Возможно, вы слышали фразу «Ребенок – это отец человека»[90], которая означает, что ребенок – основа, на которой строится взрослая жизнь. Решающее значение имеет то, каким основанием мы располагаем. Психологически устойчивый ребенок служит основанием жизнеспособного взрослого.
К сожалению, некоторые из нас в детстве никогда не добрались до этого уровня приспособляемости. Части ребенка несут на себе слишком много ран, а следовательно, и основание раненого взрослого. Даже если эти раны по большей части хорошо обработаны и скрыты из виду, временами они прорываются, и мы ведем себя недостаточно зрело.
К счастью, никогда не поздно исцелить эти детские раны и появиться на свет жизнеспособному ребенку, служащему основанием для здорового, обладающего психологической устойчивостью взрослого.
Введение в работу с внутренним ребенком
Все эти разговоры о раненых внутренних детях создают массу дискомфорта для тех, кто терпеть не может детей, внутренних или настоящих. Понятие «внутренний ребенок» встречается с некоторым раздражением, как и слишком многие реальные дети.
И тем не менее миллионы людей сочли работу с внутренним ребенком (или, как я предпочитаю это называть, «состояниями ребенка») полезной. Я использую этот термин, потому что не нашла подтверждения тому, что существует только один внутренний ребенок. Применяемый таким образом, он часто смешивается с внутренней жизнью в целом и, более конкретно, с чувствами и побуждениями. Я считаю, что это ошибка. Каждый раз, когда вы грустите или злитесь, это не обязательно ваш внутренний ребенок.
Мы – очень сложные существа. Мы далеки от того, чтобы представлять собой один стабильный психотип, мы состоим из различных частей, которые в разное время выступают на первый план. У нас есть состояния ребенка, каждое со своими отличными от других убеждениями, чувствами и воспоминаниями, иногда объединенными вокруг определенного возраста. Некоторые из этих состояний ребенка здравомыслящие, некоторые – творчески одаренные, а некоторые несут определенный опыт, такой как травма или рана оставленности. Если мы действительно хотим себя понять и быть по-настоящему цельными, полезно будет познакомиться с этими различными состояниями ребенка. Из-за того, что использовать множественное число часто бывает неудобно, местами я возвращаюсь к тому, что говорю о внутреннем ребенке в единственном числе. Основные методы при работе с внутренним ребенком были следующие:
• использование управляемой медитации, визуальной информации или состояния гипноза для встречи и взаимодействия с состояниями ребенка;
• работа со старыми детскими фотографиями, чтобы получить доступ к воспоминаниям и чувствам того времени;
• работа с куклами, мишками и аналогичными наглядными материалами (представляющими состояние ребенка), чтобы получить доступ к чувствам ребенка или дать возможность вашей взрослой составляющей попрактиковаться в роли заботливого родителя;
• использование искусства в качестве посредника, особенно для того, чтобы состояния маленького ребенка могли себя выразить;
• написание писем внутреннему ребенку или от лица внутреннего ребенка как способ установления контакта;
• диалог между состояниями взрослого и ребенка путем записи в дневнике, внутреннего диалога или с помощью техник, таких как метод голосового диалога.
Работа с внутренним ребенком – это то, что вы можете делать самостоятельно, на семинарах или с психотерапевтом. Достаточно важно, чтобы вы (даже если вас познакомил с ней учитель или психотерапевт, и даже если вы используете сеансы психотерапии, чтобы в нее углубиться) захотели также продолжать эти отношения дома.
Наиболее практичное и полезное руководство для этого предлагается в книге Люсии Капаччионе «Исцеление внутреннего ребенка». Она содержит более сорока упражнений, покрывающих целый спектр различных видов деятельности. Капаччионе широко использовала искусство и записи для общения с внутренним ребенком и сделала популярной практику смены рук, чтобы помочь отличить внутреннего взрослого от ребенка, прибегая к не доминантной руке для того, чтобы выразить ребенка.
Бестселлер Джона Брэдшоу «Возвращение домой: возрождение и защита вашего внутреннего ребенка» для восполнения отсутствовавших до этого посланий хорошего родителя в значительной мере использует написание писем и аффирмации. Он прорабатывает различные стадии развития – хорошая идея, – хотя я нахожу его описания этих стадий более фрейдистскими, чем мне бы того хотелось. Я считаю, что вы можете откликаться на потребности своего внутреннего ребенка без теоретического фильтра таких понятий, как Эдипов комплекс.
Часто мы не осознаем этих состояний внутреннего ребенка, тем не менее мы с ними слиты, испытывая те же эмоции и потребности, которые были в нашем детстве. Мы можем вспылить, как подросток, или закатить истерику, как двухлетний ребенок, стать навязчивым или неуверенным в себе, зациклиться на самоуспокоении или почувствовать себя слишком неопытным, чтобы исследовать мир. Полезно различать и идентифицировать каждое из этих состояний, являющихся нашими составными частями. Это позволяет нам формировать осознанные отношения с ними и осознавать, откуда мы пришли.
Некоторые полагают, что мы никогда не вырастем из своих внутренних детей, и задача состоит в том, чтобы они были счастливы и здоровы. Другие убеждены, что процесс работы с состояниями внутреннего ребенка напрямую ведет к объединению этих частей в целостного взрослого. На самом деле я не отдаю предпочтение ни одному из них: и то и другое приятно. Здорово иметь внутри себя милого и задиристого ребенка, и здорово воплотить их положительные качества во взрослого себя.
Точно так же, как и дети растут, когда их потребности удовлетворяются, так и удовлетворение ранее неудовлетворенных потребностей внутреннего ребенка позволяет ему взрослеть. Части нашего «я», вращающиеся вокруг таких потребностей, затем могут постепенно исчезнуть. Другие детские состояния приходят, принося важные дары, качества, часто отрезанные и потерянные в нашем собственном детстве, а сейчас они могут быть возвращены. Некоторые из этих качеств естественного ребенка описаны ниже.
