«Против толпы, как говорится, не попрёшь», — подумал демонёнок, прекрасно понимая почему мир наплодил монстров. Это был ответ искажённых душ. Когда изменилось само внешнее содержание «сосуда». Но кто больший монстр в этой ситуации, монстры, что не похожи на людей или сами люди, что порой ведут себя хуже любых монстров богам на потеху?
Вопрос открытый. Но глас быстро меняющегося общества повлиял так же и на сами силы вокруг людей. Люцифер, создавая демократию для людей не учёл, что и прочие сферы от неё пострадают. Как следствие, и воинстве небесном произошёл раскол. Ангелы пали. А Даймоны, низведённые до ранга демонов, так же потеряли единоначалие. И сам бог утренний Зари, рекомый Денницей, низвёл себя до уровня Сатаны в попытке разобраться в этом и удержать власть среди равных.
Это изменило его божественную суть. И Сатана решил, что лучшее, что можно сделать — это завершить процесс «перехода». И всё-таки «перезагрузить» человечество. То есть — стереть с лица земли и посеять новое.
«Вот для этого он и отправил на Землю Малого», — подвёл итог своих долгих раздумий Даймон, вглядываясь в белое безмолвие вечно-холодного мира.
Расправив крылья, он оторвался от раздумий. Пора действовать!
— И что же мне делать⁈ — рассердился демонёнок.
Тяжёлая платформа ботинка с размаха пнула громадный булыжник, сиротливо торчащий из шапки снега. Но Даймон рассчитал силу удара и вместо того, чтобы скинуть булыжник со скалы, лишь схватился за ушибленный палец.
Его крик, полный досады, разнёсся по округе:
— Ну, не знаю я, где искать этот ваш вход в ад!
Послышался хруст снега. Демонёнок обернулся и обнаружил, что к нему на скалу поднимается… сестра!
Она шагала неспешно, размеренно и почти так же, как тысячи лет назад в своё долгом пути из павшей Гипербореи в только набирающий силу Египет.
— Мара! — воскликнул он и бросился к ней навстречу.
— Что скрыто для глаз, открыто для души, братец. — Сказала она как обычно без тени улыбки. Но что-то подсказывало демонёнку, что тоже рада его видеть. Возможно, из-за искр в бело-голубых глазах.
Падал мелкий снег, так похожий на муку. Небо заволокло серой ватой. Снежинки падали на них обоих и тут же испарялись.
Даймон поднял взгляд высоко в небо. Серебряное небо настраивало на поэтический лад. Хотелось сесть у камина или костра, взять в руки гитару или блокнот и творить, сочинять, наслаждаться творчеством для Ленки, но дела без него никто не разгребёт.
— Ты тоже выбралась из Лимбо? — спросил первое, что пришло в голову демонёнок.
Мара лишь пожала плечами и начала чертить пальцами руны в воздухе. Нехотя ответила мимоходом:
— Конечно, ведь я его и создавала. Но не думала, что он соберёт столько бесполезных душ. По сути лимб задумывался как самый безболезненный способ вернуться и попробовать в новой жизни всё сделать правильно. Но… что-то пошло не так и серые души предпочли вечно бродить среди себе подобных, чем признать свои ошибки и попробовать ещё раз.
— Я знаю, что ты богиня! — воскликнул Даймон. — Очень древняя богиня, которую прокляли. Разве ты не помнишь?
Она посмотрела на него пристально, но ничего на этот раз не ответила. Вместо этого кончики пальцев Мары засветились синим светом и руны разомкнули вход в Чистилище.
Их ждал ещё один портал на уровень ниже.
Глава 6Чистилище
Из недр портала повеяло спёртым запахом серы. Шаг в адское царство предвещал много нового. Демонёнок, первым шагнув внутрь с предбанника, едва удержался от того, чтобы начертить на камне когтем «Здесь был Даймон». Сдержался. Есть дела поважнее.
Мара шагнула следом за ним. Оба оказались в царстве мрака. И некоторое время почти ничего не видели. Затем тьма отступила. В отличие от вездесущего запаха серы.
— Здесь всегда так воняет? — спросила сестра.
— Не помню, — признался демонёнок. — Я так давно не было дома. По сути, где-то здесь я только вылупился.
— Надеюсь, из яйца?
— Надейся, — усмехнулся брат и первым пошёл куда-то вниз по каменным ступенькам.
Глаза постепенно привыкали, перестраивались. Даймон шагал, спускаясь всё ниже, пока резко не остановился. Из темноты на него смотрели два красных глаза! Он уже приготовился к драке, выбирая между двумя тактиками: расправить крылья, подхватить сестру и взлететь на безопасное расстояние или обнажить когти и броситься на неизвестного врага. Но тут во тьме раздался собачий лай, затем рык, а потом зарычало само чудовище и послышались звуки борьбы.
Мара с Даймоном переглянулись, как следом на них из темноты выскочил… пудель. С налипшим на голову рогом и прочими запчастями от поверженного врага, которые свисали то тут, то там.
— Пукс! — обрадовался демонёнок, замечая, что у его демонического пса между зубов застряла приличного размера тазобедренная кость какого-то существа. Но он быстро слизнул её языком, таким образом почистив зубы и бросился к хозяину, радостно махая хвостом.
Собаки, они и в аду собаки.
