Отдав распоряжения и попрощавшись с оставшимися на дискотеке випами, я подошла к Забелину.
- Устал?
- Нет. Надоело смотреть на этот содом. Может, ко мне? А то опять меня разозлишь и я уеду, так и не натрахавшись вдоволь.
Достал! В полтинник ведет себя как ебарь-террорист! Хоть бы раз в общении со мной проявил интерес к чему-то помимо секса! Хоть бы раз спросил, как у меня дела! Скотина! Меня передернуло от возмущения, но я решила поднять этот вопрос позже, а пока взяла себя в руки и непринужденным тоном спросила:
- Что изменится, если мы поедем к тебе?
- Выгонять женщин не в моих правилах.
- О, это мне хорошо известно. Ты действительно не выгоняешь. Ты выживаешь. - Я подумала о том, каким равнодушным, бескомпромиссным и высокомерным может быть Андрей в совместной жизни, и тут меня накрыла настоящая злость. - Сволочь!
- Опять начинаешь заводиться? Вот глупый мартыхан!
- Не смей меня так называть! Я - успешная business woman, если ты не заметил.
- Ты - дура, имеющая непонятную тягу к сомнительным историям, которые могут закончиться тюремным сроком. Сколько у тебя тут дилеров?
- Тебя это не касается.
- Ошибаешься. До тех пор, пока мой сын учится в Лондоне и к вам захаживает, это меня касается напрямую. Здесь ему запросто предложат наркоту.
- Наркота - не семечки на базаре. Ее не предлагают. За ней сами приходят.
- Не важно. Я уже принял решение: вы закрываетесь.
- Что ты несешь?! Ты шутишь?!
- Нет. Ставлю тебя в известность.
Я чуть не выпала в осадок от такой наглости, а этот подонок преспокойно продолжал курить сигару.
- Можешь хоть миллион раз ставить меня в известность о чем угодно! - Я уже почти кричала. - Это никак не отразится на моих дискотеках! Они были, есть и будут!
- Предупреждаю, если проведешь еще одну дискотеку, я вас всех пересажаю.
- Как Фролкина и Макса?
- Фролкин пока на свободе. Не время еще. А вот второй уже в СИЗО.
- И меня посадишь?
- А чем ты отличаешься от своих подельников? Ты разве не в курсе, что у тебя тут торгуют наркотой и блядями?
- В курсе. Но мы никому ничего не навязываем. Наркотики и проституция - личное дело каждого.
- Правильно. Вы лишь обеспечиваете богатство выбора и делаете на этом деньги. - Он помолчал и добавил: - Знаешь, я думал, ты нравственнее.
- Ой ли? Кто это у нас тут о нравственности заговорил? Господин Забелин? - Я усмехнулась. - Лицемер! Самому-то убиенные по твоей указке не снятся?
- Заткнись, - прошипел Забелин. - Это бизнес.
- И это бизнес, - прошипела я, обводя рукой зал.
- Мне плевать. Я принял решение и его не изменю.
- Но это несправедливо!
Он заржал. Громко и нагло.
- Какая справедливость? Ты о чем? Правда всегда на стороне того, кто сильнее. А из нас двоих сильнее я. Понятно?
- Понятно. - До меня наконец дошло, что он не шутит. - А если я уберу проституток и наркоту, ты не будешь мне мешать?
- Во-первых, не уберешь, потому что твои так называемые компаньоны тебе этого не позволят. Они просто выкинут тебя из бизнеса, и все. В лучшем случае целую и невредимую. Во-вторых, все равно буду, потому что ты мне нужна. Рядом. Дома. В Москве. Каждый день. А не здесь. В Лондоне. По выходным. Усекла?
И вот тут, по идее, я должна была броситься ему на шею от счастья. Ведь он сказал, что хочет быть со мной. И я, конечно, этому обрадовалась. А как же иначе? Только почему-то мне стало грустно. Может, из-за дискотек. Может, из-за того, что Забелин вел себя как варвар, вторгшийся на мою территорию и устанавливающий там свои порядки. Однако меня тянуло к этому варвару, и я решила, что с проблемой собственного суверенитета разберусь позже. Главное - ввязаться в дело, а там как-нибудь вырулим. В общем, меня обуревали сложные чувства: радость, досада, готовность к борьбе. И поэтому, вместо того чтобы броситься ему на шею, я сдержанно ответила:
- Да.
- Тогда поехали. - Он положил на стол деньги.
- За счет заведения, - процедила я.
- Аттракцион неслыханной щедрости! - ухмыльнулся Забелин, но деньги так и остались лежать на месте.
Его особняк располагался в Белгравии - пожалуй, самом дорогом и престижном районе Лондона. Как и в московском доме, здесь было много пространства и мало вещей. Эмоциональная скупость Забелина проявлялась и в окружающих его интерьерах.
- Я очень люблю этот дом, - сказал он, когда мы вошли внутрь.
- Заметно. Вон как здесь все уютно устроил, - хмыкнула я, намекая на холодность обстановки.
- Ах, извините, дорогая Мальвина Олеговна, что не украсил к вашему приходу стены коврами с оленями и не расставил повсюду фарфоровых слоников. Вам бы так гораздо больше понравилось, не правда ли? - Андрей не на шутку развеселился.
- Вижу, ты на подъеме. С чего бы это? Перспектива траха?
- И это тоже, - легко согласился Забелин, открывая бутылку вина.
По его хитрому прищуру я поняла, что он меня дразнит. Умом поняла, но ничего не смогла с собой поделать и повелась на провокацию.
