Тогда в третий раз Чёрный Джин раздвинул руки и стены комнаты и над языком, и между ушей, образовались большие глаза.
— ТЫ⁈ — удивился пленник.
— Я! — крикнул джин и ухватил его одной рукой за ухо, а другой за язык. — Где бессмертие, проклятый предатель⁈
— Я пледатель? — с трудом переспросил Королевский Ифрит. — Да я плосто поместил твою волю в иллюзию, а тело в вечный плен… Но как ты выблался?
— Кто-то обрушил линзу мира для поддержки существования титанов и тем самым позволил мне улизнуть. И я решил навестит старого друга, который решил наградить свою жалкую подобию моими возможностями! Где бессмертие, я тебя спрашиваю?
Пока оба спорили и выясняли отношения, Даймон подмигнул Гогу. Тот кивнул Магоге. И оба почти мгновенно создали единый огненный шар с четыре руки, а затем швырнули его в сторону Чёрного Джина. Но тот уклонился, а шар лишь опалил ухо пленника, прожигая мочку уха.
— Плоклятье! Я и не думал носить селёжку! — возмутился Королевский Ифрит и следом так тщательно лизнул помещение увеличившимся языком, что даже Чёрного Джина по стенке размазало, а Гогу и Магогой и подавно.
Даймон, не будь дураком, за мгновение до этого шагнул в соседнюю комнату, где было на порядок спокойнее, затем прошёл ещё в одно помещение и следующее, пока не натолкался на Малого и Мару, которая учила его игре в ладушки. Они сидели друг напротив друга и синхронно встречались ладонями.
— Раз-два-три, раз не понял, то умри! — при этом напевала старшая сестра младшему брату, пока тот гоготал в голос и судя по виду, был полностью доволен обстановкой.
При виде демонёнка обрадовался только Пукс. Он тут же метнулся к хозяину, виляя хвостом. Но игры с пространством не в замке не закончились и в этой комнате. И вместо того, чтобы прыгнуть на руки, демонический пудель вдруг на секунду исчез, а затем появился позади всех, при чём застрял в стене.
— Пукс! — побежал к нему демонёнок, но при этом остался на месте.
Ноги бежали, а расстояние не уменьшалось.
— Оставь его, Даймон, — посоветовала Мара, не сдвигаясь с места и объяснила общее положение дел. — Сколько бы мы не пытались приблизиться друг к другу, мы становимся только дальше. Срабатывают лишь резкие и быстрые прикосновения.
Но застрять в стене не входило в планах привратника. И впервые за всё время нахождения в аду, он возмущённо залаял, требуя помощи и поддержки, а когда понял, что никто не подойдёт, начал быстро краснеть и поднимать температуру тела, пока в один момент не взорвался!
Мара с Даймоном синхронно подняли ладони к лицу, прикрывая глаза от осколков. Малой же, сидя спиной к источнику взрыва, даже не шелохнулся. Только качнулся немного и полетел головой на противоположную стену. Но едва он выставил перед собой руки в полёте, как тут же оказался позади всех, но рядом с пуделем и толкнул его в новую воронку. Теперь уже оба по инерции полетели в пролом и резко оказались позади Мары и Даймона. Но инерция продолжалась и теперь уже все четверо вылетели в пролом, а следом и — из замка!
Поднявшись, отряхнувшись и оглянувшись на чёрный замок, Даймон вдруг понял, что бородатая морда исчезла с фасада. А вот дорожка от замка к замку осталась. И демонёноку ничего не оставалось делать, как повести по ней всех родных обратно к замку Гоги, где они и встретили приходящего в себя Колуна на кровати.
— Что я пропустил? — обронил тот слабым голосом.
— Да так… прогулялись, — ответил Даймон и подошёл к Сонной книге на столе.
По факту она была уже не его, но никто не запрещал у неё интересоваться.
— Слушай, а как нам покинуть этот уровень и попасть на следующий? Не знаешь?
