Слушала краем уха, ждала знака от помощника Келды. И он не заставил себя ждать. Уже минут через десять я увидела, как он кивнул, перехватив мой взгляд. На сцене разворачивалось целое представление, общий смысл которого от меня пока ускользал. Я, не боясь, что мое семейство заметит пропажу, тихо встала и направилась к Линну.
Темнота в зале скрывала, потому я почти спокойно дошла до неприметной двери, у которой меня поджидал помощник Келды.
Он без лишних слов и вопросов, нырнул в темноту «служебных помещений», я последовала за ним. Уже через пару минут с риском сломать обе ноги я оказалась у заднего входа в театр.
— Я с тобой, — сообщил Линн. — Хозяйка сказала, что может понадобиться моя помощь.
Видимо, Келда все же не смогла побороть любопытство. Решив не задавать лишних вопросов, она поступила еще проще — отправила со мной соглядатая. Насколько для меня это опасно? В целом не особо. С помощником я справлюсь быстрее.
— Если нас поймают, штраф будем платить пополам, — предупредила я. — Тридцать золотых.
Линн даже бровью не повел. Лишь сухо, но уверенно ответил:
— Не поймают.
Ух-х, паренек. Ты просто не знаешь, куда мы идем!
От театральных подмостков до дома градомистра идти от силы минут пять. Еще пару на то, чтобы удостовериться, что рядом нет лишних глаз.
— У нас десять минут, — произнес Линн, когда я притормозила у одной из стен. Может, он и не подозревал, что именно я планирую, но точно понимал, что выбрала нужное место. — Потом обход.
Я заранее прикинула, что совершить задуманное на главной площади невозможно. А вот в сравнительно тихом переулке…
Приподняв подол длинной юбки, вытащила из высокого сапога свернутый в трубочку лист. Прикинув, сколько времени уйдет на полноценный рисунок, я решила вопрос кардинально — заранее подготовила трафарет.
Всучив лист Линну, сняла примотанную резинками склянку с красками трех цветов с бедра. Оттуда же вытащила и кисть. Чувствовала себя в этот момент как заправская шпионка. Или Бэнкси… Интересно, а что он чувствовал, когда оставлял свой след в истории современной культуры?
Лично у меня теплилось единственное желание: стать паровозиком, который из пункта «А» добрался до пункта «Б» без лишних проблем. Линн довольно быстро сообразил, что трафарет надо прислонить к стене — и потому еще через минуту я уже заполняла пустоты краской.
— Хм-м, а ведь это и для афиш можно использовать, — пробормотал Линн, придерживая края листа.
— На штрафах разоритесь, — пробормотала я.
«Манифест Уильяму Мэйсону!» — значилось сверху. Снизу уже отпечатался рисунок. Не верх социально-политических обличений, но за столь короткий срок придумать качественную сатиру и исполнить ее в трафарете не было возможности.
Огромный осьминог с седлом тянулся к разбегающимся в разные стороны людям, забирая у них пухлые мешочки с деньгами. В седле сидела вполне угадываемая тучная фигура Мэйсона — это я еще польстила нашему градомистру! — с повязкой, прикрывающей глаза.
Снизу еще одна фраза: «Уильям Мэйсон, проверьте работу службы опеки!»
Фух… Слишком дерзко и даже сумасбродно, но душа настойчиво требовала свершений.
— Поторопись, — скомандовал Линн. Трафаретную бумагу он разорвал и сжал в несколько комков.
Вернув кисти и краску на положенное место, я направилась к Лисьей улице. Сердце колотилось где-то в горле, дыхание участилось. Что я, черт возьми, только что наделала?! Совершила проступок, грозящий штрафом в тридцать золотых? Или же просто отвела душу? Если мои расчеты верны, уже завтра с утра градомистру донесут об этой дерзости — но станет ли он хоть что-то предпринимать?
Если по-хорошему, ему придется. Если рисунок станет достоянием общественности — а по утрам по этому проулку многие срезают дорогу, чтобы добраться до середины Лисьей улицы с соседнего района, он не сможет остаться безучастным.
— Сбавь шаг, иначе могут подумать, что мы что-то скрываем, — фыркнул Линн, когда мы уже вырулили на нужную улицу.
Парень производил впечатление человека, который не раз занимался чем-то подобным. Он шел с абсолютно скучающим выражением лица, довольно медлительным шагом, по пути рассовывая части бумаги по разным урнам.
Меня накрыло осознанием, что нас не поймали, только когда Линн вернул меня к неприметной дверце, благодаря которой я покинула зал незамеченной. Мое семейство с интересом следило за фаер-шоу, что происходило на сцене.
Вернувшись на свое место, я перевела дыхание. Во-первых, мне удалось высказаться. И высказаться так, как мне хотелось. Во-вторых, я искренне надеялась, что мой перформанс произведет впечатление не только на Генри, но и на активных граждан города.
На сцене раздался грохот, вырывая меня из размышлений:
— Нет, Лорд Тень! — вопил один из актеров. — Ты больше не посмеешь наделять семенем раздора простых и добрых жителей нашего королевства!..
Это что еще за семя раздора, которым наделяет Лорд Тень? Кажется, я пропустила большую часть сюжета…
— Больше ты не сделаешь несчастным ни одного человека! Никто больше не родится чародеем!
