Вопрос № 4: что ждет меня дальше?
Все мы беспокоимся о будущем. За этим прячется надежда на лучшее. Дети, не обладающие таким багажом опыта, как наш, тоже могут волноваться о своем будущем. Со многими трудностями дочерям придется столкнуться впервые (новые друзья, переход в другую школу, отношения). Некоторые девушки, страдающие от низкой самооценки, так сильно зацикливаются на будущем, что их охватывает тревога, которая не позволяет полноценно и счастливо существовать в настоящем.
Мы, как родители, должны помочь нашим дочерям убедиться в том, что они справятся. Мы должны успокоить их, чтобы они пережили обидные высказывания, потерю друзей, проваленные экзамены и неудачные пробы в команду по плаванию. Многие из нас, конечно, желая только лучшего для своих детей, винят плохих учителей или тренеров. Но все мы переживали в прошлом неудачи или становились жертвой жестокого отношения. И нашим детям придется через это пройти.
Лучшее, что мы можем подарить дочерям, – вера в то, что они справятся с любыми жизненными трудностями. Когда мы на постоянной основе реагируем на любые проблемы так, будто наши дети являются лишь невинными жертвами, мы делаем из них бытовых инвалидов. Да, они и правда могут оказаться жертвами сложившихся обстоятельств. Но жалость заставляет их верить в то, что они слабы и беззащитны. Вместо этого родителям стоит показать им, что иногда случаются плохие вещи, которые мы не в состоянии контролировать, но это нормально.
Один мой друг, Джон О’Лири, оказался в эпицентре пожара, когда ему было девять лет. Ожоги составили более 90 % тела, он не должен был выжить. Однако каким-то чудом он смог выкарабкаться и провел несколько месяцев в больнице.
Когда Джон приехал домой, мама приготовила его любимое блюдо. Он, братья, сестры и родители сели за праздничный стол. Рядом с Джоном сидела его сестра. Его руки так обгорели, что остались только кисти, пальцев почти не было. У него получилось взять вилку «пеньками», но собрать столовым прибором еду ему так и не удалось. Сестра заметила это и наклонилась, чтобы помочь, но мама Джона резко сказала:
– Прекрати! Он и сам справится!
Джон чувствовал себя унизительно, он злился на мать, потому что ему было тяжело привыкать к изменениям в жизни. Она отказывалась жалеть сына, потому что знала, что так ему будет еще сложнее. Мать хотела, чтобы Джон, несмотря на все трудности, научился заботиться о себе самостоятельно. Вера матери в сына и его личное упорство сработали, за что молодой человек теперь очень благодарен. Джон смог продвинуться вперед и добиться успеха.
Все мы нуждаемся в надежде на лучшее будущее, но иногда эту надежду нужно заслужить. Мы заслуживаем надежду собственными стараниями (как Джон), верой в то, что мы сможем преодолеть все невзгоды (и эта вера подкрепляется словами родителей и собственным опытом), а также верой в то, что в конце концов Бог спасет нас, потому что Он нас любит, потому что Он хочет быть с нами рядом.
Будьте готовы к большим вопросам и помните, что правильные ответы помогут вашей дочери обрести надежду и уверенность в себе, в которых она сильно нуждается.
Глава 3Мама: наставник, союзник, опора
Впервые я повстречала Кристин в Доминиканской Республике, в грязной бетонной комнате. Она вешала зеленую камуфляжную сетку над своей кроватью, чтобы спрятаться от пауков и других насекомых. Она застилала свою кровать по-армейски аккуратно. Кристин была такой счастливой, будто въехала в пятизвездочный отель. «Эта поездка будет потрясающей!» – сказала она себе под нос, но все женщины, находившиеся неподалеку (в том числе и я), порадовались услышанному.
Мне никогда раньше не доводилось спать в такой комнате. В ней было так душно, что все мы взмокли от жары (нас было шестеро), хотя не исключено, что это объяснялось тревожностью.
Снаружи нашего временного пристанища стояли несколько шестнадцатилетних «охранников» с автоматами в руках. Я очень волновалась о нашей безопасности и о дочке, которая отправилась со мной в эту медицинскую миссию.
И тем не менее мне очень нравился оптимизм Кристин, я бы даже сказала, что нуждалась в нем. Какая-то часть меня была готова сложить в сумку два моих медицинских халата, пару кроссовок и вернуться домой. Я уверена, что такие мысли посещали не только меня, но и всех остальных, за исключением, конечно, Кристин. Я восхищалась ее спокойствием и энтузиазмом. Она познакомила меня со своей дочкой Рэйчел, которая рассказала мне, что ее маме уже исполнилось семьдесят три. Я была шокирована, потому что дела у бабушки Кристин шли намного лучше, чем у меня. Ее не волновали жуки, «ванные комнаты» без канализации, шестнадцатилетние «охранники». Она не впервые приехала в Доминиканскую Республику, поэтому хорошо здесь ориентировалась.
