— Как и любую женщину, — продолжил Эллиот. — Но это ведь не все. С тех пор, как мистер Стоун приступил к делу, предполагалось, что мы дадим ему найти настоящего убийцу. И это не Юнис!
Его слова были так выразительны, что Стоун обернулся на него. У сыщика вырвалось:
— Вы уверены?
— Да, — ответил Эллиот и уверенно кивнул.
— Но твоя уверенность ничем не поможет, — уныло заметила Юнис. — Мистер Стоун, а вы уверены?
— Я все еще не могу ответить, — учтиво ответил сыщик. — Помните, я только приступил к делу.
— Но вы уже все о нем знаете. От мистера Шейна и мистера Дрисколла.
— Я знаю, что они думают, но это совсем другой вопрос.
— Выходит, вы не согласны с их выводами? — спросил Хендрикс.
— Я не согласен с их предпосылками, и, следовательно… — Стоун загадочно улыбнулся, намеренно оставив фразу незавершенной и непонятной.
— Кофе будет подан в гостиную, — сказала Юнис, вставая из-за стола. Будучи всегда очаровательной хозяйкой, она была в лучшем наряде. Ее черное платье благодаря контрасту делало лицо и руки еще белее.
Пока все выходили из комнаты, она отступила назад, и Хендрикс подошел к ней.
— Не падай духом, — сказал он. — Все будет хорошо. Прости, что Эллиот притащил сюда этого Стоуна, но, как бы то ни было, все уладится.
— Элворд, все это так таинственно. Я не знаю, что делать и что говорить…
— Юнис, только не теряй терпение. Это никогда не приводит ни к чему хорошему, и работает только против тебя. И еще: малышка Дэстерней тебя испугала?
— Испугала? Чем? — но, отвечая, Юнис побледнела.
— Тем, что она знает что-то… что-то опасное для…
— Для меня? Она знает уйму всего! — Юнис выглядела воинственно.
— Ты прекрасна! — Хендрикс подошел к ней поближе. — О, ты — великолепна! Юнис, ты превосходна! Иногда… ох, я не собирался говорить это сейчас… не смотри так встревоженно… но, знаешь… о, ты знаешь! Ты так прекрасна, моя тигрица…
— Элворд, замолчи! Никогда не называй меня так!
— Прошу прощения. Я не хотел этого. Так тебя называл только Сэн. Я должен называть тебя своей королевой! Моей славной королевой!
— Остановись! Не смей признаваться мне в любви!
— А ты не смей говорить мне «не смей»! Я осмелюсь…
Появление Фердинанда оборвало этот диалог, и Юнис с Хендриксом вышли в другую комнату.
Сразу после этого было объявлено о новом визитере: прибыл Хэнлон.
— О, мистер Хэнлон, я рада снова видеть вас, — сердечно встретила его Юнис.
— Как и я! — крикнула тетушка Эбби, торопившаяся поприветствовать новоприбывшего. — О, мистер Хэнлон, я виделась с вашим человеком, Мариньи…
— Да? Я пришел, чтобы узнать, нашли ли вы его.
Были сделаны необходимые пояснения, и Хэнлон присоединился к собравшейся компании.
Он был несколько не в своей тарелке, ведь он был не из «высшего общества», и хотя он и бывал в доме Эмбери раньше, сейчас его подавляло окружение.
— Также я пришел, чтобы выразить сочувствие миссис Эмбери, и узнать, могу ли я сделать что-нибудь для вас.
— Вы очень добры, — ответила затронутая его словами Юнис, — но я боюсь, что ни вы, да и никто другой не может ничего сделать.
— Фердинанд Стоун может, — заявил Фибси. — Он может многое, миссис Эмбери. — Рыжая голова снова энергично кивнула — Фибси привык выказывать таким образом свои чувства.
Хэнлон внимательно посмотрел на него, и Фибси ответил ему таким же взглядом.
— Скажите, — внезапно бросил паренек, — Я ведь уже видел вас. Вы — человек, нашедший спрятанный ножик в Нью-Арке!
— Он самый, — улыбнулся ему Хэнлон. — Вы присутствовали при этом?
— Конечно! Ну, вы даете! Вы поразительны!
— Я был таким, но больше я ничего удивительного не делаю.
— Тогда чем вы занимаетесь сейчас? — спросил паренек.
— Да, мистер Хэнлон, чем вы заняты сейчас? — вторила ему Юнис. — Вы говорили, что заняты чем-то другим.
— Да, миссис Эмбери, но это совершенно прозаичное и неинтересное ремесло — сейчас я рисую.
— Вы художник?
— В некотором роде, — улыбнулся Хэнлон. — Я рисую вывески, и пытаюсь делать это художественно.
— Вывески! Как скучно! И это после ваших выступлений!
— Они не так уж и скучны, — вмешалась тетушка Эбби. — Я знаю о вывесках Хэнлона! Они огромны! Это те самые, что можно увидеть вдоль железных дорог, или вдоль полей, проезжая на машине.
— Реклама и знаки на небоскребах… — заметил Стоун.
— Ты вы что, высотник? — восторженно сверкнул глазами Фибси. — И можете рисовать на верхотурах?
— Н-нет, — замешкавшись ответил Хэнлон. — Этого я не могу. Я не альпинист. Я только рисую вывески, а потом другие рабочие их устанавливают.
— Ох, — вздохнул Фибси, разочарованный тем, что Хэнлон не оказался тем смельчаком, которым он вообразил его себе.
— Миссис Эмбери, я не стану злоупотреблять вашим гостеприимством, — сказал Хэнлон, пытаясь подражать великосветским манерам. — Я заглянул только на минутку. Мистер Хендрикс, не пойдете со мной? Я хотел бы поговорить с вами относительно вывески…
— Нет, Хэнлон, извини, не могу, — покачал головой Хендрикс. — Этот вечер я проведу здесь.
