Малоизвестные эпизоды Великой Отечественной и Второй Мировой
Глава 1. Судьба окруженцев
Про то, как в 1941 году наши войска выходили из немецкого окружения написано много. Тем не менее, до сих пор жив миф о том, что вышедших солдат и офицеров чуть ли не поголовно расстреливало злобные НКВД. Особенно много подобного вранья появилось в 90-х годах.
На самом деле действительно все вышедшие к линии фронта бойцы, а также освобожденные военнопленные проводились через фильтры. Были созданы специальные лагеря, куда помещали задержанных и вышедших из вражеского тыла, где их проверяли сотрудники НКВД.
Система фильтрационных лагерей была создана по приказу N 0521 наркома обороны СССР в конце 1941 года. Это было необходимо, т.к. в массе выходивших к своим честных бойцов РККА немцы пытались заслать своих агентов. Встречались и военнослужащие, нарушившие присягу, бросившие исправное оружие, без приказа оставившие позиции. Все это проверялось.
Если думаете, что выявить такое невозможно, то ошибаетесь – элементарно проверяется перекрестным допросом группы или даже несколькими допросами одного человека. Если врет, то обязательно где-нибудь собьется. А колят-то спецы. Сбился, дал понять, что соврал и все – с этого момента человеком займутся уже серьезно, разбираясь, почему и в чем именно солгал.
Конечно, допросы и проверки не могут выявить вражеских агентов на 100 процентов, тем более при таком объеме работы, но все равно они остаются достаточно эффективным приемом, тем более, что с солдатской массой опытного агента вряд ли зашлют – у рядового бойца возможностей для разведывательно-диверсионной деятельности мало. А офицеров традиционно проверяют более тщательно.
Проверку в фильтрлагерях проходили три группы лиц:
1-я – военнопленные и окруженцы;
2-я – лица, служившие в оккупационной полиции, деревенские старосты и другие гражданские лица, подозреваемые в изменнической деятельности;
3-я – гражданские лица призывного возраста, проживавшие на территории, занятой противником и освобожденной Красной Армией.
Надо сказать, что большинство бойцов проверку проходили достаточно легко. Кроме того, далеко не все они направлялись на фильтр. Обычно военнослужащие, вышедшие к передовым частям РККА, и сохранившие личное оружие и документы сразу ставились в строй, использую как пополнение. Также из них могли формироваться сводные отряды. Так было в 1941 году, позднее группы бойцов, пробившиеся из окружения, направлялись в свои части, либо на переформирование. Проверку, конечно проводили, но прямо на месте, ограничившись простым опросом бойцов.
Прощание с погибшими
Всего с октября 1941 г. по октябрь 1944 г. проверку в советских фильтрационных лагерях прошли 302992 военнослужащих. И это немного, если учесть, что только окруженцев из вражеского тыла более миллиона вышло.
По моим прикидкам, в фильтрационные лагеря направляли хорошо, если каждого 3-го окруженца, а то и меньше.
Вот данные о судьбе этих 302992 человек.
Направлено после прохождения проверки:
в воинские части через военкоматы 231034 (76,25%), из них офицеров 27042 (60,38%);
в штурмовые батальоны 18382 (6,07%), из них офицеров 16163 (36,09%);
в промышленность 30749 (10,15%), из них офицеров 29 (0,06%);
в конвойные войска 5924 (1,96%);
арестовано 11556 (3,81%), из них офицеров 1284 (2,87%);
в госпитали, лазареты, умерло 5347 (1,76%).
Как видим, в основном бойцы достаточно легко фильтрационные мероприятия проходили. Поступившие в госпиталя и умершие – это те, кого выносили раненым или серьезно больным товарищи, а также освобожденные из нацистских лагерей военнопленных.
Арестованных на общем фоне совсем мало. Это те, кого уличили в работе на немцев, явном дезертирстве и т.п. Кстати, арест еще не значит, что военнослужащих расстреляли или осудили, часть арестованных следствие оправдывало, многие направлялись в штрафные части с последующей полной реабилитацией, как искупивших вину кровью.
А вот на штурмовых батальонах надо остановиться особо – их создавали как аналог штрафных частей. Направляли туда на 3 месяца для проверки. Офицеры служили в этот период шли рядовыми.
В отличие от штрафных частей, в штурмовые батальона направляли без решения трибунала. Части эти шли в наступление на самых опасных участках фронта. Мой дед в начале 42-го года попал в такой батальон и участвовал в наступлении под Москвой (кажется именно там эти части впервые применили). История с ним выглядит довольно странно. Он был молодым летчиком, сержантом, но из-за нехватки самолетов был прикомандирован к НКВД и попал в Иран. Служил в самом Тегеране, причем в шахском дворце, хорошо знал шаха Пехлеви.
Со своим командиром проложил дорогу в гарем. Женихался к одной из то ли сестер, то к другой близкой родственнице шаха. Вроде как вполне взаимно – дед был высоким и красивым парнем. Но когда наши узнали, то оргвыводы последовали незамедлительно. Лейтенанта отдали под трибунал, а с дедом, как с сержантом поступили проще – предложили на выбор или отправку на фронт или пойти под суд. Дед, естественно, выбрал фронт.