Ребенок как мать для «я»
Понимая, что ребенок – это отец человека, можно сказать, что ребенок – это мать настоящего «я». Как обычно считается, ребенок – сущность этого настоящего «я». Так Карл Юнг описал архетип ребенка, который он рассматривал как символ целостности.
Этот архетип также называют естественным ребенком или божественным ребенком. Некоторые качества этого ребенка включают в себя:
• честность и подлинность;
• нежность и щедрость, любящее сердце;
• невинность и «мышление новичка»;
• открытость и доверие;
• воображение и интуитивное знание;
• любопытство;
• изумление, благоговение и настрой на игру;
• спонтанность и неокультуренные, естественные модели поведения, которыми мы восхищаемся в маленьких детях;
• жизненную силу и живость.
Большинство тех, кто выступает за работу с внутренним ребенком, делают это в надежде не только исцелить раненого ребенка, но также и возвратить эти его чудесные качества.
«Работа с внутренними частями»
Мы определили многие состояния внутреннего ребенка, среди которых наиболее часто встречаются естественный ребенок (смотри выше), ранимый ребенок, пострадавший ребенок, беспризорный или брошенный ребенок, сердитый ребенок. У нас также есть различные «взрослые» части; например, одни заботящиеся, а другие критикующие.
Осознавая существование всех этих различных аспектов, естественно будет говорить о «работе с частями». Именно таким образом большинство людей думает об этом самостоятельно, и этот язык начинают также применять и психотерапевты.
Часто для того, чтобы начать исследование этих внутренних частей, требуется всего лишь разрешение в таких категориях подумать и готовность оставить в стороне скептицизм и страх и начать присматриваться. Обращая внимание на свои чувства, модели поведения, внутренние комментарии и язык тела, вы можете начать настраиваться на различные части себя, формирующие ваш опыт. У этих частей собственные потребности, мотивация, убеждения, воспоминания и особый колорит.
У некоторых людей вызывают чувство обеспокоенности мысли о таких узнаваемых и на первый взгляд независимых частях, действующих внутри них, как отдельные личности. Им сразу приходит на ум то, что раньше называли раздвоением личности (а сейчас называется диссоциативным расстройством идентичности, или ДРИ), и это их пугает. Разница состоит в том, что составные части человека с ДРИ практически полностью отделены от сознания и им нелегко устанавливать связь друг с другом и сосуществовать. Человек, страдающий ДРИ, «теряет время» и бывает потрясен, когда обнаруживает свидетельства своего поведения, о которых ему ничего неизвестно. Переключение от одной части к другой происходит непроизвольно, а части обычно порождены травмой. По мере того как люди с ДРИ работают с этими частями, части могут стать более осведомленными друг о друге и начать работать совместно, и это задача большинства методов психотерапии по работе с внутренними частями.
Некоторые новейшие методы лечения подчеркивают, что во всех нас эти альтернативные «я» – «как реальные люди» со свои собственным стилем и энергетическим портретом. По-видимому, мы движемся в сторону большего понимания и принятия естественной множественности во всех системах, включая человеческую личность. Если вы не находите незнакомую одежду в своем шкафу и к вам не приходят и не называют вас другим именем, значит, ваша множественность не вмешивается в вашу жизнь.
У кого из вас нет надутого ребенка? Раздраженного критика? Иметь эти части нормально, но предпочтительно их узнавать, «ловить с поличным» и выбирать, когда мы хотим действовать в одном из них.
Я считаю полезным дать этим частям имена и связать их с неким образом. Вы можете пользоваться художественными материалами и вставлять свои фотографии, если это помогает. Вы также можете использовать различные предметы (например, мягкие игрушки). Часто вы начинаете с конкретного изображения, которое, как любой образ, может быть моментальным снимком события во времени. У вас может быть большое количество изображений, объединяющихся и видоизменяющихся всеми возможными способами. Ниже следует история моей работы с Марией.
Мария начала серьезно заниматься работой с внутренними частями, когда осознала пустоту, оставленную эмоционально отсутствующей матерью. В семье она также пережила физическое насилие, и когда на сеансе психотерапии ее сподвигли установить контакт с внутренним ребенком, единственный ребенок, которого она смогла найти, был «ребенком-призраком», казавшимся хрупким и иллюзорным. У Марии практически не было счастливых воспоминаний из детства, чтобы использовать их для поиска жизнеспособных частей ребенка. Она согласилась купить материалы для художественного творчества для будущей работы с внутренними частями.
Сразу после покупки художественных материалов Мария была удивлена, услышав настойчивый внутренний голос, наставляющий ее, как сделать его изображение. Из красного картона, блесток и картинок, вырезанных из оберточной бумаги, она создала образ ребенка по имени Земляника. Мария признала в Землянике жизнерадостного ребенка, рожденного из наших нескольких лет совместной работы и ее надежной привязанности ко мне, своему психотерапевту. Земляника была полна энергии, врожденной смекалки и любви. Многие бы сказали, что Земляника была естественным ребенком; Мария видела в ней ребенка, которым она могла бы быть, если бы получила воспитание, позволившее бы ей расцвести. Земляника стала источником утешения и руководства для Марии и ее различных травмированных детских частей.
Среди этих травмированных детских частей были Брошенный ребенок (с красной кровоточащей дырой в сердце); Каменный ребенок, представляющий собой состояние шока; и Праведный Гнев, злость, связанная с перенесенной ею жестокостью. Мария также сделала изображение и вела диалог с частью, которую она называла Нежная Невинность, представлявшую ее изначальную нетронутую натуру.
