Нелл расхохоталась, но Анна гнула свое, хотя и понимала, что ведет себя как последняя дура.
– Война же идет, Нелл. Ты хоть это понимаешь?
– Ты про мою войну с Хэммондом или про мировую?
Анна невольно рассмеялась.
– А что я могу поделать? Хэммонд мне работать не разрешает. Он тогда говорил, что от меня так и несет верфью, хотя я дважды подряд принимала ванну и с ног до головы опрыскивалась “Сирокко”.
Анна беспомощно улыбнулась. Нелл вдруг крепко обняла ее; плечи и руки у них были обнажены, видимо, поэтому такой дружеский жест показался обеим очень интимным. Анна уловила солоноватый запашок от подмышек Нелл, почувствовала звериную подвижность ее ребер.
– Ты не такая, как все, – еле слышно шепнула ей в ухо Нелл. – Это замечательно.
– Забавно. Я как раз хотела сказать, что ты не такая, как все.
– Значит, мы можем стать настоящими подругами, – заключила Нелл; она слегка отстранилась и заглянула Анне в глаза. – Настоящими подругами, а не змеями подколодными, которые тут так и вьются. Ты вкалываешь на работе, домой приезжаешь без сил, а меня от такой жизни с души воротит. Мама говорит, что я слишком высокого мнения о себе и эта жизнь не для меня, но дело не в этом. Я просто пытаюсь жить иначе. Даже если другие считают это сумасбродством.
– Скорее это… опасно.
– А мне нравится: я никогда не знаю, что будет дальше; мне незачем просыпаться в определенное время. Если вздумаю, в десять утра выпью шампанского. И вовсе не считаю, что моя жизнь только к этому и сводится; не сомневайся, у меня большие планы.
Анна заметила, что подруга говорит все быстрее, перескакивая с одной темы на другую. Ей хотелось спросить: Какие же планы? Но пора было возвращаться к Чарли Воссу.
– Ну, мы с тобой все обсудили, теперь можно и в туалет сходить, – заключила Нелл.
Она взяла руку Анны, сплела свои пальцы с пальцами подруги и потянула ее за собой через толпу. В длинном настенном зеркале дамской комнаты отражались бесчисленные лица девушек, с удивлением и восторгом любовавшихся собой, будто они не ожидали увидеть себя в таком шикарном месте. С некоторыми Нелл радостно здоровалась, они отвечали ей тем же. Анна подмигнула подруге, помахала рукой и выскользнула за дверь.
По дороге к столику ее перехватил пожилой официант:
– Мисс Фини?
Анне показалось, что эта фамилия, знакомая и одновременно незнакомая, долгими окольными путями добиралась к ней невесть откуда.
– Да… – наконец выдавила она.
– Мистер Стайлз приглашает вас к себе в кабинет.
– Да, но я… Я сейчас не могу. Мне нужно…
Но официант уже повернулся к ней спиной, – очевидно, уверенный, что она следует за ним. В глубине зала Анна увидела Чарли Восса и даже помахала ему, но он смотрел в другую сторону. Внутри у Анны что-то глухо ухнуло: вот она, неизбежность. Конечно же, мистер Стайлз здесь. Конечно же, она с ним увидится. Она сама сделала этот выбор, когда вошла в лакированную дверь.
Следуя за официантом, она прошла через наполненную шумом и лязгом кухню, поднялась на один пролет по узкой, голой, истертой ногами лестнице и через другую дверь вошла в коридор; вокруг ни звука. Казалось, она попала в совсем другое заведение: на полу мягкий ковер с густым ворсом, на стенах картины, подсвеченные маленькими, прикрепленными к рамам лампочками. Из-за закрытых дверей доносится приглушенный смех.
Ее провожатый постучал в самую последнюю дверь и распахнул ее. Анна перешагнула порог и оказалась в обшитом деревянными панелями кабинете; за явно дорогим письменным столом в непринужденной позе сидел мистер Стайлз.
– Мисс Фини, – громко и чуточку манерно произнес он, поднимаясь из-за стола. – Замечательно, что вы решили нас навестить.
В его словах Анне послышался упрек, словно ее уличили в попытке избежать встречи с ним.
– Я вас искала, – сказала она. – И уже решила, что вас здесь нет.
– Я здесь всегда, – сказал он. – Если меня здесь не будет, все это заведение исчезнет, как дым. Верно, ребята?
Четверо молодых людей с мрачными физиономиями бандитов слонялись по кабинету, точно горгульи. В ответ они пробурчали что-то в знак согласия, видимо, тем самым подтверждая, что их участие в разговоре носит весьма условный характер.
– Если так, то нам, видимо, повезло, что вы остались, – заметила Анна.
Склонность к подтруниванию у нее и тут не угасла. Анна всегда тяготела к шутливой манере разговора и радовалась, если ей отвечали тем же.
Мистер Стайлз очень сосредоточенно наблюдал за ней, эта мина совсем не соответствовала его веселому тону.
– Ну-ка, ребятки, – сказал он, – поздоровайтесь с мисс Фини, на редкость очаровательной девушкой.
Послышалось невнятное “драссте”. Провожатый ушел и закрыл за собой дверь. Анна смотрела на красивого гангстера в отлично сшитом костюме, и ей казалось, что день, который они с Лидией провели на пляже Манхэттен-Бич, бесследно исчезает, как таблетка аспирина, брошенная в стакан воды. Ей очень хотелось улизнуть из кабинета, чтобы день тот не испарился из памяти, но, судя по всему, право вызывать в кабинет и выпускать из него принадлежало исключительно мистеру Стайлзу. От этой мысли Анна вдруг разозлилась.
