Кайл продолжал:
– Остановись и спроси себя, Ана, почему мужчины так поступают. Что ими движет? Является ли причиной этого больной рассудок, как многие психоаналитики хотели бы нам всем внушить? Или, может быть, это просто потому, что они могут?
– Ну, ты-то точно можешь.
Он откинулся на спинку стула, скрестив ноги.
– Ах, но почему? И не только мужчины… некоторые женщины тоже.
– Не уверена, что меня волнует, почему это так.
Кайл улыбнулся.
– Это был ответ, который дала бы твоя мать. Ей никогда не были любопытны причины происходящего, что, к сожалению, иногда приводило меня в замешательство. Я сожалею об этом.
– Я не думала, что социопаты могут испытывать сожаление.
Кайл рассмеялся.
– Едва ли я считаю себя социопатом! Иногда я испытываю сожаление, даже стыд. И хотя я ценю Джека. – Он взглянул на Дэйва. – Я встречал только одного человека, который соответствовал моему… голоду.
– Ева?
– Келси, дочь Евы. Она была славной девушкой. Интеллигентная, великолепная, злобная и очень умная. Она была единственной девушкой, которая когда-либо бросала мне вызов, и я боюсь, что позволил ей взять надо мной верх.
– Что это значит?
– Это значит, что я позволял ей определенные вольности, определенные свободы. Я спрашивал себя, почему. Снова и снова, все эти годы. Видишь ли, все было бы совсем иначе, если бы я сделал другой выбор. Полагаю, простой ответ заключается в том, что она меня забавляла. Живой она была гораздо привлекательней, чем мертвой, так что я сдался. В конце концов я увидел, что ей нравятся аспекты этой игры так же, как и мне. – Глаза Кайла заблестели. – Идеально вылепленная шея. Особый, выразительный взгляд. Восхитительно тугое влагалище. – Он обратил на меня свои сверкающие глаза. – Ей понравилась ментальная часть этого. Как кошка мучает мышь перед убийством, Келси любила насмехаться и дразнить, в одну минуту мило, а в следующую жестоко. – Он улыбнулся. – Мы были парой, были вместе, и я наслаждался партнерством почти так же сильно, как и ее страданиями.
Милая в одну минуту, жестокая в следующую. Светлые волосы, красные губы. Красный шар над неспокойным морем.
– Ты больной ублюдок. – Я выплюнула эти слова.
Лайза снова всхлипнула. Ее глаза стали пустыми, рот приоткрылся. Помнила ли она то, чего не могла вспомнить я?
– Я решил, что этого дома достаточно, дабы вызвать у тебя воспоминания, – сказал Кайл. – Когда Джек сказал мне, что Ева оставила его тебе, я не на шутку разволновался. Она, разумеется, знала, что этот дом имеет для меня значение. Она знала, что я найду тебя здесь.
Она знала, но я это уже давно поняла. Пока Ева была занята поисками Кайла, он уже нашел ее, поместил шпиона в ее дом. Если бы я не была так скручена внутри, я, возможно, оценила бы его хитрость. Однако тот факт, что я была здесь, означал, что даже после своей смерти Ева подняла ставки: все происходящее было результатом ее замысла. И полного отсутствия у нее чувств ко мне или Лайзе. Она жаждала отомстить Кайлу, но ничуть не меньше она хотела причинить боль нам.
Я смотрела, как Лайза раскачивается взад-вперед, моя бедная, чувствительная, ранимая сестра. Я закрыла глаза, подумала о красном шаре, волнах, руке, которая держала ее под водой. Руке, которая держала меня под водой. Что все это значило?
Зовите меня мамой.
Зовите меня Евой.
Красный разрез рта. Красная дверь. Два красных провода.
Я знала, что эти воспоминания были связаны с Корфу. Я помнила Ионическое море, яркие закаты и рассветы моего детства. Но рука, провода, рот… Не провода – спички. Спички. Огонь. Дым.
Кайл сказал:
– Думай, Ана.
Молодой рот, красный, искривленный и злой. Молодая женщина, жестоко смеющаяся. Молодая женщина, пинающая тело. Моя мамочка мертвая на полу. Спички, огонь. Молодая женщина погружает голову Лайзы под воду. Зовите меня Евой. Молодая женщина забирает моего котенка. Молодая женщина отсылает меня прочь.
Молодая женщина. Молодая женщина, которую я знала.
Я вскочила, побежала в спальню и принялась рыться в своих ящиках в поисках браслета, который сняла со скелета в подвале. Я нашла его под своими футболками, перевернула его, поднесла к свету обратной стороной. Вот они: инициалы Е.Ф.
Е.Ф.
Ева Фостер.
То не кости Келси были похороненные в подвале маленького красного домика. То была Ева. Настоящая Ева Фостер.
Глава пятьдесят первая
Она почувствовала холодный металл у своего виска, в то же время его грудь прижалась к ее спине. Кайл был невысоким мужчиной, но до сих пор она не замечала, насколько он мал. Его грудь идеально прилегала к изгибу ее позвоночника, его хрупкая фигура дополняла ее собственную. И такой маленький человечек победил Келси? Кто бы мог подумать, что это возможно?
«Забавно, о чем иногда думаешь, когда находишься в опасности», – промелькнуло в голове у Евы. Она протянула руку и коснулась пистолета, направленного ей в череп.
– Серьезно? – спросила она. – Это действительно так необходимо?
