– Раньше в компании работали? – продолжал опрос Фугас.
– Да, в 16-м году была командировка в составе подразделения «Карпаты», – ответил мой боевой товарищ Володя с позывным Гуд, который до этого стоял молча и анализировал все происходящее вокруг. Гуд был повернут на войне и наверняка уже прикидывал в уме, как лучше произвести штурм базы или снять часовых с периметра. Нет, он, конечно, не собирался такого делать, просто это был для него своего рода мозговой штурм.
Коренной одессит, выросший без отца, воспитанный улицей, Володя после школы отслужил срочку в ВВС Украины и работал на стройке, сначала рабочим, затем сколотил свою бригаду и стал прорабом. Он отличался крутым нравом, который совершенно не вязался с его внешностью, но это впечатление было обманчивым.
2 мая 2014 года он оказался заблокирован в горящем Доме профсоюзов вместе с остальными активистами антимайдана. Был ранен и чудом остался жив, выпрыгнув из окна второго этажа, затем сразу же уехал в Славянск и вступил в ополчение – всего за пару месяцев став настоящей легендой этой войны. В июле 2014 года в тяжелейших боях за Шахтерск Володя забрался на дерево и с близкой дистанции со «шмеля» сжег танк, который раскатал наш блокпост и стоял на его месте – нагло и безнаказанно уничтожая наши огневые точки. Затем Володя расстрелял десант укропов, которым повезло чуть больше, чем экипажу горящего танка. В итоге он уничтожил 14 бойцов противника помимо танка. Затем через пару месяцев во время встречного боя в поле на открытой местности Володя увлекся и вырвался вперед, получив тяжелое ранение в пах гранатой, выпущенной из подствольника. Подбежавший к нему укроп добил Гуда в упор тремя выстрелами, прострелив ему обе ноги и левую руку, и залег позади Володи в 10 метрах, ведя огонь по нашим. Уцелевшей рукой Володя взял гранату и с трудом подтянул ее к кисти левой, которая, к счастью, работала, и, кое-как вытянув чеку, забросил гранату прямо за шиворот лежащему сзади укропу. Так что в определенных кругах Володя в представлении совершенно точно не нуждался.
– Извини, братик, приказ Девятого – из «Карпат» никого не брать, а ты, доктор, проходи, пойдем!
Обнявшись и попрощавшись с Володей, доктор переступил порог базы, который стал чертой, разделившей жизнь на до и после.
Володя стоял в полной растерянности, сжимая кулаки, играл скулами. Во время весенней командировки 2016 года, находясь в разведвыходе, группа, которой он командовал, попала в засаду. Двое из четверых бойцов сразу же выбыли из строя, получив серьезные ранения, а Володя вдвоем с товарищем отбивались до последнего, сдерживая натиск духов, и когда у него осталось чуть больше половины крайнего магазина, он поднялся во весь рост и, работая одиночными, пошел в атаку, отбив у духов РПГ, пулемет и два АКМа, которые позволили продержаться им до подхода основных сил. Тогда он единственный из отряда был награжден перед строем именными командирскими часами за проявленные мужество и героизм, а теперь вот стоял в полной растерянности с остатками денег в кармане, которых едва хватало на кофе и обратный билет, и не знал, что делать дальше. Для него, человека, который крайние 5 лет своей жизни жил только войной, это было сильным ударом. Как выяснилось позже, никакой личной неприязни у Девятого к командиру «Карпат» Весне не было. Просто наверху уже было принято решение о возобновлении набора в это подразделение, состоявшее из граждан некогда бывших республик одного Государства, занимавшего 1/6 часть суши, и руководство компании таким образом упреждало утечку кадров из «Карпат» в другие отряды. Володя через месяц все-таки будет принят в компанию, а еще через три – разведвзвод, которым он будет командовать, в результате успешной засады возьмет в плен в тылу противника духовского зампотыла бригады, который даст Володе, знавшему 415 относительно честных способов (которые могли бы привести в дикий ужас даже самого морально стойкого уполномоченного по правам человека) развязать язык, весь расклад по логистике ИГИЛоидов в эту североафриканскую страну при прямом участии Турции через ее территорию. После доверительной и теплой беседы ценный информатор украсит своими мозгами забор внутреннего двора наблюдательного пункта разведвзвода и будет каждый раз поднимать настроение темно-красным пятном, похожим на солнышко, отправляющимся на выход разведчикам, а Володя пополнит ряды кавалеров ордена Мужества.
Одновременно с тем как доктор переступил порог базы, с крыльца корпуса, стоящего справа от КПП, бесшумно отделилась огромная мощная фигура с не менее внушительной черной бородой и крепкими руками, больше похожими на медвежьи лапы покрытые скандинавскими рунами, все это время внимательно наблюдавшая за происходящим на КПП, и плавно направилась к Фугасу с новеньким. Похоже, полевая медицинская сумка доктора заинтересовала не только Фугаса. Этого здоровяка, который в темноте вполне мог сойти за медведя, стоящего на задних лапах, легко можно было бы принять за викинга, который только что сошел на землю со своего боевого драккара, если бы не современные джинсы и модный свитер. Приблизившись вплотную, здоровяк поинтересовался: «Медик, что ли?! – Да, медик! – ответил доктор.
