Малыш отправил письмо в замок Пайборнов с первой же оказией, а через день получил ответ, написанный крупным, немного угловатым почерком. Не прошло и сорока восьми часов, как Кэт появилась на Дублинском вокзале.
Бог ты мой, какой же радостной была встреча старых друзей после восемнадцатимесячной разлуки! Малыш бросился к Кэт в объятия, а Бёк все норовил лизнуть в лицо. Бедняжка Кэт совсем растерялась и не знала, кому первому отвечать на ласки… Она прослезилась, а когда увидела свою уютную кухоньку и познакомилась с Бобом, слезы хлынули ручьем.
В тот день Грип впервые удостоился чести разделить с друзьями первый обед, приготовленный добрейшей Кэт! И на следующий день «Вулкан» вышел в море, имея на борту кочегара, который никогда еще не был так доволен судьбой.
Читатель может спросить, получала ли Кэт жалованье, она, которая и так была на седьмом небе от счастья, обретя возможность жить под одной крышей со своим дорогим мальчуганом? Так вот, представьте себе, она получала такое жалованье, как и все служанки в квартале. А при условии, что она хорошо справится с хозяйством, ей еще была обещана прибавка! И можете поверить нам на слово, переход из замка Трэлингер в «Литтл Бой» ни в коей мере не был для Кэт понижением. К примеру, она категорически отказалась «тыкать» своего патрона. Ведь он был уже не грумом графа Эштона, а патроном известной фирмы «Для тощих кошельков». И даже Боба, состоявшего при фирме в качестве «энд К°», называла не иначе, как «мистер Боб». Единственный, к кому она по-прежнему обращалась на «ты», был Бёк, да и то потому, что официальной должности при фирме у него не было. Но как же они любили друг друга, Бёк и Кэт.
Какие разительные перемены произошли в доме с появлением этой славной женщины! В каком образцовом порядке она содержала все хозяйство, какой чистотой сверкали комнаты и магазин! Питаться в соседних ресторанчиках пристало скорее приказчикам, нежели хозяину. Приличия требуют, чтобы у него был дом, где его всегда ждет накрытый стол. Это поднимает его в глазах общества, да и полезнее для здоровья, особенно если имеешь хорошую кухарку, а Кэт стряпала ничуть не хуже, чем стирала, гладила, чинила белье и одежду. Словом, она была идеальной служанкой, экономной и бережливой, и такой честной, что это служило предметом насмешек всей челяди Трэлингер-Касла. Но к чему вспоминать недоброй памяти семейство Пайборн! Оставим маркиза и маркизу влачить их столь же роскошное, сколь и бесполезное существование и забудем о них.
Но вот о чем следует непременно упомянуть, так это о том, что 1883 год закончился чрезвычайно благоприятно для «Литтл Бой энд К°». В последнюю неделю магазин едва справлялся с рождественскими и новогодними заказами. Витрины отдела игрушек обновлялись раз двадцать. А уж сколько разных шлюпок, катеров, шхун, бригов, трехмачтовых суденышек и даже заводных пароходиков продал Боб, не говоря уже о других игрушках, просто уму непостижимо! Да и другие товары расходились не менее бойко! В высшем обществе стало признаком хорошего тона отовариваться именно в магазине «Для тощих кошельков». «Изысканным» считался только тот подарок, на котором стояла торговая марка фирмы «Литтл Бой энд К°»! Вот что значит мода, когда ее делают дети, а родители считают своим долгом потакать всем прихотям обожаемых чад!
Так что жаловаться на то, что он покинул Корк и распрощался с продажей газет, Малышу не приходилось. Явившись в столицу в поисках более широкого поля коммерческой деятельности, мальчуган не ошибся. Мистер О'Брайен полностью одобрил действия юного коммерсанта, видя, с какой энергией и вместе с тем осторожностью он ведет дела, постепенно расширяя сферу деятельности и рассчитывая лишь на свои сбережения. Старый, умудренный опытом торговец был просто поражен столь строгими принципами мальчугана, от которых тот никогда не отступал. И если его советы всегда принимались Малышом с благодарностью, то на неоднократные предложения денег, как, впрочем, и в случае с Грипом, юный негоциант отвечал решительным отказом.
Короче говоря, подведя в конце года итоги своей коммерческой деятельности, — а сделано это было, по признанию мистера О'Брайена, с исключительной скрупулезностью, — Малыш пришел к выводу, что у него есть все основания быть довольным: за те шесть месяцев, что он провел в Дублине, ему удалось утроить первоначальный капитал.
Глава XIIВСТРЕЧА
«Лиц, располагающих какими-либо сведениями о семье Маккарти, бывших арендаторов фермы Кервен, графство Керри, Силтонский приход, настоятельно просят сообщить об этом в "Литтл Бой энд К°", Бэдфорд-стрит, Дублин».
Вот такое объявление прочел наш герой в «Дублинской газете» от 3 апреля 1884 года, а появилось оно там потому, что составил и отнес его в редакцию он сам, заплатив два шиллинга за строчку. На следующий день оно появится, за ту же плату, и в других столичных газетах. Лучшего применения этой полугинее найти, по мнению Малыша, было просто невозможно. Да разве мог приемный сын честного и несчастного семейства, Мартина и Мартины Маккарти, Мердока, Китти и их дочери, Пата и Сима, все забыть и поступить иначе? Он был просто обязан попытаться отыскать тех, кто его любил, и прийти на помощь. Какой радостью наполнилось бы его сердце, если бы он смог когда-нибудь отблагодарить их за горячую любовь, которой они когда-то его окружили!