С течением времени, работая дома и на сеансах психотерапии, Мария заметила, что Каменный ребенок исчез. Праведный Гнев тоже отступил и сошел со сцены. Прежде чем это сделать, Праведный Гнев попросил, чтобы его признали все другие части.
Изображение Брошенного ребенка продолжало со временем меняться, становясь ярче и сложнее. Мария нашла свою старую фотографию и использовала ее в изображении, которое она называла «изначальный травмированный ребенок». Она приклеила фотографию на маленькую коробку и положила в нее несколько образов оставшихся частей травмированного ребенка.
У этого травмированного ребенка было три первостепенных ресурса: ее взрослое «я», которое училось быть питающей фигурой внутреннего родителя; меня (ее психотерапевта) и Землянику. С любовью всех троих травмированный ребенок постепенно становился ярче и счастливее.
Позднее Мария соединила травмированного ребенка (на этот раз она назвала его своим именем) и Землянику, выражая то, что границы между ними стали более проницаемыми. Она также работала над изображениями взрослой себя (которое тоже со временем менялось) и ядром духовного «я», которое она назвала Древняя Я.
Как часто случается, работа внутренних частей у Марии отходила на задний план по мере того, как ее части все более объединялись. Ее взрослое «я» приобретало все больше и больше красоты нежной невинности, в процессе того как Мария снимала свою оборону. Это поддерживалось отзеркаливанием в психотерапии, Земляникой и ее способностью надлежащим образом себя защищать как во внутреннем, так и во внешнем мирах. Можно сказать, что Мария из каменного ребенка преобразилась в милого ребенка, а затем и в любящего взрослого. Работа с внутренними частями была не единственным, но важным фактором в исцелении Марии.
Дары и бремя
Диссоциированные части обычно несут психологическое бремя. Как будто они принимают на себя ядовитый эмоциональный материал и становятся его исключительными носителями. Они хранят его так, чтобы остальная система с ними не соприкасалась. Если эти части смогут освободиться от груза, поделившись тем, что они несли, и переработав связанные с ним чувства, они изменятся. Они станут легче, свободнее, счастливее.
Части развиваются самым захватывающим образом. Они могут проходить путь от дремлющих или нечеловеческих сущностей до индивидуированных «я», видоизменяясь во времени. По мере того как потребности этих частей удовлетворяются, а скрытые чувства осознаются, части получают возможность их отпустить. В этом случае роли и характерные черты этих частей могут измениться.
В нашей самой глубокой работе мы доходим до чего-то такого, что больше, чем наша личная история. У того, до чего мы добираемся, есть природа не только глубинной сущности человека, но и того, что выходит за ее пределы, – это трансперсональное состояние, которое я описываю в истории Софии далее. Это может также считаться энергией архетипа и может быть частью того, что Юнг называл естественным или божественным ребенком. В некоторых традициях это называется Самость. Любая из этих существенных энергий, как правило, оказывается глубоко скрытой.
Это – дары. На самом деле не важно, скажем ли мы, что это – видоизменяющиеся травмированные части или погружение ниже этих частей в более глубокие измерения. Важно эти дары востребовать, делая их неизменной частью нас самих.
Когда работа с внутренним ребенком усложняется
Внутренние семейные системы[91] и Диалог голосов[92] – два наиболее известных метода, фокусирующихся на работе с частями личности. Терапия, применяющая многое из работы с частями в лечении травм развития (дефициты раннего этапа жизни), называется Стратегией удовлетворения потребностей развития. Она пользуется особыми протоколами для определения и исцеления неудовлетворенных потребностей развития на основе Питающего взрослого «я», Защищающего взрослого «я» и Духовного ядра «я» как важных для этого ресурсов. Вы можете узнать питающего взрослого и защищающего взрослого как аспекты того, что я называла Хорошей Матерью. Детские части всегда нуждаются в заботе частей, занимающих родительскую позицию. Духовное ядро «я» – это версия трансперсонального «я», которое я только что описала.
Многие психотерапевты, и я в том числе, считают работу с частями ценной, но не придерживаются установленных рамок. Редко когда мои занятия с лишенными любви и внимания взрослыми не включают по крайней мере некоторой доли работы с детскими частями. А часто это существенный аспект терапии.
Хотя работа с внутренним ребенком может быть представлена в довольно простой форме, часто она бывает какой угодно, только не простой. Я обнаружила, что клиенты, которым предстоит самая длительная работа, – это те, кто живет в детских состояниях большую часть времени, или у кого очень сложная внутренняя система со слабой коммуникацией и серьезным конфликтом между частями. Давайте рассмотрим и тех, и других.
Без взрослых на борту
Дети не предназначены для того, чтобы ориентироваться во взрослом мире, они к этому не готовы. Взрослые, проводящие большую часть своего времени в детских состояниях, чувствуют себя точно так же, как и неуверенный ребенок. Они часто боятся угодить в неприятности, ощущают свою несостоятельность, чувствуют себя одинокими и нелюбимыми (и слишком часто не достойными любви), боятся быть отвергнутыми, и часто эмоционально неуправляемые и невероятно бесправные. Некоторым трудно не вести себя импульсивно, находясь в «детском времени», где все должно происходить сейчас или этого просто никогда не случится. Некоторые внутренние дети, живущие в телах взрослых, зациклены на самоутешении, будь то еда или лекарства, или делают лишь то, что хотят делать. Они часто сопротивляются усилиям, направленным на самодисциплину. В терминах Фрейда все они – Ид: я хочу то, что хочу, когда я этого хочу.