- Хочешь сказать, что у тебя нет ко мне никакого интереса, помимо сексуального?
- И это не так уж мало, заметь. А романтические истории про любовь - не более чем субъективный пиздеж. Объективен только член, - сказал Забелин, расстегивая ширинку. - Видишь, стоит. Значит, я тебя хочу. Значит, ты мне нужна. Он не врет.
- Ты ни разу не спросил, как у меня дела!
- Как у тебя дела? - взяв мою ладонь и вложив в нее член, спросил Забелин.
- Херово.
- Сейчас мы это поправим.
- Я расстроена. Из-за тебя. Из-за дискотек.
- Помолчи. - Он закрыл мне рот поцелуем.
В течение следующих двух часов нам было не до разговоров.
Завтрак был накрыт на заднем дворе, который на самом деле представлял собой пронизанный солнцем садик. Забелин закинул ногу на ногу и уткнулся в газету. Я сосредоточенно размазывала масло по тосту.
Минуту размазывала. Две. Пять. А потом выдала:
- Никуда я с тобой не поеду.
- Хорошо, - посмотрев на меня поверх газеты, отозвался Андрей. - Оставайся. У тебя здесь радужные перспективы: провести еще одну дискотеку и оказаться за решеткой или объяснить своим криминальным дружкам, почему ты решила закрыть такой выгодный проект. Думаешь, у тебя получится?
- Скотина!
- Полегче на оборотах. Ну так что?
- Чем я буду заниматься в Москве?
- Мной.
- Я хочу свое дело.
- Сразу говорю, этого не будет.
- Но почему? У меня способности к бизнесу.
- У тебя способности к аферам и мелкокриминальные наклонности. Мне подобные удары по репутации не нужны.
- Тогда я буду заниматься благотворительностью.
- Ну уж нет! Я не желаю читать в газетах статьи о том, как супруга Андрея Забелина спиздила деньги учрежденного ею же благотворительного фонда и свалила в Вегас или еще куда-нибудь.
- С тобой совершенно невозможно разговаривать! Я ни за что на свете не соглашусь быть домашней пуховой овцой! Я сопьюсь! - Я готова была запустить в него кофейник.
- Запьешь - проваляешься в Маршаке пару месяцев. Я тебе туда куплю тур. All inclusive.
В Маршаке! Сволочь! Стоп! Он же только что сказал «статьи о том, как супруга Андрея Забелина». Супруга. Я, что ли? Фигасе!
- Супруга? Ты сказал «супруга»?
- Да. Я сделал тебе предложение. Тебя что-то не устраивает?
Я чуть не подпрыгнула на стуле от восторга, но взяла себя в руки и коротко ответила:
- Не устраивает.
- Что именно?
- Никогда не называй меня супругой. Я, конечно, понимаю, что ты родом из middle of nowhere и у вас, потомственных провинциалов, считается хорошим тоном называть жен супругами, а граненые стаканы бокалами, но я бы все-таки предпочла стать твоей женой.
- Могла бы просто сказать: «Согласна». - Забелин выложил из кармана на стол бархатную коробочку.
Вместо того чтобы потянуться к ней, я спросила:
- Почему я?
- Резонный вопрос. По всем параметрам ты мне действительно не подходишь: пьющая аферистка с дрянным характером, которая к тому же младше меня на двадцать три года. Но в койке мне с тобой - супер. У меня со времен комсомола не было такого порева.
Я улыбнулась, вспомнив свой внутренний диалог: койка была и моим первым аргументом.
- Еще что-нибудь? - спросила я.
- Ты помешана на мне. Это большая редкость.
- В смысле? В чем редкость-то? Ты классный мужик. У тебя что, комплексы?
- Боже упаси! - рассмеялся он. - Но остальных женщин, которые, между прочим, гораздо больше подходят мне, чем ты, ослепляют мои капиталы. Я их не осуждаю: там есть от чего потерять рассудок. И нормальные адекватные бабы начинают видеть перед собой особняки, машины, яхты, самолеты, драгоценности.
Где уж им разглядеть за подобной горой радостей жизни меня? А ты ненормальная. Неадекватная. Crazy. Ты ничего этого не увидела. Тебе самого Забелина подавай.
- Уж не думаешь ли ты, что если бы ты был бедным…
- Не думаю. Если бы я был бедным, ты бы и не посмотрела в мою сторону. Но ты понимаешь, что мои капиталы есть следствие моей личности. Это выделяет тебя среди прочих. Ну и секс, естественно. - Забелин подарил мне блядскую улыбку и пододвинул в мою сторону коробочку.
Когда я ее открыла, то не смогла вымолвить ничего кроме:
- Ух ты бля!
Там было кольцо с огромным голубым бриллиантом (голубым! Вы понимаете, сколько оно стоит?!). Я надевала кольцо на палец, потом снимала, потом снова надевала, вытягивала вперед руку, рассматривая камень на солнце. В общем, минут на пятнадцать я выпала из объективной реальности.
- Я знал, что кольцо превратит тебя в туземку из дикого племени, - ухмыльнулся Забелин, - но оно твое именно потому, что ты никогда о нем не мечтала.
- Неправда! Я мечтала! Я с самого начала решила выйти за тебя замуж.
- Это я понял. Но ключевые слова: «за тебя». Ты мечтала обо мне, а не о девяти каратах.
- Девять?! Ну ни хуя себе. - И тут уже я расхохоталась. - Нет, это действительно прикольно. Ведь я так люблю бабки, а у тебя их столько, что проще охуеть. Но я почему-то думала о тебе, а не о них. Хотя они - гораздо лучше и чище, чем ты.