— Нет, но…
— Может быть, вы его учительница?..
— Нет, не учительница. Но…
— И вы, конечно, не давняя подруга моей матери, не так ли?
— Нет, но…
— Скажите, пожалуйста, когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с моей матерью?
— Мы познакомились недавно на собрании цветоводов-любителей в сельском клубе. Один известный телевизионный ведущий приехал к нам, чтобы рассказать о своих орхидеях, и мы обе были просто…
— Очарованы! Но вот что меня удивляет — что может делать молодая девушка на собрании цветоводов-любителей? Разве это не прерогатива пожилых людей, у которых есть время для того, чтобы бесконечно копаться в земле? Разве у вас нет более волнующих занятий? Подозреваю, что нет, иначе вы бы не совали свой нос в чужие дела.
Лео не скрывал своего гнева — эта особа посмела нарушить границы его личной жизни! Сейчас она вспыхнула, как невинная девушка, и у него мелькнула мысль, что он нечасто оказывался в компании женщин, которые были бы способны так искренне проявлять свои чувства. Лео общался с деловыми женщинами, а они не краснели.
— Как вы смеете?!
— Легко, — невозмутимо произнес Лео. — Не надо бросаться в атаку, если вы не готовы к борьбе, — это первое правило успеха.
Хезер посмотрела на невероятно красивого мужчину, который пронзал ее холодным взглядом, и ей захотелось ударить его по надменному лицу. Подобная реакция была ей несвойственна — чем ее так задел этот грубиян?
— Хорошо, — сдержанно ответила она. — Вы правы. Ваши отношения с сыном — не мое дело. Я пойду и приведу его, прямо сейчас. — Подойдя к двери, Хезер взглянула на Лео и тихо добавила: — К вашему сведению, у меня есть работа, и я не сую нос в чужие дела, потому что мне больше нечего делать. Я просто хотела вам помочь. Очень сожалею, что вы не поняли моих намерений.
Удивительно, но Лео не чувствовал себя победителем в этом бесполезном и ненужном споре. Он чувствовал себя негодяем! Что же произошло?
Лео всегда одерживал верх в словесных поединках, но сейчас он впервые в жизни не знал, что сказать. Поймав себя на том, что тупо разглядывает стену прямо перед собой, он поспешно вышел из гостиной — и чуть не натолкнулся на Даниеля, который встретил его угрюмым взглядом.
— Я… сожалею, что не смог прийти к тебе на спартакиаду, Даниель, — начал Лео, остро ощущая присутствие Хезер за своей спиной.
— Ничего.
— Я слышал, что ты пришел первым, — сказал он, стараясь немного уменьшить напряжение. — Прекрасно!
Лео неуверенно взглянул на Хезер, и, когда глаза их встретились, она почувствовала симпатию к этому мужчине. Конечно, он не заслуживал ее. Он тратил много денег на сына, но уделял ему очень мало времени. Но, взглянув на ситуацию с другой точки зрения, Хезер подумала, что, возможно, такому, как он, было трудно смириться с появлением ребенка в его напряженной жизни. Лео привык жить для себя и не заботиться о других.
— Даниель — звезда, — вмешалась Хезер, нарушив молчание. Выступив вперед, она тепло обняла мальчика.
Она удивлялась тому, как мог отец не восхищаться таким сыном.
— Не правда ли, Дэн? — Хезер ласково взъерошила его волосы, а затем весело произнесла: — Тебя ждут прекрасные выходные, и не забывай о том, что, если тебе надо помочь с английским, забегай ко мне в любое время!
Наблюдая за этой сценой, Лео увидел редчайшее явление — застенчивую улыбку своего сына.
— Нам пора домой, Даниель. Пусть Хезер занимается… своими делами, — произнес он, быстро взглянув на часы.
— А ты можешь прийти ко мне в выходные? — Даниель неожиданно повернулся к Хезер и умоляюще взглянул на нее.
Лео раздраженно нахмурился. Неужели его общество так неприятно сыну, что он всеми способами старается избавиться от него? Лео с раздражением вспомнил разговор с Хезер.
— Мы пойдем смотреть диснеевский мультик! — В голосе мальчика теперь слышалось отчаяние. — Ведь ты говорила, что хочешь посмотреть его, но для этого тебе надо взять напрокат ребенка…
— Мне очень жаль, Даниель. У меня куча дел, и я просто шутила, когда говорила, что хочу посмотреть этот мультфильм. На самом деле я их не люблю.
— У тебя полно дисков с мультиками в шкафу, который стоит в гостиной, — быстро возразил Даниель с потрясающей способностью ребенка говорить самые неподходящие вещи в самое неподходящее время.
Покраснев, Хезер откашлялась, покраснела, но все-таки произнесла:
— Я подумаю над этим.
Конечно, она не пойдет с ними в кинотеатр.
Лео Вест был эгоистичным человеком с невероятными амбициями, и он никогда не прислушивался к советам других людей, а уже тем более к советам такой женщины, как она.
Когда гости ушли и дом погрузился в тишину, Хезер задумалась о своей жизни.
У нее было прекрасное занятие, которое доставляло ей радость, — иллюстрирование детских книг. Она черпала вдохновение в своем прекрасном саду, и ее имя становилось все более известным среди издателей. Хезер работала в основном дома, изредка наведываясь в Лондон, чтобы обсудить свои рисунки с редактором.
Она выплатила кредит за коттедж, не имела никаких долгов и была свободна как ветер.
