756 и сваговцам, возможно, не нравился. А может быть, дело было не только в рецептуре, но и в низком качестве. Например, были забракованы почти 11 тонн квашеной капусты, поставленной СВАГ фирмой «Якоби» из Любенау. Капуста оказалась «мочалистой с резким кислым запахом и вкусом», мутным рассолом. Иногда и сам рассол отсутствовал – протекали старые и грязные бочки757.
Сразу оговоримся, борьба за качество продуктов для представителей оккупационной власти, борьба «за кондиции» с немецкими фирмами велась на протяжении всех четырех лет существования СВАГ. Правда, без особого успеха. И в этом в первую очередь были виноваты сваговские снабженцы. Отношения немецких фирм со СВАГ строились на основе двусторонних договоров, но оказалось, что снабженцы заключать их не умели, свои выгоды игнорировали, забывая даже о контрольных механизмах, шли на поводу у фирм. Весной 1947 года комиссия Политуправления СВАГ проверила договоры с немецкими предпринимателями на переработку продуктов и, сочтя их, мягко говоря, «неквалифицированными», рекомендовала перезаключить. В большинстве документов не было даже даты вступления в силу и срока действия, не упоминались такие важные параметры, как рецептура, сортность, кондиции. Снабженцы не проверяли качество, не требовали сертификаты, не предъявляли рекламаций… Договоры ни к чему не обязывали поставщиков, что позволяло немецким предпринимателям, по мнению проверявших, «присваивать продукты в больших количествах» и поставлять некачественные товары758.
Военная администрация, как и положено любому советскому учреждению, должна была обеспечить свой руководящий состав привилегированным питанием. Сваговские начальники уверенно ждали положенных льгот. Уже в августе 1945 года стали составлять списки должностей на получение литерных пайков759. В Берлине такие пайки отоваривали в специальной литерной секции «Гастронома № 1», превращенной летом 1946 года в полноценный магазин760. На 1947 год советское правительство выделило СВАГ «всего 496,5 пайка». Они предназначались для 1147 счастливчиков. Слово «всего», произнесенное начальником Управления торговли и снабжения СВАГ И. Т. Дрофой, понятно: только треть пайков доставалась непосредственно руководству СВАГ, остальные были определены для советских акционерных обществ и других организаций. Начальники управлений должны были выдавать литерные пайки «наиболее ценным ответственным работникам». Кому-то достался полный паек, кому-то – половина761. Поделив пайки, Дрофа с гордостью доложил начальству: «…дополнительных продовольственных ресурсов не потребуется»762. И ошибся. Тут же посыпались многочисленные просьбы. Перечень должностей уточнили. И… еще раз уточнили. Добавили уполномоченного Госплана СССР, начальника отдела МГБ, прокуроров УСВА, начальников секретариатов Главноначальствующего, руководителей Объединенного профсоюзного комитета… Просьб было так много, что Управление торговли и снабжения запросило разрешение больше никаких ходатайств к рассмотрению не принимать763. Понятно, что это не остановило жаждущих особого снабжения – и в 1948-м, и в 1949 году просьбы о выделении литерных пайков или повышении их статуса продолжали поступать.
Пока начальство пробивало себе и своим самым нужным работникам литерные пайки, рядовые сваговцы толкались в очередях за положенным им продовольствием. В магазины продукты завозили неравномерно, и не было уверенности, что удастся полностью отоварить продовольственные карточки. Майор Столяров из Рандовской комендатуры был не одинок, упрекая начальство: «…деньги на питание семьи высчитывают, а продуктов полностью не дают. Даже детей не могут удовлетворить всем, чем требуется»764. Мяса, молока и овощей часто на всех не хватало, что вызывало нездоровый ажиотаж и недовольство. Жены сотрудников ежедневно тратили несколько часов, чтобы получить продукты765. Сваговцы жаловались: «Вот уже лето проходит, а мы еще не видели овощей и зелени, в то время как немцы регулярно через свои магазины получают капусту, морковь, огурцы и др. Были бы мы в СССР, то хоть раз в неделю купили бы молока, овощей, а здесь все запрещено (покупать на немецких рынках. – Авт.), а организованно не снабжают»; «…я, наверно, скоро буду болеть цингой, потому что проходит лето, я еще не видел ни грамма ни овощей, ни зелени»766.
