— Мы же просто «что»? — заинтересованно уточнил он.
Рита сконфуженно замолчала.
— Я жду ответа, — напомнил Марк через минуту.
— Ну… мы же с тобой просто спим. Я имею в виду, у нас ведь не отношения… — забормотала Рита, а потом, увидев его изменившееся лицо, торопливо добавила: — Вроде.
Марк тяжело вздохнул, провел ладонью по лицу, а потом вдруг тихо, но очень грубо выругался. Рита от неожиданности вздрогнула: все же не часто услышишь такое от сдержанного благовоспитанного Рихтера. Он тяжело уставился на нее, голубые глаза потемнели от злости.
— Что? — не выдержала Рита. — Я не права? Арсений поправится, Марта вернется домой, и все у нас кончится.
— Ты так хочешь, чтобы все кончилось?
Рита могла бы поклясться, что в низком, чуть хрипловатом голосе звучала ярость и одновременно странная растерянность.
Признаваться или нет?
Показать слабость и уязвимость или остаться под надежной защитой своей как будто бы незаинтересованности?
Рита зажмурилась.
— Господи, ну конечно не хочу. Я этого боюсь больше всего на свете, — прошептала она. — Боюсь, что ты уедешь, и все.
— Ты можешь уехать со мной, — его дыхание обожгло шею, а от языка, лизнувшего мочку уха, по телу прошла дрожь.
— А ты хочешь? — пролепетала Рита, открывая глаза и впечатываясь с размаху, точно в стену, в его тяжелый, пробирающий до мурашек взгляд.
— Хочу. — Марк говорил тихо, ей на ухо, но припечатывал каждым словом. — Тебя. Хочу. Себе. Хочу. Хочу, чтобы была моя.
Рита задыхалась, не в силах поверить, что все оказалось так просто.
— Я тоже, — невнятно проговорила она, вжимаясь в Марка и какой-то частью сознания понимая, что они все еще в больнице, что вахтерша уже недовольно сверлит их взглядом и что нельзя сейчас так выразить свои чувства, как Рите хотелось бы.
— И у нас, черт возьми, отношения! — почти прорычал Марк, которому, судя по всему, было откровенно плевать и на вахтершу, и на больничные правила.
— Отношения, — рассмеялась Рита и нежно обхватила ладонями его лицо. — Конечно, отношения. — И поцеловала.
Они так упоенно целовались, что не заметили, как по лестнице спустилась девушка в леопардовых лосинах и короткой футболке. На руках она держала недовольного Арсения, который сопел и вырывался.
— Сейчас поищем твоего папочку, где он тут у нас… Мааарк! Мы проснууулись… — ворковала она и тут заметила целующуюся парочку. Игривый голосок моментально сменился ледяным тоном. — Марк.
Рита и Марк расцепились и, тяжело дыша, посмотрели на нее. Арсений радостно забулькал и потянулся к ним, одновременно коварно пиная крепкой ножкой свою временную няньку.
Та охнула, скривилась, но ничего не сказала.
— Спасибо, Инна, — вежливо сказал Марк, принимая малыша, но тот хитро вывернулся из его рук и переполз к Рите.
— Я Инга.
— Извини, Инга. Это Рита, моя…
— Твоя жена, я поняла, — горько усмехнулась Инга и повела плечами. — А мы с бабами думали, ты нам лапшу на уши вешаешь. У тебя ж даже кольца нет.
— Мы против колец, — вмешалась Рита. — Нам…э-э-э… религия не позволяет.
— Какая религия? — подозрительно уставилась на нее девушка.
— Наша, — пришел ей на помощь Марк. — Наша религия. Вот такая вот она у нас.
Рита едва сдерживала смех от того, с каким серьезным лицом Марк нес эту ерунду. И когда разочарованная в лучших чувствах Инга все же ушла, они оба заржали как ненормальные, всхлипывая и вытирая выступившие от смеха слезы. Арсений, невероятно довольный тем, что видит их вдвоем, тоже смеялся, просто за компанию, и даже хмурая вахтерша, глядя на них, против воли заулыбалась, махнула рукой и не стала делать им замечание.
— Марта, отличная новость! — Рита возбужденно кричала ей в трубку. — Их сегодня выписывают! Врач сказал, что не видит смысла держать Арсения в больнице, у него все хорошо.
— А подозрение на сотрясение?
— Говорят, что нет сотрясения. Или было, но очень слабое.
— Это хорошо. Только я все равно прилетела.
— Куда прилетела? — не поняла Рита.
Марта вздохнула.
— Домой. Я в аэропорту. Вот только что с Лукой прошли паспортный контроль.
— О как, — ошарашенно выдохнула Рита. — А ты… решительная.
— Я просто ни есть, ни спать не могла нормально. Вот Лука и купил нам билеты.
— Молодец какой, — неискренне пробормотала Рита. Нет, конечно, это очень хорошо, что Марта вернулась раньше срока: Арсюша снова будет с мамой, а Рита сдаст свою вахту ночной и дневной няни и наконец выспится.
То есть, с одной стороны, приезд Марты был событием радостным, а с другой… А с другой, не очень, как бы ужасно это ни звучало. Дело в том, что Рита совершенно не была готова к тому, что их с Марком почти семейная жизнь так внезапно и резко оборвется. Она-то рассчитывала еще на неделю как минимум! Нет, Марк, конечно, сказал, что хочет продолжения, но пока это просто слова. И особенно обидно, что сегодняшний вечер они точно не смогут провести так, как Рита планировала: вдвоем на большой кровати, пока Арсюша будет тихо посапывать в детской.
