После первого выстрела Дженкс взмыл в воздух, и теперь зависнув у потолка, вместе с Трентом смотрел на спящих людей.
— Забирай своего ребенка и давай сматываться отсюда, — сказал пикси, у Трента перехватило дыхание.
Он посмотрел на темную комнату и его колени ослабли.
— Да иди уже посмотри на нее! — подтолкнул его Дженкс. — Камеры зациклены, и я присмотрю за этой комнатой. Я сразу увижу, когда наши спящие красавицы начнут просыпаться, и, судя по их аурам, они проспят еще минуты две.
«Две минуты», — подумал Трент, мечтая увидеть свою дочь, но тут ручка двери повернулась. Его спокойствие и собранность испарились, как будто и не существовали. Запаниковав, он бросился к двери, подхватив на бегу ленту и шляпу, и прижался спиной к стене. Дженкс пулей метнулся к потолку. Тела Меган и Боба нелепо валялись на полу. Выхода из положения не предвиделось. С колотящимся сердцем Трент нацелил пистолет на дверь. Должно быть это проделки Богини, только она могла найти такую ситуацию забавной — сначала позволила ему поверить, что у него есть шанс, а затем выставила перед ним еще ряд невероятных препятствий.
Пистолет казался теплым в его руке. Помня о шести охранниках у двери, он задержал дыхание и увидел, как вошла миссис Вьютон.
Женщина резко остановилась, увидев тела на полу, и Трент скривился, понимая, что все кончено. Дженкс тихо щелкнул крыльями, и она подняла глаза к потолку. В ее взгляде промелькнула смесь восхищенного узнавания, а затем страх искривил лицо женщины, когда она узнала пикси, и заметила Трента у стены.
— Пожалуйста, войдите внутрь и закройте дверь, — прошептал Трент, наводя на нее пистолет. — Можете позвать охрану, но сперва, я хотел бы переговорить с вами наедине.
Мать Элласбет напряглась, но толкнула дверь ногой, и когда та захлопнулась, обернулась к Тренту. Она стояла молча и решимость Трента возросла, когда женщина осмотрела его с ног до головы, и незнакомая эмоция пробежала по ее лицу.
— Они мертвы? — спросила она напряженным голосом, не на секунду не отводя взгляда от пистолета.
— Нет. Еще один валяется без сознания в кладовке. Извините за мужчину в лесу. Я повел себя небрежно.
Элли медленно вздохнула, и ее узкие плечи немного расслабились. Стоя возле входной двери, она могла позвать охрану в любую минуту. Хотя Трент сомневался, что она их позовет. Понимая, что большинство книг о магии, находящиеся в его библиотеке, прибыли из этого замка, он медленно опустил пистолет. Чтобы сейчас одержать победу ему придется прибегнуть к хитрости, единственному эльфийскому искусству, которое он практиковал всю свою жизнь.
Изысканная дама перед ним ничем не походила на Элласбет. Она была почти на шесть дюймов ниже, серебристо-серая одежда сочеталась с ее седыми волосами. Они были тонкие и воздушные, такие же, как у Трента, и такие же, как в свое время были у его матери.
— Ты уже видел ее? — спросила она, напугано и гордо одновременно.
— Нет. — И снова ее плечи немного расслабились, но женщина не сдвинулась с места. — Элли, мне жаль, что дошло до подобного, — сказал Трент, радуясь, что не убил никого в доме Элли. Он всегда считал мать Элласбет, свою будущую тещу, лучшей частью в его браке по расчету. — Элласбет сама виновата. Она отклонила все мои предложения. А вы знаете, их было не мало.
— Тебе не выбраться из этой комнаты, — произнесла она решительно, и в ее голосе послышался намек на страх. Дженкс хихикнул сидя на потолке. — Даже если ты возьмешь Люси в заложники, охране было приказано…
— Сделать что? — горько проговорил Трент. — Убить твою внучку, только бы не дать мне сбежать с ней? — Его захлестнуло разочарование, и он увидел отражение своих эмоций во взгляде Элли. Ужас охватил его, когда он осознал, насколько сильно его ненавидит Элласбет. Он надеялся, что, заполучив Люси, приобретет некий иммунитет, но если охране было приказано убить его, не заботясь о безопасности Люси…
— Боже мой, Элли, зови охрану, если должна! — воскликнул он громко, убрав пистолет. — Закуй меня в цепи и позволь избалованной Элласбет поиграть в месть, но сначала позволь мне увидеть дочь! Ты должна мне.
— Говори тише, не то разбудишь ее, — сказала Элли, и потянулась, чтобы взять его за руку. Трент замер. Она была напугана, но почему? — Пожалуйста, пообещай, что не разбудишь ее, и я… позволю тебе увидеть Люси, — попросила Элли и Трент прищурился. Она явно что-то задумала. Он ощутил слабое колдовство. Да, она старше его и выглядит хрупкой, но в ней течет неразбавленная кровь эльфов, куда чище, чем в ее дочери. Если она решила показать ему Люси, не призывая охрану, значит, на это есть причины.
— Иди, посмотри на нее, — сказал она, указав взглядом на проход, и Трент напрягся еще сильнее. Он глянул на Дженкса, но тот лишь пожал плечами.
— Сначала ты, — сказал он, и женщина, фыркнув, запахнула свою шелковую накидку и вошла в детскую, гордо подняв голову и расправив плечи.
Дженкс слетел вниз, пока Трент осматривал свою шляпу и ленту, затем убрал их в поясную сумку.