В терминах психодинамики у взрослых, живущих согласно представлениям ребенка, недостаточно развитое эго. В концепции, используемой мной здесь, на борту не хватает взрослых. Им необходимо научиться откладывать удовлетворение своих потребностей; прекратить «думать чувствами» и стать более объективными; научиться рисковать, понимая, что они смогут пережить разочарование; принять на себя больше ответственности за собственное благополучие. Часто, если они состоят в браке, то возлагают на супруга роль родителя и могут разозлиться на супруга в точности, как дети злятся на своих родителей.
Некоторые не имеют взрослых навыков вовсе, в то время как другие, что интересно, в некоторых аспектах жизни (но не во всех) могут вести себя адекватно, даже не обладая этими навыками. Я вспоминаю мужчину, в целом отлично справлявшегося со своей работой и родительскими обязанностями, но не способного идти на риск в личных взаимоотношениях, потому что верх тогда брал внутренний ребенок, и его переполняло чувство неполноценности и ощущение того, что он недостоин заботы и любви. Если у человека есть хоть немного способностей взрослого, их можно призвать на помощь его менее развитым частям. Мне нравятся определения психотерапевта и автора книг Арнольда Минделла «носовая часть» и «хвостовая часть». Как мы наблюдали при работе с частями, мы не являемся едиными. Наше более способное функционирование – это наша носовая часть, а наши детские части в основном представляют собой нашу хвостовую часть. Именно хвостовая часть затрудняет наше продвижение по жизни.
Развитие воспитывающего родительского голоса – побуждающего, поддерживающего и заботящегося – помогает этим юным частям почувствовать поддержку, необходимую для того, чтобы ослабить их цепкость. Это помогает выключить реакцию страха, когда они застывают и лишаются способности действовать. При наличии поддержки и навыка критического восприятия ребенок может продолжать свое развитие. Исполнение роли родителя также укрепляет и взрослого.
Хаотичные системы
Как показали Внутренние семейные системы Ричарда Шварца и работа с такими заболеваниями, как диссоциативные расстройства идентичности, душа человека может стать поразительно сложной. Мы далеко ушли от простой модели «ребенок-взрослый-родитель», почти пятьдесят лет назад обнаруженной в транзакционном анализе Эрика Берна. Сейчас мы осознаем, что может существовать сотня частей на различных уровнях дифференциации. Внутри хаотичной системы царит бедлам, где все вопят или пытаются говорить одновременно.
Работа с высоким уровнем дезорганизации проходит медленно и трудно. Недостаточно научить чему-то более значимую, сознательную часть, так как новый объем информации часто необходимо снова и снова усваивать и другим частям, которые не находятся в реальном времени. Примером может служить проходившая у меня лечение клиентка Алиса, чья мать умерла год назад, и тем не менее нам продолжали попадаться части, которых шокировала новость о смерти ее матери.
Добавьте сюда сложности с защитными частями, полагающими, что определенные вещи необходимо скрывать, и контролирующими трубопровод связи, и вы поймете, почему большая часть системы находится во мраке. Подобные системы придется описывать как разобщенные (диссоциированные), так как части ее не связаны друг с другом. Диссоциация – это состояние разъединения где-то в системе: от окружающей среды, тела, чувств или, как в этом случае, отсутствия связи между частями.
Страдания в настоящем восходят к страданиям в прошлом
Чаще всего я обнаруживаю, что когда человек пребывает в состоянии настоящего нервного срыва, это связано с предыдущим болезненным опытом. В этом нет ничего нового. Многие скажут, что происходит активация тех же нейронных путей и налицо связь со старым опытом. Взглянув на это немного под другим углом, мы откроем, что события объединены одним носителем – частью, переживавшей первый опыт и повторно воспринимающей его в некой форме сейчас в настоящем.
Я неоднократно наблюдала ситуацию, при которой часть недовольна выбором своего партнера. Возможно, большую часть времени человек удовлетворен своим партнером, но временами прорывается старое видение с прежними чувствами, такими как отсутствие безопасности и потребность уйти. Если установить эту растревоженную часть и вернуть ее из прошлого в настоящее, она сможет адаптироваться к новой реальности и перестать возвращаться к тем мучительным чувствам и страхам. Части склонны застывать в определенном времени. У человека всегда больше способностей в настоящем, чем в своем юном возрасте, вот почему перемещение частей из прошлого в настоящее помогает им воспринять новую информацию и навыки, а также реагировать с более зрелой позиции.
Еще один пример – неадекватная реакция, подобная той, когда взрослый человек воспринимает одиночество как безмерное бедствие. Если взрослый человек ужасно боится остаться один, чаще всего это исходит от его детской части. Возможно, этот ребенок пережил травму, когда физически был один, и последовавшее за этим чувство опасности отпечаталось на состоянии одиночества. Проблема состоит именно в страхе и ассоциациях, связанных с одиночеством, а не в отсутствии других людей. Детскую часть, напуганную одиночеством, по-видимому, необходимо спасти из той ранней ситуации или необходимо сейчас утешить, что вы способны сделать, если развили внутри себя голос воспитывающего родителя. Этот голос воспитывающего родителя может напомнить ребенку, что теперь никакой опасности нет.
Оторваться от матери
Один из наиболее трудных и разрушительных процессов тот, при котором одна из частей ребенка совершенно отказывается отпускать мать. Этот ребенок чувствует: «Но она должна быть всегда рядом со мной!» и, несмотря на бесчисленные промахи матери, не оставляет надежды. Малыш думает: «Если я буду кричать все громче и громче, она должна прийти».
К несчастью, это так не работает. Мать обычно плохо реагирует на требование взрослого отпрыска проявлять внимание так, как хочет внутренний ребенок, что приводит обе стороны в состояние разочарования и конфликта.
Вот трехкомпонентное решение:
1. Помочь взрослому, с которым я работаю, понять, что эти требования исходят от детской части и не обязательно целесообразны сейчас, и, скорее всего, удовлетворены не будут.
