Зачем вы доводите меня до сумасшествия? Консуэло, Консуэло, Консуэло, я верил в вас, я на вас уповал, я поставил на вас свою жизнь. Я проиграл.
73. Антуан – Консуэло
(Нью-Йорк, зима 1943)
Я не хочу чувствовать против тебя злобу.
Не хочу в тебе сомневаться.
Не хочу верить, что ты, зная, как я измучаюсь, не удостаиваешь меня предупреждением и просто уходишь.
Не хочу мучиться уязвленной гордостью, будучи для твоих друзей месье, которому говорят по телефону: «Не приду», и все. Которому передают это через слуг. Я не хочу уродливых мучений. Я принимаю только страдания любви.
Я готов страдать ради тебя. Страдать от твоего беспокойства, которое не дает тебе почувствовать себя счастливой. Страдать, не умея, возможно, ясно рассказать тебе о свете, которым ты светишь для меня, и упрекая себя за это неумение.
Страдать, что не сумел взять тебя за руку и не повел, как невесту, на прогулку, показывая чудеса жизни.
Страдать, что не так богат, чтобы дарить тебе каждый день украшения.
Страдать от мысли, что рядом со мной, когда я работаю, читаю, мечтаю, ты можешь не ощущать моего тепла и чувствовать себя одинокой.
Я не хочу страдать от своего сегодняшнего одиночества, а оно так мучительно, я хочу страдать только из-за твоего.
Потому что я тебя люблю.
74. Антуан – Консуэло
(Нью-Йорк, зима 1943)
Детка Консуэло, дорогая,
– Цветок всегда винил во всем маленького принца[164]. Поэтому принц, бедняга, и улетел!
Я бурчу по той же причине.
Если бы ты мне позвонила: «Милый муж, рада вас услышать, как хорошо, что вы работаете…» Это было бы так утешительно.
Когда я уходил, я предупредил вас, что ухожу. Ни вы, ни я не думали об ужине.
«Цветок всегда винил во всем маленького принца». Антуан – Консуэло (Нью-Йорк, зима 1943)
Вы звонили мне, я звонил вам, но ни вас, ни меня не было дома.
Когда позвонила Надя Буланже (она хочет положить на музыку «Маленького принца»[165]), я не мог (второй листок утерян).
75. Антуан – Консуэло
(Нью-Йорк, 1942 или 1943)
Девочка, я показал вам – думаю, что показал, – что умею понимать вас даже без слов. И что ваше спокойствие мне дорого. Я всегда помогал вам, Консуэло. Я никогда не думал о себе, когда надо было помочь.
Этим утром после того, как мы с вами поговорили, я мог надеяться, что вы на пять минут забудете о себе, чтобы… я даже не знаю… возможно, сказать спасибо или, может быть, в благодарность просветлеете лицом, чего бы мне так хотелось. Просветлеете, чтобы жизнь не казалась такой тяжелой.
Но вы еще старательней занялись собой, только собой, и уже воспользовались моим самопожертвованием, чтобы вас пожалели.
Вы для меня очень необычная пустыня.
76. Антуан – Консуэло
(Нью-Йорк, зима 1943)
Консуэло, вы моя жена, мое лето, моя свобода.
Консуэло, вы мой дом.
Консуэло, вы должны быть чисты, чтобы я знал: я не случайно так дорожил вами, мне нужна уверенность, что я вас спас.
Консуэло, мне нужно вами гордиться. Постарайтесь, чтобы я гордился.
Консуэло, вы должны помогать мне, спасать вашей нежностью, потому что жизнь отчаянно тяжела и трудна. Правдивость ума и сердца драгоценней всего на свете, вот почему нужен сад, где ум и сердце могли бы лечиться. Будьте моим садом, Консуэло.
Консуэло, жена моя, я не изменюсь никогда, никогда. Но дайте мне глоток покоя. Та, кого я выбрал в жены, должна меня спасать, когда мне так горько.
Консуэло, почему вы не сказали мне, где вы? Вы затерялись где-то там на земле, а она необъятна, и мне страшно, так страшно.
Консуэло, моя нежность, Консуэло, моя девочка, Консуэло…
Антуан.
77. Антуан – Консуэло
(Нью-Йорк, зима 1943)
Детка Консуэло,
я хочу вам сказать, как растроган вашими стараниями, простотой и добротой.
Впервые в тот день, когда мне было так тоскливо и я так устал, мне показалось, что я могу немного рассчитывать на вас.
«Консуэло, вы моя жена, мое лето, моя свобода» Антуан – Консуэло (Нью-Йорк, зима 1943).
Спасибо, Консуэло, милая моя жена. Постарайтесь еще, прошу вас, не видайтесь со слишком эксцентричными людьми.
Консуэло, детка, вы всегда можете рассчитывать на меня. Можете всегда, без малейших сомнений.
Ваш муж
Сейчас шесть часов (мы с вами разминулись), я иду к врачу. Вернусь к семи часам.
