то решаю не будить лихо. Всё равно не могу определиться, как поступать во всей этой ситуации.
Костю проверяю по ночам, но вроде бы спит мальчик хорошо, кошмаров больше не случается. Может быть, ещё и из-за радостного возбуждения и ожидания праздника. Всё-таки новый год — особенное время.
В день, когда мы с Костей должны отправиться на детский утренник, Демьян Аркадьевич сообщает, что нам придётся ехать одним.
— Пап, я думал, ты поедешь с нами, — расстроенно тянет мальчик.
— Костя, у меня на работе небольшой форс-мажор, — мужчина приседает перед сыном на корточки. — Я должен всё решить, чтобы потом приехать к Никите с Аней и спокойно отдыхать на праздники, понимаешь?
— Но на новый год ты не будешь работать? — уточняет ребёнок.
— Нет, не буду. Новый год мы проведём все вместе. Юрий отвезёт тебя домой к Никите, когда ёлка закончится, а я приеду на следующий день. Ольга, вы вернётесь сюда сначала или поедете сразу к своим? — поднимается и смотрит на меня внимательно.
— Я после ёлки поеду сразу на вокзал, Демьян Аркадьевич, — киваю ему.
Главное, не забыть взять с собой все вещи. Много не понадобится, домой ведь еду, но всё же кое-какие мелочи нужно положить.
— Отлично, тогда мы будем ждать вас третьего числа, — шеф кидает на меня быстрый взгляд и тут же отводит глаза. — Сегодня днём за вами заедет Юрий, а мне пора.
Мужчина уходит, потрепав Костю по макушке, а мы с мальчиком немного играем, немного балуемся, в общем, проводим время с пользой. Детей уже отпустили на каникулы, так что можно полностью расслабиться. Ёлка будет во второй половине дня, но из-за сильного снегопада уже после двух часов кажется, что на улице сгустились сумерки.
Я быстро собираю сумку с вещами и отдельно — небольшую сумочку, подходящую к платью, в которую кладу телефон и всякие мелочи. Пока пытаюсь понять, всё ли взяла, ко мне в комнату заносится Костя и начинает приставать с вопросами.
— Оля! Оля! Ну, Оль, — теребит меня мальчик, я рассеянно отвечаю что-то насчёт Деда Мороза и Снегурочки, стихов, которые ребёнок учил к празднику, и прочих важных для него деталей.
— Так, милый, давай-ка начинай одеваться! — в конце концов решаю занять его хоть каким-то делом. — И я тоже оденусь. Скоро уже машина приедет.
Надеваю платье, ищу колготки, и тут обнаруживается, что единственная подходящая пара порвалась.
— Вот же чёрт! — задумываюсь, что делать.
Покопавшись, нахожу у себя чулки. Их, конечно, только зимой и носить… Но выхода нет, так что натягиваю. Сейчас в машине не замёрзну, а после ёлки надо будет надеть леггинсы.
Покрутившись перед зеркалом, выхожу из комнаты.
— Ух ты, Оля! Какая ты красивая! — Костя смотрит на меня с восхищением.
— Спасибо, милый, — улыбаюсь комплименту.
— А лицо ты будешь раскрашивать?
— Нет, — фыркаю на забавное слово, — не буду.
Я же на детский утренник отправляюсь, а не на свидание!
В фойе театра, где будет проходить ёлка, суетится толпа детей и их родителей.
— Оль, а пойдём вон туда, — ребёнок хватает меня за руку и показывает на девушек, которые занимаются аквагримом — рисуют детям узоры на лбах и щеках.
К счастью, очереди почти нет, и довольному Косте разрисовывают скулы с обеих сторон.
— А тебе? — он радостно разглядывает себя в зеркале.
— Мне не надо, — улыбнувшись, отказываюсь от перспективы.
— Тогда пойдём тебя вон там побрызгаем! — он показывает на другую девушку, которая суёт всем проходящим блоттеры — полосочки бумаги, на которые пшикают духами.
Странно, что она делает это на детском празднике. Похоже, организаторы посчитали, что раз родители приехали сюда тратить деньги, то, значит, могут и духи купить.
Костя тащит меня к ароматам и вступает в серьёзный разговор с продавщицей, которая даёт ему перенюхать все флакончики. Видимо, ей просто скучно здесь, вот и развлекается, как может. Я сажусь на диванчик поблизости.
— Оля, я выбрал для тебя! — мальчик подбегает ко мне с бутылочкой и несколько раз нажимает на распрыскиватель.
Еле успеваю отвернуться, так что большая часть заряда приходится в волосы. Запах сладкий, немного конфетный и совсем не мой. Ну да ладно, главное, что ребёнок доволен. Просто приеду домой и голову помою, если не выветрится к тому времени.
Ёлка в целом проходит достаточно весело и вполне привычно. Хороводы, танцы, Дед Мороз со Снегурочкой, сначала злая, а потом перевоспитавшаяся Баба Яга. После основной сказочной части дети выстраиваются в очередь читать стишки и получать подарки. Костя с честью выдерживает испытание и получает здоровенную коробку со сладким набором, а ещё притаскивает откуда-то сиреневую маску с пайетками и заставляет меня её надеть. По его словам, она идеально подходит к моему платью.
Всё заканчивается, и мы уже потихоньку идём одеваться в фойе, где нас ждёт сюрприз.
— Папа Никита! — вопит Костя.
— Привет! — нам машет Никита Сергеевич — я всё-таки выяснила у шефа его отчество.
Подходим к мужчине.
