Андрюша набрал в строке поиска всего два слова: «байкеры спб», — и откинулся на спинку компьютерного стула.
— Как-то это грубо, Андрюшенька, — с укором сказала я. — Где твоя учтивость, мальчик мой?.. Ой, смотри сколько всего вывалилось!
Оказалось, что интернет, если обращаться с ним без излишней деликатности, может выдать массу всевозможных сведений о байкерском Петербурге — нужных и ненужных.
Мотоклубов в нашем городе оказалось с десяток, больших и маленьких. У больших были собственные сайты, у маленьких — странички в социальных сетях.
И знаете, что я вам скажу? Все-таки Степочка сообразительностью в меня пошел. Какая я все-таки умная, что догадалась позвать ребят на помощь! Ведь даже если бы мне и удалось составить список всех байкерских обществ, то дальше мое расследование точно забуксовало бы.
Потому что неожиданно выяснилось, что Черных Псов в Петербурге — как собак нерезаных.
И простые телефонные звонки тут были бессильны.
Андрюша с Павликом мастерски лавировали в этом виртуальном мотоморе, переполненном мощными байками, нечесаными бородами, кожаными косухами, стальными заклепками, грязными хвостами, татуировками, цепочками и банданами. С ловкостью фокусника мальчики выводили на экран фотографию очередного Черного Пса и с надеждой спрашивали: «Он?».
Не он… Снова не он… Кажется, это тоже не он… Батюшки-светы, да они все на одно лицо… Нет, не он… Это ж надо такую бородищу отрастить да еще и в красный цвет ее покрасить! Нет-нет, это точно не он… Не он…
— Постой-ка! Погоди! — воскликнула я, вдруг разглядев смутно знакомую физиономию на каком-то общем снимке. Видела я этого типа всего один раз, к тому же в ресторане было темновато… — Можешь увеличить его шею? — попросила я Андрюшу.
Он укрупнил снимок.
С немытой шеи байкера на нас хищно скалилась кобра. В короне.
— Это он, мальчики! Мы нашли его! — выдохнула я, схватившись за сердце. — Это тот самый Черный Пес, пес его раздери!
Мальчишки радостно заулюкали.
— Я должна с ним встретиться, — безапелляционно заявила я. — Пристану к нему, как банный лист, и не отлипну, пока не расскажет мне всю правду про медальон.
— Это может быть опасно, Любовь Васильевна, — озабоченно сказал Павлик. — Давайте лучше мы с Андрюхой с ним поговорим.
— Нет, ребята, — категорически отказалась я. — Вы еще маленькие. Я сама.
— Ну тогда мы с вами пойдем, а то крыша уже едет от этого монитора, нужно развеяться… Да и для самообразования полезно. — Андрюша взъерошил рыжие вихры и пристально посмотрел на Павлика. — Верно, Павлуха? Поучимся у опытного человека умению вести расследование?
— Точно, — кивнул Павлик, поправляя очки. — Возьмете нас, желторотых птенцов, с собой, Любовь Васильевна?
— Ладно, так и быть, — смилостивилась я. — Только во всем слушаться меня и не лезть поперек мамки в пекло!
— Договорились, — хором сказали ребята.
— Теперь вот вопрос: как бы мне с ним увидеться? — задумалась я. — Под каким предлогом?
— Нам повезло, тетя Люба. — Андрюша пощелкал мышкой и вывел на экран какую-то табличку. — Клуб «Невские Отморозки», в котором состоит наш Черный Пес, проводит сегодня вечером мотосходку. Съезд участников назначен на девять вечера. И вы не поверите где — в Купчино, в двух шагах от вашего дома! В конце Бухарестской улицы, которую они называют «Бухарик». «Побухаем на Бухарике» — учтиво приглашают организаторы.
— Шикарно, Андрюша, просто здорово! — захлопала я в ладоши. — Погоди, а побухаем — это значит «напьемся»? Они что там, будут пить? Они же за рулем! — ужаснулась я.
— Так, Любовь Васильевна, — сказал Павлик строгим тоном. — Вы же не собираетесь сегодня вечером читать этим «Отморозкам» морали?
— Да, тетя Люба, самое главное — не привлекать к себе излишнего внимания, — поддержал товарища Андрюша. — А то нам всем точно не поздоровится.
Павлик снял очки и принялся их протирать.
— Хорошо, хорошо, мальчики, я постараюсь, — пообещала я. — Постараюсь не выделяться из толпы любителей мотиков-котиков.
Ребята снова переглянулись.
— Знаете, тетя Люба, я бы вам настоятельно не рекомендовал называть байки этих парней «мотиками-котиками», — проронил Андрюша. — Это почти то же самое, что прийти на презентацию нового айфона в футболке с надписью «Ай лав Андроид» — растерзают… Вот что — я вам сейчас распечатаю словарь байкерского сленга. Потрудитесь выучить к вечеру хотя бы основные моменты.
— Да не волнуйтесь вы так, дурачишки! — рассмеялась я. — Можно подумать, эти байкеры переедут нас своими мотиками, если я им скажу, что им всем не мешало бы хорошенько помыться. Наоборот, они будут только рады доброму совету!
— О боже, — вздохнул Павлик и снял очки.
Глава 12
Пантера, конечно, дрыхла до обеда.
Это в пятницу-то, в рабочий день.
Я постучалась к ней в квартиру в восемь часов — сразу, как ушли ребята. Потом бегала вниз и стучала еще каждые тридцать минут, пока наконец в половину второго наша заспанная принцесса джунглей, в майке и мятых пижамных шортах с надписью «Girl Gone Wild», не соизволила открыть дверь.