Кайл подтолкнул ее к заднему входу в дом.
– Где они? – прошипела Флора, плача. – Ты, гребаный gilipollas! Ты сказал, что они будут здесь! Ты сказал, что вернешь их, если я приведу ее!
Кайл обошел Флору, открыл сетчатую дверь и отпер висячий замок в нижней части задней двери. Кожу Евы покалывало. Она заметила зарешеченные окна, задернутые шторы. Нормальные люди так не поступают. Почему соседи не заметили? Но кто были соседи? Бар? Остальные дома вдоль этой улицы выглядели обветшалыми или заброшенными. Если здесь и жили люди, то думали они совсем о другом.
– Кайл, где они? Пожалуйста, скажи мне. – Теперь Флора тихо плакала, ее плечи вздымались с каждым словом.
– Они здесь, как я и обещал.
– Я не слышу их голосов!
– Хватит, Флора.
Ее лицо побледнело.
– Ты убил их!
– Хватит!
– О боже, что ты наделал?! – Она ударила его в спину, колотила кулаками по его хребту снова и снова. – Что ты с ними сделал?! Мои малышки!
Голова Евы раскалывалась от ощущения пистолета, прижатого к ее коже. Она пыталась сосредоточиться. Что бы она ни обнаружила внутри, ей нужно было сохранять спокойствие. У нее была одна цель, напомнила она себе, – вытащить Келси. Ее не могли отвлечь ни Флора, ни дочери Флоры, ни даже страх.
Кайл открыл дверь и втолкнул Еву внутрь. В доме пахло нафталином, лизолом и безумием. Внутри было тусклое освещение, и ее шаги по деревянному полу отдавались эхом. Она моргнула, ее глаза постепенно привыкали к полумраку.
Кайл щелкнул выключателем, вспыхнул яркий свет. Они стояли в узком коридоре. Флора, прислонившись спиной к стене, то всхлипывала, то ругалась. Кайл грубо схватил ее за руку и потащил вперед. Дом представлял собой лабиринт с рядом небольших комнат, обшитых деревянными панелями, выходящих из центрального коридора. Он был больше, чем дом Флоры, но ненамного. Здесь было тесно, жарко, подступало чувство клаустрофобии. Глаза Евы слезились от затхлого воздуха, а в голове пульсировала боль. Ей хотелось, чтобы Флора заткнулась к чертовой матери.
– Ты больной ублюдок, – пробормотала Флора. – Нужно было убить тебя, когда у меня был шанс. Нет. Нет, нет, нет! Вы стоите друг друга. Вы оба сумасшедшие. Вы оба гребаные монстры.
Кайл потянулся назад и шлепнул ее пятерней по скуле. Флора поднесла ладонь к мигом покрасневшему лицу и, широко раскрыв глаза, дала ему пощечину в ответ. Он отстранился и уже по-настоящему вмазал ей, повалив на пол. Ее голова откинулась назад и с громким треском ударилась о нижнюю деревянную ступеньку.
– Видишь, что ты заставила меня сделать? – Кайл ткнул Флору носком туфли. – Черт возьми, Флора, вставай.
Ева не думала, что Флора когда-нибудь встанет. Ее глаза остекленели, рот был открыт, а по лбу стекала струйка крови. Кайл ткнул Флору ботинком в ребра. Ее голова безжизненно перекатилась набок.
– Черт возьми, – прошипел Кайл. Он сильнее прижал пистолет к голове Евы. – Это все из-за тебя! Двигайся. Сейчас же!
Все еще глядя на Флору, Ева сказала:
– Нужно вызвать скорую.
Кайл схватил ее за запястье, выкрутил руку ей за спину.
– Никаких фокусов.
– Ты убил свою девушку.
Кайл с силой толкнул ее дальше по коридору. Комнаты, мимо которых она проходила, были скудно меблированы – единственное грязное кресло, подушка на полу. Но Келси была здесь. Она чувствовала энергетику своей дочери, словно надвигающееся на нее цунами. Волна тошноты поднялась в пищеводе, но она подавила рвотный позыв усилием воли, которую выковала за годы жизни с Лиамом.
Сильные выживают, напомнила она себе.
Кайл остановился у обшитой панелями стены, украшенной огромным пыльным искусственным папоротником. Потянулся за растением. Бросив на нее короткий взгляд, он потянул за что-то, и в обшивке появились щели. Саммерс надавил, и стена сдвинулась, открыв доступ к двери. Одной рукой все еще держа пистолет возле головы Евы, он отпер потайной ход и втолкнул ее внутрь. Она споткнулась на небольшой площадке, чуть не покатившись вниз по ступенькам. Кайл включил свет.
– Туда! – буркнул он.
– Келси! – закричала Ева.
– Она тебя не слышит.
– Откуда мне знать, что она вообще там, внизу?
Кайл постучал пистолетом по ее затылку.
– Думаешь, у тебя есть выбор?
Ева огляделась в поисках оружия – чего-нибудь, что она могла бы использовать при внезапной атаке. Если бы только она могла столкнуть его со ступенек, использовать его собственный вес против него… Прежде чем она успела наклониться к краю узкой лестницы, он схватил ее за волосы, стаскивая парик. Затем он обхватил пальцами ее череп и откинул голову назад, заставляя посмотреть вверх, в его холодные, насмешливые глаза.
– Даже не думай, Ева. Я серьезно. Или ты и девочка умрете.
– Я просто хочу увидеть свою дочь.