Нормальной.
И все же я была здесь, вновь тайком проникнув в мастерскую Джета. Знала ли я вообще, что такое «нормально»? Удочеренная, учившаяся на дому под контролем суровых наставников, вынужденная жить в уединении с Евой, Лайзой и горсткой прислуги, а затем снова и снова выбрасываемая на улицу своей приемной матерью. Нет, я не была нормальной. Но, может быть (только может быть!), я сумела бы создать для себя новую норму. Я бы начала с дома на Мэд-Дог-роуд. Сделала бы все по-своему.
Как только поняла бы, что могу быть здесь в безопасности. Я бы попробовала. Я бы действительно постаралась.
На этот раз мастерская была заперта, но черный ключ разобрался с толстым висячим замко`м, который скреплял две створки вместе. Один из двух одинаковых ключей, по моим предположениям, должен был подойти к металлическому шкафу в задней части постройки. Интересно, что там было такого, раз он хранил ключи в отдельном здании спрятанными от чужих глаз?
Я начала с верхнего шкафа. Стопки папок лежали на нескольких книгах и каких-то дорогих на вид инструментах. Быстрый просмотр файлов выявил квитанции о продаже, предположительно за мебель, налоговые документы, бланки заказов и некоторые отчеты о расходах. Ничего потрясающего, ничего такого, что, казалось бы, требовало тщательного сокрытия. Возможно, Джет боялся кражи личных данных?
Третьим ключом я попробовала открыть нижний шкаф. Бесполезно – замок не поддавался. Я огляделась, любопытствуя, к чему еще он может подойти. Я не видела ничего с очевидным замком.
Было уже больше часа ночи, и я начинала уставать. Мои мысли вернулись к маленькой коробочке под компьютерным столом. Неужели он и здесь сделал то же самое – спрятал еще один ключ в сарае? Я ощупала внутреннюю часть шкафа. Ничего. Я снова открыла файлы, затем книги.
Бинго. Шкатулки не было, но из одной книги были вырезаны страницы и внутри лежал еще один ключ. Он открывал нижний шкаф. Я распахнула дверцы, ожидая трупов, или крови, или признаний, или чего-то не менее отвратительного. Вместо этого я нашла две коробки с надписью «Прозрачный лак» и большой металлический сейф. Я открыла коробки: внутри лежало полдюжины ножей, пистолетов и набор чего-то похожего на нунчаки. Странные предметы для столяра.
Третий ключ из дома подошел к сейфу. Я открыла его.
Внутри лежали еще два пистолета.
И стопки стодолларовых купюр.
– Там по меньшей мере сто тысяч долларов, – прошептала я Лайзе из своей машины. Я вернула все на свои места, в особенности ключи, и приложила все усилия, чтобы остаться убежденной: все расположено так, как было до моего прихода. И все же я не могла избавиться от ощущения, будто что-то упустила – что-то, что могло бы меня выдать. Даже сейчас мои руки дрожали, а сердце сжималось в груди.
– Может, он из богатой семьи.
– Лайза, подумай. Если бы он был из богатой семьи, у него были бы свои деньги в банке или на фондовом рынке, а не запертые в сарае.
– Бандит?
– Это больше похоже на правду. Бандит или преступник. Иначе зачем бы ему все эти наличные?
Лайза на мгновение замолчала. Между Аризоной и Вермонтом – ощутимая разница во времени, и в Вермонте было безумно поздно – Лайзе давно уже пора спать. Я явно разбудила ее, голос звучал спокойно и устало, но, как только я рассказала ей о деньгах и оружии, она оживилась. Наконец сестра выдала:
– Тетя Ева.
– Ева?
– Да. Подумай об этом, Конни. Что, если Ева заплатила ему все эти деньги? Что, если это была просто его зарплата за то, что он присматривал за собственностью?
– Мы знаем, сколько она ему платила, – парировала я. – Кроме того, у него были налоговые документы. Он явно не живет полностью автономно или тайно.
– Если только…
Я знала, о чем подумала моя сестра, и закончила предложение за нее:
– Если только она не платила ему за то, чтобы он был не просто управляющим недвижимостью. Наличные были бонусом.
– Конни, что, если задача этого парня – убить тебя? Что, если именно поэтому тетя Ева послала тебя туда?
В голосе Лайзы слышалась паника, и я поспешила успокоить ее:
– Чепуха. Даже Ева не была такой злодейкой.
Лайза не ответила. Ей и не нужно было этого делать. В глубине души мы обе знали, что Ева была именно такой злодейкой. Даже сестричка, которая провела половину своего детства, защищая приемную мать, знала, что та способна на ужасающие акты жестокости. Просто-таки творчески подходила к своим методам.
– Тебе нужно уехать, – сказала Лайза. – Сними квартиру. Или гостиничный номер. Что угодно. Адвокат не говорил, что тебе это запрещено.
– У меня нет денег.
– Тогда я сделаю это.
– Это финансирование меня, Лайза. Я не позволю тебе рисковать своим наследством.
– Мне все равно.
«Да, действительно. Но если это произойдет, мы обе окажемся на улице. Непохоже, что у нас есть кто-то, кроме друг друга».
Мысль о Лайзе, живущей на улице, пугала. Лайза с ее кремами для лица, успокоительными и аппаратом с белым шумом[7] – да она не продержалась бы и дня!
– Со мной все будет в порядке.
– Иди в приют или в церковь. Куда-нибудь. – Паника заглушала ее слова.
