Статистика говорит: за всю профессиональную карьеру Майкла процент его попаданий составлял 50. Когда над этим задумаешься – а это означает, что мяч попадал точно в цель один раз из двух, а на Майкле при этом висело по три человека, и его бросок снимало двадцать тысяч камер, – ты начинаешь понимать, насколько глубоко каждую игру, каждую четверть он уходил в Зону. Его поведение на тренировках и во время игры никак не различалось, он оставался собранным в любой ситуации. Я терпеть не могу, когда спортсмены говорят: «Я завожусь, когда на меня светят прожекторы». Нет. В Зоне ты вообще не должен замечать прожекторов. Они тебе не нужны.
Но немногие могут достигать такого чрезвычайного уровня сосредоточенности и собранности в разных условиях, им начинает быть удобно в одном месте, и там они показывают лучший результат. Почему команды дома играют лучше, чем на выезде? Почему некоторые спортсмены выступают лучше на одних стадионах, и хуже на других? Они не могут воспроизвести условия, благодаря которым попадают в Зону. Они думают о том, что здесь другая атмосфера, вместо того чтобы инстинктивно понимать, как приспособиться к окружающей обстановке. Вместо того чтобы управлять происходящим, они позволяют происходящему управлять ими. Вместо того чтобы чувствовать себя уверенно и спокойно, они начинают поддаваться эмоциям. Будь уверен: эмоции делают тебя слабым.
Еще раз: эмоции делают тебя слабым.
Быстрее всего ты выходишь из Зоны, когда позволяешь эмоциям управлять твоими действиями.
Когда ты чувствуешь страх, ты отступаешь и строишь стену, чтобы защититься. Но существует ли на самом деле эта стена? Нет, но ты ведешь себя так, будто она есть. И вот ты уже не можешь из-за нее двигаться вперед. Протяни сквозь нее руку, там ничего нет, ты можешь пройти прямо через нее. Но если ты останешься за этой вымышленной стеной, ты проиграешь.
Когда ты чувствуешь гнев, ты срываешься. А когда ты срываешься, ты обычно ведешь себя неразумно, потому что тобой движет внезапный порыв, а не здравый смысл. В итоге ты теряешь контроль и всякое понимание того, что ты должен делать. Вместо того чтобы быть готовым и хладнокровным, ты теряешь разум и не можешь сосредоточиться. А если ты не можешь сосредоточиться, ты проиграешь.
Когда ты чувствуешь зависть, ты переводишь всё свое внимание и энергию на предмет своей зависти. Не важно, что это – успех твоего коллеги или новый парень твоей девушки, – в любом случае ты думаешь не о том, что тебе нужно делать. И ты проигрываешь.
Единственное исключение из этого правила – это гнев. Управляемый гнев в умелых руках – это смертельное оружие. Я говорю сейчас не о бешенстве, которым нельзя управлять ни изнутри, ни снаружи, а о гневе, который можно сдерживать и превратить в энергию. Внутри всех Чистильщиков есть этот тихий, пламенеющий гнев, и он им помогает, если они могут его сдерживать и управлять им. Но он никогда не превращается в слепую ярость и ему никогда не дают принимать разрушительную форму. Когда ты используешь гнев правильно, ты становишься как Майкл, который трясет головой в Ванкувере и разносит всё в пух и прах. Он ни на кого не злился, он оставался сосредоточенным, не поддавался эмоциям и при помощи своего гнева одержал победу.
Но это – тонкая грань. Если ты не контролируешь свой гнев, ты становишься агрессивен, можешь кого-то ударить, споришь с судьей, свирепо смотришь на других игроков, из тебя хлещут эмоции, и ты полностью выходишь из Зоны.
Эмоции не дают тебе сосредоточиться и показывают, что ты теряешь контроль. Они в конце концов полностью убивают твою игру. Из-за них ты начинаешь думать о том, как себя чувствуешь, а ведь ты не должен думать, ты должен быть подготовлен настолько, чтобы сразу войти в Зону и безукоризненно выполнять свою работу, помня о своей цели. Этого не добиться, если голова занята другим.
Разумеется, Чистильщики тоже люди и, как и все остальные, беспокоятся и нервничают перед важным событием. Но разница между Чистильщиками и другими людьми состоит в том, что они могут контролировать эти чувства, а не позволяют этим чувствам контролировать их. Даже Майкл говорил, что у него перед большой игрой мурашки бегут по телу. «Пусть они все бегут в одном направлении», – отвечал я ему. От них не избавиться, но так ты управляешь тем, как ты себя чувствуешь, а не позволяешь этому тебя беспокоить. Энергия, а не эмоции. Огромная разница.
Чистильщик думает, что если он нервничает, то как же другие себя чувствуют? Им ведь придется иметь дело со мной.