2. Устранить фрустрацию и злость ребенка, а также возникающие ощущения безнадежности и беспомощности. Необходимо будет также поработать со скорбью, когда мы смиряемся с тем, что желаемое нами никогда не произойдет.
3. Помочь этому ребенку заметить взрослого, внутри которого он живет сейчас. Если пока еще не развита воспитывающая часть, ее необходимо развивать. Часто она уже присутствует (например, человек может быть воспитывающим родителем для своих реальных детей), но не соединена с частями внутреннего ребенка. Может потребоваться время для того, чтобы детские части начали доверять этому взрослому, создавая то, что называется внутренней надежной привязанностью. По существу мы отрываем внутреннего ребенка от его исторической матери и вместо этого позволяем ему привязаться к более ответственной матери, которую мы вырастили внутри.
Шаг 1 может также включать помощь взрослому в создании более объективной картины матери (а для этого необходим более зрелый ум). Когда мы видим, как мать устроена, на что она способна, а на что – нет, мы можем прекратить относить на свой счет ее эмоциональное пренебрежение или жестокость и перенести наши потребности туда, где они могут быть удовлетворены.
К тому времени, когда София попала ко мне, она перепробовала много различных типов психотерапии. Наша совместная работа включала много методов, работа с частями была одним из них. Мы также пользовались большим количеством классических инструментов: рассматривали убеждения, прорабатывали чувства, определяли ресурсы, занимались визуализацией, ролевыми играми, придумывали новые стратегии выживания, расшифровывали сценарии младенческого периода жизни и пересматривали прошлые травмы.
Как я наблюдала у клиентов, лучше всех продвигающихся в лечении, между сеансами София совершала грандиозный объем работы с эмоциями, демонстрируя феноменальное стремление вылечиться. Я делюсь очень краткой историей ее случая (с ее разрешения) в том, как он соотносится с работой с частями, для того, чтобы вы лучше поняли, как глубоко и далеко эта работа может заходить.
Когда мы приступили, София с большим энтузиазмом отнеслась к работе с частями внутреннего ребенка. Описания ее взаимодействий казались неотличимыми от внешних взаимодействий, но эти происходили на внутреннем плане.
Одним из первых мы обратились к плоду во чреве, который на нее не смотрел. Важно знать, когда София была в утробе матери, доктор посоветовал ее родителям прервать беременность по причине осложнения, которое могло привести к врожденным дефектам развития. Неудивительно, что она раньше боролась с чувством нежелания жить. Теперь мы работали с частью, хранящей это чувство.
София поместила колыбель в угол одной из комнат и начала проводить там время, разговаривая и напевая песенки той части, которую мы привечали. Так как у нее уже был определенный опыт слияния с чувствами этой части, я напомнила ей об этом и объяснила, что, если она начнет с ним опять объединяться, она может попросить этого нерожденного ребенка больше «не затягивать на ней петлю этих чувств».
В благоприятной атмосфере в течение нескольких недель нерожденный ребенок родился, хотя вначале она и не совсем была похожа на человека. Она больше походила на карикатуру, схематичный набросок. София могла чувствовать ее реакции и то, что в ней было много страха, злости и ощущения себя жертвой. Я предложила продвигаться очень медленно, уделяя время каждому этапу изменений.
В течение нескольких месяцев эта не совсем человеческая форма превратилась в безымянного ребенка примерно семи или восьми лет, которого мы звали «бездомная». София рассказала, что эта детская часть сидит, повернувшись к ней спиной, но любит облокачиваться на нее и слушать, как София с ней разговаривает. Эта «бездомная» сидит на краю кровати, пока София занимается с двумя другими частями внутреннего ребенка. Она старается дать им всю любовь, которую они упустили, и создать безопасную окружающую среду для их роста. Со временем все эти части продолжили изменяться, становились светлее и счастливее, отводя душу в этой атмосфере участия и поддержки.
Лечение продолжалось, мы переходили от текущих вопросов к ее раннему детству и обратно, обращались к ее роли в семье и к тому, как это подрубило ее крылья. У Софии сохранилось очень яркое воспоминание, когда она в возрасте примерно шести лет заключила «пакт» (на внутреннем уровне) с собой, что она поставит на себе крест. Она была очень активным, энергичным ребенком, но чувствовала, что должна ухаживать не только за своими братьями и сестрами, но и за матерью. После этого она стала гораздо слабее физически, утратив большую часть своей жизненной энергии, и начала часто терять сознание.
Наши внутренние и внешние миры переплетаются самым поразительным образом, и Софии пришлось в настоящем пройти через чудовищно болезненные переживания, чтобы помочь своей матери. По-видимому, эти невыносимые мытарства подтолкнули ее к тому, чтобы отказаться от договоренности с самой собой в отношении опеки над матерью и сиблингами.
Когда она это сделала, случилось что-то совершенно потрясающее: она воссоединилась со своей подлинной природой, которую имела ребенком до того, как от себя отказалась. София ощутила великую свободу и счастье (как многие в раннем детстве), но то, что она переживала, не было всего лишь мыслями и чувствами ребенка. Это было трансперсональное состояние (за пределами нашего индивидуального опыта): она почувствовала себя бесконечной, не ограниченной своим телом, лишенной проблем или потребностей, удовлетворенной, и разум ее был просторным и умиротворенным. Она ощущала безусловное, ни от чего не зависящее счастье. Я наблюдала, не окажется ли это состояние краткосрочным, но этого не произошло. Это состояние приходило и уходило, но она научилась к нему возвращаться.
Для меня было очевидно, что это расширение не диссоциированное состояние. София продолжала ощущать свое тело и осознавать текущие трудности, но как будто линия горизонта отодвинулась, так что в такие моменты она жила в этом более обширном пространстве.