— Нет ничего проще, — зевнула Сонная Книга. — Идите от замка к замку по дороге, но идите спиной. Тогда какой-нибудь демон обязательно спросит, «что это вы делаете?» Вы не отвечайте и продолжайте путь. Тогда он спросит вас снова. Но вы не сдавайтесь. А когда промолчите в третий раз, он обязательно психанёт и бросит вас на уровень ниже!
Колун кивнул. Не знал. Мара переглянулась с Малым и решительно взяла его на руки, чтобы ничего не испортил. А демонёнок протянул было руку к книге, но в последний момент решил оставить её на столе.
Сделка есть сделка. И даже демоны должны соблюдать её условия, иначе на чём мир держаться будет?
Покинув замок, все тут же последовали инструкции. И Даймон Пука на руки подхватил. А когда неизвестно откуда взявшийся демон сначала прикопался к ним, а действительно психанул и выбросил в возникший портал, демонёнок только в последний раз на уже наполовину разрушенный чёрный замок посмотрел и сказал:
— Хороший был шестой уровень. Загадочный. Но никому тут теперь, кроме бессмертных не жить. Междоусобица, знаете ли. Пока решат, кому достанется бессмертие, все полягут.
Глава 24В круге седьмом: склепы и холодильники
Холод заставил кожу покрыться гадкими мурашками, тут же выступил холодный пот. Переход из жуткого пекла в могильный морозильник сначала приятно удивил. Но, спустя несколько минут все зябко передёргивали плечами и понимали, что на седьмом адском уровне почти ничего не гниёт, так как достаточно прохладно и погода стояла «как в холодильнике».
— Мне кажется, что именно такие температуры держаться в моргах, — заявил Даймон, отпуская Пукса с рук и зябко передёргивая плечами.
Пёс сначала принюхался, а потом начал носиться кругами. Если на жарких уровнях ему было неуютно, то здесь скорее уже дискомфортно. И сидеть на месте на холодной земле не следовало.
Посмотрев на метания пса, Мара хмыкнула и высказалась:
— Это похоже на склеп… Или тюрьму.
— Почему тюрьму? — не понял брат, потирая пальцы друг о друга. При разговоре изо рта выделялся пар.
— Тюрьму для демонов, — добавила сестра и вздохнула. — Эх, я бы многих сразу отправила на север. На перевоспитание. Но у нас там и своих сил хватало.
— Это каких же? — не понял брат, ранее мало интересуясь легендами севера.
— Навьи воины, Дед Мороз и… Снегурочка, — с улыбкой добавила Мара и повернулась к брату. — Полагаешь она была внучкой генерала?
— Не знаю… а кем?
Тут Мара загадочно подмигнула и выдала одну из её многочисленных тайн:
— Нет, она была основной исполнительницей бывшего предводителя северных войск.
— Магиня льда! — вспомнил Колун и добавил. — Самая безжалостная и воинственная среди его старшин. Её даже валькирии боялись. Куда там до неё прочим викингам. Она была настолько воинственной, что скандинавы к нам в поморье и близко не лезли. Да что в Поморье? На крайний север даже снежные тролли не лезли. В какой-то степени боялись наших полярных медведей. Но в основном — её.
— А при чём тут валькирии и викинги? — не понял Даймон.
— При том, что все миры тесно переплетаются, когда о них думает человек, — ответила бывшая богиня, сверкая синими глазами. — Но ноши дороги с прочими северянами разошлись. И на фоне снежных холмов и замёрзших фьордов мы всякий раз бились как последний. О, сколько же там оставалось рогатых шлемов. Ты бы видел! А они мне всё — Рагнарёк, Рагнарёк! Уши бы лучше утепляли!
Даймон присмотрелся к сестре. Её глаза сверкали. Поддалась ностальгии. Походило на то, что уровень был ей по душе. И холод её не страшил. Если это был… холод смерти.