Я открыла дверцу машины.
– Нет. Остаюсь здесь.
Я направилась к дому. Мне пора было начинать спать здесь, пусть даже на полу. Я должна была застолбить свою территорию, сделать это место своим.
– Такое чувство, что я бегала всю жизнь. Я просто хочу остановиться где-нибудь, где угодно у себя. Я хочу дом.
– Это не дом, и ты это знаешь. Ты не можешь там оставаться.
– Спасибо, что поговорила со мной.
– Конни, я что-нибудь придумаю. Я найду способ. Что-нибудь такое, чтобы у тебя были деньги, чтобы у нас обеих были деньги! Конни, пожалуйста…
Внутри дома что-то было не так. Я оглядела комнату, ища перевернутую мебель, движение. Что-нибудь.
– Конни?
Мой взгляд остановился на распятии, висящем на стене моей гостиной над свежеотделанным участком штукатурки. Это была ярко раскрашенная мексиканская майолика, яркая, богато украшенная и красивая – и не то чтобы я ее туда вешала. В моем животе образовался кулак.
– Лайза, мне нужно идти.
– Конни, подожди! Что, если…
Я выключила телефон, мой взгляд все еще был прикован к этому кресту. Когда сюда кто-то вломился? Был ли это Джет, крадущийся по моему дому, в то время как я кралась по его? Я подумала о двух мертвых девушках, потом о коробке с деньгами в сарае Джета. Мне пришла в голову еще одна мысль, слишком ужасная, чтобы ее рассматривать.
Что, если именно Джет – серийный убийца? Он был загадкой. Кроме того, что я знала его полное имя, и факта, что он изготавливал мебель, я понятия не имела о его прошлом, его возможной склонности к насилию или причинах, по которым он скрывался здесь, в Нихле. Я даже не знала его возраст. Если Джет был убийцей, а Ева каким-то образом узнала об этом, она послала бы меня сюда ради финального раунда игры в кошки-мышки.
Глава восемнадцатая
Джек использовал свои связи, чтобы устроить Еве встречу с Флорой в его баре в 7:15 на следующий вечер после того, как та ушла с работы. Он сделал вид, что нашел для нее занятие. Флора, по его словам, всегда искала дополнительные деньги. Было решено ждать снаружи, пока девушка не появится, чтобы не напугать ее. Ева в нетерпении сидела в своей машине, наблюдая за приходящими и уходящими посетителями бара. В 7:14 она увидела, как вошла привлекательная латиноамериканка. Предположив, что это и есть Флора, Ева заперла свою машину и направилась внутрь.
В отличие от ее предыдущих визитов к Джеку, внутри оказалось многолюдно. Еве потребовалась минута, чтобы заметить Флору в другом конце зала. Она стояла рядом с барной стойкой, держа перед собой яркую, расшитую цветами сумочку. Ева изучала ее. Длинные, густые черные волосы. Миндалевидные карие глаза, которые светились умом. Выдающийся и царственный нос, полные губы. Она была высокой, с округлой фигурой, затянутой в узкие джинсы и еще более узкую блузку. Мужчины пялились на нее; Ева тоже – хотя и по другим причинам.
Неужели это любовница Кайла? Она, похоже, едва вышла из подросткового возраста. Может быть, ей чуть за двадцать. Она казалась застенчивой; на самом деле все в ней – от робких взглядов до того, с каким волнением она ждала, когда Джек заговорит с ней, – говорило о нервозности.
Ева неохотно признала, что девушка хорошенькая. Даже красивая. Но не более, чем многие другие женщины. Что же брат судьи нашел в ней?
Может быть, она была фантастической в постели?
Ева осталась в другом конце комнаты, наблюдая, как Джек и Флора болтают, склонив головы друг к другу над барной стойкой. Флора нахмурилась, затем огляделась, настороженность сменилась паникой. Широко раскрыв глаза, на решительно помотала головой из стороны в сторону и попятилась от бара. Джек дотянулся, схватил Флору за руку – та вырвалась и поспешила к выходу. Глаза бармена встретились с глазами Евы. Он кивнул в сторону девушки, Ева учла его предостерегающий взгляд и рванула с места, зигзагами пробираясь через бар вслед за беглянкой.
Флора протиснулась к выходу. Ева последовала за ней.
Ночной воздух холодил кожу. Хотя Флора спешно мчалась прочь по тротуару так быстро, как только позволяли ее узкие джинсы, преследовательница не торопилась. Флора возвращалась к «The Cat`s Meow», где, предположительно, была припаркована ее машина – если у нее была машина, – что позволяло легко следить за ней. Ева завела арендованное авто и тронулась, катясь за девушкой по темной дороге обратно к меблированным комнатам. Дважды Флора оборачивалась через плечо. Ева знала, что ее видно. Она хотела, чтобы Флора испугалась – испугалась настолько, чтобы заговорить.
Оказавшись возле стоянки у «The Cat`s Meow», Флора порылась в сумочке и с трудом открыла потрепанный серебристый «Датсун». Запомнить внешний вид автомобиля и номерной знак не составило труда. Ева хладнокровно наблюдала, как Флора оглянулась назад, на машину, за рулем которой была она, по-прежнему не пытавшаяся скрыть свое присутствие. Она находилась всего лишь в четверти футбольного поля позади Флоры, катилась потихоньку с включенными фарами. Когда девушке удалось повернуть ключ в замке своей двери, Ева притормозила рядом с ней и опустила стекло.