Тетка только хмыкнула:
— Вы законник. К тому же без лицензии. Верить вам на слово себе дороже. Приведите свидетелей.
Я скрипнула зубами и закатила глаза. Генри же попытался оспорить это требование. Но даже спустя десять минут переругиваний у него ничего не вышло.
— Свидетелей ей привести! — зло шипел он себе под нос, пока мы шли домой. — Нет, ну где это видано, что законник не годится на эту роль! Она просто поиздеваться решила!
— То есть это противозаконно? — уточнила я.
А Генри приуныл:
— Законы на них не распространяются. Если, конечно, для получения именного листа не требуют, чтобы ты на одной ноге перед ними прыгал. Так что все в рамках. Но раздражает.
— Понимаю, — вздохнула я. — Где свидетеля искать будем?
— А что, тебя разве в городе никто не знает? — вскинул брови он. — Кто-то же может подтвердить, что ты сестра Ильзе. Я бы тетку попросил, да вы только недавно познакомились.
Вот тут я уже хотела взвыть. Я как раз рассчитывала на торговку, но как я тогда объясню это Генри?! Он, конечно, хотел за меня вступиться, но столь явная ложь пробудит в нем ненужные подозрения.
Ладно, есть еще парочка вариантов. Наверное…
Я мысленно вспоминала всех тех, с кем была знакома. И отметала их одного за другим, понимая, что остается только один вариант. Самый нежелательный. Но он единолично вполне может сойти за толпу свидетелей.
Ох, лорд Митчел, и сколько же вы золота с меня стрясете за эту просьбу?
Вопрос пока оставался без ответа. Генри хотел было что-то еще сказать, но мы свернули к дому и слегка притормозили. Потому что у калитки с ноги на ногу переминались две женские фигуры.
В первую секунду я испугалась, что это опять инквизиторы кого-то подослали.
Судя по выражению лица Генри, он думал о чем-то похожем.
Но, к счастью, это оказалось домыслами. Потому что, когда одна из незнакомок повернулась, я узнала ее.
— Миль? — удивление было совершенно неподдельным.
Женщина будто стала выше, помолодела лицом и счастливо улыбалась.
— Ох, Ярослава! — женщина всплеснула руками, кинувшись мне навстречу. — Еле отыскали ваш дом…
Отыскали?
Я повернулась к ее спутнице и обомлела.
— Анни? — распахнула я от удивления рот.
— Я, — она запнулась, яркие-голубые глаза наполнились слезами. Тотчас налетевший порыв ветра растрепал копну светло-русых волос — Я вам так благодарна, Ярослава! Так…
Девушка полезла в крохотную корзинку на сгибе локтя и достала какой-то сверток.
— Я хотела хоть как-то вас отблагодарить, — затараторила она под теплым взглядом матери. — Знаю, что это мелочь по сравнению с тем, что вы сделали для меня, но…
— Я только нарисовала твой портрет, — перебила я строго. — И ничего такого не делала.
— Конечно-конечно! — испуганно ахнула девушка. — Просто, пожалуйста, примите мой подарок.
Анни передала мне белоснежный сверток, который оказался аккуратным носовым платком. Однако, стоило его развернуть, как уже ахнула я.
Вышитый гладью феникс парил над тонким ручейком, протекающим через лес. Огненная птица цепляла крылом облака и стремилась к солнцу.
— Какая красота, — только и прошептала я, поднимая глаза на девушку и вспоминая все те вышивки в их доме. — Это же ты сделала, да?
— Да, — Анни слегка смутилась. — Фениксы призваны приносить счастье и удачу. Я бы очень хотела, чтобы он ее вам принес.
— Я буду в это верить, удача никогда не помешает, — улыбнулась я. — Спасибо большое, Анни. Это очень трогательно.
Девушка мотнула головой, вновь показывая, что это просто мелочь. Я же не могла поверить, что не так давно видела ее умирающей. Не могла поверить, что то привидение и эта цветущая барышня — один и тот же человек.
Действительно, случилось чудо!
— Ярослава, — Миль привлекла мое внимание, — я бы… хотела вас спросить…
Она мялась, будто не зная, с какой стороны подойти к вопросу, который так и крутился у нее на языке.
— Да, о чем? — я все еще не могла налюбоваться на вышивку.
— Я сейчас ищу место работы. Может быть, вы знаете, кому нужна горничная или служанка? Я могу стирать, готовить, убирать… Мало ли…
Я подняла удивленный взгляд на женщину. А она тут же кинулась оправдываться.
— Вы не подумайте, я работала уже горничной у лорда Шанте. Однако, когда с Анни случилась такая беда, была вынуждена оставить место. А лорд Шанте не может меня взять сейчас обратно, на мое место уже пригласили девушку.
Она говорила и говорила, а у меня в голове с каждым ее словом щелкал какой-то счетчик. Готовка, уборка и, что самое главное, стирка. Это занимает много времени и сил. Людей у нас столько, что офигеть можно.
А раз Миль ищет работу…
— Сколько вы привыкли получать за свою работу? — по-деловому поинтересовалась я у женщины, которая уже места не могла себе найти от моего молчания.
— Пять серебряных в месяц, — прошептала женщина.