— Здравствуйте, — улыбаюсь ему, когда ребёнок слезает с его шеи. — Я думала, Костю Юра к вам отвезёт.
— Да, Демьян говорил. Но так получилось, что я освободился раньше, вот и решил заехать сам, — Никита Сергеевич подхватывает мальчика на руки. — Ну что, поехали со мной?
— Да-а! — довольно кричит Костя.
— Оля, Юрий теперь свободен, так что может отвезти вас, если нужно, — кивает мне мужчина.
Мы прощаемся, я обнимаю Костю и тороплюсь к машине. До вокзала на метро удобнее, не по пробкам ехать, но сумку с вещами надо забрать.
— Оль, ну что, подвезти тебя? — спрашивает Юра, когда я забираюсь в тёплый салон.
— Подожди секундочку, Юр, — роюсь, ища проездной, и тут меня ждёт «прекрасная» новость. — Вот же чёрт!
— Что такое?
— Я паспорт в рюкзаке оставила! Да что ж за невезуха! — говорю расстроенно. — Отвлеклась, пока собиралась, и вот — на тебе! Юр, можешь подбросить меня обратно к дому?
Придётся вернуться. Ладно, это недолго, оттуда я уже на метро поеду. Электрички есть, успею добраться нормально.
— Не вопрос, — водитель поворачивает ключ зажигания. — Точно не надо тебя ждать? — интересуется, когда мы оказываемся на месте.
— Нет-нет, дальше я сама, спасибо, Юр! С наступающим!
— Ага, и тебя тоже.
Я поудобнее перехватываю сумку и на лифте поднимаюсь в квартиру. По дороге пытаюсь снять с головы маску, которую подняла наверх и совсем про неё забыла, но та съезжает на нос — завязки запутались в волосах. Дёргаю пару раз — больно. Ладно, чёрт с ними, сейчас сумку поставлю и разберусь, а то одной рукой неудобно. Достаю ключ, вставляю в замок, но понимаю, что он не поворачивается. Неужели я дверь забыла запереть, когда мы уезжали?!
Захожу в полутёмную прихожую, быстро скидываю сапоги — заодно забегу в спальню, проверю, может, ещё забыла что-то. Поднимаю руку, нашаривая на стене выключатель, но замираю, потому что из кабинета выходит… шеф!
— Не включай свет.
В каком смысле? Что он вообще здесь делает, должен же быть на работе? Тянусь к завязкам, чтобы снять с себя надоевшую маску, делаю шаг вперёд, но он вытягивает вперёд руку.
— Нет, стой на месте! Маску не снимай!
В темноте после яркого света подъезда я толком не могу разобрать выражения его лица и не понимаю, почему он так себя ведёт. Опускаю руки, смотрю удивлённо.
— Идеально, — произносит он негромко.
— Что… — хочу спросить, что происходит, но мужчина в два шага оказывается рядом со мной и кладёт мне на губы кончики пальцев.
Глава 11
Такое ощущение, что прикосновение парализует.
— Господи, и голос… Но лучше молчи, поняла? Просто молчи! — обходит меня со спины, и я чувствую его руку на шее под волосами.
Он действует уверенно, без всяких сомнений. Одна горячая ладонь спускается по позвоночнику, задерживаясь чуть ниже талии, вторая ложится на живот, заставляя изогнуться и прижаться к мужскому телу.
Меня начинает трясти. Эта близость, которую я не ждала, но в глубине души хотела, темнота, внезапность, сильные руки, которые сминают, гладят, касаются там, где хотят. Ахнув, чувствую, как пальцы пробираются к полоске обнажённой кожи выше чулок, на секунду замирают на кружеве белья, которое я надела под нарядное платье — ну не «нянины» же комплекты туда было надевать!
Надо бы вскрикнуть, остановить, помешать, да вот только… не могу. Не могу — и всё тут.
События сменяют друг друга так быстро, что я ничего не понимаю — только горю и плавлюсь от ощущений, от невероятной наполненности, тягуче медленных движений и от тихого стона за моей спиной. А потом… он утыкается мне в волосы, глубоко вдыхает и вдруг останавливается.
— Я идиот, — раздаётся на грани слышимости, но в квартире так тихо, что я могу разобрать слова. — Не нужно было…
Он осторожно отстраняется, опускает задранный подол моего платья.
— Уходи, — произносит уже громче. — Хотя нет, подожди секунду.
Ноги дрожат так, что я не понимаю, как до сих пор не упала, мыслей в голове нет… Боюсь повернуться, но слышу, что мужчина заходит в комнату, потом быстро возвращается. На комод рядом ложится пачка денег.
— Просто захлопни за собой дверь.
Шаги опять удаляются, теперь окончательно, а я остановившимся взглядом смотрю на лежащие купюры. Что?.. На автомате открываю верхний ящик, смахиваю туда стопку. Не осознавая, что делаю, надеваю сапоги, подбираю валяющееся на полу пальто, быстро натягиваю его на себя, хватаю вещи и выбегаю из квартиры.
Демьян
— Никит, папа собирается съездить домой на такси, что-то забыл в квартире. Но я немного волнуюсь. Может быть, ты его отвезёшь? — в кабинет друга заглядывает его невеста. — И было бы здорово, если бы вы заехали в магазин на обратном пути.
— Конечно, Аннушка, — Ник встаёт и тут же подходит к ней, обнимает, кладёт руки на слегка выступающий живот. — Не переживай, ладно?
— Спасибо, — она быстро целует его в губы и отстраняется. — Спускайтесь чай пить через полчаса, а потом поедете.