— Все в порядке, тогда увидимся ночью. Где я смогу вас найти? Я вроде как сова.
— Я перезвоню, когда вернусь домой, если будет не слишком поздно.
— Для меня нет понятия «слишком поздно». Помните это, — Хэнлон взглянул на Хендрикса с таким видом, как если бы они обсуждали некий гораздо более важный предмет, а затем он ушел.
— У вас с ушами не в порядке? — внезапно спросил Фибси, когда Хендрикс рассеянно потер ухо.
— Что за вопрос? Мистер Стоун, этот мальчик слишком уж…
— Теренс, тихо, — велел Стоун, стараясь не привлекать излишнего внимания.
— Ой, все в порядке, без обид, — ухмыльнулся паренек. — Но ведь у вас когда-нибудь болело ухо? Если нет, то вы не знаете, как это — по-настоящему плохо!
— Нет, насколько я помню, никогда. Возможно, когда я был ребенком…
— Но, Элворд, разве ты не помнишь, как оно разболелось около месяца назад? — спросила тетушка Эбби. — Ты тогда испугался, что это мастоидит.
— Ах, да. Ну, я тогда всерьез захворал. Я думал, вы спрашиваете про обычную боль в ухе. Но попрошу не обсуждать мои болячки, это не тема для дискуссий!
— Верно, — согласился Стоун. — Предлагаю придерживаться заявленной темы, то есть разбора таинственного убийства. Я здесь именно для этого. Должен настоять на том, чтобы мне позволили вести расследование моими методами.
— Это другое дело, — согласился Эллиот. — Давайте перейдем прямо к нему.
— Хорошо. Дело обстоит таким образом: Шейн утверждает (и в этом он совершенно прав), что есть пять возможных подозреваемых. Но только один из них имел и мотив, и возможность. Все пятеро присутствуют здесь, и, хоть это и может показаться абсурдным, но я собираюсь задать один вопрос каждому из вас. Фердинанд, — сыщик повысил голос, так что слуга вскоре появился из столовой, — это вы убили хозяина?
— Нет, знает Бог, это не я, сэр, — ответил слуга со спокойствием в голосе, но не в лице.
— Хорошо, можете идти, — распорядился Стоун. — Мистер Эллиот, это вы убили вашего друга и бизнес-партнера?
— Не я, — коротко ответил явно не обрадованный вопросом Эллиот.
— Мистер Хендрикс, а вы?
— Я уже несколько раз повторял, что той ночью был в Бостоне. Так что мне было бы невозможно совершить преступление, но я все равно отвечу на ваш нелепый вопрос — это не я.
— Миссис Эмбери, вы?
— Н… нет, но я бы предпочла быть подозреваемой, а не…
— Вы сказали «нет», и этого достаточно, — прервал ее Стоун. — Мисс Эймс, вы и вправду думаете, что убили мужа вашей племянницы?
— Ох, сэр, я не знаю! Я не могу думать, что я…
— Тетушка Эбби, конечно, это не вы! — Мейсон Эллиот вскочил со своего места и принялся ходить по комнате взад-вперед. — Мистер Стоун, это детский сад какой-то! Почему вы считаете, что кто-то из нас может признаться в том, что убил Эмбери? Это же совершенно абсурдно!
— Эллиот, вы сами абсурдны, — оборвал его Хендрикс. — Мистер Стоун — психолог. Он узнает искомое не из того, что мы ответим, а из того, как мы ответим. Мистер Стоун, это так?
— Верно, мистер Хендрикс, — серьезно ответил сыщик. — Мистер Эллиот, вы хотите еще что-то сказать?
— Да, хочу! Я попросил вас прийти сюда. Как вы уже догадались, я просил вас взяться за это дело, чтобы освободить миссис Эмбери от ложных подозрений. Заметьте, от ложных! Я не хочу, чтобы вы спасли ее, если она виновна — но ведь она этого не делала. Таким образом, я хочу, чтобы вы нашли настоящего преступника. Вот чего я хочу!
— Это я и делаю.
— Конечно, — защитила сыщика Юнис. — Мейсон, я хочу, чтобы вы помолчали! Вы слишком много говорите и этим мешаете мистеру Стоуну расследовать!
— Возможно, мне лучше уйти домой, — обиделся Эллиот. — Юнис, если ты не хочешь меня здесь видеть, я уйду.
— Ой, нет, — начала было Юнис, но Хендрикс прервал ее:
— Эллиот, уходите. Нас здесь слишком много, и, как адвокат Юнис, я защищу ее интересы.
Мейсон Эллиот встал и обратился к Юнис.
— Мне уйти? — спросил он, умоляюще взглянув на нее.
— Уходи, — холодно ответила она. — Элворд позаботится обо мне.
И Эллиот ушел.
Глава XVI. Бурный день Фибси
— Таким образом, зуд событий…
— Что?
— Зуд, ну, то, что в основе событий…
— А, суть…
— Да, сэр. Вы произносите это слово так. А у меня английский акцент. Ну, как я думаю, вся загогулина этого дела в малиновом джеме. Я верю, что малиновый джем лежит в основе, и должен сказать, что джем победит в битве! Не ешьте его!
— Думаю, это у тебя не английский акцент, а шифровка какая-то.
— Все в порядке, поясню. С джемом нет сомнений. Старая леди говорит, что пробовала его на вкус — и это так и было. Вот и все, что мы о нем знаем. И этот сладкий, вкусный малиновый джем приведет убийцу мистера Эмбери на электрический стул!