Где же смогли приклонить голову эти славные люди после того, как их ферма была разрушена? Остались ли они в Ирландии, зарабатывая на кусок хлеба тяжким ежедневным трудом? А может быть, спасаясь от преследований, Мердоку удалось проскользнуть на корабль с толпой эмигрантов? И не последовали ли за ним в изгнание его отец, мать и двое братьев, найдя пристанище где-нибудь в Австралии или Америке? А как там Пат? Все так же бороздит моря и океаны? При одной лишь мысли о том, что семья Маккарти прозябает в нищете, Малыша охватывала глубокая печаль и он ощущал почти физическую боль.
Можно себе представить, с каким нетерпением ждал он отклика на объявление, которое дублинские газеты аккуратно печатали каждую субботу, в течение многих недель!… Увы! Никакого ответа. Конечно, если бы Мердок находился в одной из ирландских тюрем, об этом стало бы известно. Значит, скорее всего мистер Маккарти, покинув ферму Кервен, отправился в Австралию или Америку со всем семейством. Да, но вернутся ли они или, обретя за морем вторую родину, навсегда покинули отчий край?
Предположение об эмиграции Маккарти в Австралию вскоре подтвердилось благодаря сведениям, полученным мистером О'Брайеном через посредство своих бывших торговых партнеров. Одно из писем, пришедшее из Белфаста, развеяло все сомнения по поводу судьбы семейства Маккарти. Согласно записям в книгах одного из агентств по делам эмигрантов, именно в этом порту семья Маккарти в количестве шести человек (трое мужчин, две женщины и ребенок) два года назад села на пароход, направлявшийся в Мельбурн. Однако все попытки мистера О'Брайена отыскать их следы на этом обширном континенте, оказались безуспешными. Единственное, что оставалось Малышу, так это попытаться разыскать второго сына Маккарти, при условии, что он по-прежнему плавает на одном из судов, принадлежащих торговому дому Маркьюарт из Ливерпуля. Поэтому наш герой обратился к главе прославленной фирмы. Ответ гласил, что Пат оставил службу пятнадцать месяцев назад, но никакими сведениями о названии судна, на которое он мог бы наняться, фирма не располагала. И тем не менее один шанс оставался: возможно, Пат, зайдя в один из ирландских портов, случайно прочтет объявление, касающееся его семьи… Надежда слабая, разумеется, но, как говорится, утопающий хватается за соломинку.
Напрасно мистер О'Брайен пытался зажечь луч надежды в душе своего юного квартиранта. И вот однажды, когда разговор коснулся этого предмета, бывший торговец заявил:
— А знаешь, мой мальчик, я был бы удивлен, если бы ты рано или поздно не нашел бы семью Маккарти.
— Но они же… в Австралии… за тысячи миль отсюда, мистер О'Брайен!
— Зачем так говорить, мальчуган! Разве Австралия так далеко?… Разве она не у порога нашего дома?… Сегодня расстояния исчезают… Пар их просто уничтожил… Вот увидишь, господин Мартин, его жена и дети вернутся сюда, я уверен… Ирландцы не покидают так просто Ирландию, и если вдруг они там разбогатели…
— Разве есть на это надежда, мистер О'Брайен? — спросил Малыш, с сомнением качая головой.
— А почему нет? Судя по твоим словам, они люди работящие и благоразумные.
— Да, но этого не всегда достаточно, мистер О'Брайен. Нужна еще и удача, а семье Маккарти до сих пор ужасно не везло!
— Не везло раньше, так повезет теперь, мальчуган! Ты что же, думаешь, я всегда был счастливчиком?… Вот уж нет! Сколько я испытал неудач, превратностей судьбы, сколько допустил промахов в коммерции… до того дня, когда наконец почувствовал себя хозяином положения… А ты сам, разве у тебя было иначе?… Разве ты не был игрушкой в руках судьбы, не влачил жалкое существование… Зато теперь…
— Вы правы, мистер О'Брайен, и я себя часто спрашиваю, не сон ли это…
— Ну, нет, мой милый, все так и есть на самом деле. Конечно, то, чего тебе удалось добиться в твоем возрасте, — вещь небывалая, если учесть, что тебе едва исполнилось двенадцать. Но ум и смекалка от возраста не зависят, а ведь именно они вели тебя по жизни.
— Смекалка?… Да, пожалуй! И тем не менее, когда я задумываюсь над своим теперешним положением, мне кажется, что и случайности сыграли определенную роль…
— Случайностей в жизни гораздо меньше, чем ты думаешь, и все в ней связано железной логикой, о чем мы и не догадываемся! Ты еще убедишься, что недаром говорят: не было бы счастья, да несчастье помогло…
— Вы так считаете, мистер О'Брайен?…
— Конечно, тем более что передо мной твой пример, мальчуган. Я часто думаю об этом, обращаясь к твоей судьбе. Например, когда ты попал к мегере, это было несчастьем…
— Но счастьем было то, что там я познакомился с Сисси и впервые узнал, что такое любовь и ласка, и этого я никогда не забуду! Что с ней сталось, с моей бедной маленькой подружкой, и увижу ли я ее когда-нибудь?… Да! Это действительно было счастье…