— Херувимы, значит, — сказал он, разглядывая рукотворную бурю вдалеке, в которую чуть не угодил. — Интересно, кто ещё тут есть? Ад был как на ладони, а тут… интрига?
Мара тут же достала Куб, чтобы не ходить вокруг да около.
— Слушай, а кто ещё обитает на небе? — спросила она его напрямую.
— Не знаете? — удивился обучающий гаджет. — А я вам скажу, мне не сложно! Да только не всем дано понять сущности Сил, Престолов, Господств, Властей и Начал. Одни считают, что они ничего не делают. Другие полагают, что от них зависит всё. Но физического отображения у них нет. Они малопонятны и человеческому разуму, не то что монстрам или демонам. Другое дело — херувимы. Эти мелкие проныры порой оказываются полезны. А главный у них — Купидон. Мал, да удал — это про него. Уж столько его стрел поразило существ. Но главные на небе именно серафимы. Эти шестикрылые существа во истину богам подобны.
В остальной иерархии пришлось разбираться позже, так как звуки сражения начали достигать четвёртого уровня. И судя по переполоху внизу, третье небо было так же обречено, как нижние.
Но битва вспыхнула с новой силой, когда на помощь почти перебитым архангелам прилетели серафимы. Их крылья были словно вымочены в крови. Алые, как красная линия, (за которую спокойно перешагнули демоны), они мелькали вокруг с такой скоростью, словно работали лопасти вертолётов. И все три пары крыльев позволяли довольно грузным телам маневрировать во всех направлениях, неожиданно меняя вектор атаки или защиты. Даже без телепортов невозможно было предполагать, где в следующий миг окажется тот или иной их представитель.
Огромные мечи багровокрылых то секли Люциферу руки, то подрезали жилы на ногах, то терзали исполинские крылья. В какой-то момент полетела вниз и рука Астарота. А следом спал шлем с Велиала, показывая его обезображенное кислотой лицо во всей красе. Летели вниз хвосты и посечённые крылья, а выбитых зубов было столько, что хоть мешок подставляй.
Но если на орехи доставалось и генералам ада, то что сказать о простых демонах? Те словно в мясорубку попадали, когда рядом пролетал даже архангел, а оказаться поблизости рядом с серафимом означало гарантированную смерть.
Среди хаоса войны маленькие создания с розовыми и белёсыми крылышками словно играли в догонялки. Пышные детские причёски спадали на миленькие улыбающиеся личики, нелепые пелёнки, (а порой просто памперсы!) всё норовили соскользнуть с подвижных деток, но чудесным образом оставались на месте. Шустрые проворные тела спокойно уходили от любой атаки, и смешки лишь всё больше распыляли демонические легионы.
Даймон сначала засмотрелся на серафимов. Это был как большой кузнечный молот, раз за разом обрушивающийся на наковальню. Но звенели и маленькие молоточки, без которых был бы просто невозможен весь созидательный процесс «в кузне». Херувимчики то подправляли выпады усталых рук небесных воинов, то отводили снаряды, пущенные в них, то подхватывали оружие, выпавшее из ослабевших рук и возвращали владельцам, а ещё они эвакуировали раненных, вцепившись в него по десятку на существо. И эта эвакуация спасала немало жизней.
Мара смотрела то на Малого, который теперь был предоставлен сам себе на новом небе, то на Херувимов. И вдруг поняла, что её младший брат вскоре вырастет, а эти вечные пленники Рая останутся детьми… навсегда. Изо дня в день, эти вечно молодые и юные будут исполнять свои затейливые игры, не понимая внешнего мира и даже не догадываясь о том, что могло ожидать их там. Какие у Рая на них планы? Вопрос остаётся открытым.
Мара подсела на облачко к брату. Рядом как раз пронёсся один из златокудрых низкорослых посланников, пробормотав:
— Адовы должны быть вместе.
— Но мы — вместе! — возразил Даймон, не совсем понимая о чём говорит крылатый гонец.
— Вместе, но не все, — добавил тот и раздвинув облачко под ногами, показал на оборотня в мыле, который бегал вокруг банши и дамы в чёрном-красных одеждах, постоянно отгоняя от них то змей, то церберов, то чертей с бесами.
— Папа! — тут же признал в странном медведе Даймон отца.
— И мама! — добавила Мара.
— Мама? Мама-а-а! — подбежал к ним Малой и едва заметив кутерьму внизу, сразу нырнул в проём.
Но сестра схватила его за голую пятку и удержала на весу, а затем прижала к себе.
— Не переживай, мы обязательно до них доберёмся, но… не так явно.
— Хочу в папе, — потребовал Малой, но спорить не стал.
Зато во всю зашёлся лаем Пукс, лая словно на херувимчика. Его пронзительные глаза смотрели ясно и без тени страха. И какие могут быть судьбы мира, когда такие глаза смотрят сквозь тебя, пронзая всего от и до, разбирая на молекулы? Но глядя на них, Даймон понял, что что-то не так.
Хотя бы то, что херувим не улетал по прочим делам, а все ещё кружился рядом с ними.
— Постой-ка… Но ведь ты…
Глаза херувима захлопали в непонимании. От него вроде даже пахнуло детской присыпкой, а затем глаза резко почернели и тот, кто только принял образ небесного посланника, резко кинула на Малого.