Вот как далеко может зайти наше самое глубокое исцеление, гораздо дальше «барахтанья» в прошлом, за что часто психотерапию критикуют. Это может выйти за пределы прошлого, за пределы условного «я» и даже за пределы ограничений человека, находящегося в этом времени и месте, к большей свободе, которая покоится на том, что большинство называет бытие.
София подчеркивает, что эта свобода образовалась как результат проработки ее боли, а не пренебрежения ей. В самом начале нашей работы мы привнесли определенные ресурсы. Она научилась выражать свою боль, а не отталкивать ее. Это мокрая работа, одни «сопли и слезы», как скажут некоторые. По мере того как София слой за слоем стаскивала с себя свое прошлое, высвобождалось все больше энергии, становилось просторнее и более умиротворенно. Как будто все эти прошедшие годы она жила в тесной коробке и наконец нашла оттуда выход.
Как обычно происходит при глубокой работе, мы не поднимаемся из темноты, чтобы никогда больше туда не вернуться, но продолжаем разбираться с новой болью, часто открывая новые части в процессе. Недавно София рассказала мне, что она счастлива, что у этих частей «есть, к кому обращаться за помощью». Это то, что нужно каждому ребенку так же, как и каждой части в нас. Тем, кому не на кого было положиться в детстве, как правило, требуется для поддержки здоровый взрослый. Как показывает нам история Софии, этот здоровый взрослый находится прямо здесь, внутри нас.
Стать своей лучшей матерью
Знаменитый юнгианский аналитик и автор книг Мэрион Вудман говорила: «Дети, которых не любят в любых их проявлениях, не знают, как любить себя. Во взрослой жизни им необходимо научиться питать и быть матерью собственному потерянному ребенку»[93].
Это обучение происходит поэтапно. Мы по существу дорастаем до этой работы. Точно так же, как женщина не знает по умолчанию, как быть хорошей матерью для своего отпрыска, но ее инстинкты и сердце могут проснуться, так же происходит и с нашей способностью устанавливать связь и активно «быть матерью» детским состояниям внутри нас.
Вначале вы можете испытывать неловкость и преодолевать большое количество препятствий. Помимо помех, которые возникают по мере нашего медленного продвижения к этому внутреннему материнству, прежде чем мы даже приступим, нас может остановить недоверчивый голос (скорее всего, критически настроенный родитель или защитник), говоря: «Это смешно». Его тактика состоит в отрицании потребности. «Не делай из мухи слона». «Не все так плохо. Выше голову!» Вот где знакомство с частями становится преимуществом. Только в том случае, если мы можем понять, что это высказывается одна из наших частей – часть, имеющая скрытый замысел, – у нас будет выбор вынести эти мысли за скобки и двигаться дальше в задуманном направле-нии.
Один из барьеров, который может преградить наш путь, – чувство несостоятельности. Если вы не получили хорошего материнства, то легко можете почувствовать, что понятия не имеете о том, как этим заниматься. Вам неловко, вы не знаете, что сказать или сделать, и вы ощущаете себя притворщиком, пробуя то, что не приходит само собой. Этого довольно для того, чтобы остановить вас прямо на этом месте.
Если у вас получится установить подлинную связь с лишенными любви частями внутри себя, вас может поразить чувство вины за то, что вы неумышленно продолжали выказывать пренебрежение, не появившись раньше. Никому не нравится чувствовать острую боль, причиняя вред другому.
Точно так же, как мать может бессознательно держаться от ребенка подальше, чтобы не разбередить свою собственную рану, так и вы можете чувствовать, что вскрытие запертой под замком боли в вашем сердце – слишком высокая цена за восстановление связи с частями ребенка внутри вас.
Помимо боли, мы боимся потерять контроль. Когда мы выталкиваем любой аспект себя в бессознательное, мы часто боимся, что если мы этому откроемся, то не сможем с этим справиться. (Это справедливо для подавленной злости, печали, сексуальности и так далее.) Аналогичным образом мы можем бояться, что потребности нашего внутреннего ребенка могут оказаться более сложными, чем те возможности, которыми мы располагаем, и это нас раздавит или поглотит.
В случае если вы до сих пор бессознательно отождествляете себя с не получившим хорошего материнства ребенком (обычно мы долго так делаем), вы не будете ощущать себя обильным источником, способным многое дать, а, скорее, родником сухим и истощенным. Возможно, вы подумаете: «У меня недостаточно внутренних ресурсов для самого себя. Как я могу напитать кого-то еще?» Я обнаружила целый ряд препятствий, с которыми вы можете столкнуться на пути к тому, чтобы стать своей лучшей матерью.
Что вы узнаете в себе?
• дискредитирующие, скептические послания, мешающие вам взять на себя питающую роль;
• ощущение того, что вы не знаете, как быть хорошей матерью;
• чувство вины за то, что вы не появились раньше;
• чувство самосохранения, нежелание ощущать свою собственную боль;
• страх всего, что было подавлено;
• ощущение того, что вам нечего дать.
Что может помочь вам пройти через это?
Самый важный шаг на пути к тому, чтобы стать своей лучшей матерью, состоит в том, чтобы выйти за пределы собственной несостоятельности, страхов и обороны и позволить сердцу смягчиться. Открытое сердце – это сердце, способное любить.
Ваш внутренний ребенок вам поможет. Ребенок – это хранилище любви. Чем больше вы вложите, тем больше получите обратно. Дети любят от природы, так что, если вы выжмете из себя хотя бы струйку любви к ребенку внутри себя, как правило, этот ребенок вашу любовь вернет. Однако вначале ваш путь может быть слегка тернистым. Нередко внутренний ребенок поначалу реагирует с недоверием. Как и ребенок, которого слишком много раз обижала или бросала мать, не потянется к ней навстречу, внутренний ребенок может реагировать похожим образом. В таком случае проявляйте максимальную настойчивость в своих попытках наладить контакт с этим ребенком, сознавая, что потребуется время на то, чтобы завоевать доверие.
