— Он там, — пробормотал борец с магией, кивнув куда-то в глубь дома. — Нам донесли о магии, лорд Митчел.
Молодой инквизитор мгновенно узнал графа. Ему не помешала ни застилающая глаза кровь, ни гематома.
— Кто донес? — Волдера передернуло от одного только звучания этой фразы.
— Рабочие…
— Какие еще рабочие?!
— Колодец тут копали, — раскрыл тот все карты. — Что-то с ключом… Его бы просто так без магии не нашли.
И тут нервы у лорда Митчела сдали окончательно:
— Выметайтесь из этого дома. Он под моей протекцией. Как и все его жители. Это ясно?! И рабочим за ложный донос по двадцать плетей!
Внутри дома что-то зашумело, в проходе появилось еще несколько инквизиторов. Навстречу вышел капитан отряда. Его верхняя губа недовольно дергалась.
— Лорд Митчел, — процедил он, потирая пальцами глубокий шрам на щеке. — Вам бы не стоило вмешиваться в наши дела…
— Это вы вмешиваетесь в мои дела, — жестко произнес он. — А этого я не терплю. Вы же это знаете.
Его противостояние с инквизицией началось давно. И тянулось до сих пор. Но в последнее время именно Волдер выходил победителем из их стычек.
— Вы за это еще ответите, — бросил угрозу главный из инквизиторов. И увел своих людей.
Хлопнула дверь.
Лорд Митчел еще несколько мгновений постоял на месте, собирая по кускам свое спокойствие. И подошел к парню.
— Живой? — строго спросил он, обратившись к Эвену. Протянул руку.
Но подросток отшатнулся, отполз и попытался встать самостоятельно. Оперся на руки и сильно закашлялся, на полу тут же появилась пара кровавых сгустков.
— Жила!
— Да? — помощник тут же заглянул в прихожую.
— Беги за лекарем, — приказал Волдер. — Быстро!
Тот только кивнул и стрелой вылетел на улицу.
Волдер еще раз окинул взглядом одного из тех детей, о которых говорила Ярослава, и по-хозяйски направился в глубь дома. Туда, откуда пришли остальные инквизиторы. Туда, откуда раздавался тихий детский плач, который мог пронять любое сердце. Даже сердце жестокого бандита.
Лорд Митчел нашел кухню, где собрались остальные жители этого дома.
Тут была и сама Ярослава. Всклокоченная, перепуганная, прижимающая к груди маленькую хрупкую девочку… От одной этой картины что-то в мировоззрении Волдера хрустнуло и надломилось.
И невысокий пухлый мальчишка не старше десяти лет. И… какой-то мужчина с окровавленным лицом. Спустя секунду граф смог сказать, что вся кровь взялась из разбитого носа. Однако…
— А вы кто? — враждебно поинтересовался граф у незнакомца.
Тот вздрогнул и попытался встать со стула, но это у него не получилось. Он ослаблено рухнул обратно.
— Генри Рен, — представился он. — Законник.
— Ясно, — холодно проговорил граф, больше не уделив тому ни капли внимания. Повернулся к Ярославе. — Я послал за лекарем.
Она только потерянно кивнула.
Сейчас Волдер не видел в девушке той силы и дерзости, с которой она приходила к нему. С которой пыталась поставить на место. Только страх и непонимание.
Граф уже видел этот взгляд. И от этого его броня вновь пошла трещинами.
— Я так понимаю, это и есть дети Ильзы, — вернув сухость своему голосу, проговорил он.
— Да.
— Я Нетта, — всхлипнув, представилась девочка, которая сидела на коленях художницы и прижималась к ней всем телом.
— Лайн, — проговорил пухлый мальчишка, поправляя на носу очки.
— Эвен, — раздалось со стороны входа.
Граф обернулся и встретился взглядом с высоким парнем, который отказался принимать его помощь несколько минут назад. Он стоял, прислонившись к косяку и держался за ребра.
— Лекарь скоро будет, — проговорил мужчина, постаравшись восстановить то деловое настроение, с которым он сюда шел. Положил на стол папку. — Здесь перерасчет. Если вы еще не передумали, Ярослава.
— Не передумала, — качнула она головой, спуская с колен девочку и вставая. Стоило ей только выпрямиться, как в ее глазах мужчина вновь заметил тот стальной блеск, который уже привык видеть. — Этот дом мы не оставим и не променяем. И долг я вам выплачу. Весь до медяка.
Волдер только кивнул, не собираясь сейчас спорить с раненой женщиной. Сегодня она может говорить одно, а завтра оглянется и поймет, что его предложение было лучше.
Но перерасчет граф все равно решил сделать.
— Я привел лекаря! — раздалось из прихожей. И все, собравшиеся в кухне, вздрогнули.
Волдер отступил, пропуская вперед седого старика, прибежавшего вслед за Жилой с целой сумкой лекарств. Он успел на бегу поклониться графу. И приступил к своим обязанностям.
Лорд Митчел решил остаться. До того момента, пока целитель не закончит с пострадавшими. Мужчина слишком хорошо знал, как благоприятно влияет его присутствие на других. И насколько быстро и хорошо они начинают выполнять свою работу.
