После трапезы мы опять вернулись в бальный зал, станцевали несколько танцев на правах хозяев, только часть из них вместе. Затем мужчинам было предложено перейти в комнату, оборудованную для игры в карты и кости, а дамам выпить чаю и посплетничать отдельно. Молодежь оставалась в бальном зале под присмотром компаньонок.
Несколько раз я замечала светловолосую голову герцогини Форсферт то в одном месте, то в другом. Она где-то потеряла своего сопровождающего и блистала в окружении молодых мужчин. Потом я увидела, как она пошла в игровую, наверное, в поисках Эйдана, но он уже вышел из другой двери и поспешил пригласить меня на танец. Это было бы смешно, если бы не было так грустно.
— Я бы хотела поговорить с вами, леди Роквистер, — женский голос заставил меня вздрогнуть. Я и не заметила, как она сумела подкрасться ко мне.
Огляделась по сторонам — на нас внимательно смотрели леди в женском салоне, куда я зашла на правах хозяйки. Сплетницам только дай повод.
— Конечно, леди Форсфер, идемте в малую гостиную, — предложила я.
Я не была лично знакома с этой женщиной, но боялась, что неожиданно проснувшиеся материнские чувства заставят ее спровоцировать скандал, поэтому поспешила изолировать ее от публики. Но она со спокойным доброжелательным лицом прошла в указанную мною комнату. Служанка зашла за нами и подала чай со сладостями. Герцогиня щебетала о чем-то незначимом, пока девушка не вышла, но, едва за ней закрылась дверь, как Ребекка всхлипнула.
— Простите, — прошептала она хрипло, отставила чашку в сторону и прижала идеально-белый платок с изящным кружевом к сухим глазам. — Простите... я надеюсь, вы сможете понять сердце матери... — она вопросительно взглянула на меня, но я могла поклясться, что глаза ее наполняются слезами. Она такая хорошая актриса или на платок было нанесено какое-то специальное средство, я не знала.
— Простите, я не понимаю, о чем вы хотите поговорить, — не стала я понимать ее намеков. — Слышала, у вас двое детей учатся в школе? Вы так хотите их навестить, что плачете? Очень вам сочувствую.
— Вы не можете не знать! — прошептала она, буквально задыхаясь от слез. — Умоляю! — и она рухнула на колени.
Я вскочила с дивана и попятилась в сторону:
— Что вы делаете?!
— Вы такая замечательная женщина! Вы, я вижу, любите Вильгельмину, будто она вам родная. Вы же не можете не знать, откуда взялся ребенок.
— Герцогиня, встаньте!
— Умоляю, пожалейте меня! Сердце материнское кровью обливается... прошу, станьте хорошей матерью моей дочери, только об этом умоляю, всю жизнь о благе ее буду Богине-Матери молиться...
— Поднимитесь немедленно! — этот цирк мне уже стал надоедать. — У вас истерика? Я велю вызвать врача!
Это все же подействовало, и Ребекка вскочила на ноги, но немедленно попыталась схватить меня за руку:
— Умоляю, я лишь хочу иногда видеть ее, знать, что с нею все хорошо. Поймите же, вы же женщина, вы должны понять мать, у которой украли ребенка!
— Украли?! — я даже опешила от такой наглости.
— Конечно! Я так любила ее, мою малышку, — вошла в роль Ребекка. — Я носила ее здесь, под своим сердцем, — она обхватила живот руками, будто действительно что-то чувствовала. — Но Эйдан сказал, что она больна, и только он сможет ее вылечить. Я не могла, я не знала, что делать!.. Мне пришлось отдать своего ребенка для ее же блага, что только он сможет ей помочь. Я вижу, я знаю, что была права — здесь ей лучше, она даже смогла обернуться человеком. Но сердце материнское кровью обливается...
Я буквально задохнулась от ее лжи.
— Вы, — прошипела я разъяренной драконицей, — смеете сейчас возводить напраслину на моего мужа? Вы смеете говорить, что не хотели отдавать ребенка?! Это я питала яйцо своей магией, это я была с ней, когда она вылупилась, это я первая взяла ее на руки, — я наступала на Ребекку, а она пятилась в ужасе, забыв о своих слезах. — Я знаю, что вы отказались от девочки, едва узнали, что она задержалась в драконьей форме, что назвали ее монстром и чудовищем. Я знаю, что вы специально подстроили так, чтобы я застала с вами своего мужа на имперском балу, желая разрушить наши отношения. Так-то вы видите счастливую семью, в которой должна была расти ваша любимая дочка, да?
Она вдруг приосанилась, изящно опустилась на диван, забыв о всяких слезах, и уверенно посмотрела на меня:
— Ну, и что? Я полюбила Эйдана с первого взгляда, нас тянет друг к другу. Ты не дракон, тебе не понять, ты не сможешь заменить ему меня, — перешла она на фамильярную речь. — Ты и для дочери моей всего лишь замена, — она пренебрежительно усмехнулась. — Няня и только. Это я ее мать.
— Ты ей никто, и она никогда о тебе ничего не узнает, — заявила я, усаживаясь на диван напротив. — Ты ребенка отдала, подбросила, будто котенка под чужую дверь. Это мы с Эйданом ее выходили, это в наших руках она обернулась. Мы ее и воспитаем.