Викинг кивнул головой и так же плавно, будто по воздуху, удалился обратно. Фугас, который в этот момент, казалось, уменьшился вдвое, облегченно выдохнул: похоже, здоровяк был здесь в большом авторитете. Это был Русич – замполит отряда Большого, больше известного как Кэп. Человек редкой храбрости, ветеран Ростовского ОМОНа и профессиональный спортсмен.
В будущем, когда мне довелось первый раз увидеть его в бою, в голове автоматически всплыл прообраз знаменитого политрука Еременко или героя Сталинградской битвы генерала Родимцева. Русич не прятался за громкими лозунгами и спинами бойцов, а наоборот – предпочитал идти в атаку впереди всех, даже в те моменты, когда, казалось бы, головы поднять невозможно, он поднимал в атаку бойцов, увлекая их за собой. Также в Ливии он не единожды был замечен бегущим впереди танка союзников и дающим ему целеуказания правой рукой – и все это в условиях тяжелых городских боев с очень плотной застройкой, где экипаж танка априори считался смертниками, не говоря уже об этом сумасшедшем русском. Хотя таковым он был только по мнению тех, кто сидел в танке, и тех, кто был на противоборствующей стороне. Дома его ждала жена, трое детей и строящийся дом, поэтому мотивации в работе ему было не занимать, а та досадная мелочь, что противник имел 20-кратный численный перевес, полное господство в воздухе и современные виды вооружения, наоборот, вызывали у него определенный восторг и расчеет на достойную премию по окончании полугодового контракта.
Бросив вещи у входа в фильтр, Фугас повел доктора в отдел кадров для оформления обходного листа. Во главе стола сидел не уступавший Русичу в габаритах Хрусталь – начальник отдела кадров компании. Он обладал сильнейшей харизмой, незаурядным интеллектом, знал и помнил не только по позывным, но и по именам подавляющее большинство сотрудников компании, а когда после боевых командировок он вручал отличившимся бойцам государственные награды, то создавалось стойкое ощущение, что ты стоишь не в отделе кадров компании, а в зале Большого Кремлевского дворца. Вадим Палыч, так звали Хрусталя, казалось, был просто рожден для этой должности.
Во время беседы дверь бесшумно отворилась – и позади доктора образовалась огромная тень.
– Так, тебе че надо? Иди отсюда! Он в «Пятерку» идет, там с медиками проблемы! У вас и так полный штат! – отреагировал на появление Русича начальник отдела кадров.
– Да, да, хорошо! Я просто здесь постою! – ответил ему внимательно следящий за всем происходящим в кабинете Русич.
Фильтр
Фильтр был практически пуст, за исключением одной койки, которую занимал крепкий парень лет сорока с татуировкой «ВДВ» на правом плече. Поздоровавшись и расположившись, доктор принялся заполнять анкету, параллельно знакомясь с новым товарищем. Дима оказался отличным, спокойным, рассудительным парнем, долгое время проработавший в шахте подрывником (за что получил в кадрах позывной «Метан»), после разногласий с начальством решивший кардинально изменить свой образ жизни и сменить его на более привычный, отслужив не один контракт в воздушно-десантных войсках и пройдя не одну горячую точку, этот мир ему был более понятным и привычным, чем гражданка.
Утро началось со сдачи физподготовки: пробежав 5 км, не успев отдышаться, доктор с Метаном тут же оказались на спортплощадке, где приступили ко второй сдаче физподготовки. Без отличной физической формы в конторе делать было нечего.
После сдачи, умывшись, позавтракав и почистив зубы, они отправились в административный корпус – заполнять обходной лист со множественными службами, каждая из которых должна была дать свое разрешение на трудоустройство кандидата. Но самой серьезной из них была, конечно же, Служба безопасности, она же Особый отдел, без одобрения которой дальнейшее пребывание их на базе было бы не то что невозможно, но и могло закончиться в очень ограниченном пространстве с весьма плохими условиями содержания и обращения, в так называемом «контейнере», который, собственно, и представлял собой контейнер для перевозки грузов по морю, только здесь, на засекреченной базе организации, которой не существует, выполнявший роль местной тюрьмы – со своим уголовным кодексом и нормами морали.
Особый отдел был разделен на несколько кабинетов, над дверями которых висели колонки, откуда с утра до вечера звучали песни АС/DC, таким образом маскируя суть разговоров, которые велись за этими дверьми. Постучав и получив добро на вход, доктор оказался в кабинете, за столом которого сидели двое мужчин. Один – совсем молодой парень со светлыми волосами, больше напоминавший стажера, хотя цепкий и хитрый взгляд говорил о том, что первое впечатление зачастую обманчиво, а второй… Второй заслуживал отдельного внимания: одетый в джинсы и рубашку с коротким рукавом, открывающую мощные, накачанные, как у Сильвестра Сталлоне в лучшие годы, руки, покрытые татуировками из японской мифологии, и с гладко выбритой головой, возвышался мощным торсом над поверхностью стола, за которым он сидел. Дружелюбный на первый взгляд его вид был ошибочным, чем дольше этот человек прони