— Она что-то задумала, — предупредил его Дженкс, и Трент кивнул, глядя на комнату, в которой загорался свет.
— Я не смогу выстрелить в нее, — сказал он Дженксу. — Она выросла вместе с моей матерью. Они любили друг друга как сестры. Мне уже не по себе, что я краду ее внучку.
Пикси взлетел в воздух, посматривая на дверь в холл.
— Я присмотрю за комнатой. Нам придется чертовски быстро убегать, если мы не сможем использовать их как заложников.
— Все что мне нужно, это окно, выходящее на запад, — ответил Трент, похлопав по своей сумке. А вот время было на исходе.
Из детской послышался раздраженный голос миссис Вьютон:
— Так ты хочешь ее увидеть или нет?
Дженкс усмехнулся, и с его крыльев посыпалась серебристая пыльца.
— Мне всегда нравилась миссис Вьютон, — сказал он и, отлетев, сел на ручку двери.
— Мне тоже, — прошептал Трент, и его нервная улыбка угасла, когда он повернулся к детской. Он замер в дверном проеме, глядя на небольшую комнату, освещенную теплым светом, и напичканную скрытыми микрофонами. Стены казались ровными и гладкими, видимо каменные стены покрыли деревянными панелями. У стены стоял стол, на котором лежала бутылочка с остывающим молоком и открытый журнал с указанием дат и времени посещений. Рядом с пеленальным столиком стояли детские весы, и в комнате слабо пахло лавандой. Воздух был спертый и теплый, на стенах не было украшений, и все в комнате было выкрашено в стерильно белый цвет. Так выглядела детская тюрьма, в которой Люси предстояло прожить до трех месяцев, потому что после он не имел бы права выкрасть ее.
Миссис Вьютон стояла возле детской колыбельки, и Люси была не видна под плотным одеяльцем, на котором были изображены лошади. Элли посмотрела на него, на лице отразилась смесь страха и решимости. Она что-то задумала.
Чувствуя себя как в ловушке, Трент подошел ближе. Он склонился над колыбелькой, и к глазам подкатили слезы, а губы расплылись в улыбке.
Его дочь брыкалась во сне, ее маленькие кулачки молотили по одеяльцу, личико скривилось, выражая нечто вроде капризного раздражения. Пушистые светлые волосы окаймляли ее заостренное личико, глаза были плотно закрыты, и, ворочаясь, она тихонько возмущенно сопела.
— Не прикасайся к ней, — прошептала Элли, властно сжав край кроватки.
Губы Трента разошлись, и у него перехватило дыхание.
— Вы не подрезали ей ушки, — проговорил он тихо. Ему хотелось коснуться ее, позволить ее маленькой руке схватить его за палец.
— Традиции требуют, чтобы мы позволили всем желающим убедиться, что она эльф, а не подменыш, — сказала женщина сдержано. — Скоро ушки ей подрежут.
Трент посмотрел на Элли, услышав намек на раздражение. Она не хотела, чтобы Люси подрезали ушки. Она тоже хотела, чтобы эльфы перестали скрывать свое существование, но рождение Люси отняло политическое влияние у Элли и вручило его Элласбет, потому что она смогла выносить ребенка. Еще одна древняя традиция общества, помешанного на увеличении числа эльфов, которую скоро позабудут. Он бы проголосовал за ее отмену, будь у него шанс.
Теперь он точно знал, что он не сможет оставить Люси здесь. Трент наклонился к кроватке.
— Нет! — Элли оттолкнула его руки, и на крик Дженкс влетел в комнату, зависнув в дверном проеме.
Разозлившись, Трент схватил Элли за руки и оттащил ее от колыбели.
— Она моя дочь, — сказал он, крепко сжимая руки женщины, пока она пыталась вырваться. Он почувствовал слабое предупреждающее покалывание лей-линий между ними, и она свирепо уставилась на него. — Я могу забрать ее силой, и все, чего ты хочешь для нее, будет проклято, поэтому я хочу, чтобы ты отдала ее мне. Я хочу, чтобы ты отдала ее мне, Элли. Как глупо не считаться с твоим голосом только потому, что ты больше не можешь выносить ребенка, ведь скоро наше число значительно возрастет естественным образом. Поэтому я хочу… чтобы ты отдала ее мне.
Широко раскрыв глаза, она уставилась на него, на секунду напряженно замерев и задумавшись, и тем самым куда больше обеспокоив Трента, чем если бы начала звать на помощь или кидаться проклятиями.
— Она и моя внучка тоже, — проговорила она задыхаясь. — Что дает тебе право претендовать на нее?
Трент нахмурился, злость полыхала в нем, и он боролся с желанием снова заглянуть в колыбель, но он слишком боялся даже на секунду отвести взгляд от Элли.
— Твоя дочь избалованное, крикливое дитя, которое не думает ни о ком кроме себя, — сказал он горько. — Я всю свою жизнь жертвовал и рисковал только чтобы дать шанс нашему виду, и я снова поступлю так, не раздумывая. Кто, по-твоему, должен растить это дитя? Эгоистичная женщина, которая отвернулась от соглашения, способного спасти наш вид лишь потому, что оно было неприятным? Женщину, которая привьет ей, что она одна важнее всего мира? Элласбет украла Люси у меня. Оставила меня и все надежды нашего вида на выживание. Это дитя и все чего, мы добились, мое по праву. И мне плевать на традиции. Мир, в котором живет Элласбет, рушится и я хочу, чтобы ты отдала мне мою дочь.