Ребекка смерила меня холодным взглядом, а потом рассмеялась:
— Ой, моралистка нашлась! Я бы даже, наверное, поверила. Да, поверила бы, если бы не знала, — хохотала она, а я нахмурилась. — Мать она, конечно, чужого ребенка, дракончика как родного приняла, — она вдруг резко наклонилась вперед и уперлась руками в стол. — Да только ведь ты не только мой грех прикрывала, ты еще и сама из дурной истории выкручивалась.
— Что за бред? — нахмурилась я.
— Знаю я все, — небрежно махнула Ребекка рукой, — нечего моралистку из себя строить. И, знаешь, я хотя бы себя до свадьбы не опозорила, — ехидный взгляд в мою сторону. — Эйдана-то я понимаю, ему нужно было найти девицу, которая на все согласится и признает нашу дочь своей. И плевать даже, что она опозоренная. Но не смей мне теперь морали читать! — разозлилась она. — Я была честной женой — честно исполнила свой долг перед мужем и родила ему двоих кровных наследников. Остальное — мое дело.
Она резко поднялась на ноги.
— Вы бредите, — пробормотала я.
— Ну, да, конечно, ври дальше, может, кто-то и поверит, — хмыкнула Ребекка. — Но не волнуйся, я никому не расскажу. Это не в интересах моей дочери — позорить ее названную мать. Только и ты поприличнее себя веди, раз на то пошло, не будь такой дурой, как прежде. Она подошла к выходу и что-то сделала. Я почувствовала легкую магическую вспышку. — Так, значит, не дашь мне с ребенком видеться? — смерила меня насмешливым взглядом.
— Нет. И Эйдан не позволит, — помотала головой я.
— Что ж... ладно. Жизнь длинная, когда-нибудь она вырастет и будет представлена ко двору.
— Перед ней тот же спектакль будешь разыгрывать? — горько скривилась я.
Ребекка только улыбнулась самоуверенно, а я поняла, что нам придется рассказать все Вилли заранее, чтобы она знала и была готова. Уверена, мы сможем справиться с этим, если будем вместе и честны друг с другом.
В дверь, у которой стояла Ребекка, как-то по-особенному стукнули, и, когда она открыла, я увидела ее спутника. Не помню имя, кажется, он какой-то мелкопоместный барон, который получил приглашение только благодаря дальнему родству с Эйданом.
— Она здесь? — хмуро поинтересовался мужчина смутно знакомым голосом. Я нахмурилась.
— Как договаривались, — Ребекка передернула плечами. — Разбирайтесь теперь между собой сами, голубки, — она послала мне насмешливый взгляд и вышла из комнаты, а ее спутник наоборот зашел.
— Кто вы? — удивилась я и поднялась с дивана, готовясь призвать свою магию, — что вам нужно?
Мужчина захлопнул дверь за собой и прижал к ней что-то... кажется, это был запирающий и отводящий внимание амулет. Я попятилась.
— Кто вы?!
Он обернулся, сделал шаг к диванам и все его действия, каждый жест будто отдавался ужасом у меня в разуме. Это был незнакомец, я никогда не видела этого лица, но его движения, пластика, мимика, ухмылка — все будто кричало мне: «беги!»
— Не узнала, любимая? — ухмыльнулся он и снял с шеи еще один амулет. Внешность его потекла, будто оплавленный воск, и я увидела Льюиса Грилборна.
— Как ты смог пройти? Тебя не пропустили бы, — прошептала я дрожащими губами.
— Это было трудно, — ухмыльнулся он самодовольно. — Пришлось перекупить приглашение у мелкого барончика, но тот к счастью сильно проигрался в карты. Амулет маскировки влетел бы в копеечку, если бы не помогла герцогиня. Ей тоже очень хотелось присутствовать на балу, но приглашение не прислали, какой пассаж. Обойти приглашением такую персону! Наверное, она сейчас побежала, чтобы прыгнуть в постель к твоему мужу. Нужно тоже последовать их примеру.
— Что?! — ахнула я.
И тут Льюис резко кинулся ко мне и схватил за руки. Я попыталась вывернуться, пнуть его, но он повалил меня на диван.
— Отпусти немедленно, иначе я применю магию! — закричала я, выворачиваясь из последних сил.
— Попытайся, — хохотнул он, и только тут я поняла, что магия не отзывается. — Я теперь не такой глупый, как прежде, — ухмыльнулся он довольно. — Тебе же лучше не сопротивляться, тогда мы быстро закончим и ты вернешься в зал. А то устроишь скандал и все обернется еще большим позором для тебя. Давай же, ты же уже замужем, даже родила, тебе терять нечего. А я должен уже развеять это наваждение, — и он впился в мою шею, одной рукой держа мои руки, а другой пытаясь задрать юбку.
Эйдан
Весь вечер приходилось избегать Ребекку, в голове я придумывал страшные козни барону Гленфиру, моему дальнему родственнику по матери, который решил, что может явиться на бал не со своей младшей сестрой, которую он недавно вывел в свет, а привести в мой дом эту... женщину. Я и так не отказывал ему от дома только ради кузин, ведь он промотал практически все свое наследство, но есть время, когда нужно сказать: «хватит».
— Герцог, рада видеть вас! — неожиданно вынырнув из-за колонны, Ребекка крепко вцепилась в мой локоть, так что отбиваться пришлось бы силой. — Вы организовали такой прекрасный праздник! Позвольте высказать вам мое восхищение.
— Спасибо, — буркнул я и попытался незаметно освободиться из ее хватки, но она прижалась только сильнее. — Простите, я обещал следующий танец своей супруге, — все же удалось отцепить ее руку.