Каждый день в течение двухнедельной поездки мы садились в ветхий школьный автобус и отправлялись в деревню, где не было электричества и водопровода. Там мы встречали сотни прекрасных женщин, мужчин и детей, которые часами стояли в очереди в тридцатиградусную жару, чтобы попасть к врачу. Каждый день Кристин одной из первых распаковывала лекарства и приборы, расставляла кушетки и встречала пациентов. Несмотря на тяжелые условия, она всегда была готова помочь, всегда излучала позитив. Некоторые из пациентов испытывали истощение от голода, другие страдали от сильной инфекции, открытых ран, а встречались и такие, которым мы уже ничем не могли помочь. Ничто из этого Кристин не пугало, ничто ее не раздражало. Рэйчел рассказала мне, что ее мама каждый вечер тихо молилась за нас и наших пациентов. Я видела, что Кристин была куда выносливее, чем я и Рэйчел, несмотря на то что мы обе на тридцать лет моложе ее. К концу уходящего трудного дня Кристин уже ждала следующего.
Рэйчел безумно повезло с мамой. Я бы даже сказала, что знакомство с Кристин заставило меня думать, что я подвожу свою дочь тем, какой пример подаю ей. Моя девочка, как я заметила, утешала, успокаивала и поддерживала меня куда больше, чем я ее. Я считаю, что Кристин на собственном примере показала мне, какой я должна стать к семидесяти годам.
Однажды вечером я сказала Рэйчел:
– Твоя мать просто невероятна. Я не представляю, как она терпит жару, что уж говорить о том, как она сохраняет оптимизм, несмотря ни на что.
– Мама удивительна, – ответила Рэйчел. – Она занимается этим уже многие годы. Когда я была маленькой, я считала ее сумасшедшей. Я сравнивала ее с ненормальными христианами, которые всюду таскают с собой Библию. Понимаешь, о чем я? Не знаю, почему в голову пришло именно это сравнение, ведь она никогда не тыкала нас носом в Библию и уж точно не хвалилась своей верой. Видишь, как спокойна и добра она ко всем вокруг? Она и дома всегда была такой.
В лице Рэйчел я разглядела гордость и тоску. Вскоре я узнала причину ее печали:
– Иногда с мамой трудно жить. Мой папа умер, когда я была еще совсем маленькой, но мама всегда находилась рядом со мной, моим братом и сестрой. Она никогда не злилась, никогда не жалела себя. Я думаю, что таким было все ее поколение. Понимаешь, они ведь никогда не говорили о своих чувствах. Но у меня болело сердце за маму. По мере взросления я не раз доставляла ей неприятности. Будучи подростком, я ссорилась с ней, обзывалась, выплескивала на нее свою злобу, но никогда по-настоящему на нее не злилась. Меня просто выводили из себя проблемы, которые свалились на нас после смерти отца, и я не хотела, чтобы она жертвовала собой. Знаю, звучит странно, но я создавала столько трудностей потому, что мне было жаль маму. Попробуй разбери, чем я руководствовалась. Сейчас, будучи взрослой женщиной, я научилась ценить ее, как никогда раньше. Своим примером мама научила меня принимать жизнь и других людей. Она показала мне, как нужно любить, особенно тех, кто тебе не нравится. Как я уже говорила, мама никогда не читала мне нотаций. Она всегда была любящей, тем более к членам своей семьи. И, честно говоря, я никогда не встречала человека, который мог сказать о моей маме что-то плохое. Я горжусь ею. Она научила меня хорошей жизни и дала понимание того, что в жизни действительно важно, а что нет.
Этот разговор состоялся несколько лет назад. Сейчас Кристин уже нет с нами. Но в воспоминаниях я всегда буду видеть ее улыбку и то, как она аккуратно ходит между больными, тихо молясь о здравии. Кристин была мамой не только для своей дочери, но и для всех нас.
Некоторые психологи и эксперты могут сказать вам, что присутствие матери в жизни необязательно, что «каждому ребенку нужен лишь дом с одним или двумя любящими людьми». Да, детям нужен дом и любящие родители. Но ни маму, ни папу нельзя заменить. Каждый из них приносит в жизнь ребенка что-то уникальное, каждый является ролевой моделью поведения, которая действительно необходима ребенку. Оплакивая потерю отца, Рэйчел еще больше нуждалась в матери.
Если вам нужны доказательства, то вы можете обратиться к лучшему академическому исследованию о матерях, написанному доступным для всех языком, «Being There: Why Prioritizing Motherhood in the First Three Years Matters»[14][15]. Автор книги Эрика Комисар, психоаналитик и социальный работник, осмеливается утверждать, что матери обязаны ставить потребности ребенка на первое место. Я настоятельно рекомендую эту книгу всем родителям, заинтересованным в понимании важности материнской привязанности и того, что нужно детям, чтобы они выросли эмоционально здоровыми личностями. Из исследования мы узнаем, что матерям легче установить контакт с ребенком, чем отцам. Мамы более ответственны и эмпатичны, и именно это необходимо ребенку для того, чтобы чувствовать себя в безопасности.
Большая часть данного исследования фокусируется на гормональных и биохимических реакциях, за которыми скрываются секреты материнского поведения, но в качестве подтверждения я также могу использовать свой личный тридцатилетний опыт работы педиатром. Дети видят разницу между мамой и папой. Они верят в то, что любовь мамы безусловна и естественна, а любовь папы нужно заслужить. Если отец решает любить свою дочь, то она чувствует себя особенной. Однако любовь матери служит ей подушкой безопасности, которая всегда смягчит удар. С точки зрения психологии все это логично.