Я хочу, чтобы ты всё делал по определенной схеме и чтобы она была стабильной, вне зависимости от того, идет ли речь об игре перед началом сезона, ни на что не влияющей, или о финале чемпионата. Делай то, что должен каждый день, чтобы никогда не нужно было подстраиваться под окружение и обстоятельства. Всё должно оставаться на своих местах. Накануне игры ты должен себе сказать: «Я сделал всё, чтобы этого достичь, я готов». А потом провести вечер с семьей, друзьями или с тем, с кем тебе хорошо, делая то, что любишь. Я хочу, чтобы тебя окружали те, кто тебя поддерживает, те, кто знает, что тебе нужно, и понимает, что ты немногое можешь дать взамен… Понимающие тебя люди не позовут всех дядь и теть на ужин перед большой игрой, друзья не станут грузить тебя своими проблемами. Никаких эмоций, никакого ненужного давления. Потому что, когда ты начинаешь говорить себе и окружающим: «Стоп, завтра большая игра, не беспокойте меня», ты начинаешь поддаваться эмоциям. Хуже ничего и не придумаешь.
За день до того, как «Майами» выиграли у «Оклахомы-Сити» в 2012 году, когда я заставлял Дуэйна поздно вечером тренироваться на стадионе, у него каждые несколько минут на телефон приходили сообщения от коллег по команде. Они писали, что не могут успокоиться и уснуть. Я не хочу слышать ничего подобного. Ты показываешь, что начинаешь чувствовать давление, и ты больше не управляешь ситуацией. Я уверен, что молодые игроки «Оклахомы-Сити Тандер» сидели и играли в видеоигры, не думая о том, что будут чувствовать, если проиграют в такой важной игре, потому что для многих из них всё это происходило впервые. Но это – только сейчас. В следующий раз они тоже не смогут спать.
Думай об этом как о мгновении, когда ты находишься на вершине американских горок, за секунду до того, как отправишься в падение. Ты знаешь, что случится, ты знаешь, что должно быть страшно. Ты кричишь? Паникуешь? Или сохраняешь спокойствие, потому что знаешь, что справишься с тем, что тебя ждет? Именно это выделяет тебя на фоне других людей, которые поддаются страху и не могут управлять своими эмоциями.
Пока другие горячатся, я хочу, чтобы ты приступал к делу с холодной головой и сохранял спокойствие, потому что если начинать сгоряча, то в процессе ты будешь только остывать. Что ты делаешь, когда тебе нужно сохранить свежесть еды, чтобы она не испортилась? Ты кладешь ее в холодильник. Держишь ее в холоде, чтобы она прожила дольше. Когда фонари начинают светить ярче, ты должен чувствовать тьму и холод, уходя глубже внутрь себя. Это – твоя Зона, где есть только инстинкты. Ты чувствуешь свой путь в темноте, в то время как другим нужно слышать и видеть, что делают остальные. Ты делаешь так, как подсказывают тебе чувства. Люди, которые могут попасть в это пространство, – это твои убийцы.
Дорога в Зону начинается, когда ты начинаешь доверять своим инстинктам. Этим мы сейчас и займемся.
V. …ты точно знаешь, кто ты
Спокойный думает о том, о чем он должен думать.
Завершающий думает, анализирует и начинает действовать.
Чистильщик вообще не думает, он просто знает.
Мы все рождаемся плохими.
Извини, но это правда. Мы рождаемся плохими и учимся быть хорошими.
Если ты уже мотаешь головой и неодобрительно хмуришься, у нас едва ли что-то получится. Если ты хочешь попасть в новое для себя место, то тебе нужно выкинуть старую карту и перестать идти той же дорогой, которая ведет в тот же тупик. Я обещаю, что мы отправляемся туда, где ты раньше не бывал.
Мы рождаемся плохими и учимся быть хорошими.
Или, если тебе так больше нравится, рождаемся непреклонными и учимся преклоняться.
Подумай над этим. Мы рождаемся с основными инстинктами, которые обеспечивают наше выживание. Младенцы не думают о том, что им нужно, они не анализируют свои чувства, они не планируют и не решают, как получить желаемое. Они просто это знают, на уровне инстинктов, что им хочется есть, они устали, промокли, им холодно или жарко… И они кричат, пока не получат, что хотят. Это чистое, безмолвное, врожденное умение требовать мгновенный результат. Невозможно спорить с ребенком или убедить его в том, что он не прав. Ты не можешь объяснить ему свои мотивы и объяснить, почему он не может поесть прямо сейчас. Своим криком младенцы всем говорят, что будет дальше, и всё происходит именно так. Они делают так, как подсказывают инстинкты, и у них всё получается, они получают, чего хотят.
Младенцы от природы абсолютно непреклонны.
Через несколько лет они бегают и орут как ненормальные, устраивают бардак и суют в волосы больше еды, чем в рот. Почему? Потому что им так хочется и так подсказывают им поступать инстинкты.
А потом взрослые начинают читать о том, как плохо делать всё, что хочется, и всё портят.
Веди себя тихо, сиди спокойно, не бегай, перестань плакать, жди своей очереди, ты поранишься, веди себя как следует… Почему ты не можешь быть таким, как брат? Будь хорошим!
Мы берем все эти мощные, заложенные природой инстинкты, эти мгновенные реакции организма, нарекаем их плохим поведением и делаем всё возможное, чтобы их заглушить.
Это очень печально. Вся эта природная энергия, стимулы, интуиция, действия… принижаются до столь незначительных масштабов. С твоих первых шагов и до того, как ты становишься взрослым, тебя учат быть «хорошим». А что плохого было в том, каким ты был?
Мы рождаемся непреклонными и учимся преклоняться.