— Мистер Эмбери часто гостил у вас?
— Он — нет. Юнис приходила, и это было против его желания, вопреки его распоряжениям.
— Ого! Вот как! И ее визит сюда позапрошлым вечером, он был актом неповиновения?
— Да! Я бы не стала говорить об этом, но это все равно станет известно. Он в тот вечер напрямую запретил ей приходить сюда, а сам отправился в клуб, но Юнис все равно сбежала из дому. Такая она непослушная. Войдя сюда, она рассказала нам, что улизнула. Но, мистер Шейн, это ведь не преступление! В наши дни жены могут не слушаться мужей, и ничего не происходит!
Маленькое лицо хитро улыбнулось, после чего Фифи задумалась.
— Не могу поверить, что вы и правда считаете, что Юнис могла сделать это! — бросила она. — И что вы собираетесь делать? Арестовать ее?
— Не совсем. Но сейчас она находится под наблюдением.
— Что? Она не сможет выйти, если захочет?
— Нет.
— Это совершенно абсурдно! Ох, а я звонила ей и просила приехать. Занятно!
Шейн изумленно взглянул на веселую девушку. Он знавал многих людей и человеческую сущность, но такое фривольное отношение к трагедии было для него чем-то новым.
— Я думал вы с миссис Эмбери друзья, — осуждающе выпалил он.
— Да, мы друзья, или были такими. Не уверена, что смогу знаться с ней после такого! Но, видите ли, я не могу воспринимать это всерьез! Я на самом деле не могу поверить в то, что вы считаете Юнис виновной! Я бы скорее заподозрила старую тетушку!
— Вы бы заподозрили? — нетерпеливо выпалил Шейн. — Как такое возможно?
— Например, так: мисс Эймс души не чает в Юнис. Она не смогла простить Сэнфорду его деспотичность (а он был деспотичен). И, может быть, мисс Эймс решила избавить Юнис от жестокого мужа… может быть… ох, я не могу говорить, все это звучит совсем абсурдно! Но, в конце концов, это не более абсурдно, чем подозревать Юнис. Почему бы вам не подобрать кого-нибудь еще?
— Но как кто-либо еще мог попасть туда?
— Да, я знаю, но я читала детективы, в которых убийства совершаются в герметично запертых комнатах, но, несмотря на это, кто-то все-таки проникает туда!
— Нет такого понятия как «герметично запертая комната». Вы знаете что такое «герметичность»?
— Ну, конечно, я знаю буквальное значение этого слова. Но в детективах эта фраза означает просто недоступную комнату. Или, по-видимому, недоступную. Но всегда находится и вход, и выход.
— В беллетристике все это прекрасно, мэм. Но не в этом деле. Я сам осмотрел двери. Никто не мог попасть туда.
— Хорошо, отбросим вопрос о том, как туда можно войти. Давайте подумаем, кого еще можно заподозрить. Я знаю по меньшей мере двух мужчин, умирающих от любви к Юнис, но, полагаю, что их больше, тех, для кого эта ситуация выглядит благоприятно.
— Что вы имеете в виду?
Миссис Дестерней очаровала Шейна, и он начал думать, что она может помочь в расследовании. Хотя он был опытен и трудолюбив, но оригинальные идеи никогда не приходили ему в голову. Он полагал, что, конечно, лучше было бы отправить на ее допрос Дрисколла, чем действовать самому, но ревность к молодости и сообразительности напарника побудила его действовать самостоятельно.
— Ну, мистер Тормоз, если вы были у миссис Эмбери в присутствии мистера Эллиота и мистера Хендрикса (а вы говорите, что именно так все и было), и при этом не заметили, как эти двое к ней относятся, то вы очень странный детектив!
Ее смех приятно струился в воздухе, и Шейн простил ей этот выпад, так как она была очаровательна.
— Они оба? — беспомощно переспросил он.
— Да, они оба! — передразнила его Фифи. — Видите ли, мистер Шейн, это старая романтическая история. Когда Юнис Эймс еще была девочкой, трое мужчин стремились завоевать ее сердце. Имена двух только что были названы, ну а третьим был мистер Эмбери, и он-то и одержал победу. Это удалось ему только благодаря силе воли: он практически выкрал девушку у них из-под носа, внезапно женившись на ней.
— Полагаю, леди была не против?
— Конечно, но брак был поспешным, и, думаю, он вызвал общеизвестные последствия.
— Что вы имеете в виду? — тупо спросил Шейн.
— Что они потом пожалели об этом. По крайней мере, Юнис, но не Сэнфорд.
— Но эти двое — друзья Эмбери.
— Уверена, что так и есть! Ох, Шейн, вы что, вчера родились? Я думала, что детективы должны быть посообразительнее! Конечно, они оставались друзьями — они всегда были друзьями, с тех самых пор, как вместе лепили куличики из песка в песочнице!
— И вы из той же детской компании?
— Я? Господи, нет! Я уроженка Среднего Запада! И горжусь этим! Не хотела бы я быть типичной представительницей Новой Англии и жить по этим правилам. Что касается образа жизни, то здесь я сама себе закон!
— И как вы познакомились с миссис Эмбери?
— В пансионе. Мы четыре года жили вместе, в одной комнате. Потом мы обе вышли замуж, и вместе плыли по водам жизни, которые принесли нас сюда, в Нью-Йорк, а муж Юнис нисколечко не подпадал под влияние малышки Фифи. Интересно, почему!