В первую очередь я посмотрела на пол в коридоре. Грязный! Пыли по-прежнему не меньше, чем на поверхности Луны.
— Ах вот ты как! — негодующе возопила я. — Мы же договаривались!
Пантера широко зевнула, показав белые зубы и (батюшки-светы!) пирсинг в языке (мало ей гвоздика в носу!), и хладнокровно парировала:
— Ясень пень, договаривались. — Похоже, она совершенно оправилась от недавнего расстройства. — А дайте-ка мне честное слово, что не звонили своему майору Гусю и не пытались меня сдать со всеми потрохами.
— К тебе приходили полицейские? — обрадовалась я.
А зря.
— Неа. Просто я по вашим глазам вижу, что вы это сделали. И что вас послали подальше, как я и говорила.
Я прищурилась. Похоже, эта девица не так проста, как кажется.
— Ладно, милочка, ничья, один-один. Позволишь зайти?
— Да не вопрос, заваливайтесь. Хватит мне уже дримушек на сегодня…
— Дримушек? — не поняла я. — Это дрема, что ли?
— Ну типа.
В гадкой квартирке со вчерашнего дня ничего не изменилось. Разве что в комнате на полу прибавилось банок из-под энергетических напитков, да упаковок из-под разводного пюре с кусочками чего-то безвкусного, больше напоминающего мышиный помет, чем курицу.
Пантера утомленно шлепнулась на свой матрас, указав мне на высокую табуретку рядом с микрофоном — других посадочных мест в комнате не было, — но я сюда не рассиживаться пришла.
— Я к тебе, милочка, по делу, — начала я, бочком подбираясь к подоконнику, который использовался тут вместо шкафа. — У меня сегодня, видишь ли, одно деловое мероприятие, и ты мне можешь помочь с гардеробом.
— Я? С гардеробом? — фыркнула Пантера. — Разве что ваше деловое мероприятие — это хард-рок фестиваль, а вы — его фронтмен.
— Почти. — Не всё ее слова я поняла, но главный смысл уловила. — Я вечером иду на байкерский праздник.
— Байк-пати? — изумленно переспросила Пантера. — Неужто уже отыскали Черного Пса?
— Пф, тоже мне проблема! — небрежно отозвалась я. — В интернете я свой человек. Мы с ним, с интернетом, на «ты», можно сказать. Вот он, интернет, мне и поведал, что «Невские Отморозки», в том числе и твой Черный Пес, сегодня устраивают алкогольный праздник на Бухарестской. Хочу поучаствовать.
— «Невские Отморозки»? — повторила Пантера. — Да, как раз про моего бывшего. Вы бы, тетя Люба, не ходили туда, серьезно.
— Во-первых, для тебя я не тетя Люба, а Любовь Васильевна, — нравоучительно заметила я. — Во-вторых, ради своего сыночка я полезу хоть в пасть к огнедышащему дракону. Твое же дело маленькое — выдать мне подходящую одежду, чтобы я не выделялась в толпе этих любителей мотиков-котиков.
— Кого-кого? — не поверила своим ушам Пантерам. — Мотиков-котиков? Нет, правда, сидите лучше дома.
— Так, милочка, дашь мне наряд или нет? — Надоели мне эти пустые пререкания. Вишь ты, какая заботливая! Сама же моего малыша подставила, а теперь якобы беспокоится за мою безопасность!
Я бы вообще к ней не обратилась, но у меня в арсенале ничего подходящего не было, равно как и у моей сестры Глафиры, поклонницы длинных юбок и глухих блузок мрачных расцветок.
— Берите что хотите. — Пантера сделала широкий приглашающий жест в сторону одежной кучи на подоконнике.
Я брезгливо, двумя пальчиками, потянула за какой-то многообещающий кончик, торчавший из кучи — и в моих руках оказалась клетчатая мужская рубашка.
— Это чья? — воинственно спросила я, ожидая услышать в ответ историю про очередного бывшего.
— Моя, моя, — примирительно сказала Пантера. — Точнее, папина, но он мне ее отдал. Она суперуютная.
Перебрав несколько совершенно неприемлемых вещей, большинство из которых были грязными и абсолютно все — мятыми, я остановилась на безразмерной черной футболке с надписью «Грандзабухатор? Йес, плиз!» (чем вызвала у девицы припадок истерического смеха; выяснилось, что «грандзабухатор» — это грандиозный байкерский праздник с немыслимым количеством спиртного) и коричневой кожаной жилетке, в которую еле втиснула свою солидную грудь (не в пример сушеной Пантериной).
— Думаешь, Черный Пес не узнает одежду своей бывшей девушки? — спросила я, рассматривая свое искаженное отражение в медных тарелках ударной установки.
— Парни жутко тупые! — расширила зеленые глаза Пантера. — Тряпки он не вспомнит, точняк. Умишка не хватит. К тому же он меня в основном вообще без одежды видел.
Не дай бог кому такую невестку! — вздохнула я про себя, а сама спросила:
— И почему ты решила его бросить, Катерина? По-моему, вы были просто созданы друг для друга. Как я и эта лихая банданка! — Я приложила ко лбу треугольник ткани со злобненькими ящерицами-хамелеонами.
— Ну, он не оставил мне уэй-аута.
— Чего?
— Выхода не оставил, — пояснила Пантера. — Оскорбил мою музыку.
— Да? — внезапно заинтересовалась я. — И как именно?