– И она была права?
Сарате украдкой бросил взгляд на Элену. Он не был готов ответить на этот вопрос и предпочел продолжить свой рассказ:
– Потом она извинилась. Пригласила меня на ужин, сказала, что вела себя как психопатка. Я ответил, что договорился встретиться с друзьями, но она умоляла не оставлять ее вечером одну. «Приходи, и мы все уладим. Обещаю». Я сказал, что постараюсь. Но потом решил, что ужинать к ней не пойду. И таким образом дам понять, что между нами все кончено. Поэтому я и не отвечал на ее сообщения. А у нее на столе стояло дорогое вино – чтобы выпить за нас.
Его голос дрожал, но слез на щеках Элена не видела. Сдерживается, подумала она. Не столько из показной твердости, сколько из-за нежелания выглядеть жертвой.
– Я тебя знаю, Анхель. Ты не трус. Почему ты не решался сказать ей правду?
– Потому что думал о другой женщине и не хотел причинять Ческе боль, Элена.
Глаза Сарате как-то по-особенному блеснули. Неужели это признание в любви? Элена молчала, чувствуя, что должна что-то сказать, но не знала, что именно. Или все-таки знала?
– Тебе не кажется, что нам пора поговорить откровенно?
– В этом нет никакого смысла.
– Почему?
– Ты же сама давным-давно дала понять, что не нуждаешься во мне. Помнишь последнюю ночь в отеле в Лас-Пальмасе?
– Конечно.
– Я прождал тебя почти до рассвета.
– В ту ночь я спустилась на пляж и долго плавала в море. Потом вернулась, дошла до твоего номера… Хотела постучать в дверь, но в последний момент решила вернуться к себе.
– Надо было постучаться.
– Не хотелось, чтобы ты чего-то от меня ждал. Тогда я могла думать только о том, как найти Лукаса. Только это и придавало моей жизни смысл. А потом я собиралась уйти из отдела.
– Но теперь ты снова здесь.
– Ненадолго, – печально улыбнулась она.
В этот момент подъехал старый «сеат ибица». Машина Себастьяна.
– Вот он. Пойдем.
Сарате поставил ногу на порог автомобиля, чтобы Себастьян не захлопнул дверь, и показал значок.
– Себастьян Орильос, мы хотим с тобой поговорить.
Мужчина явно был под кайфом, даже не верилось, что он самостоятельно вел машину. Впрочем, заставить его отвечать на вопросы оказалось несложно. В день убийства ему удалось достать дозу, и он плохо соображал. Он действительно установил камеру в номере гостиницы и зарабатывал вымогательством – ни один неверный муж не хотел рушить свою семейную жизнь из-за какой-то интрижки. Но в тот вечер, посмотрев запись, Себастьян опешил: на ней было запечатлено убийство. А главное, он смог опознать убийцу. Это была Леонор Гутьеррес Мена, постоялица отеля, которой он сам давал заполнять анкету. Она бронировала номер по телефону, так что Себастьян без труда достал номер ее мобильного. Посылать на этот номер часть записи и требовать первый взнос за молчание было, конечно, глупо.
– А где остальная запись?
– Здесь, у меня в телефоне.
Элена забрала у него мобильный.
– Она заплатила тебе двадцать пять тысяч евро?
– Нет, так и не заплатила. А я понятия не имел, что делать с этой записью. С изменой все просто – можно отправить файл жене. Но вот с убийством… Что теперь, в участок идти, показывать телефон и говорить: смотрите, что у меня есть? Сплошная головная боль.
После того случая Себастьян испугался и камеру демонтировал. А вскоре один из постояльцев, которого он шантажировал, пожаловался руководству гостиницы. Поэтому его и уволили.
– Ты задержан, – сообщила ему Элена, доставая наручники.
Когда они защелкнулись, Сарате отвел ее в сторону.
– Элена, если мы его задержим, то нам придется завести дело на Ческу.
– Ческа убила человека, а мы полицейские. Не забывай об этом, – тоном, не допускающим возражений, ответила Элена.
Глава 32
Ческа подходит к Гарридо с пистолетом в руке. Ей не нужно щупать пульс, чтобы убедиться, что он мертв. Кадры нечеткие, но заляпавшие простыню мозги прекрасно видно. Она пугающе спокойна. Достает платок и уверенным, почти автоматическим жестом вытирает дуло пистолета. Ческа в перчатках, чтобы не оставлять отпечатков и не запачкать руки. Как профессиональный киллер с приличным стажем, она методично уничтожает улики: все тем же платком протирает комод, деревянный стол и все поверхности, к которым могла прикоснуться за краткое время своего пребывания в номере. Заглядывает в ванную – наверняка чтобы и там удалить все следы. Из номера она выходит, даже не взглянув на убитого. Запись прервалась, но шокированные сотрудники ОКА еще долго не могли отвести глаз от экрана.
– Какой кошмар. Нет ни малейших сомнений в том, что это Ческа, – хрипло произнес Рентеро. – Откуда у вас эта запись?
