Женя в бессилии опустилась на стул. Ее зазнобило. Поежившись, она посмотрела в окно. Там ярко светило солнце и заливисто и нахально чирикали птицы. Она вытащила из шкафа вязаную шаль, любовно подаренную ей Танюшей, казанской читательницей, давно ставшей подругой. Дрожащими руками натянула шерстяные носки. Но озноб не утихал. Поджав ноги, Женя угнездилась в кресле. Все понятно и без подробностей.
Сколько Женя сталкивалась с подобными случаями! Ей писали из больничных палат онкологических больниц, писали женщины, прошедшие все стадии ада, но продолжающие верить в лучшее. Благодарили за книги, которые их поддержали. Благодарили за надежду. Они благодарили ее! За что, господи? Что она сделала, чтобы заслужить эти слова? Это им, стойким борцам, надо поклониться за их веру, упорство и упрямство, за их невероятную силу духа.
Она вспомнила, как однажды выступала в онкоцентре. Выступление не было запланировано, командировка была насыщенной, сложной, расписанной буквально по минутам. За три дня надо было успеть многое – две записи на радио, прямой эфир на местном телевидении, каждое утро интервью в холле отеля, дальше библиотеки и книжный магазин. Еле успевала перехватить что-нибудь по дороге, глотнуть чашку кофе, все на ходу, на бегу.
На встрече в книжном к ней подошла женщина – оказалось, врач той самой онкобольницы – и попросила о встрече. Женя растерянно обернулась на Светлану, свою сопровождающую, держащую все под контролем и регулирующую ее передвижения. Та качнула головой:
– Нет, никак. Никак не впишемся, Женя! Ну ты и сама это знаешь!
Больница находилась за городом. Не московские расстояния и, конечно же, и не московские пробки, но все равно это заняло бы время.
Женщина смотрела умоляющими глазами.
– Евгения Александровна, дорогая! Ну я вас очень прошу! Как они ждут этой встречи! Нет, я все понимаю – у вас все по плану, а тут вклинились мы.
– Хорошо, – кивнула Женя, – давайте попробуем. Но только вечером, совсем вечером вас устроит?
– Жень! – Светлана дернула ее за руку. – Ну что ты творишь! После какой библиотеки? Ты понимаешь, во сколько мы закончим? Подумай – встреча в семь, потом автограф-сессия с разговорами – тебя ж просто так не отпустят. А чай с сотрудниками? Ты же знаешь, как они готовятся. Раньше девяти точно не выйдем! И ты, дорогая, к этому времени, – Светлана нахмурилась, – вообще будешь труп. Куда еще ехать, тем более за город?
Все так, все правильно. Целый день встречи, бесконечные разговоры, к вечеру язык распухает, становится почти неподвижным. Хочется одного – зайти в номер, рухнуть в кровать и закрыть глаза. Но главное – молчать! Молчать, молчать, ни слова! Даже домой она в такие вечера не звонила. Короткое сообщение: «Все ок, до завтра, легла».
Да и Светлане, между прочим, нужно домой! А одну Женю ни на какую встречу она не отпустит. Света – человек ответственнейший, профессиональный, к тому же они давно стали уже приятельницами. Рядом с ней авторы чувствовали себя абсолютно уверенно: Светлана все разрулит, со всем разберется, все расставит по своим местам, найдет время покормить, даст возможность прилечь на диван в кабинете директора библиотеки или магазина. Принесет кофе или чай, купит фруктов в гостиницу на вечер. Работать с ней было одно удовольствие.
Но у Светы была семья, дочь и муж, к которым хорошо бы было вернуться хотя бы к десяти вечера.
– Я поеду одна, – шепнула ей Женя, – и даже не спорь. В конце концов, это мое решение, и ты тут ни при чем!
Верная Света горько вздохнула.
Переводя взгляд с Жени на Светлану, доктор совсем растерялась и снова принялась жарко извиняться.
Украдкой Светлана покрутила пальцем у виска – дескать, ты чокнутая, подруга! Женя согласно кивнула – ну да, с этим трудно поспорить.
После встречи в библиотеке, объяснив ситуацию милейшей заведующей, от чая отказались, и Женя прыгнула в присланную больничную машину. Светлана села рядом. Женя взяла ее за руку.
Как просто проверяются и проявляются люди – и как каждый раз это удивляет!
Ехали вдоль темного леса, слабо освещенных деревенских домиков, по отвратительной, разбитой дороге, но она и вправду заняла полчаса.
Женя смотрела в темное окно и думала о том, что она сейчас скажет этим людям. Обычные банальные слова? Дескать, держитесь, не теряйте надежды и веры, все будет хорошо и даже отлично? Конечно же, пожелает им сил, терпения, выдержки. Расскажет про известные случаи, когда женщины побеждали непобедимую, казалось, болезнь. Господи, да все это они знают в сто раз лучше нее. Женя будет бодриться, задорно улыбаться и делать вид, что все хорошо. Она сможет, привыкла быть еще и немного актрисой, за долгие годы привыкла ко всякому. Она знает, как ответить упавшему, потерявшему последнюю надежду, растерявшемуся и не знающему, что делать, как жить, да и вообще – надо ли? Женя всегда призывала к борьбе, повторяла, что надежда умирает последней, убеждала, что опускать руки нельзя – ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах. В общем, снова сплошные банальности. А что тут придумать еще? Вся наша жизнь состоит из банальностей.
