Следующие несколько минут я пыталась на пальцах объяснить женщине, как это работает. А потом махнула рукой и попросила разносчицу принести нам свечу и дольку лимона. Кусок бумаги оторвали от небольшой листовки на стене.
— Это не магия, — удивленно прошептала Келда, когда я подержала заляпанный соком лимона клочок над пламенем.
Она потрогала пальцем то, что проявилось, и усмехнулась.
— Отлично, Ярослава. Когда ты готова приступить к рисованию?
— А на когда нужны листовки? — решила уточнить я.
— Нужны были еще вчера, — хмыкнула она. — Пришлю к тебе Линна с бумагой. Не знаю, удастся ли найти такие большие, как тебе нужны. Но думаю, разберемся.
— И пусть клей захватит, — добавила я.
Келда встала и протянула мне руку для пожатия:
— Все будет. Надеюсь, ты не подведешь.
Я молча пожала ее ладонь.
— Жду завтра твоего законника, — бросила она напоследок и поспешила в сторону выхода.
Я же довольно улыбнулась и допила вино из своей чаши.
Домой вернулась, когда уже стемнело. Запоздала, конечно, чтобы пожелать всем спокойной ночи. Детям к этому моменту полагалось видеть уже десятый сон.
Цветочка не было. А Генри, зевая, выслушал все, что я ему сказала, и покивал, подтверждая, что завтра наведается к этой Келде, чтобы составить договор.
Однако хорошее настроение было испорчено ближе к ночи. Когда законник уже ушел спать, а за окнами засияла половинка луны. Эвен все еще не вернулся.
Я даже заглянула в детскую спальню, до последнего надеясь, что попросту пропустила его возвращение за то время, что принимала летний душ и ужинала. Но его место было пустым. Лайн и Нетта тихо посапывали, а вот их старший брат шлялся неведомо где.
Что я пропустила, пока пребывала в беспамятстве? Почему Эвен опять стал пропадать вечерами?
В голову тут же полезли самые ужасные мысли. Вспомнилось, как Генри старался поскорее сбежать от меня, ссылаясь на усталость. Будто что-то скрывал.
Не имея ни малейшего понятия, что происходит, я совершила самую ужасную вещь, которую могла вообще сделать, — на цыпочках прокралась к покосившейся прикроватной тумбочке Эвена. Не знаю, что я хотела в ней найти. В тот момент мне просто жизненно необходимо было получить хоть какие-то доказательства того, что старший не успел ввязаться в неприятности, а остальные его не покрывают.
Но вместо каких-либо ужасных улик нашла лишь жестяную банку со сдвинутой в сторону крышкой. Запах не оставлял никакого сомнения — табак.
Эвен не бросил курить.
Вот тебе и дружественные отношения со всеми детьми…
Сцепив зубы, я так же на цыпочках вышла из детской, прикрыв за собой двери. И направилась на кухню дожидаться старшего. Нам необходимо было поговорить. И чем быстрее, тем лучше. Для обоих.
Заварив чаю, села в карауле. Иногда клевала носом, иногда делала глоток отвара, иногда подбрасывала поленья в печь — единственный источник света.
Дверь тихо скрипнула, когда я уже вся извелась.
— Эвен? — позвала я, пока он не успел дойти до лестницы.
Мгновение тишины. И шаги в сторону кухни.
— Яра? — удивленно заглянул внутрь старший из детей. — Почему ты не спишь?
— Может быть, потому, что ты только явился? — вскинула я брови, сердито постукивая ногтями по бортику чашки. — Ты ничего мне рассказать не хочешь? Что я проспала?
Он вздохнул, прислонился плечом к дверному косяку и потер ладонью глаза.
— Яра, давай обсудим все это завтра, ладно? Прямо с утра. Я жутко устал. Правда.
И столько грусти прозвучало в его словах, что мне стало стыдно за свой «взрослый и грозный» тон.
Но, несмотря на это, я не могла отделаться от чувства, что пропустила что-то ну очень важное.
— Ладно, — наконец согласилась.
Час и в самом деле был уже очень поздний. И если мы сейчас засядем разговоры разговаривать, то встанем из-за стола не раньше утра.
— Но ответь на один вопрос, — окликнула я Эвена, вставая с места. — Прямо сейчас есть что-то, из-за чего стоит переживать? Что-то срочное, что не сможет подождать до завтра.
Парень застыл, его плечи дрогнули, и он опять посмотрел на меня:
— Уже нет. Спокойной ночи, Яра.
Да какая тут может быть спокойная ночь?! После его «уже нет»!
Каким богам в этом мире молятся? Мне пора выпрашивать у них стальные нервы.
Уф!
Выдохнув несколько раз, я все же смирилась с тем, что все разборки перенесу на утро. И ушла спать. Да только… Проспала.
— Черт! — я резко открыла глаза, уставившись в потолок, по которому пробежала широкая полоса солнечного света. — Че-е-ерт!
Вскочила я настолько резво, насколько вообще позволила онемевшая нога.
О том, что я проспала все на свете, говорил погожий яркий день за окном. И тишина в доме. Это значило, что Лайн с Неттой уже ушли в школу, Генри, скорее всего, погружен в бумажные дела у себя в комнате, а Эвен…
Я чертыхнулась в третий раз, прекрасно понимая, что старшего дома, похоже, тоже нет.
И не ошиблась.
— Цвет? — я выскочила в холл, на ходу поправляя волосы. — Эвена на видел?