Обычно Рентеро не ходил на совещания отдела криминалистической аналитики, но в данном случае без него было не обойтись. Элена сама попросила его присутствовать при просмотре записи. Теперь она изложила комиссару все, что удалось выяснить за последнее время: об изнасиловании Чески в четырнадцать лет, о ее дочери, о том, как сотрудник гостиницы пытался ее шантажировать…
– Мы знаем, что насильников было трое, но личность установили только одного. Убитого, – добавил Сарате.
– То есть Ческа мстила?
Вопрос повис в воздухе. Наконец Элена произнесла:
– По неизвестной нам причине после двадцатилетнего перерыва Ческа решила найти дочь, которую отдали в приемную семью, и как минимум одного из насильников. Она прекрасно знала Фернандо Гарридо, когда-то он был женихом ее сестры.
– Мне нужен образец ДНК дочери Чески, чтобы сравнить с ДНК покойного, – заявил Буэндиа. – Не исключено, что он ее отец.
– Ребека не желает слышать о матери. Не знаю, согласится ли она сотрудничать добровольно, – предупредила Элена, понимая, что Рентеро будет настаивать и торопить. Комиссар был очень предсказуем.
– Ничего не поделаешь. Сотрудничать ей придется в любом случае. Может, Ческа скрылась сама? После того как отомстила.
– Ее похитили, комиссар, – сказал Сарате. – Я уверен.
– Откуда такая уверенность?
Элена почувствовала невольное раздражение от того, что Сарате защищал Ческу до последнего, даже после просмотра записи убийства.
– Есть личные причины, позволяющие мне так считать.
– Мне не нужны личные причины, мне нужны подтвержденные факты! – возмутился Рентеро. – Что у нас есть на данный момент? – Он вопросительно посмотрел на Элену.
– Насколько мы знаем, Ческа пошла праздновать китайский Новый год. Спонтанно, поскольку изначально собиралась поужинать с Анхелем Сарате. Не сделала она этого только потому, что у Сарате изменились планы.
Все посмотрели на Сарате, в том числе Рентеро, который, впрочем, и раньше знал об их отношениях с Ческой. Анхель молчал, опустив глаза и злясь на Элену за то, что она в очередной раз привлекла внимание к его личной жизни. Неужели было обязательно вдаваться в такие подробности?
– По неизвестным нам причинам, – продолжала инспектор Бланко, – Ческа приехала в квартиру на улице Аманиэль, в апартаменты для туристов, снятые через интернет и оплаченные карточкой женщины по имени Иоланда Самбрано Гарсиа. Ордуньо, ты занимался ее поисками. Расскажи, что удалось выяснить.
– Марьяхо проверила банковскую карту, за последний месяц ее использовали, только чтобы снять эту квартиру. Вчера мы получили разрешение зайти в дом Иоланды, он находится на окраине Куэнки. Следов насилия не нашли. В доме были заперты две кошки. Судя по соцсетям, Иоланда была большой любительницей животных, и ее соседи нам это подтвердили. Интересно, что у кошек была вода и разорванный мешок с кормом на полу на кухне. Кошек у Иоланды было три, одной не хватало, самой маленькой. Мы предполагаем, что Иоланда покинула дом не по своей воле, а потом кто-то принес животным еды и забрал одного кота. Не исключено, что это был похититель.
– Странно, но допустим. То есть, возможно, пропала еще одна женщина, некая Иоланда, – заключил Рентеро.
– В квартире на Аманиэль мы нашли блистер от препарата для свиней, который называется азаперонил, – вступил Буэндиа. – С его помощью животных успокаивают. Его часто колют перед транспортировкой. По словам соседей, им показалось, что той ночью в квартире находились животные. Это можно было бы сбросить со счетов, если бы одна соседка не упомянула именно свиней.
– Свиньи в мадридских апартаментах? Я всегда говорил, что этот мир катится в задницу. Откуда препарат, известно?
Сарате с облегчением отчитался:
– По информации Испанского агентства лекарственных средств и изделий медицинского назначения, его продали в одной из аптек Куэнки. Аптекарь вспомнил покупателя, явно слабоумного, с выпирающими зубами.
– Мы наведались к ветеринару, который выписал рецепт, – подхватил Ордуньо. – Неприятный тип, и подход к инспекции свиноводческих ферм у него весьма небрежный. Узнать удалось немного, но он сообщил, что покупатель приходил за рецептом на азаперонил пару раз в месяц, всегда без предупреждения и всегда на парковку местного клуба. Ветеринар под наблюдением, на случай если покупатель опять объявится.
Ордуньо посмотрел на Рейес, предлагая что-нибудь добавить. Но девушка только кивала. На ней были джинсы, белая блузка и шерстяной пиджак. Видимо, сегодня гендерная флюидность превратила ее в скромницу.
– Больше нам ничего не известно, – вернулась к главной теме Элена. – Мы можем только предполагать, что Ческа находится где-то в районе Куэнки, и это место как-то связано со свиньями – ферма, например.
– Что касается Орильоса, то Ческа не восприняла его шантаж всерьез, – сообщила Марьяхо. – Денег она ему не перевела.
Рентеро ходил по переговорной, заложив руки за спину. Сотрудники ОКА понимали, что от такой демонстративной озабоченности не стоило ждать ничего хорошего. Рентеро явно готовился сказать что-то неприятное.
– С учетом всего, что вы выяснили, и всего, что мы видели, к Ческе следует относиться как к убийце, а не как к жертве.