— Мартыш, а куда вы сейчас? — Рита попыталась изобразить в голосе энтузиазм. Получилось плохо.
— Не знаю, — озабоченно сказала Марта. — Я думала, сначала домой, но ты говоришь, что их уже выписывают.
— Да, я как раз собираюсь ехать в больницу.
— Тогда мы сразу туда, — решила Марта и что-то тихо заговорила на английском, видимо, переводила для Луки. Потом рассмеялась очень женским, грудным смехом, и Рита невольно улыбнулась. Она была рада за подругу. То, что этот итальянец взял и приехал с ней в Россию, не просто говорило о серьезности его намерений, а практически кричало. Вывешивало флаги и транспаранты.
— Хорошо, значит, встречаемся у больницы, — кивнула Рита. — Примерно через час. Успеете?
— Должны! Мы такси из аэропорта возьмем.
— Договорились.
Закончив разговор, Рита схватила спортивную сумку, с которой она приехала сюда, и ураганом прошлась по квартире, сгребая туда свои вещи. Не было времени ничего аккуратно укладывать: футболки, носки, флакончики из ванной, зубная щетка — все летело в сумку, образовывая там беспорядочную кучу. Ничего, дома разберет. Время будет. Теперь у нее вообще будет очень много свободного времени. И, кстати, надо не забыть позвонить на работу: сказать, что она может выйти раньше, чем обещала. Начальник будет очень рад. Хоть кто-то во всей этой ситуации порадуется!
Когда медсестра, сопровождающая Марка с Арсением, спустилась в фойе и увидела их странную компанию, у нее на мгновение пропал дар речи. Они выглядели так, как будто планировали заселиться в больницу, перепутав ее с отелем: Рита с огромной спортивной сумкой на плече, Марта с двумя большими чемоданами (а уезжала с одним, во втором, наверное, подарки!) и Лука с одним, но довольно вместительным чемоданчиком.
— А вы… — начала было медсестра, но договорить она не успела, потому что Арсений завопил, словно маленькая пожарная сирена.
— Ма-ма-ма-ма-ма-ма!!!
Подлетевшая к нему Марта выхватила его из рук Марка и прижала к себе.
— Солнышко мое, как же я по тебе скучала. Как же ты вырос! Хороший мой…
— Мама, мама… — маленькие пальчики гладили Марту по щеке, и Рита сморгнула набежавшие слезы. В груди больно кольнуло. Как бы она ни любила этого малыша, какое бы громадное место ни занимал он у нее в сердце, она все же не была его мамой. Она была просто тетей Ритой. Его близким и, безусловно, важным человеком, но это далеко не то же самое, что быть мамой.
— А почему ты с вещами? — тихо спросил Марк, обнимая ее сзади. Рита моментально расслабилась и слегка откинулась на него, чувствуя привычную твердость груди и знакомый запах, которым невозможно было надышаться — такой он был вкусный.
— Странный вопрос, — Рита слегка прикрыла от удовольствия глаза. — Съезжаю. Ты же видишь, что Марта вернулась с пополнением.
— Вижу.
— Что, не смирился еще? — хихикнула Рита, слыша по тону голоса, что радость там и не ночевала.
— Пытаюсь, — честно ответил Марк и поцеловал ее в шею. — Все, кончилась наша с тобой родительская вахта?
— Кончилась, — кивнула Рита и неожиданно тяжело вздохнула, глядя на подругу.
Как-то само собой получилось так, что Лука подошел к Марте с Арсением, и теперь они втроем стояли отдельно, образовав свой узкий мирок на троих, куда неловко было лезть. А Марк и Рита остались в стороне. Вдвоем.
— Ты же у сестры останешься, да? — Рита сама не очень понимала, на какой ответ она надеялась.
— А у меня есть выбор? — прищурился Марк.
Рита задержала дыхание.
— Ну… ты мог бы… пожить до отъезда у меня, — с нарочитой небрежностью сказала она, а потом торопливо добавила. — Конечно, если хочешь! У меня, правда, всего одна комната, но кровать широкая. Только там не очень ремонт… и на кухне немного подтекает кран, а еще…
— Солнце. — Марк одним словом остановил этот поток бреда, потом поцеловал Риту куда-то рядом с ухом и улыбнулся ей потрясающе красивой, очень личной улыбкой. — Я же тебе уже говорил — я хочу с тобой всего. И, конечно, я хочу жить с тобой, а не слушать, как за стенкой будет храпеть этот итальянский хрен.
— Думаю, храп был бы самым безобидным из тех звуков, что тебе пришлось бы слушать ночью, — ухмыльнулась Рита, кивнув на целующихся Луку и Марту, между которыми примостился немного растерянный, но очень счастливый Арсюша.
— Даже думать об этом не хочу, — содрогнулся Марк.
— Тогда едем за твоими вещами, — Рита облегченно улыбалась. Оказывается, она очень переживала, что Марк не согласится. А теперь все казалось легким, простым и понятным, и впереди было как минимум две недели счастья, пока он не улетит в Америку. А если очень повезет, то даже это будет не конец, а только начало.
Глава 20
Едва Рита успела закрыть дверь квартиры, как ее мгновенно прижали к стене.
— Поверить не могу, что мы одни, — горячо прошептал Марк. — И я могу делать с тобой все, что хочу.