— Откуда ты здесь, дружище? — охотно погладил его демонёнок, который даже не видел, что верный пёс бросился за ним в портал. Но теперь хозяин старательно почистил его от лишних деталей и привёл в божеский вид, насколько это было допустимо в аду.
— Все псы попадают в ад, — отметила немаловажную деталь Мара, глядя на это действие по незапланированным парикмахерским услугам и демоническому грумингу когтями брата.
— Я думал, что они попадают в рай, — попытался припомнить людские поговорки демонёнок, пока выуживал из шерсти лишние глаза, уши, рога и прочие клочки кожи.
— Обычные — в рай, а демонические — в ад, — рассказала сестра. — Причём сразу, без лимбо и предбанников. У них… пропуск. А всего-то и стоило, что отказаться от волчьего нрава или… ему податься.
Пукс на это лишь кивнул и снова зарычал на кого-то в темноте, чуя его присутствие за камнем. Затем без всяких сомнений бросился на таинственного врага, исчезнув за препятствием.
Камень сдвинулся с места, снова послышались звуки возни, рычание, даже камень пошатнулся. Наконец, глыба встала на место. А демонёнок сделал новый шаг на спуск.
— За мной, Пукс.
— Да, не отвлекайся на каждую мелочь, которая хочет пожрать нас, — хмыкнула Мара. — А то далеко не уйдём.
Всё ниже и ниже спускаясь на первый круг ада, оба проходили по пространству, именуемому Чистилище. Грешников здесь могло подстерегать что угодно, и никто бы точно не гарантировал, что его не сожрёт первый попавшийся монстр из темноты. Но всё же это было довольно пустое, обширное пространство, закручиваемое по спирали вниз. Или вверх. Это уж кто к чему стремился. Покинуть ад или напротив, занырнуть в него поглубже.
Чем ниже ребята спускались по этой спирали, тем шире становились каменные своды и раздвигались стены. А вдали уже светились все оттенки красного и жёлтого. Первые шаги омрачились тем, что готические сапоги Мары и ботинки на высокой подошве демонёнка постоянно вляпывались в какую-то грязь.
— Да что они своих ручных монстров на поводке не могут выгуливать? — недоумевал Даймон и старался обходить эти кучки стороной.
А вот Пукс принюхивался к каждой и словно определял по ним направление, всякий раз безошибочно отбегая в темноту и гавкая, пока хозяин и его сестра шли к нему на звук.
Так и передвигались в этих каменных лабиринтах, сменяемых то новыми просторами с загадочной подсветкой, то новыми каменными глыбами, между которыми ещё плутать и плутать. Никуда не делись и красные глаза, которые следили за каждым их шагов со всех сторон. Только подходить близко больше никто не решался.
— Воняет, будто кто-то долго и старательно портил воздух, — продолжал негодовать демонёнок, избалованный свежим воздухом на поверхности планеты, который пока ещё не весь испортили люди. А если вовремя остановятся, то его на всех хватит.
Наконец, они покинули каменные нагромождения и вышли в какое-то поле без растительности. А вскоре послышался плеск воды. Где-то в отдалении. И судя по звукам, до неё ещё было шагать и шагать.
— Стой! Кто идёт? — дорогу резко перегородил неизвестно откуда взявшийся красный тип с маленькими рожками на голове, хвостиком, копытцами вместо кончиков лап.
Пукс даже лаять не стал, лишь покосился на Даймона. С этой мелочью, мол, и сам разберёшься.
Демонёнок присмотрелся к новому собеседнику. Ростом не более метра, поросший небольшой редкой шёрсткой, судя по первому впечатлению это был сухонький старичок преклонных годов. Седая борода и морщинистая кожа не позволяли усомниться в увиденном.
«Хотя кто знает, сколько ему лет на самом деле? В Аду другое летоисчисление, да и время течёт по-другому», — невольно подумал демонёнок.
— Сами мы не местные… — начал было Даймон, но потом вспомнил, что он всё-таки пришёл в ад, а здесь не любят неопределённостей. А ещё редко задают вопросы. — Погоди-ка, а ты сам кто такой⁈
— Не видишь, что ли? — возмутилась старая развалина. — Постовой чёрт я! Только старый больно стал. Третий век доживаю. Рад бы ласты склеить, но у меня… копыта, вот! — и он продемонстрировал копытца, которые в хозяйстве мало чем пригодны. А для занятий хобби — тем более.
— А здесь чего забыл? — перестал разглядывать копыта Даймон и мысленно поблагодарил все животворящие силы, что у него — пальцы. Хоть и с когтями вместо ногтей. Но это уже от демонической сущности наследство, а в не в угоду личным убеждениям.
— Так на пенсию отправили. Вот на проходную и поставили, — вздохнул новый собеседник.
— На проходную? То есть здесь кто-то всё-таки ходит? — уточнил демонёнок, так как Мара не торопилась вступать в разговор.
Старый чёрт тут же подался в воспоминания:
— Это вот как сейчас помню, пробрался, значит к нам в ад как-то раз… живой! Представляешь? — Хрик… Хрюк… Христосом назвался. «Помазанник», значит. Но чем он тут мазался, я не знаю. Да всё спасти кого-то собирался, а может и вывел кого. Не знаю. Не моя смена была. Потом Данте тоже чего-то бегал по пересечённой местности, зарисовки какие-то делал, да истину искал. Ну а, чтобы не бегали все, кому ни попадя, с тех пор и стали ставить на проходной постового. Чтоб не повадно было шастать по кругам ада, кому попало.