Улыбающаяся, бодрая и веселая Женя, Евгения Сокольская, известная писательница, автор женской прозы, милая, добрая, позитивная. Несущая надежду, дарящая веру. Славная тетка, такая своя. Но иногда, если честно, именно в эти минуты ее от себя немного подташнивало.
Машина остановилась у металлического забора. Казалось, забор был бесконечным. Вдоль него черным полукружьем глухо и плотно стоял хвойный лес.
Сразу оглушила тревожная тишина, и Женя поежилась. Верная Света решительно взяла ее за руку.
Зал для конференций оказался не очень большим, полукруглым и уютным – то ли от приглушенного верхнего света и настольной лампы с голубым абажуром, стоявшей на столике на сцене, то ли от задернутых плотных синих штор. В зале стояла полнейшая тишина.
Почти все кресла были заняты. Сотрудники, врачи и сестрички в белых халатах, пожилой младший персонал, нянечки и повара и сами больные. Никаких серых, застиранных больничных халатов – женщины были одеты в разноцветные спортивные и домашние костюмы, на ногах кроссовки и балетки. Подкрашенные глаза и губы, сережки и колечки, улыбки на губах. Слабые, горько-отчаянные, недоверчивые, но улыбки. Пожилые, среднего возраста и – господи, помоги! – совсем молодые, совсем девочки. У всех прикрыты головы – шапочки, косынки, банданы, бейсболки.
У Жени сжалось сердце. «Только бы не разреветься, – подумала она, – только бы не задрожал голос!»
Громко выдохнув и улыбнувшись, Женя легко взбежала на сцену. Привычно постучала пальцем по микрофону – все ок.
– Ну здравствуйте, мои дорогие! – снова улыбнулась она. – И уж простите, что так поздно, по-другому, увы, не получилось.
По залу пошел рокот: «Что вы! О чем? Мы уже и не надеялись! Все понимаем, вы очень заняты, а все равно нашли время! Спасибо вам! – гудел зал. – Мы вас так ждали!»
Началась встреча. Казалось, обычная читательская встреча, коих в Жениной жизни было немало. А если точнее – то очень и очень много.
Светлана сидела в первом ряду и с тревогой смотрела на Женю – ее волнение, настроение и тревожность она чувствовала всегда.
Женя показала глазами, что все нормально, но подруга недоверчиво усмехнулась. И потек разговор, обычный женский разговор, с воспоминаниями, историями из Жениной писательской жизни, смешными, а порой и откровенно анекдотичными. Словом, все как обычно.
Предваряя вопросы, Женя рассказывала, в какое сложное, невыносимое время она начала писать, чтобы спасти себя, вылезти из-под обломков обрушившейся жизни, и кажется, впервые она старалась вложить в эту сто раз рассказанную историю то, что им, этим женщинам, было необходимо.
Ее вечный девиз – не опускать рук, бороться до последнего, стоять до конца – здесь, как ей казалось, был особенно уместным.
Затаив дыхание, зал слушал.
Заговорили о книгах. Как всегда, возникли вопросы: «А эта история достоверная?», «А та героиня реальная?», «А этого героя вы считаете подлецом?», «А главную злодейку вы тоже ненавидите?», «Почему вы оправдываете эту мерзавку? Вы и вправду считаете, что такое можно простить?».
Обычная встреча, обычные вопросы, обычный разговор. Только глаза у сегодняшних читательниц были другими. И смотреть в них было почти невыносимо, невыносимо больно и невыносимо страшно.
И еще Женя боялась вопроса «по теме». Боялась и ждала. И снова придется говорить истертые банальности, повторять то, о чем они, эти женщины, сто раз слышали. И пусть криво и недоверчиво, с недоброй иронией они будут слушать все это, но наверняка – наверняка! – они хотят услышать эти банальности в сто тысячу первый, второй и третий раз! Услышать, что все пройдет и вернется на круги своя, что когда-нибудь все закончится и непременно будет как прежде. Но то, чего она боялась, не произошло.
И вот поднялась Светлана и, повернувшись к залу с улыбкой, сказала:
– Милые дамы! Мне кажется, все немного устали. А уж наша драгоценная и всеми любимая Евгения Александровна определенно! Она целый день на ногах и, заметьте, без ужина!
– Ну мне это только полезно! – рассмеялась Женя, подумав с облегчением, что, кажется, все, слава богу, все обошлось и встреча закончилась. Минут через сорок, в крайнем случае через час, она наконец ляжет в кровать и выпьет горячего чаю. А то, что без ужина, так и вправду полезно.
– Мы-то поужинали, да, девочки? – обернулась к залу красивая женщина лет сорока. – Мы ужины не пропускаем! – засмеялась она. – Ужин, а потом сериал. Вот такая наша жизнь.
По залу прокатились тяжелые вздохи и редкие смешки.
– Ну что, будем прощаться? – Женя встала.
Прощаться. Кажется, здесь это слово как-то не очень. Теперь надо сказать самое главное. И самое сложное.
Женя видела – они этого ждут. Боже, как они на нее смотрели! Сколько боли, отчаяния и сколько надежды было в этих глазах!
Женя беспомощно взглянула на Светлану – так, для поддержки. Помочь сейчас та ей не могла.