Комиссия Политического управления СВАГ, дотошно проверявшая в марте 1947 года торгово-бытовые предприятия, отметила, что завоз товаров в провинции и земли в большинстве случаев проходил с большими перебоями. Мясо, рыбопродукты, яйца поступали нерегулярно. С манной крупой были постоянные перебои. В марте она так и не появилась на прилавках, «несмотря на большое количество детей, стоящих на снабжении». Подсобное хозяйство СВАГ, по мнению комиссии, превратилось в «источник хищения и разбазаривания». Запущено, грязь, низкие удои, бидоны ржавые, санитарные книжки отсутствуют, куры «больны и низкой упитанности», учет и отчетность в неудовлетворительном состоянии. Скот «почти весь болен туберкулезом, бруцеллезом и чесоткой» и доведен до истощения. В Берлине в марте 1947 года сотруднице Штаба СВАГ было выдано из магазина такое мясо, что домработница-немка отказалась его готовить, докладывала комиссия начальнику Политуправления СВАГ767.
Проверяющие остались недовольны и состоянием продовольственных магазинов. Их помещения даже в Берлине «не обеспечивали культурной торговли». Из-за того, что «отпуск продуктов производился в крошечных магазинчиках», очередь вываливалась на улицу768. Разгонять очереди, как делали еще до войны в Москве769, было невозможно. Все это происходило на глазах у немцев и союзников. Очереди и так привлекали внимание. Коммунисты на партсобраниях рассказывали, как американцы фотографировали длинную очередь, «стоявшую у магазина на улице Тресков аллее»770. Толкотня представителей оккупационной власти за продуктами не прибавляла этой власти авторитета. Очереди были шумными и беспокойными, с ссорами, публичными оскорблениями, с показыванием «фиги»771 и даже драками на глазах у немцев. Здесь, не обинуясь, резали правду-матку и можно было «слышать все, что угодно»772. Или неугодно. Парторг Управления торговли и снабжения СВАГ А. Карагодин вполне серьезно предложил Политуправлению СВАГ посылать своих соглядатаев в магазины, этаких партийных дружинников. Они должны были «посмотреть на поведение жен, послушать их разговоры и наиболее распущенных тут же призвать к порядку». Пусть, мол, другие увидят, что «безнаказанно болтать и дискредитировать Советский Союз нельзя»773. С другой стороны, простояв в очереди три-четыре часа, трудно удержаться от резких суждений.
Мечта советского человека стать одним из тех, кого «кормят» наособицу, получила своеобразное развитие в «маленьком СССР». Человек оказался на работе в ведомстве, аналогов которому не знала советская бюрократическая система. Выполняя важные для страны задачи, он полагал, что такое исключительное положение дает право на особое «кормление». На деле все было не совсем так. Рядовые сотрудники как представители оккупационной власти, бесспорно, имели возможность в первую очередь получать качественные продукты питания в полном объеме, но им приходилось постоянно бороться за свои потребительские права, используя методы и способы, сформированные в условиях советского тотального дефицита. Стоять днями в очередях, заниматься самоснабжением, отбиваться на партийных собраниях от обвинений в «притуплении политической бдительности» из-за походов на «черный» рынок, постоянно жаловаться начальству на перебои с продуктами и требовать, чтобы «качество было получше». Рядовые сотрудники СВАГ (тоже по советскому обыкновению) винили в снабженческих проблемах свое начальство, тех, чьи потребительские продовольственные привилегии были у всех на виду. Сваговцы не добирались в критике до слишком высоких этажей и не углублялись в действительные причины. Объяснения и жалобы были слишком просты, хотя и справедливы: «Продовольствие дают нам низкого качества, а сигаретами могут потравить, ибо от них кашляет не только тот, кто курит, но и тот, кто находится рядом с курящим. Отдел торгово-бытовых предприятий служит только для начальников. Начальство все загребает себе, а нам дают то, что им не нужно. Поэтому и заботы у них о нас нет»774.
Вещи: необходимость и мечта
Оккупационная власть внешне должна была выглядеть достойно. В конце концов, это вопрос политический. Негоже советским офицерам ходить в заношенных гимнастерках на фоне щегольски одетых союзников. Совнарком с самого начала обязал начальника тыла Красной армии обеспечить личный состав военной администрации двойным комплектом обмундирования улучшенного качества, а руководящий состав, кроме того, штатской одеждой775. Гражданским сотрудникам также полагались «верхняя одежда и обувь повышенного качества»776. В начале августа 1945 года представители СВАГ вылетели в столицу для получения экипировки. Получили, видимо, не всё. В некоторых отделах материал на пальто и костюмы выдали из расчета 70–80% к наличному составу