Всего-то? Да за такой объем работы…
— А как вы смотрите на пятнадцать серебряных в месяц? — спросила я. — Но при этом дом будет очень большим, жильцов тоже много. Плюс есть дети, которых нужно отводить и забирать из школы…
— Я согласна! — не дав договорить, выдохнула Миль, ошарашенно глядя на меня. — Вы знаете, кому я могу пригодиться?
— О, знаю, — улыбнулась я. — Мне. Жду вас завтра утром, Миль. Добро пожаловать на новую работу.
Анни охнула, прижав ладони ко рту:
— Ярослава, вы наше спасение.
— О, Анни, поверь, если твоя мама поможет с домашним бытом, это она будет моей спасительницей.
Миль прослезилась. Она пыталась скрыть этот факт, слишком быстро моргая, но все равно было заметно. Она пообещала, что нагрянет прямо с утра, чуть ли не на рассвете. Генри за всем этим наблюдал со стороны, даже не скрывая любопытства. А когда Миль с Анни наконец ушли, законник у меня поинтересовался:
— Это тебе сейчас боги послали удачу после нашего похода в палату, что ли?
— Кто знает, — пожала я плечами, а потом продемонстрировала мужчине носовой платок. — Но я хочу верить, что удачу принес мне этот феникс.
Генри хмыкнул:
— За что они тебя благодарить-то приходили? Такое чувство, что ты им жизнь спасла.
— Просто нарисовала портрет, — отмахнулась я. — Дешевле, чем обычно.
А сама задумалась, вспоминая те чувства, которые испытывала, как рисовала Анни… Меня вело вдохновение. Оно горело на кончиках пальцев, я даже ни разу не взглянула на нее, рисуя портрет.
Пребывала в каком-то трансе.
Что-то похожее я уже испытывала… В родном мире, когда изображала этот дом. А потом… потом оказалась в нем, стоило только закончить картину!
Я резко остановилась, осененная догадкой.
Странное чувство при рисовании, после которого происходит что-то необъяснимое. Боль от иглы инквизиторов. Может ли это быть совпадением? Или… да нет! Какие глупости!
— Яра, ты идешь? — Генри выдернул меня из этих странных мыслей, открывая дверь в дом.
— Яра, это ты? — послышался голос Лайна. — Тебе тут какое-то письмо!
— Письмо? — Мы с законником переглянулись. И я, отбросив все странные мысли, поспешила в дом.
Кто вообще мне может писать?!
Лайн отдал белоснежный конверт, покрытый золотыми вензелями, и сообщил, что, принесший его посыльный сбежал.
— Что это? — Генри застыл рядом, заинтересованный происходящим.
Я разорвала бумагу и вытащила плотный картон, тисненный опять-таки золотом. На нем каллиграфическими символами была выведена всего пара предложений.
«Ярослава!
Вы приглашаетесь на званый вечер, посвященный искусству. Ждем вас завтра! Не забудьте принести ваше творение, поделитесь им с окружающими».
Ниже шел адрес. И приписка, что мое «творение» станет одним из лотов аукциона, который должен состояться со дня на день.
— Завтра? — ошарашенно прошептал Генри. — А утром они письмо прислать не могли?!
— Думаю, что могли, — пробормотала я, покусывая губу. — Ну что ж, придется сходить. Еще один лот для аукциона не помешает.
— Яра, это случится завтра вечером, — напомнил законник. — Ты не успеешь…
Я подарила ему улыбку:
— Ты во мне сомневаешься?
Глава 23
К наступлению ночи я ужа сама в себе начала сомневаться. Идеи разбегались испуганными включенным светом тараканами. Что я могу сделать такого, что бы сошло за искусство?!
Нет, я могу нарисовать картинку… но это не то!
Меня то и дело одергивала мысль, что этот предмет пойдет отдельным лотом на аукцион. А это лишние деньги… Хотя лишних денег не бывает, особенно в моей ситуации.
Черт, что же делать?!
Да и вообще, кто решил пригласить меня? Там же явно задействована гильдия художников. Если это какая-то идиотская шутка от Урутана?.. От главы гильдии я ждала только подстав.
— Ярослава, вы заняты? — Мия застыла в дверях кухни, которая на эту ночь трансформировалась в мою мастерскую.
— Пытаюсь, но ничего не выходит, — пробормотала я. — И я же просила на «ты».
— Это сложно, — вздохнула девушка, беззвучно подходя к столу и опускаясь на табурет, который под ней даже не скрипнул.
Вот это талант!
Мия вздохнула:
— Я постараюсь… Яра, Эвен дурак!
Я подняла на девушку глаза и уловила отголоски злости в ее мимике.
— Он не имеет права так с тобой разговаривать. Он дурак! И глупец, если не видит, что ты для всех них делаешь!
— Мия, — я тяжело вздохнула. Вот меньше всего я хотела сейчас говорить о ссоре с Эвеном. — Многие мужчины дураки. Не все, иначе это было бы катастрофой. К счастью, даже дураки не всегда дураки, иначе это бы стало настоящим концом света.
— Ты же злишься на него…
— Конечно, злюсь, — я вновь вернулась к листу и баночкам с красками, которые расставила перед собой. Около часа я делала крохотные наброски того, что могу нарисовать, но идея до сих пор не желала сформироваться. — Ты пришла просить, чтобы я его простила?