— Конечно, — задумчиво кивнула Камилла, ломая пальцы. — Простите, если из-за моего письма у вас могут быть неприятности, — она положила ладонь на мою руку. Я удивленно опустил взгляд на тонкую кисть, затянутую в шелковую перчатку... вздрогнув, она отдернула ладонь и спрятала ее под второй рукой, — простите, понимаю, это может быть неприятно...
— Что? — не понял я.
— Болезнь незаразна, но я понимаю, что мои прикосновения, хоть и неопасны, могут быть неприятны окружающим. Простите.
— Нет, я не... — я не нашел слов, чтобы выразить свою мысль. Я посмотрел на ее руку не поэтому... но время ушло, момент близости превратился в смущающий, и я предпочел перевести тему. — Думаю, вам нужно заказать новый гардероб. Я отправил посыльного в хорошее ателье, скоро явится швея, и вы сможете заказать все необходимое...
— Не нужно тратить деньги, — в ее голосе послышалось страдание. — Это бессмысленно... — она вздохнула. — Я все равно не смогу сносить эти платья, мне недолго осталось. Скоро я уже даже вставать с кровати перестану.
Мне в лицо будто плеснули кипятка, как стыдно было слушать эти рассуждения, хоть я и знал, что отчасти она права, но все же мне хотелось сделать для нее хоть что-то:
— Вы моя жена и...
— Нет, я понимаю, вы правы. Я не буду вас позорить при после, — перебила она меня, неправильно истолковав мои слова. — Да, нужно заказать приличествующее моему новому статусу платье. У меня остались кое-какие не ношенные наряды, но они устарели на несколько лет и все вечерние. — Нужно было что-то сказать, как-то объяснить... но я опять не успел, и разговор переключился на другую тему. — В каком цвете вы предпочтете меня видеть?
Я хотел ответить, что в зеленом, но вовремя одумался. Зеленый — это цвет Ребекки.
— Пусть будет синий.
Она кивнула, не уточнив, что ей будет позволено купить, какие украшения я ей подарю для комплекта... я решил, что сам поговорю о необходимых материалах со швеей, уверен Камилла будет слишком скромна.
Выбранная мною модистка постаралась на славу, создавая для Камиллы такой красивый головной убор, что никому и в голову бы не пришло, что она прячет изуродованное лицо, наоборот предположили бы, что модница кокетничает, прячась за вуалью. Куафер, которого порекомендовала швея, создал из и без того красивых темных волос Камиллы высокую прическу и изящно пристроил сверху шляпку, по форме напоминающую охотничью: с узкими полями, треугольной формы, украшенную перьями и брошью с сапфирами, вокруг нежным облаком витала вуаль, лишь на лицо спадали несколько ее слоев, так что разглядеть лицо было невозможно, лишь тень подбородка просвечивала через синее с серебряными блестками, будто ночное небо, облако.
Платье по крою было простым и изящным: синий эльфийский шелк, довольно закрытое и скромное, без лишних воланов и бантиков, но именно так раскрывался материал, казалось, что серебряные искры, будто крошечные молнии, то там, то здесь проскакивают по складкам юбки или по линии корсажа, а присмотришься — и нет ничего. Только скромная серебряная брошь на груди с крупным синим опалом в окружении черных бриллиантов. Едва я увидел образцы ткани, которые принесла швея, как вспомнил об этой броши, что хранилась в семейной сокровищнице. В глубине синего кабошона будто была спрятана маленькая вселенная или звездная туманность, в детстве, изучая под руководством гувернера ночное небо через телескоп, я все силился найти ее на небе, мне казалось, что природа под землей не могла просто создать такой красоты, это должна быть копия небесных светил, а учитель лишь посмеивался и приговаривал, что, быть может, так и есть, но это скопление звезд видно только в другом полушарии.
— Вот, подойдет к вашему платью на сегодняшнем обеде, — сегодня Камилла чувствовала себя достаточно хорошо, поэтому спустилась на завтрак в столовую, а после я попросил ее зайти в кабинет и выложил из сейфа коробочку с брошью.
— Какая красота! — ахнула она искренне, протянула руку... но тут же отдернула, не коснувшись, — нет, я не могу...
— Вы моя жена, и вы будете носить семейные украшения Роквистеров, — строже, чем хотелось, высказался я. Мне хотелось сказать, что это ее право, но прозвучало, будто приказ.
— Да, простите, — пробормотала она тихо, — я верну ее, как только будет возможно.
— Можете оставить себе.
Она промолчала, но я и без слов понял — вернет немедленно.
И вот к обеду Камилла спустилась уже такой, как надлежит выглядеть герцогине Роквистер. Если не знать о болезни, и не догадаешься.
Представитель эльфийской автономии Клен Опавший Лист прибыл минута в минуту, как было написано в приглашении. Он по традиции пренебрегал человеческой модой и был одет в какие-то многослойные эльфийские халаты, но пошитые не из простого однотонного эльфийского шелка, а еще и с изящной вышивкой всех оттенков желтого, оранжевого и красного, изображавшей осенний пейзаж. Я знал, что ткань всего одного слоя его наряда в человеческих землях стоила целое состояние. Длинные серебристые волосы были убраны в сложную прическу и украшены подвесками и заколками, которые, тем не менее, не уменьшали его мужественности.