Она выглядела очаровательно невинной, и Шейну пришлось напрячься, чтобы не уклониться от темы.
— И эти двое симпатизируют миссис Эмбери?
— Это слабо сказано! Скорее, они обожают ее: они готовы целовать землю, по которой она ходит! Конечно, сейчас траур, и они подобающе благопристойны, но как только он закончится…
— Мистер Эмбери понимал, что друзья восхищаются его женой?
— Вероятно. Да, конечно, понимал. Но его это не волновало. Она принадлежала ему, а их никак не поощряла, не было ничего такого, — Фифи закатила глаза, — я просто напомнила вам, что существует еще множество направлений для поиска!
— Но… дайте подумать… во время смерти Эмбери мистер Хендрикс был в Бостоне.
— Тогда вычеркиваем его. А мистер Эллиот? Где он был?
— Я не уточнял. Возможно, у него…
— Возможно, у него есть алиби! О, да! Конечно, есть! Если это он убил Сэнфорда Эмбери, то, скорее всего, у него прекрасное алиби! Мистер Шейн, я верю, что смогу обыграть вас в этой игре!
— Вы запутываете меня всеми этими предположениями! — Шейн попытался сказать это построже, но, в конце концов, улыбнулся.
— Хорошо, тогда играйте по-своему. Я пыталась помочь, предложив новых подозреваемых, чтобы обезопасить дорогушу Юнис! Она бы никогда не сделала этого! Если вы не можете придумать, каким способом эти двое могли бы пройти через запертые двери, то присмотритесь к тетушке Эбби! Она с причудами, если хотите знать, а Юнис Эмбери… ну, хоть я и возмущена ее прохладным отношением, но все же я не думаю, что она способна на такое преступление!
— Но вы обсуждали отравление в пьесе…
— Обсуждали. Как и многие другие события пьесы, сравнивая ее с другими постановками, которые мы видели. Вы до нелепости пытаетесь повесить убийство на Юнис, только из-за того, что она видела убийство на сцене или, скорее, лишь слышала его описание!
— Но ведь такое совпадение! Она услышала подробное описание убийства. Она обсуждала его с вами. Она заинтересовалась. А затем, спустя неделю или около того, ее муж был убит точно таким же способом. Она и только она имела возможность (за исключением старушки), орудие убийства найдено у нее в шкафу, и она звереет при любом намеке на обвинение! Если, как вы намекаете, убийство совершил один из двух мужчин, то это они оставили пипетку с ядом в комнатах миссис Эмбери. Зачем им возбуждать подозрение против любимой ими женщины? Ответьте мне!
— Здесь может быть иное решение, — задумчиво кивнула Фифи. — Возможно, преступник пытался навести подозрения на мисс Эймс.
— Это делает его еще более мерзким негодяем. Впутывать в дело безвредную старушку… нет, я не могу и думать об этом.
— Но вы ведь думаете, что виновна миссис Эмбери!
— Я не знаю. Возможно, две женщины заодно. Или мисс Эймс, внезапно проснувшись и узнав правду, пообещала хранить ее в секрете. Фактически мисс Эймс даже призналась в преступлении, но мы знаем, что она солгала. Но она знает, кто убийца, я не сомневаюсь. Ну, миссис Дэстерней, я не могу поверить в ваши оригинальные и даже невозможные версии, но спасибо за разговор, могу сказать, что он помог мне.
— Я помогла? Как? Не навредив Юнис?
— Не волнуйтесь, мэм. Я должен сам все обдумать, чтобы понять, что к чему. Вы собираетесь опять звонить миссис Эмбери?
— Нет! — гордо ответила девушка. — Если она захочет, то сама позвонит мне. Я свое дело сделала, теперь я в стороне. И еще, если она… нет, я не могу это произнести! Но я буду ждать развития событий, прежде чем решу, как мне относиться к Юнис Эмбери!
Глава XII. В офисе Хэнлона
В вестибюле офисного здания старушка изучала огромный стенд с номерами кабинетов.
— Я могу вам помочь, мэм? — спросил лифтер, заметивший ее растерянность.
— Мне нужны Сайкс и Бартон, сценические художники-оформители, — уверенно ответила старая леди. — Но здесь так много названий на букву «С», что я не могу их найти!
— Верно, мэм. Вот они. Шестой этаж, кабинет 614.
— Спасибо, — поблагодарила его старушка, входя в лифт.
Она выглядела озабоченной и забыла о том, что нужно выйти из кабинки, сделав это лишь после того, как лифтер дважды напомнил ей об этом.
— Леди, это ваш этаж. Кабинет 614. Это туда, кабинет находится сразу за углом.
Мисс Эймс пошла в указанном направлении и немного задержалась у двери под номером 614. Затем, уняв дрожь, она открыла дверь и вошла внутрь.
— Я хочу увидеть мистера Хэнлона, — обратилась она к девушке за столом.
— У вас назначено?
— Нет. Скажите ему, что пришла мисс Эймс, он захочет меня увидеть.
— О, мисс Эймс, как у вас дела? — воскликнул Хэнлон, заинтересованный визитом леди, следившей за его выступлением в Нью-Арке. — Проходите прямо в мой офис, — он провел ее во внутреннее помещение. — Ну, в чем дело?
Радушный прием успокоил старушку, и она с облегчением выдохнула, устроившись в кресле.
— О, мистер Хэнлон, я так напугана — или как минимум была напугана. Здесь так шумно и суетливо! Я не была в центре Нью-Йорка вот уже двадцать лет!