Нерешительность Армитеджа подсказывала ей, что он беспокоится за Маршалла.
– Если позвонит, я сразу же вам сообщу, – поспешно ответила она, стремясь развеять его возможные подозрения.
– Хорошо. У вас есть что-нибудь по поводу этого, диско-клуба?
– Какого клуба? Я тут просматриваю свои доклады.
– Черт, почему же не сообщили в разведывательный отдел? На Спринг-Гарденс происшествие. Наверняка связано с наркотиками. Позвонили из клуба... – Она слышала, как он перебирает бумаги. – «Крейзи-Тотем». Кто знает, может быть, это имеет отношение к нашему делу. Две смерти, одна из них в результате убийства. Предлагаю вам съездить туда и выяснить, есть ли здесь какая связь.
– Неужели, по-вашему, он... – Она замолчала на полуслове.
– Нет. Конечно нет. – Голос Армитеджа смягчился, он улыбнулся. – Пока еще рановато. – Теперь он говорил с обычной уверенностью. – Да не пугайтесь. Извините за неудачную шутку. Нет, происшествие в клубе, возможно, связано с проблемой в целом. Просто новые факты для нашей работы.
– Я свяжусь с оперативным отделом, посмотрю, что там есть, и сразу выезжаю.
Звонок в оперативный отдел ничего не дал, кроме голых фактов. Джозеф Тэйнор, двадцати двух лет, белый, принял стимулирующие таблетки – наркотический коктейль в маленьких целлофановых пакетиках, возможно летальную дозу, и умер от сердечного приступа во время танца. Его сестра, партнерша по танцу, девятнадцатилетняя Луиз Тэйнор, выбежала из клуба и была найдена в переулке с перерезанным горлом.
– Это все? – осведомилась Джилл.
– Пока все. Это произошло только час назад, – как бы оправдываясь, ответили в трубке.
Она поблагодарила и поехала на Спринг-Гарденс. Шел сильный дождь. При такой погоде трудно будет обнаружить какие-нибудь улики.
– Вам что, деваться некуда? Домой не тянет? – увидев Джилл, проворчал главный суперинтендант Уайт из группы оперативной поддержки уголовно-следственного отдела.
– Я подумала, что это может пригодиться для доклада, над которым я работаю, сэр. – Она решила не говорить, что это Армитедж послал ее сюда.
Уайт улыбнулся. Разведывательный отдел был в его ведении, и он симпатизировал этой девушке.
– Хорошо. Мне нужен кто-нибудь, кто мог бы вести записи, пока я опрашиваю свидетелей. Это затянется на весь вечер. Надеюсь, у вас не назначено свидание?
Уайт был прав – работа заняла весь вечер. Полиция оцепила клуб. В последнее время такие клубы стали появляться в Манчестере, как грибы. Здесь была громкая музыка, дешевая выпивка, и энергия молодежи била ключом.
Были тут и наркотики, преимущественно стимулирующие, так называемые таблетки "И", которые подзаряжали молодых людей, выдохшихся от бешеного темпа и нуждавшихся в допинге для продолжения танцев. Большинство завсегдатаев сидели на таких таблетках лет с пятнадцати, и Тэйноры, как оказалось, не были исключением. Для круга, в котором они вращались, это было обычным делом: 20 тысяч подростков на северо-западе принимали более 100 000 таблеток "И" в неделю. Жизнь на беговой дорожке с таблеткой под языком. Дешевые удовольствия при низкой культуре.
Но, как водится, рядом с наркотиками всегда соседствует алчность. Распространители таблеток "И" постоянно ищут возможность увеличения своих доходов. Чтобы удовлетворить всевозрастающий спрос завсегдатаев клубов, поставщики смешивали стимулирующие таблетки с ЛСД и амфетаминами. Этот наркотический коктейль продавался в маленьких пакетиках, будто конфеты, и танцующие получали очередную новейшую смесь стимулирующих и психоделических препаратов. Никто не знал, что они принимают, и это только обостряло впечатления от вечера. Чтобы максимально увеличить прибыль, пушеры подмешивали в препарат аспирин, кофеин, антигистамин и даже метадон. Иногда эта смесь вызывала тяжелые заболевания, кому, а порой и смерть. Но танцующих это совершенно не волновало, наоборот, придавало пикантности.
– Никто не подтверждает, – сказал один из детективов Уайту. – Но и парень и девушка принимали таблетки из этих пакетиков.
– Вы уверены? – спросил Уайт.
– Вместе, с тем никто и не отрицает. Я думаю, вскрытие покажет. И тот и другая были под сильным допингом.
– Смерть вызвана острой сердечной недостаточностью.
– Скорее всего, у этого несчастного идиота не выдержало сердце. Некоторые из этих, в клубе, уже и прежде видели нечто подобное. Например, пять месяцев назад один из танцующих умер прямо в зале.
– Многие начинают нервничать, шеф, – перебил другой офицер. – Просятся домой.
– Только после того, как мы закончим, – раздраженно произнес Уайт. – Что насчет девчонки?
– Она все время танцевала со своим братом, – продолжал первый. – Они из Элтрингема. Оба безработные. Живут с матерью. Когда мы зашли к ней, она была мертвецки пьяна.
– Они живут втроем?
– Нет. Еще одна сестра с молодым сожителем. Все вместе обитают в домике с террасой с двумя спальнями. Все безработные.