В то время, как вы начинаете все больше питать себя, это может вызвать внутри вас реакции, аналогичные чему-то в вашем раннем окружении. Например, если ваш отец не выносил, когда кого-то «балуют» или нежат, то, когда вы начнете обращаться с собой действительно заботливо и мягко, вы можете услышать внутренний монолог, страшно напоминающий папу. Вам нужно быть начеку и понимать, когда чувства и реакции внутри вас на самом деле не ваши собственные. Научитесь поддерживать Хорошую Мать, медленно растущую у вас внутри.
Многие не получившие хорошего материнства женщины, решившись стать биологическими матерями, сражаются с этими внутренними силами и на глубоком душевном уровне берут на себя обязательство не бросать своих детей, как были брошены они сами. Они прилагают огромные усилия для того, чтобы научиться тому, как стать хорошими матерями, ища примеры для подражания, читая книги, прося о помощи. Они не ожидают, что смогут по умолчанию понимать, как это сделать.
Похожим образом, становясь родителем самому себе, мы можем взять на себя обязательство развиваться таким образом, что поначалу это может казаться нам неестественным. Мы можем искать примеры для подражания, читать книги и просить о помощи. Мы также можем применять уже имеющиеся у нас способности, которые мы раньше таким образом не использовали. Многие из тех, кто не получил хорошего материнства, как ни парадоксально, берут на себя труд воспитания и ухода за другими, например, братом, сестрой или товарищем. Помогая клиентам, вырастить внутри себя заботливого родителя, терапевтический подход «Стратегия удовлетворения потребностей развития» предлагает им вспомнить время, когда они заботились о ком-то другом, и воспользоваться этим, как основой для создания заботливого родителя внутри себя. Вы можете попробовать сделать тоже.
Вспомните момент, когда вы ощущали заботу и желание защищать другого человека или действительно о ком-то заботились. Проведите это чувство через себя. Усильте его. Возможно, вы заглушили тогда свои природные наклонности, но дайте им сейчас дополнительную поддержку. Почувствуйте себя заботливым родителем, который может стать хорошей матерью вашему живущему внутри не получившему нужного ухода ребенку. Что вы ощущаете в своем теле? Запомните себя в этой роли, чтобы у вас сохранился образ, к которому вы сможете обращаться позднее.
На первых порах освоение навыка связи с ребенком может потребовать усилий, но это может стать бессознательной и неотъемлемой частью жизни. Обратите внимание на ту энергию, которую вы изначально в это привносите. Вы же вовсе не хотите повторять эмоциональный тон раздосадованной матери. Ваш ребенок – радость, а не бремя.
К счастью, становясь хорошей матерью своему внутреннему ребенку, вы естественным образом укрепляете свои силы. Одна женщина сообщила, что это повысило ее самооценку. Приятно чувствовать себя заботливым и любящим, и как только у вас установятся прочные отношения, вы начнете получать от ребенка много любви.
Создать безопасное место для ребенка
Исцеление начинается с поиска частей, с которыми мы утратили связь, и в контексте этой книги это – детские части. Многие из этих детских частей разделены и разобщены, потому что не чувствовали себя в безопасности. Этим уязвимым частям ребенка необходимо понять, что с вами теперь они будут в безопасности и что ситуация изменилась. Нэнси Напье, работающая с состояниями самогипноза (состояния глубокого расслабления и восприимчивости), в своей книге «Возрождение вашего Я» пишет: «Возвращение ребенка в настоящее – важная часть процесса. В безвременье бессознательного ребенок продолжает переживать изначальное окружение детства, как если бы это было сейчас. Когда текущие ситуации напоминают о том неблагополучном окружении, ребенок не понимает, что он или она живут теперь с вами, в другом месте»[94].
Вам нужно уделить повышенное внимание безопасности, чтобы закрепить ребенка в настоящем. Установив крепкие, питающие отношения между состояниями ребенка и любящим внутренним родителем, вы сможете оторвать ребенка от прошлого и дать ему счастливую жизнь дома. Это происходит, когда мы с уважением и эмпатией слушаем детские части и даем им способ самовыражения, например, через искусство или использование диалогов.
Вы можете запланировать время для диалога с состояниями своего внутреннего ребенка на тему о том, что им необходимо, чтобы чувствовать себя в безопасности.
Время вместе
Теперь, когда вы вывели ребенка из травматического прошлого (для чего может потребоваться помощь психотерапевта), вы можете создать более благоприятную для ребенка окружающую среду.
Это может быть время, когда вы просто беседуете с этим состоянием ребенка или легко и непринужденно находитесь рядом и делаете то, что, как вы знаете, этому ребенку нравится. Если ваш внутренний ребенок любит гулять, проследите за тем, чтобы проводить время на улице. Или, возможно, проявлением заботы покажется катание на лошадях или роликах. Иногда, занимаясь этими видами деятельности, мы сливаемся с ребенком, но часто вы также почувствуете, что присутствует ваше взрослое «я». Иметь взрослого рядом хорошо с точки зрения присмотра, а также построения отношений и укрепления родительских навыков.
Еще один столь же эффективный способ – это создание времени в своем воображении для того, чтобы удовлетворять потребности ребенка. Мэгги ежедневно проводит время с каждым из трех своих внутренних детей, обращаясь с ними точно так же, как и с реальными детьми этого возраста. Она купает и носит на руках младенца и водит подростка по магазинам. Каждый из внутренних детей проходит обычные стадии развития, которые бы происходили в стабильном, полном любви доме. Они исцеляются под влиянием ее заботы хорошей матери.