Первым мужчина осмотрел Эвена. Дал ему несколько настроек, наложил повязку на ребра, обработал ссадины. Потом перешел к Ярославе, но та только отмахнулась. И сказала, что готова принять только настой из валерианы. В остальном же с ней все нормально.
— Как ты? — Волдера будто молнией пробило, когда он увидел и услышал, как Яра обращается к этому Генри.
Что в этом доме вообще делает законник в столь поздний час? Почему он тут?..
— Живой, — отмахнулся он, потирая плечо. — Только одежду мне зря испортили.
— Меня тоже успели проткнуть, — хмыкнула девушка, потерев плечо.
Законник пожал плечами:
— Пока мы не вопим от боли, им до нас нет дела, Яра. Так что не о чем переживать.
— Не вопим от боли? — переспросила она, бросив взгляд в сторону Лайна и Нетты, которых осматривал лекарь.
— Да, магия откликается на их иглы, — хмыкнул законник, пытаясь надеть очки с толстыми стеклами. — Боль — это намек на то, что перед инквизиторами маг.
Лорд Митчел прищурился, поймав промелькнувший на лице Ярославы страх. Но она тут же взяла себя в руки и изобразила самое безмятежное выражение на лице.
Глава 13
Ярослава.
Меня до сих пор потряхивало от пережитого. Даже настойка из валерианы, которая нашлась у нашего внезапно подобревшего и ставшего учтивым аптекаря, не помогла.
Граф ушел, когда убедился, что все мы живы и не собираемся откинуть коньки. Забрал с собой одного из прихвостней. И лекаря-аптекаря, который довольно умело справился со всеми ссадинами, царапинами и ушибами.
А я даже не сообразила поблагодарить лорда Митчела за вмешательство. Шок от произошедшего схлынул только спустя полчаса. И тогда я вспомнила, что не произнесла такое важное «спасибо».
Запоздало еще подумала, что, если бы Волдер пустил все на самотек, дом бы довольно стремительно уплыл в его руки. Нет человека — нет проблемы. Инквизиция — весомый аргумент в пользу переезда. Если есть, кому переезжать.
А он… Протекция от того, кого за глаза называют главным бандитом всего города…
Даже не знаю, что по этому поводу думать.
Потому я решила пока ни о чем не думать. Отправила детей и Генри спать, а сама занялась тем, чем и собиралась. Это успокаивало, отвлекало и дарило надежду.
Я принялась готовить краски.
Делать краски, когда у тебя под рукой ни минералов, ни химэлементов, да даже интернета нет — задача не из легких! Я заранее понимала, что местному хендмейд прототипу будет ну о-о-очень далеко до идеала. Но… надо расширяться — на пяти-десяти серебрушках за портрет далеко не уедешь.
За неимением подпольной химической лаборатории я решила взять за основу пищевые красители.
У меня не было ни малейшего представления, насколько хорошо они будут ложиться на бумагу, насколько долговечными окажутся. Но, как говорится, не попробуешь — не узнаешь. Я что, зря столько лайфхаков в интернете пересмотрела?
Молодые мамочки — двигатель прогресса. Наткнулась я как-то на серию видео, где одна из них рассказывала, как сделать краски на основе пищевых красителей. Причем так, чтобы если ребенок даже всю банку съест, его не придется везти в больницу.
— Начнем, — вздохнула я, закатав рукава.
Меня разрывало от предвкушения совершить мини-переворот и страха, что все пойдет по всем известному маршруту. Самым сложным во всей этой задумке оказалось превратить выбранные ингредиенты в густой однородный сироп. Свеклу я вываривала, сминая несчастный овощ в сок несколько часов. Куркуму разводила в воде разными пропорциями. Так, чтобы она в будущем не ложилась на бумагу мелкими частичками, а покрывала ее однородным тоном. С остальным…
В общем, пришлось постараться. Да так, чтобы это превратилось не в какаху какую-то, а в пигмент.
Спустя несколько часов у меня было шесть скляночек, наполненных густым красителем. Красного цвета из свеклы, желтого и оранжевого, полученных с помощью куркумы, зеленого из шпината, синего из сочетания ягод шелковицы и ежевики и фиолетового из обычного винограда.
Как оказалось, тот оранжевый, что я видела у Дэрии, был лишь особым сортом, привезенным из-за моря. Из него произвести краску не вышло, он слишком водянистый, потому найденные грозди привычного вида серьезно помогли ситуации.
Красители — хорошо. Но это еще не краска.
Тяжело вздохнув, я решила продолжить производство. Достав еще шесть пустых склянок, я задумалась, с чего бы начать. Можно использовать мед, но он слишком дорогой. Или яйцо. Темперные краски очень стойкие, но их можно хранить не дольше суток.
А что, если…
Достав глубокую миску, я взялась за исполнение плана.
В глубокой миске начала происходить магия без магии.
Я совершенно не помнила пропорции, о которых говорилось в видео, пришлось вновь экспериментировать. Пока я не нашла идеального сочетания красителей, воды и муки.
Краска вначале напоминала цветное тесто, потом превратилась в какое-то красочное болотце. А уже потом мне удалось довести ее до консистенции, похожей на разведенную гуашь.
Проверяла я все это на самом простом красителе — красном. Свеклы еще много, и испортить такой пигмент не так обидно.