Увидев герцогиню, Клен Опавший Лист поклонился ей на эльфийский манер, практически сложившись пополам, а вот меня приветствовал лишь легким кивком, как равного. Камилла явно растерялась, но взяла себя в руки и присела в изящном реверансе, чуть более глубоком, чем полагалось герцогине, наверное, сработала привычка, ведь раньше она была дочерью виконта.
Я начал обычный ни к чему не обязывающий разговор и проводил гостя за стол. По традиции до десерта о делах не говорили, чтобы не портить аппетит, только о погоде, природе и светских сплетнях. Кажется, эту моду тоже привнесли эльфы, по крайней мере, посол минут пятнадцать разглагольствовал о том, как красиво было минувшее полнолуние и как прекрасен жасмин во дворе посольства в лунном свете. Камилла сидела, будто кол проглотила и практически не притронулась к обеду, и я беспокоился, не стало ли ей нехорошо, но спросить, привлекая внимание к ее проблеме, не решился, поэтому, выгадав момент, незаметно коснулся ее руки. Она едва заметно кивнула, и мы оба вновь сосредоточили свое внимание на после.
Окончания обеда я ждал, будто манны небесной, пока, наконец, слуги не унесли последнее блюдо, и Камилла на правах хозяйки дома первая не поднялась со своего места:
— Пройдемте в малую гостиную, пожалуйста, там подготовлен чай и закуски.
— С удовольствием, леди Роквистер, — улыбнулся посол и подал ей руку.
Камилла глянула на меня чуть растерянно, но приняла.
Я шел за ними и чувствовал, как от посла фонит магией. В его поведении не было вроде бы ничего хоть немного нарушающего этикет, но я все равно подозревал какой-то странный подтекст в его действиях.
В гостиной Клен Опавший Лист проводил Камиллу к дивану, а сам устроился в стоящем напротив кресле. Я остановился у девушки за спиной, чуть коснулся ее плеча, желая поддержать. Посол окинул нас насмешливым взглядом и расслабленно откинулся о спинку кресла. Мановение его руки, и одна из расставленных на столе чашек подплыла к нему по воздуху.
— Очень вкусный сбор, — произнес эльф, попробовав чай, — южные плантации и северные травы? Интересное сочетание.
Мы с Камиллой оба промолчали, ожидая, когда он перейдет к главному.
— Я приехал, чтобы обсудить ваше письмо, герцогиня Камилла Роквистер, урожденная Эйшир.
— Я писала не вам, а родственникам своей матери, — голос Камиллы прозвучал хрипло.
— Так уж сложилось, что я и есть ваш самый близкий родственник, — он возвел глаза к потолку, будто что-то просчитывая: — двоюродный дядя, так, вроде бы, это называется у людей? Мы с вашей матерью Эдельвейс приходились друг другу кузенами по-вашему, хотя никогда и не встречались. Я намного старше ее.
— Какое удивительное совпадение, — пробормотал я.
Он тонко улыбнулся:
— Никаких совпадений. Именно род Опавшего Листа принял на себя тяжкое бремя быть послами при дворе Императора Драконов, ведь наш предок когда-то настоял на заключении мира.
— Бремя? — хмыкнул я, зная, какую власть представляет имеет посол эльфийской автономии.
— Бремя, — кивнул он, — из-за которому представителям нашего рода периодически приходится оплакивать смерть своих детей. Как и мой дядя, который не смог вовремя отослать дочь в эльфийские леса похоронил ее живой и ушел с поста, как только появилась такая возможность.
— Но она прожила еще больше пятнадцати лет и родила нас с братом, — тихо произнесла Камилла.
— И все равно умерла. Не одумалась, не обратилась ко мне, не уехала в лес. К чему продлевать агонию несчастных родителей? Я не сообщал им о судьбе своей кузины, чтобы их не мучить еще сильнее. Ваша бабушка и так ушла в лес забвения на долгие пять лет, пытаясь восстановить свое ментальное здоровье. Теперь мне следует рассказать ей о том, что у нее есть внучка, чтобы через пару недель опять огорошить вестью, что внучка эта мертва?
— Откуда вы знаете? — ахнула Камилла.
— Договорной брак с драконом? О чем вы только думали? Ваше энергетическое состояние... — он покачал головой, будто не находя слов, чтобы выразить, насколько все ужасно.
— Договорной брак с драконом? О чем вы только думали? Ваше энергетическое состояние... — он покачал головой, будто не находя слов, чтобы выразить, насколько все ужасно.
— Как вы смеете? — рыкнул я.
— А о чем вы думали, женившись на полэльфийке с такой сильной природной магией? — Клен не остался в долгу.
— Вы считаете, я сделал это нарочно?!
— Прекратите, — тихий голос Камиллы, тем не мнее, прозвучал настолько решительно, что я захлопнул рот, останавливая готовое сорваться с губ предложение ответить за оскорбление в дуэльном круге. Клен явно хотел еще что-то сказать, но тут Камилла откинула с лица вуаль. — Вы ошибаетесь, господин посол, я умирала еще до нашей свадьбы.
Тут наконец-то эльфы растерял всю свою напускную вальяжность.