Уайт сокрушенно покачал головой. Сколько раз он уже слышал подобные истории! Неудивительно, что ребята сбились с пути.
– Почему она выбежала из клуба, после того как умер брат?
– Говорят, она побежала за пушером. Пробегая мимо вышибал, кричала что-то вроде: «Эта грязная свинья убила его».
– Что-нибудь есть об этом пушере?
– Я знаю того, кто контролирует это место.
– Давай его сюда.
– Только зря время потеряем.
– Почему?
– Потому что он был в клубе, когда Тэйноры танцевали. Многие могут это подтвердить. Девушка бежала не за ним.
– Вы уверены?
– Слишком много свидетелей. Думаю, это был не он.
– Но кто-то же перерезал ей глотку, черт возьми.
– Возможно, что таблетки продавали на улице.
– У каждого торговца своя территория. Значит, кто-то вторгся на чужую?
– Из этих танцоров трудно что-то выжать. Боятся, что им придется худо, если станут слишком много болтать. Как я понял из их бормотания, большая часть таблеток "И" поступает из Мосс-Сайда. Но сегодня здесь был какой-то посторонний пушер.
– К тому же китаец, – подсказал Уайт.
– Так точно. Продавал наркотики по дешевке. Слишком соблазнительно, чтобы пройти мимо. Я думаю, у него-то Тэйноры и отоварились.
– Черт! Значит, это было сделано нарочно. И девчонка побежала за ним. – Уайт снова выругался и обратился ко второму офицеру: – Пойдите в клуб, проверьте у всех документы, перепишите имена и адреса, и пусть идут домой. – Уайт повернулся к первому полицейскому. – А может, они врут? Чтобы защитить этого пушера в клубе.
– Это мой участок, и я знаю этих ребят. Уверен, они говорят правду.
Уайт доверял этому офицеру – он был одним из самых способных среди молодых.
– Но почему китаец не скрывал своего присутствия?
– Это меня и удивило. Наоборот, сделал все, чтобы его заметили.
– Кто-нибудь его знает?
Офицер покачал головой.
– Говорят, впервые видят.
– Ладно, – сказал Уайт, положив руку на плечо детектива. – Продолжайте. Может, раскопаете еще что-нибудь. – Он посмотрел вслед подчиненному и повернулся к Джилл: – Когда будете докладывать Рою Армитеджу, скажите ему, что, по-моему, китайцы нарочно заводят черных. Определенно они собираются идти войной против Мосс-Сайда.
– Он спросит, почему, сэр. – Она уже не скрывала того, что ее прислал Армитедж. Впрочем, Уайт и так с самого начала об этом догадался.
– Это все, что я могу сказать, моя милая. Передайте, что больше я ни хрена не знаю.
Отель «Мидленд»
Манчестер
– Ты постарел, – сказал Маршалл, впуская Армитеджа в комнату.
– Конечно, постарел. Слава Богу, прошло тридцать лет. – Армитедж снял пальто и бросил его на кровать. – Ну что, какую еще пакость скажешь?
Маршалл усмехнулся. Ему всегда нравился этот человек.
– Рад тебя видеть, Рой. – Маршалл протянул руку, и ему ответили рукопожатием. – По правде говоря, с тех пор, как я тебя видел в последний раз, ты почти не изменился.
– Льсти, льсти, сынок, далеко пойдешь.
– Как насчет яичницы с беконом? – спросил Маршалл, направляясь с Армитеджем к маленькому столику, накрытому гостиничной прислугой.
– С удовольствием.
– Я заказал чай и кофе.
– Мне чай.
Маршалл налил Армитеджу чаю, а себе кофе и сел за стол. Словно предлагая тост, поднял чашку.
– Будем здоровы, – произнес Армитедж, чокаясь с Маршаллом.
– Давно я этого не слышал.
– Все очень изменилось с тех пор, как ты уехал.
– Вчера вечером я это заметил. Ничего не осталось от прежнего Манчестера.
– Эти проектировщики давно уже уничтожили все самое лучшее, остался лишь дождь и холод.
– Все-таки кое-что даже им неподвластно.
Некоторое время они ели молча, пока Армитедж снова не заговорил.
– Не думал, что ты станешь полицейским.
– Вы с Чарльзом никогда не верили в меня.
– Неправда.
– Да ладно. Все на мне крест поставили. И отец тоже. Почему никто так и не попытался связаться со мной, ни письма, ничего?
– Не забывай, что ты ушел из дому.
– У меня не было выбора.
– Но еще до отъезда в Америку ты ушел от родителей и исчез в Манчестере. Только благодаря брату, который заботился о тебе, они знали, что ты жив. Черт возьми, Джимми, да ты ведь воровал по всей округе, когда тебе было тринадцать лет. Поджег стог сена у соседа-фермера, который лишь предупредил тебя, чтобы ты держался подальше от его собственности. Тебе повезло, что ты не кончил Борстальской тюрьмой. Они не могли с тобой справиться. Ты же был просто неуправляемым.
– Они еще живы?
– Твоя мать умерла шесть лет назад.
Маршалл ничего не сказал. Он это предполагал и не хотел причинять себе боль воспоминаниями, которые давным-давно вычеркнул из своей жизни.
– Перед смертью она все время думала о тебе, – продолжал Армитедж.
– Откуда ты знаешь?
– Не имеет значения. Я знаю, она просила священника простить ее за то, что оставила тебя, когда ты в ней нуждался.