Ух е… На сцене разворачивалась целая баталия: с музыкой и плясками. Несчастного долговязого паренька в темных одеждах художественно заматывали в алые простыни, публика ликовала. Видимо, Лорд Тень за время представления успел порядком насолить главным героям.
Теперь до меня начал доходить смысл слов Келды. Весь спектакль был заказом инквизиции на тему «Какие плохие маги». Внутри заскребли кошки — стоило выбрать менее травматичный для Нетты репертуар.
Девочка наблюдала за всем, что происходило на сцене, перепуганными глазами и крепко сжимала ладонь Лайна. Увидев выражение ее лица, я уже была готова встать на ноги и забрать девочку домой. Останавливало только то, что уход столь большой компании наверняка привлечет лишнее внимание.
В тот же миг я окончательно осознала, что быть матерью крайне тяжело. Недостаточно просто обеспечить детям крышу над головой и полный холодильник — это лишь верхушка айсберга. А то, что ниже, я смогу познать только на личном опыте. И, увы, не всегда получится подготовить подушку для мягкого приземления чада.
И потому до конца представления я никак не могла побороть паническую мысль — а что, если я справляюсь крайне паршиво?..
Когда спектакль окончился, зал заполнился овациями. Все хлопали герою, который спас королевство от Лорда Тени, заражающего людей «страшной болезнью», магическими способностями. Наши тоже хлопали артистам, даже Нетта. Вот только испуг с ее лица так и не стерся.
Когда мы покинули театр и направились домой, мы с Неттой и Лайном пошли чуть позади. Она вновь крепко вцепилась в мою руку. Шла в задумчивости, да и я не очень понимала, как правильнее начать диалог.
— Неужели все маги такие плохие? — вдруг сдавленно поинтересовалась она.
— Не магия управляет людьми, а люди магией, — нужные слова пришли внезапно. — Если человек хороший, то и магия у него будет добрая. Помнишь, я тебе рассказывала сказку про Золушку и ее Крестную фею. Разве фея злая?
— Нет, — уверенно ответила Нетта, даже головой покачала.
— А я вообще не понял, почему Лорд Тень плохой, — вдруг признался Лайн. — Сидел у себя в башне, никого не трогал. Я не понял, как он причастен к созданию чародеев.
— Я тоже не поняла, — пробормотала я.
Но, вполне вероятно, по той причине, что пропустила добрую половину спектакля. Либо потому, что Келда и сама не захотела демонизировать магов?.. Теперь с этим поздновато разбираться.
— Вы чего отстаете? — в нашу сторону с добродушной улыбкой обернулся Эвен. — Давайте быстрее! Миль обещала пирожки разогреть!
За это он тут же получил легкий шуточный подзатыльник от Мии. Тут же добавил:
— А я чай поставлю!
С трудом сдержала улыбку. Если у меня и не получится воспитать из Эвена мужчину, на этот случай есть чудесная помощница.
Когда мы подходили к дому, я уже нарисовала в голове, как мы всем семейством усядемся на кухне, поиграем в какую-нибудь игру и двинем спать. Вот только моим фантазиям не суждено было сбыться, потому что у калитки нас уже поджидал…
— Лорд Митчел! — первым его заметил Эвен, сильнее всех спешащий домой и возглавляющий наш выводок. — Добрый вечер.
Я не встала как вкопанная лишь потому, что была слишком удивлена и продолжила идти чисто рефлекторно.
— Добрый вечер всем, — Волдер скупо улыбнулся и кивнул. Нашарив меня взглядом. — Вы поздно.
— Дык, мы на спектакле были, — растерянно отозвался Цвет.
О внезапном визите хозяина, судя по всему, он тоже не знал. Однако среагировал бугай мгновенно, открыл калиточку, легко подопнул Эвена, чтобы не загораживал проход, и проконтролировал, чтобы все вошли внутрь. Передо мной он эту калиточку закрыл и виновато улыбнулся, почесав шрам на подбородке.
— Ну вы это, догоняйте, — пробормотал он и направился к крыльцу.
Мы с лордом Митчелом остались наедине.
— Привет, — сухо пробормотала я. — А ты?.. Что-то случилось?
Губы пересохли. К такой внезапной встрече я была не готова. Особенно спустя неделю с лишним абсолютного молчания.
— Кажется, ты обещала ужин? — вдруг выдал он.
Брови сами собой поползли наверх. Он что, искренне полагает, что можно заваливаться вот так, без предупреждения и требовать ужин?.. Ну не-е-ет, эти брачные игры и бытовая проституция остались в моей прошлой жизни. Фразы вроде «кормить мужика — святая обязанности женщины» там же.
Я не против ужина, не против даже сама его приготовить — но не так внезапно, без предупреждения!
— Прости, Волдер, я без настроения, — твердо произнесла я. — Давай как-нибудь в следующий раз.
Уже готова была двинуть через калитку, но Митчел мягко придержал меня за руку.
— Прости, что пропал на неделю. У меня возникли непредвиденные обстоятельства, об этом я тоже хотел рассказать. За ужином.
Непредвиденные обстоятельства? Это что, крючок на любопытных? Я хотела едко отшутиться, но увидела, что об этом Волдер сообщил серьезно. Словно это действительно было важно.