Вы можете исцелить травму пренебрежительного отношения своего детства, проявляя заботу о своих внутренних детях сейчас.
Работа с посланиями Хорошей Матери
В первой главе я предложила список из десяти посланий Хорошей Матери, которые повторяются ниже. Это поможет вам утвердиться в роли заботливой матери для любого ребенка внутри вас. Призываю вас найти способ почувствовать присутствие ребенка (работая с куклой, фотографией или изображением) и произносить эти утверждения вслух. Обращайте внимание на то, какие из них лучше воздействуют на ребенка, чем другие, а какие наиболее трудны для вас. Именно на этих и стоит вам сконцентрироваться.
Часто, когда что-то для нас новое, нам необходимо приступать к этому не торопясь, это так же справедливо и для непривычных позитивных состояний. Нам нужно привыкнуть к ним и дать им шанс проникнуть в нас и усвоиться, так что отведите на это упражнение достаточно времени и пространства. Прочувствовав позитивный опыт во всей его полноте, вы по сути «устанавливаете» его в своем хранилище ресурсов. Настройтесь на ощущения своего тела и наблюдайте за тем, как оно реагирует на каждое послание. Вам захочется работать в расслабленном состоянии, когда вы более восприимчивы и способны замечать свои реакции.
• Я рада, что ты здесь.
• Я тебя вижу.
• Ты для меня особенный.
• Я уважаю тебя.
• Я люблю тебя.
• Твои потребности важны для меня. Ты можешь обращаться ко мне за помощью.
• Я всегда приду тебе на помощь. Я всегда найду для тебя время.
• Я тебя сберегу.
• Во мне ты обретешь покой.
• Мне с тобой хорошо.
Не останавливайтесь на этом. Вы можете создать свои собственные послания Хорошей Матери. Если вы сделаете это в тесной привязке к конкретным внутренним детям, они будут более действенными. Спросите эти детские состояния, что они хотят услышать.
Еще одним упражнением будет создание ободряющих утверждений от лица ребенка.
Вот некоторые примеры:
• Мамочка любит давать и помогать мне.
• Мамочка рядом, когда мне что-то нужно.
• Мамочка действительно мной гордится.
• Мамочка действительно меня любит!
Пожалуйста, не думайте об этом как об одноразовом опыте. Чем чаще и глубже вы с этим работаете, тем больше вы сможете удержать внутри себя и сделать частью нового основания.
Выделите немного времени и создайте спокойную атмосферу, чтобы вас ничего не отвлекало от внутренней работы. Возможно, вы захотите найти соответствующую фоновую музыку, зажечь свечу, отключить телефон или отправиться в особое место. После короткой сосредоточенной медитации напишите письмо своему внутреннему ребенку (если вы не выделяете несколько состояний ребенка) или конкретному внутреннему ребенку, или вашему ребенку в определенном возрасте. Напишите либо из своего обычного взрослого состояния, либо (если у вас есть туда доступ) из такого места внутри вас, которое может быть заботливым родителем этому ребенку. Расскажите этому ребенку, что вы чувствуете по поводу того, через что ему или ей пришлось пройти. Если это покажется уместным и искренним, включите несколько посланий Хорошей Матери.
Исцеление нелюбимого ребенка
Для большинства не получивших хорошего материнства основной целью восстановления родительского отношения будет исцеление нелюбимого ребенка. Существуют и другие потребности – в наставничестве, поощрении, защите, привязке – и обеспечение их тоже может быть частью исцеления нелюбимого ребенка, но в первую очередь необходимо предложить теплую, заботливую связь. Этому ребенку, как и всем детям, необходимо быть любимым.
Один внутренний ребенок рассказал мне, что ей просто хотелось, чтобы ее обнимали с чистым сердцем и без ограничений по времени. Она нуждалась в «коконе» Хорошей Мамочки. Некоторые младенческие состояния очень хрупки и слабы, и для того чтобы они могли развиваться и взрослеть, держать их требуется очень осторожно.
Выражая заботу к внутреннему ребенку, полезно иметь внешнее изображение, с которым вы можете физически контактировать. Можно воспользоваться куклой или мягкой игрушкой, чтобы представить себе свое детское «я». Приятнее всего обнимать и ласкать мягкие предметы, и они поглощают ваши слезы. Некоторые спят с куклой или носят ее в удобной детской переноске. Большинство людей будут, по крайней мере, держать в руках или беседовать с подобным изображением.
Нередко мы впервые встречаем внутреннего ребенка, который находится в возрастном промежутке от трех до шести лет, и тем не менее в какой-то момент появится младенец. Работа с собой младенцем часто приносит самые болезненные чувства. Даже несмотря на то, что вы можете вернуться назад в смысле возраста, проработка этих самых ранних ран – это знак вашей силы.
Изменение ваших взглядов
Написание посланий Хорошей Матери своему внутреннему ребенку, получение посланий Хорошей Матери от других и взращивание Хорошей Матери внутри себя не просто удовлетворяет потребности вашего внутреннего ребенка. Это буквально изменяет ваше сознание. Это изменяет вашу внутреннюю организацию, ваши убеждения в отношении себя и мира.
Со временем голос Хорошей Матери, которую вы взрастили, заменит голос Критикующего Родителя, и тогда вы будете таким (как минимум, мысленно) с другими. Неужели вам нравится быть нетерпеливым, осуждающим и неспособным открывать свое сердце людям? Несомненно, вы точно так же будете вести себя и по отношению к самому себе, и, скорее всего, вы знаете, как это бывает. Разве не будет гораздо приятнее иметь любовный, а не желчный фильтр, через который вы смотрите на мир?
Эта восстановительная работа требует времени, но она того стоит. Изменение внутренней атмосферы вашего сознания – самая большая перестройка, за которую вы можете взяться.