Вот и оказался в штурмовом батальоне автоматчиков, наступал, получил тяжелое ранение. Но, возможно, этот залет спас ему жизнь. Иранский советский контингент в 42-м году участвовал в Керченском десанте и практически весь полег.
Кто попадал в штурмовые части? Офицеры, вышедшие без документов, военнослужащие утратившие свое оружие, лица, которых подозревали в дезертирстве или самовольном оставлении позиций и т.п. Тема интересная, практически неисследованная.
Кстати, совершенно понятно, почему так много в штурмбаты направлялось офицеров – с них спросу больше. У рядового бойца в начале войны даже документов не было, и оружие не все успели получить. А у офицера документы были всегда, как и личное оружие. В штурмовые батальоны освобожденных из лагерей военнопленных, вышедших с партизанами (а также и отсидевшихся в окружении) офицеров направляли с лета 1943 до осени 1944 года.
А с ноября 1944 года ГКО принял решение направлять освобожденных военнопленных и советских граждан призывного возраста непосредственно в запасные воинские части, минуя спецлагеря. Проверка проводилась, но на месте, обычно достаточно формально.
Было освобождено среди прочих военнопленных в этот период 83 тысячи офицеров. Из них 56160 уволили из армии (больных, покалеченных, ослабленных), свыше 10 тысяч направили в войска. Только 1567 человек лишили офицерских званий и разжаловали в рядовые (часть была направлена в штрафные роты, часть пошли служить красноармейцами непосредственно в войска). Еще 15241 офицер переведен в рядовой и сержантский состав. Возможно, речь идет о лицах, которые не смогли подтвердить квалификацию.
В целом фильтрация окруженцев и освобожденных военнопленных не была чем-то исключительно страшным, а представляла собой банальную проверку на вшивость, служа преградой для попадания в воинские части и тыл засылаемой противником агентуры, а также используясь для выявления тех, кто совершил воинские преступления.
Глава 2. Лагерный призыв – бывшие советские зэки на фронте
К началу войны в системе лагерей СССР отбывало наказание примерно 2,3 миллиона заключенных. Далеко не все их них были политическими или бандитами. Хватало и тех, кто был осужден по сравнительно легким для тех лет статьям: мелкие хищения, хулиганство, растраты, халатность и т.д. и т.п. Были и дезертиры.
В основном наказание отбывали крепкие мужики в призывном возрасте, так что странно бы было, если бы на возможность их призыва не обратили внимания, тем более в 1941-м году, когда над страной нависла смертельная опасность.
Добровольцы
Но те, кто считает, что зэков направляли в штрафные части, ошибается. На самом деле все было не так. Осужденных амнистировали и направляли в самые обычные военные части. Также нередко из них стразу формировали бригады и дивизии. В таких частях практически весь рядовой и сержантский состав был из освобожденных зэков. Вот офицеров обычно набирали из людей, работавших в НКВД или милиции. Иногда на должность могли назначить и ранее осужденного армейского командира с возвращением ему звания.
Но на войну брали далеко не всех, а только тех, кто вызывался добровольцем. И их было отнюдь не мало.
Первый Указ Правительства СССР об амнистии добровольцам, имеющим уголовные срока, вышел 12 июля 1941 года. Затем последовали указы от 10 августа, 27 ноября и 16 декабря 1941-го. Всего за 1941 год на фронт из мест лишения свободы ушло 750 тысяч человек. В 1942 году еще 157 тысяч.
Всего за годы войны было амнистировано и отправлено в действующие войска 1 миллион 327 тысяч человек. Но на самом деле это далеко не все из специального состава, кто отправился воевать. Дело в том, что, кроме зэков призывали еще и спецпоселенцев, т.е. уже отбывших свои срока и освобожденных людей, которые были поражены в правах на передвижение.
В частности по Постановлению Госкомобороны от 11 апреля 1942 года N 1575сс в армию призвали 500 тысяч трудпоселенцев, годных к строевой службе. Речь идет о лицах, которых выслали в Сибирь и на Дальний Восток как кулаков и членов их семей.
Повторюсь – освобожденные добровольцы никогда не посылались в штрафроты – они уже были свободными людьми без судимости. Она снималась амнистией, и с этого момента человек уже не считался пораженным в правах.
Между прочим, из заключенных также формировали охранные части, которые охраняли лагеря. А что делать – сотрудники НКВД тоже шли воевать на фронт. Там вообще до смешного доходило, потому в охране могли служить не амнистированные зэки.
Начштаба 119-го запасного стрелкового полка Григорий Слюдянин вспоминал:
«Для подготовки маршевых рот мы получали пополнение из различных мест заключения Сибири... Подобрали и командный состав, служивший ранее в войсках и учреждениях НКВД, имеющий опыт работы с заключенными».