Например: твердая – Грег Иган «Лестница Шильда», Энди Вейр «Марсианин»; мягкая – Аркадий и Борис Стругацкие «Обитаемый остров», Сергей Снегов «Люди как боги».
Социальная фантастика использует «фантастическое допущение» для того, чтобы изучить поведение общества в тех или иных условиях или продемонстрировать недостатки какого-нибудь реально существующего политического строя или его аспекта. Фантастический жанр особенно удобен для решения таких задач тем, что предоставляет неограниченные возможности по установке изначальных условий. Социальная фантастика также занимается разными гуманистическими проблемами, работает с вопросами расы и гендера, дискриминации, экологии и многими другими. К социальной фантастике относятся в первую очередь утопии и антиутопии (про них мы поговорим отдельно в специальной главе), а также любая социальная сатира.
Хронофантастика и альтернативная история – два тесно взаимосвязанных поджанра. Хронофантастика включает в себя все произведения о путешествиях во времени. «Машина времени» Герберта Уэллса – это ключевой текст для всего поджанра. Альтернативная история – один из самых необычных видов фантастики. Представьте себе, что история в какой-то из моментов пошла по другому пути. Основоположником жанра альтернативной истории можно считать римского историка Тита Ливия. Он описал возможную историю, в которой Александр Македонский не умер, а продолжил править империей. Поворотное событие может быть исторически важным, а может – незначительным, как в рассказе Рея Брэдбери «И грянул гром» или в фильме «Эффект бабочки».
Как только причиной изменений мира становится путешествие во времени, альтернативная история соприкасается с хронофонтастикой. Один из первых примеров – «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» Марка Твена. Герои хронофантастики/альтернативной истории чаще всего пытаются или вернуться домой в будущее, или изменить прошлое, или исправить то, что натворили в предыдущем путешествии. Однако, в отличие от хронофантастики, альтернативная история этими вариантами не ограничивается, например, в цикле романов Владимира Свержина «Институт экспериментальной истории» герои путешествуют по параллельным мирам с альтернативным течением времени.
Приступая к написанию альтернативной истории и/или хронофантастики, важно:
Определиться с течением времени: существует ли риск возникновения временной петли (Сергей Лукьяненко «Пристань желтых кораблей») или все изменения автоматически предопределены (Джоан Роулинг «Гарри Поттер и узник Азкабана»).
Помнить о том, что альтернативная история – тоже история и требует соответствующей достоверности, от дат и цифр до различных бытовых мелочей.
Например: альтернативная история – Филип К. Дик «Человек в высоком замке», хронофантастика – Пол Андерсон «Патруль времени», и то и другое – Стивен Кинг «11/22/63»,
Киберпанк – слово, придуманное американским писателем Брюсом Бетке. В 1983 году он написал одноименный рассказ, главный герой которого был хакером и носил панковскую прическу, что и определило название. Термин киберпанк произошел от слов cybernetics (кибернетика) и punk (отребье, по аналогии с панк-роком). Действие киберпанка происходит в антиутопическом будущем, с высоким уровнем технологий и низким уровнем жизни. Мир урбанизирован и управляется транснациональными корпорациями, искусственный интеллект разумен или даже превосходит человека, главной ценностью является информация, практикуется трансгуманизм, в том числе создание киборгов (вживление высокотехнологичных имплантатов). Главный герой киберпанка обычно эгоцентрик и мизантроп, нонконформист или даже преступник, стоящий вне закона, способен на спонтанные поступки, связан с высокими технологиями и стремится к личной свободе. Главным мотивом в киберпанке является одиночество человека в реальном и виртуальном мире. По всем вышеперечисленным особенностям и механике работы над текстом поджанр киберпанка очень близок к антиутопии, от других антиутопий его отличает в основном специфический сеттинг.
Например: Ричард Морган трилогия «Видоизмененный углерод», Джефф Нун «Вирт», Виктор Пелевин «S.N.U.F.F.».
Стимпанк возник в 80-х годах XX века, в противовес киберпанку и имеет с ним много общего. В мире стимпанка человечество пошло другим путем, на высшем уровне овладело механикой на основе паровых двигателей, а вот двигатели внутреннего сгорания и тем более атомная энергетика изобретены не были, электричество все же существует, но совсем не развито. Стимпанк проникнут духом викторианской Англии, действие происходит в городских ландшафтах, на фоне контрастного социального расслоения, молодого капитализма, противостояния революционеров и консерваторов, утопических идей и духа прогресса. Программными текстами для стимпанка являются научно-фантастические произведения Жюля Верна, Герберта Уэллса, Марка Твена и Мэри Шелли, хотя сами эти тексты к стимпанку не относятся. С киберпанком стимпанк роднит антиутопичность и общий низкий уровень жизни на фоне высоких технологий. Стимпанк открывает настоящий простор для созданий сложного и яркого сеттинга, продумывания паровых машин, дирижаблей, подлодок, необычных профессий, кроме того, в стимпанке иногда появляется магия, хотя и в подчиненном положении у науки. В антураже стимпанка может разворачиваться почти любая история, этот поджанр легко комбинируется с любым другим жанром.