Бандит, любовно поливающий растения, удивленно на меня посмотрел. И быстро-быстро покачал головой. Не проронив ни слова, уткнулся взглядом обратно, будто меня тут и не было.
Стра-а-анно.
Я постояла на лестнице еще с минуту, постучав ногтями по перилам. И развернулась, зашагав к Генри.
Чувство, что все они от меня что-то скрывают, никуда не делось. Становилось только острее.
— Что тут произошло? — именно с этим вопросом я вошла в комнату законника после короткого стука.
И столкнулась с племянником Дэрии нос к носу.
— Ой! Яра! — Генри отскочил, испуганно поправляя очки и одной рукой прижимая к груди стопку бумаг. Выдохнул и поднял на меня большие из-за стекол голубые глаза: — А что произошло?
— Почему у меня такое чувство, что вы все что-то от меня скрываете? — строго спросила я, решив прижать к стене хотя бы Генри.
Но он только повторил жест Цветочка:
— Ничего мы от тебя не скрываем. Все в порядке. Ты что-то хотела?
— Ты имеешь в виду, что я схожу с ума? — хмыкнула я.
Но ответа так и не получила. Законник смотрел таким невинным взглядом, что пришлось отступить. К тому же он готовился к встрече с Келдой, о чем и сообщил мне, показав составленный договор. Который я подписала со своей стороны после прочтения.
— А еще я придумал решение с рецептом, — произнес он, когда я вернула ему бумаги. — Через несколько дней будет большой аукцион. Я могу выдвинуть лот без твоего имени. Но…
— Но? — уточнила я.
— Обычно лоты рекламируют заранее, — скривился Генри. — Ну, знаешь… Вдруг людей, готовых заплатить за твой рецепт целое состояние, может там и не оказаться.
Я покусала нижнюю губу, раздумывая над его словами.
— Реклама, да? Хм… Есть одна идея, — усмехнулась я. — Можно у тебя попросить перо и лист?
— Да, конечно, — Генри пропустил меня к покосившемуся письменному столу, который приволок себе через несколько дней после переезда.
Я выхватила клочок бумаги и набросала короткую записку, протянула ее законнику:
— Передай это сегодня Келде.
Генри не удержался, мазнул взглядом по строчкам и хмыкнул:
— Готова отказаться от пяти процентов за первое выступление?
— Зато они сделают рекламу нашему лоту, — улыбнулась я. — Передашь?
— Передам, пусть мне и не очень нравится эта идея, — пообещал он, спрятав записку в нагрудный карман рубашки. — Что-то еще?
— Нет, спасибо, — я улыбнулась, выпуская его из комнаты и выходя следом.
Генри мне кивнул и поспешил по своим делам. А я, захватив все необходимые приспособления, направилась на рынок.
— Яра? — удивленно вскинула брови Дэрия, увидев меня у своего прилавка. — Ты ли это?
— Не-а, — усмехнулась я, занимая свое место. — Это мое привидение, которое не оставит тебя в покое, пока ты не принесешь на мою могилку свои самые вкусные груши.
Дэрия плюнула в сторону и постучала себе по лбу костяшками пальцев:
— Ну тебя с такими шутками!
Я рассмеялась и удивленно вскинула брови, когда торговка протянула мне грушу.
— Ешь, пока живая, — хмыкнула она. — Рада, что ты выкарабкалась.
— О, я тоже, — подмигнула я ей. — Спасибо.
День пошел как обычно. У прилавка останавливались то покупатели, то заказчики. Мы с Дэрией время от времени брали короткие перерывы на поболтать. Все было буднично. До определенного момента.
— Могу я с вами поговорить? — голос раздался сбоку.
Я отвлеклась и не сразу заметила нового заказчика. А когда обернулась, сердце пропустило удар. Потому что рядом с прилавком стояла Миль.
В голову сразу же полезли ужасные мысли про ее дочь. Горло сжало спазмом, но я кивнула.
Миль поджала губы и кивком попросила меня пройти за ней. Я только полный непонимания взгляд Дэрии поймала и последовала за женщиной.
Еле поспевая за ней, оказалась за территорией торговой площади в узком переулке между высокими каменными зданиями. Миль остановилась, когда шум толпы превратился в тихий гул. Обернулась ко мне и прижала руки к лицу.
Я только рот открыла, пытаясь придумать слова, которыми могла бы поддержать женщину в столь ужасной ситуации, но… Миль рухнула передо мной на колени и прошептала.
— Я вам жизнью обязана, Ярослава. Вы моя спасительница. Вы мое чудо. Я не знаю как, но… Я никому не скажу. Никому. Спасибо вам. Спасибо.
В первую секунду мне показалось, что Миль утратила рассудок. По коже побежали мурашки.
— Анни сама хотела к вам прийти, — прошептала женщина, в ее глазах заблестели слезы. — Но она еще слаба. Спасибо…
— Я ничего не понимаю, — призналась я, начиная понемногу пятиться.
— Вы спасли ее, — Миль поймала меня за руки и посмотрела в глаза. — Моя дочь жива благодаря вам, Ярослава. Спасибо! Я… я не знаю, как вас отблагодарить. И никому не скажу, клянусь.
«Никому не скажу»? Инквизиции, что ли? Так я и не маг!
Что-то подобное мне и стоило произнести, но вместо этого я проблеяла нечто невразумительное и поспешила отделаться от женщины. Меня настолько напугало ее появление и сказанные ею слова, что я решила просто сбежать.