— Я убью тебя!!! — закричало это существо и в его пухлых руках мелькнул клинок.
Даймон вскинул руку и распахнул крылья мгновенно, стараясь закрыть Малого. Но рука оказалась слишком коротка. Только крыло успело прикрыть младшего брата и тут же остриё вспороло перепончатую кожицу.
— Ай! — вскрикнул Даймон, рефлекторно складывая крылья вместе с клинком. Что обезоружило нападавшего, но окончательно порезало крыло.
Глаза Мары тут же загорелись синим. Но на этот раз пламя охватило всё тело. И когда большая его часть сконцентрировалась на руках, она выстрелила им в перекинувшегося черта и тот с криком полетел по направлению к пылающим райским кущам.
Морщась, Даймон выдрал клинок из крыла. На облако брызнула кровь.
— Тебе… больно? — смотрел на него в недоумении Малой, не понимая ни почему возник клинок, ни почему исчез. Теперь перед ним была лишь боль брата.
Брата, который защитил его!
— Не, Малой, всё в порядке, — сложил крылья демонёнок и стараясь скрыть слёзы в глазах от боли, отвернулся.
Крыло больше не складывалось, висело как тряпка. И при любом движении это доставляло боль.
Мара тут же оборвала рукава, связала их вместе и подвязала ему раненное крыло.
— Держись, брат. Всё будет хорошо.
Их на миг ослепило яркой вспышкой. Затем небо тряхнуло. Фронт основных сражений приближался. Оба снова посмотрели «в окно» в облаке, где к банши, медведю и вампирэссе присоединился мужик с огромным мечом и теперь их компанию предпочитали обходить стороной даже рослые демоны. А особо настырные тут же превращала в ледышки Снегурочка, которую тоже рассмотрели рядом.
Но дальше подглядывать не удалось. Дымом заволокло низину. А свет, исходящий от серафимов в небе, стал ярче и смотреть в ту сторону теперь удавалось с трудом. Багровокрылые воины бросились в бой с новой силой, готовые сразиться за каждую душу, и каждую искру света, что обитали в Раю.
Пока нижняя часть неба стремительно чернела, а средняя сверкала подобно солнцу постоянными вспышками молний, в верхних просторах ещё было где развернуться. Там
переплетались грани самого космоса с золотыми облаками. Но не долго было той тишине и неге продолжаться. Неумолимо и там разразилась буря!
Видя, как тяжело проходит сражение, и не в силах сразить восставшего Люцифера, серафимы поднялись повыше, чтобы собраться на священном совете. Там их крылья переливались всеми цветами радуги, отражая словно сам свет вечности. По своей сути они
были не столько воинами, сколько вечными хранителями гармонии и защитниками света, но вынуждены были взять в руки мечи, когда над их головами сгустились тучи.
Среди этих небесных воинов, что был в десятки раз больше в размерах, чем сам предводитель небесного воинства — архангел Михаил, не было распрей. Но и как сразить исполина, что впитал в себя практически всю мощь адских легионов, они не знали. От того сердца заполонила тревога. В этот миг смуты и сомнений, демоны надавили.
Тёмным легионам сомнения как раз были чужды. Они желали уничтожить всё, что построено над их головами и покарать всех тех, кто решил, как им жить и выживать. Но существа, чьи сердца были полны ненависти и зависти, имели своё мнение на этот счёт. Они жаждали разрушить мир, который серафимы так бережно охраняли. И чёрные крылья предводителей ада расправлялись, готовясь к нападению на верхние этажи.
Пока Даймон лелеял крыло, а Мара приглядывала за Малым, вдруг раздался гул, подобный раскату грома. Это был сигнал к атаке! И демоны, перегруппировавшись на трёх первых уровнях, ведомые своим зловещим предводителем, возобновили наступление. Спиваясь в Прадерево, подтачивая его корни, они карабкались вверх и вскоре пронзали сами небесные просторы, оставляя за собой следы тьмы. И среди небес появились тени, которые не могли быть изгнаны.
Без ненависти, но с огромным желанием устранить нашествие, смотрел на наседающие воинства тьмы перебинтованный Михаил. И серафимы под его предводительством, перевели дух. И снова приготовились вступить в бой. А перед неизбежным столкновением прозвучали новые подбадривающие слова:
— Мы не позволим тьме поглотить свет! И если Сатана оставил на Люцифере следы незаживающего крайнего космоса, которые невозможно превозмочь, то мы вынуждены выкорчевать угрозу и выдворить их вон. Идём же, мои воители и вышвырнем эту заразу за пределы нашего мира!
Тела шагнули с облаков и камнем бросились вниз. Затем алые крылья расправились и сражение возобновилось с неимоверной силой. Серафимы, как вихрь, устремились в бой, и их крылья создавали мелодию, которая поражала демонов акустическим оружием. Тёмные тела трясло в агонии, иные просто взрывались, а прочие сходили с ума, не выдержав звучания «божественных голосов» в головах.
От серафимов старались не отставать и архангелы. Они сражались с демонами поскромнее, но тех было на порядок больше. И такие пытались разрушить всё на своём пути. Каждый удар меча Михаила разрывал тьму, каждый взмах крыла серафима приносил надежду. И не было в этом сражении ни конца, ни края.