Например: Брюс Стерлинг «Машина различий», Вадим Панов «Герметикон».
Постапокалиптика. Случилась глобальная катастрофа, и остатки человеческой цивилизации ведут борьбу за выживание. Постапокалипсис появился в литературе после Второй мировой войны во многом из-за страха атомной катастрофы. Тем не менее катастрофа в вашем тексте может быть любой – техногенной (созданной человеком), природной, божественной («Апокалипсис Welcome» Георгия Зотова) или даже иметь инопланетную причину. Да-да, Землю могут захватить инопланетяне, зомби, драконы, разумные обезьяны, может случиться потоп, землетрясение, ледниковый период и так далее. Выбор катастрофы – это первый выбор, который должен сделать автор постапокалипсиса. После этого необходимо определится с «условиями», в которых живут оставшиеся люди, есть ли у них государство, каков уровень их технического развития, быт, религия. Религия в постапокалипсисе, к слову, может быть очень любопытной, например в книге Дмитрия Глуховского «Метро 2033» люди поклонялись Виктору Цою. Еще один важный аспект, с которым необходимо определиться автору: есть ли у людей надежда на «спасение» (читай – «значительное улучшение уровня жизни»), например, изобретение вакцины от зомби или путешествие в более безопасную зону к остаткам цивилизации. Это классический сюжет для постапокалипсиса, но следовать ему не обязательно, герои могут жить своей жизнью, а разрушенный мир в таком случае будет просто сеттингом для их приключений.
Например: Дмитрий Глуховский «Метро 2033», Кормак Маккарти «Дорога», Эдуард Веркин «Остров Сахалин».
Об еще одном важном ответвлении фантастики – фэнтези мы подробно поговорим в следующей главе.
Фантастика легко совмещается с другими жанрами, существует боевая фантастика, юмористическая фантастика, любовная фантастика, фантастические ужасы и т. д. Все эти «совмещенные» жанры имеют черты основного жанра, плюс «фантастическое допущение» и соответствующий сеттинг.
Фантастическая литература может решать любые задачи. Она традиционно использовалась писателями для социальных экспериментов и решения философских проблем, построение выдуманного мира дает для этого широкие возможности. Кроме того, фантастика часто служит способом сатирического отображения существующей действительности. Ну и не стоит забывать об эскапистской составляющей – волшебной возможности очутиться в вымышленной реальности, и не стоит относиться к ней с презрением. Джон Рональд Руэл Толкин в своем эссе «О волшебных сказках» писал: «Я считаю, что бегство от действительности – одна из основных функций волшебной сказки, и поскольку я одобрительно отношусь ко всем ее функциям, то, естественно, не согласен с тем жалостливым и презрительным тоном, которым слово „эскапизм” часто произносят…», и продолжал: «Почему, например, следует презирать человека, который, попав в темницу, пытается во что бы то ни стало из нее выбраться, а если ему это не удается, говорит и думает не о надзирателях и тюремных решетках, а о чем-то ином? Внешний мир не стал менее реальным от того, что заключенный его не видит»[2].
УпражненияАнастасия ФрыгинаАлександра Сорокина
1. Выберите несколько фантастических книг, которые вам особенно нравятся, и постарайтесь вычленить фантастическое допущение, которое формирует их мир.
2. Придумайте несколько фантастических допущений, воспользовавшись простым вопросом: «А что, если?..» А что, если люди будут жить вечно? А что, если изобретут телепортацию? А что, если все кошки – это инопланетяне? И так далее…
3. Придумайте расу инопланетян: как они выглядят, как общаются, как устроено их общество и самое главное чем они отличаются от людей. Может быть, для них главной мерой всего является красота, как в романе Сергея Лукьяненко «Лорд с планеты Земля»? Или они не умеют любить, или живут в пятимерном пространстве и умеют путешествовать во времени? Могла бы эта инопланетная раса стать другом человечеству или врагом?
4. Перенеситесь мысленно на сто лет вперед. Какой будет Земля? Вас встретит высокоразвитое и духовно прекрасное общество или отдельные очаги цивилизации, оставшиеся после катастрофы? Теперь перенеситесь еще на сотню лет и еще, а потом на тысячу, и пусть века эволюции человечества мелькают перед вашими глазами как в мультсериале «Футурама» в моменты, когда Фрай лежал в криокапсуле.
5. Придумайте идеологический конфликт. Если антиутопия связана с политикой, то научная фантастика – с философией. Разговоры о бессмертии и искусственном интеллекте всегда сопровождались спорами о гуманности и опасности прогресса. Пользоваться достижениями или ограничить их – в основе конфликта в научной фантастике лежит столкновение мировоззрений и видения будущего.