Да, в ее жизни не было мужчины, но они ей и не нужны.
Обрывки старых воспоминаний ворвались в тихий уголок сознания. Она познакомилась с Брайаном, когда ей было всего восемнадцать, тогда он находился на взлете своей карьеры…
Хезер, поморгав, отогнала от себя горькое прошлое, заперев его в ящик Пандоры. Она давно поняла, что зацикливаться на том, чего не можешь изменить, — пустая трата времени.
Она пошла на кухню — убрать остатки спагетти, которые не доел Даниель. Лео сказал, что хотел поужинать с сыном в ресторане, но мальчик не хотел идти. Он ненавидел эти шикарные рестораны. Он ненавидел еду, которую там подавали. И ненавидел своего отца.
Хезер снова задумалась о Лео. Это холодное, безжалостное лицо словно наяву стояло перед ней, пока она не заставила себя вернуться в свою маленькую мастерскую и заняться работой. Хезер вгляделась в детали сказочного крыла, которое рисовала, и стала компоновать фрагменты иллюстрации.
Внезапно раздался стук в дверь. Хезер подскочила на стуле, опрокинув банку с водой.
Второй стук, на этот раз более требовательный, заставил ее побежать ко входу.
Третий стук раздался в тот самый момент, когда Хезер распахнула дверь. На пороге стоял Лео Вест.
— Вы?! Что вы здесь делаете?
Теперь он был одет в кремовые брюки и синюю рубашку поло. Позади поблескивал серебристый «бентли».
Лео мрачно кивнул Хезер:
— Поверьте, я не задержусь у вас надолго, но у меня возникла сложная ситуация, и я вынужден просить вас пойти завтра с нами в кино. Даниель решительно отказывается сдвинуться с места. Поэтому я приехал к вам, хотя должен читать отчет, который не терпит отлагательств.
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
— Может быть, вы впустите меня и я объясню?
— Простите, но не могли бы вы прийти завтра? Сейчас поздно, и у меня есть дела.
— Поздно? — Лео демонстративно взглянул на свои наручные часы. — Сейчас всего лишь десять минут десятого. Пятница. Разве это поздно?
Хезер уловила насмешку в его голосе, и это возмутило ее.
— Я работаю, — ледяным тоном произнесла она.
— Конечно. Кстати, вы так и не сказали мне, чем зарабатываете на жизнь.
— А вы и не интересовались.
Хезер догадывалась о том, что произошло между отцом и сыном. Они вернулись домой в полнейшем молчании. Взглянув на новый мобильный телефон, мальчик положил его в сторону, сказав: «Большое спасибо, но в школе нам не разрешают пользоваться мобильными телефонами». А мать Лео добавила: «Это очень мило с твоей стороны, но маленьким детям не нужны мобильные телефоны».
Раздосадованный, Лео хотел поинтересоваться — почему же у него нет контакта с сыном? Ведь явно, черт возьми, не из-за этих школьных спортивных соревнований! Но Кэтрин ушла спать пораньше, и поэтому он приехал сюда, к психологу-любителю, в надежде окончательно не испортить себе выходные.
— Кажется, вы чем-то испачкали себе лицо… — Он дотронулся до ее подбородка. — Что это? Краска? Вот как вы проводите вечер пятницы — красите дом?
Хезер хотела захлопнуть дверь, но Лео подставил ногу. Он встретил ее возмущенный взгляд с мрачной решимостью.
— Кто дал вам право беспокоить меня в столь поздний час? — произнесла она сквозь стиснутые зубы.
— Нужда заставила меня. Может быть, вы все-таки позволите мне войти? — Сделав шаг назад, Лео нервно взъерошил волосы. — Неужели я был единственным отцом, который не пришел на школьные соревнования?
Эти слова немного разрядили ситуацию. Лео, казалось, был готов предложить ей оливковую ветвь.
— Да.
— Вы шутите?
— Нет, не шучу. Все родители были там с фотоаппаратами. Даниель просил меня прийти. Он притворился, что ему все равно, приедете вы или нет, но я видела, как он оглядывался в поисках вас.
— Может быть, вы впустите меня? — повторил Лео.
Хезер неохотно открыла дверь и позволила ему войти.
— Так что же вы красите? — спросил ее Лео, оглядываясь по сторонам. Хезер, по-видимому, была прекрасной хозяйкой. Вряд ли она специально убиралась, предчувствуя его приход.
Лео последовал за ней в комнату, находившуюся в задней части дома, и увидел стены, увешанные картинами.
— Я разбила банку, когда вы постучали в дверь, — объяснила Хезер. Наклонившись, она стала собирать с пола осколки. — Я никого не ждала.
— Вы… рисовали?
Быстро посмотрев на него, Хезер густо покраснела. Она вдруг почувствовала себя такой уязвимой под взглядом стальных глаз.
— Я же сказала вам, что у меня есть работа.
Собрав самые большие осколки, она решила, что более мелкие подождут до утра. Сейчас Хезер хотела только одного — чтобы он убрался из ее дома.
Лео взглянул на картины, а затем снова на Хезер. Сначала он подумал, что она какая-нибудь секретарша или администратор. Но она оказалась художницей, и это многое объясняло: ее непринужденную одежду, забавную убежденность в том, что она может говорить все что хочет, и искреннюю веру в то, что она способна решить проблему за чашечкой чая и беззаботной болтовней. Художники живут в своем собственном мире.