78. Антуан – Консуэло[166]
(Воскресенье, зима 1943)
(…) чтобы вы не обесточивали мою работу. И тогда я мечтал бы жить в том же доме в Оппеде. Мне уже хотелось бы наградить вас за перемены. Мне уже хотелось бы повести вас на прогулку. В понедельник, если хотите, присоединяйтесь ко мне, поедем в Филадельфию. И поужинаем у Ванслюсов. Послезавтра (во вторник) я вас повезу в Вашингтон, там у меня вечер. Вернемся ночью.
Консуэло, я хочу привести вас в страну подлинности. Вы не созданы – и я тоже – для излишеств фальши. Помогите же мне в помощи вам. У вас тоже много работы со мной. В прошлые времена я отважно взялся за свою часть работы с вами. Детка, дорогая, спасибо.
79. Антуан – Консуэло
(Нью-Йорк, зима 1943)
Огорчен, что разминулись. Если вечер свободен, присоединяйтесь ко мне и Бонаму[167]. Если у вас найдется что-то интереснее разговоров о технике, я не обижусь…
80. Антуан – Консуэло
(Нью-Йорк, зима 1943)
КОНСУЭЛО
Дорогой – все перетекло в настоящий ужин. Вас, естественно, ждут. (Я это предполагал и поэтому так хотел, чтобы вы были свободны.) Привезти ваших знакомых невозможно, они ждут только французов. Но (если вы не можете прийти вместе со мной) я договорюсь о вашем приходе. Поговорю о гитаре. Возможно, получится. Тогда вы присоединитесь ко мне все.
«Позвоните мне, что вы возвращаетесь, и я сразу вернусь»
Я у Леконта дю Нуи[168], в отеле Дрейк[169]. Позвоните мне, что вы возвращаетесь, и я сразу вернусь.
WI 20600
81. Антуан – Консуэло
(Нью-Йорк, зима 1943)
Консуэло, возможно, это еще возможно: пожалейте меня.
Я ненавижу свою любовь, Консуэло. Она не дает мне спокойно жить. Вы бываете самой собой, только когда рядом нет мужчин. Почему, Консуэло, дорогая? Почему, унизив меня, вы продолжаете причинять мне боль и не возвращаетесь? Консуэло, я подыхаю от беспокойства. Почему вы – никогда – не любимый дружок, избавляющий от забот? Я дорого расплачиваюсь за свою любовь к вам.
Значит, вы не знаете, что причиняете мне боль? Боль, Консуэло. Боль. Я умоляю вас, услышьте, я кричу об этой боли, я, у которого в глубине сердца только любовь.
82. Антуан – Консуэло
(Нью-Йорк, зима 1943)
ПОЗВОНИТЕ СРОЧНО
Консуэло, малыш, почему вас нет, когда я возвращаюсь? Мне хочется вас спросить об этом по-доброму. Почему не заглянули поцеловать, когда уходили, как обещали? Я теперь не знаю, что мне делать целый вечер. Почему, дорогая детка, вам не хочется унять мой страх, придав значение некоторым пустяковым вещам? Мне очень-очень плохо, и я принял решение, которое, может быть, меня спасет – может быть, погубит. Помоги мне поверить, помоги поверить, что спасет![170]
83. Антуан – Консуэло
(Нью-Йорк, начало 1943)
КОНСУЭЛО,
Я написал (вчера и сегодня) страниц тридцать Леона Верта[171].
Спасибо за доброту. Ты можешь позвонить Танже[172] и сказать, что я не ем и не сплю, пока не закончу работу, она идет (когда идет, заканчиваю непременно), будет примерно СТО страниц ВАЖНОГО текста. Будет стоить книги.
ЕГО ЭТО УТЕШИТ ОЧЕНЬ
Скажи, что о дружбе и цивилизации.
84. Консуэло – Антуану
(Нью-Йорк, зима 1943)
Хорошо ли спали?
Хорошего дня, месье мой муж.
Вот ваши оттиски[173].
Я обедаю с Верой.
Робер Танже (внизу слева), рисунок Антуана де Сент-Экзюпери. Нью-Йорк, 1942–1943
85. Антуан – Консуэло
Детка Консуэло,
А я ведь обиделся, что ты не попросила меня дотащить твой чемодан!
Детка Консуэло, помолись чуть-чуть за меня. Мне предстоят такие важные решения.
Найти вас у вас невозможно. Я ждал вас час! Девочка, дорогая, помогите, чтобы я вам отдал все.
Мне необходимо поехать в Вашингтон. Умоляю не сердиться на меня за это: мне самому крайне неприятно, что по делам приходится уезжать ночью[174].
Ваш
Если не поеду в Вашингтон, хотел бы вернуться с вами к десяти часам.
Позвоню вам в восемь часов, потому что не нашел вас. Оставьте мне записку под дверью, сообщите ваши планы.