Вроде бы и ему не слишком холодно, когда она рядом. Аура спящей богини спасает, держит. Но этот холод вокруг словно миновал тело и проникал прямо в душу. А больше всего страдало сознание, силясь справится с несуществующими врагами вокруг.
«Да вот хотя бы с внутренними демонами», — подумал демонёнок и снова зябко передёрнул плечами.
Седьмой круг ада выпадал из представления о плавно повышающейся температуре. Как на первый взгляд, так здесь всегда около нуля, но недостаточно влаги и совсем нет ветра. Поэтому холод можно терпеть долго. Нет снега, нет вьюги, лишь холодная каменная гряда вокруг.
— Седьмой круг, — тут же объяснил Колун, — это земля всякой нежити, нечисти, некромантов, их милых созданий и прочих «вечно мёртвых». При большей температуре, чем здесь, ни один некромант не выдержал бы больше пяти минут запаха от своих подопытных зверушек. Но и сильные морозы убили бы всякое движение в нежити. А здесь оптимально. Такой себе вечно-стабильный морозильничек. И всякой кошмарной твари, оживлённой или стремящейся к вечности, полное раздолье.
Малой, который всё это время сидел на руках Мары, сонно хлопал глазами. Мара прижимала его к себе, кутала в подол. Но больше укутать во что-то тёплое его было просто нечем. И холод усыплял его сам по себе.
Выход из положения был простой. И чтобы младший брат совсем не уснул, сестра сначала качала его вразнобой, затем постоянно дёргала, заставляя злиться, а после просто предложила бартер:
— Давай так. Я рассказываю тебе сказку. Но всё это время ты должен держать глаза открытыми… Хочешь сказку?
— Хочу, — ответил Малой и как можно шире разул глаза, принудительно поднял брови.
— Это случилось на севере, где на смену вечному лету пришли холодные времена и из вечнозелёных деревьев остались лишь хвойные. А всю прочую природу укрыли белые покрывала, как саваном. Там в безмолвной тьме северных ночей, когда звезды сверкают, как холодные глаза древних богов, молодая богиня холода и смерти сменила зелёные наряды мудрости на синие и воссела на ледяной трон. Тут же стихия льда и мороза подчинилась ей. Ведь это была мудрая богиня. И она знала, что такое природные потоки. И умудрилась подчинить их, даже когда земля остыла.
Малой моргнул, но снова сконцентрировался на бровях, пытаясь держать глаза как можно дольше открытыми, пока они шли в неизвестность.
— Её могучий раздавался по широким просторам, а послушный северный ветер разносил даже шёпот на много вёрст вокруг, — продолжила Мара. — И всякий кто внимал ему, жил в мире и покое, подчиняясь новым правилам. Более жёстким, но позволяющим выжить уже не каждому, но каждому в семье и клане. А вместе с тем — роду. И копились богатства под мудростью великой богини. И делилась она своими познаниями щедро с теми, кто слушал её. Но однажды с юго-запада явились новые, молодые рода. Она сказала им раз. Они не расслышали. Она сказала два. Они не вняли. А когда повторила в третий раз, сделали вид, что не поняли, хотя богиня знала все языки, так как все они были от одной основы, придуманной ею. Она же подарила людям все письмена и счёты. И научила людей читать звёзды как открытую книгу. Но её мудрость не интересовала жадных до богатств северных народов людей. Молодые, кровожадные племена смеялись над ней, улюлюкали и грозились забрать у севера всё. Конечно, такое положение дел не устраивало мудрую богиню. И она расчертила границу. Каждого заступника, вступившего за черту, ждала её кара. А над исполнением этого она поставила верных её существо. Генерала Мороза и его заместителя — помощницу, что знала и снеге всё и подчиняла себе снежных воинов. Этих двоих хватило бы для защиты границы в обычные дни. Но наступили дни тревожные. Алчные викинги, отправляя экс