– Ступайте, ребята, – сказал Стайлз, и они дружно надели шляпы. – Я сам провожу мисс Фини.
Когда дверь за ними закрылась, Стайлз стоя пробежал глазами пару лежавших на столе страниц. Затем обернулся к Анне и совершенно другим тоном сказал:
– Очень рад вас видеть. Как поживает ваша сестра?
Анна застыла, глядя на свои пустые ладони. И, сделав над собой усилие, беспечным тоном ответила:
– Об этом как-нибудь потом, не сегодня. Мне надо вернуться к моему спутнику.
– Пошел он к черту, ваш спутник, – с улыбкой отозвался Стайлз.
– Возможно, он иного мнения на этот счет.
– Не сомневаюсь.
У Анны загудело в голове. Она дико разозлилась на Декстера Стайлза и чувствовала, что он рассердился тоже. Хотя непонятно почему.
– Я отвезу вас домой, – сказал он.
– Спасибо, но я не намерена уезжать сейчас, и подвозить меня не нужно. А кроме того, – насмешливо добавила она, – клуб ведь тогда испарится, как дым.
– Так это же дополнительный стимул, – рассмеялся он.
Она протиснулась мимо него к двери и вышла в устланный ковром коридор. Стайлз и не думал следовать за ней, тем же ровным голосом он произнес:
– Моя машина стоит у входа. Вас будут ждать возле гардероба.
Она сделала вид, что не слышит. Шагая по извилистым коридорам, Анна, к собственному удивлению, поймала себя на том, что подыскивает благовидный предлог, чтобы отделаться от Чарли Восса. И разозлилась еще сильнее. Кем он себя воображает, этот Стайлз?
Поплутав по лестницам и коридорам, похожим на кроличьи норы, она открыла другую дверь – совсем не ту, через которую прошла прежде, – и оказалась в ресторане. За их столиком одиноко сидел бледный Хэммонд и злобно смотрел на танцующих. Анна посмотрела в ту же сторону, на танцпол, и в толпе увидела тесно прижавшихся друг к другу Нелл и Марко.
К своему большому облегчению, она все же отыскала Чарли Восса: он сидел поодаль от их столика в компании мужчин, судя по всему, его приятелей.
– Я тут неожиданно встретила старинного друга моей матери, – сказала Анна. – Ему не нравится, что я тут провожу время, и он намерен отвезти меня домой. Надеюсь, вы не против.
Если Чарли и удивился или почувствовал себя слегка задетым, в его голосе не было и тени обиды:
– Конечно, нет, – сказал он, – раз вы уверяете, что будете в надежных руках.
– Спасибо за чудесный вечер, Чарли. Давайте как-нибудь его повторим.
– Буду считать часы до новой встречи.
В гардеробе стояли очереди, но ее уже поджидал пожилой официант, тот самый, который недавно провел ее в кабинет мистера Стайлза. Он взял у Анны номерки и вскоре вернулся с ее пальто и шляпой. Из клуба они вышли не там, где вошли: до лакированного входа надо было бы пройти несколько дверей. Возле выхода, негромко урча, стоял “кадиллак” мистера Стайлза.
Пока официант открывал перед Анной правую переднюю дверь, к окошку водителя подошел какой-то человек. Мистер Стайлз опустил стекло.
– Привет, Джордж, – сказал он, пожимая протянутую ему в окно руку. Анна тем временем уселась рядом.
– Так рано уезжаешь? – удивился Джордж.
– Хочу отвезти мисс Фини домой. Мисс Фини, это доктор Портер, мой свояк. Мисс Фини работает у меня.
Доктор вглядывался в темное нутро машины, пытаясь рассмотреть Анну. Она заметила веселые глаза над поблескивающими нафабренными усами. Типичный дамский угодник.
– Возьми бутылочку за счет заведения, – предложил ему Стайлз. – Я скоро вернусь. Если же разминемся, завтра увидимся в Саттон-плейс.
Он закрыл окно, “кадиллак” тронулся и покатил из центра; в свете фар холодный воздух казался мглистым.
– Скажите же, что случилось.
Анна стала рассказывать, что произошло после того дня, который они вместе с мистером Стайлзом провели на Манхэттен-Бич. Рассказала впервые и очень подробно. Запах кожаной обивки салона живо напомнил ей теплую тяжесть сестры у нее на руках, биение сердца, доносившееся откуда-то из-под одеял… Утрата заново пронзила Анну, будто Лидию только что вырвали из ее объятий. При всей неподвижности, под нежной кожей Лидии бурлила жизнь, и мучительная тоска по той ушедшей жизни лишала Анну сил.
Она смолкла, и Стайлз сдержанно проронил:
– Печально.
Они покатили дальше, потом повернули назад, в центр. На Пятой авеню неспешно проехали мимо публичной библиотеки – здесь, проводив мать с Пенсильванского вокзала, Анна брела куда глаза глядят. Именно здесь она впервые ощутила мощную тягу тьмы, ее угрозу. С тех пор она борется с этой угрозой. Совсем другая девушка. Как узнать, какая ты девушка, если вокруг ни единой живой души? Может быть, дело не в этом: просто не нашлось человека, который сказал бы девушкам такого типа, что они вовсе не такого типа?
Вокруг ночь, сплошная, непроглядная; она заполняет машину, обступает Анну со всех сторон. Но страх темноты у нее почему-то исчез. Не сознавая когда и как, она отдалась этой тьме – проникла в нее через щелку. И ни одна душа не знает, где ее искать. Даже Декстер Стайлз.