Чистильщику не нужен точный план, он хочет, чтобы в любой момент в его распоряжении были все доступные варианты.
Каждый сезон в первый день работы октябрьского тренировочного лагеря происходит одно и то же: мой телефон начинают разрывать звонки и сообщения от игроков, которые всё лето провели как звезды NBA и внезапно осознали: «Черт, я же забыл подготовиться к игре». Или мне в панике звонят агенты и генеральные менеджеры, которые наконец поняли, что их главный игрок летом ничего не делал и теперь надо всё решать на лету.
В случае опасности разбейте стекло. К тому моменту, как я беру трубку, я уже знаю, что многие другие пытались взяться за эту проблему и у них ничего не вышло. Если ты Чистильщик, то ты понимаешь, о чем я: все остальные хотели справиться с ситуацией сами, а когда наконец поняли, что это им не под силу, они все начали искать тебя. И, в большинстве случаев, ты знал, что всё будет именно так, ты просто смотрел и ждал. И теперь все смотрят на тебя, чтобы увидеть, как ты будешь справляться с ситуацией, которая выглядит так, будто с ней справиться невозможно. А тебе нужно быстро найти решение.
Когда я приехал в Майами во время Финальных игр 2012 года, чтобы помочь Дуэйну, я знал две вещи. Во-первых, я брал на себя уже испорченную ситуацию. Во-вторых, я должен был сделать то, что ни у кого не получилось. Дуэйна больше всего заботило, смогу ли я помочь его колену за такое короткое время. Или до конца плей-офф – «Майами Хит» уже отправлялась на третью игру – уже не успеть что-то сделать? Я честно сказал:
– Вот что я могу, а вот что нет. После окончания сезона тебе потребуется операция. Если ты хочешь, чтобы я помог тебе ее избежать, то знай, этому не бывать. Но смогу ли я тебя довести до конца серии из семи игр? Безусловно. Станет ли тебе легче? Да, значительно.
Я абсолютно уверен, что, в какой ситуации ты меня ни позови, я сумею оказать на тебя положительное влияние. Я никогда не приду неподготовленным, и у меня всегда будет что тебе предложить. Если ты готов ответить на мои вопросы и будешь делать то, что я говорю, то скоро заметишь улучшения.
Меня не волнует, что это звучит пафосно. Я уверен в результате своей работы, ибо, что бы ни произошло, я подстроюсь и всё сделаю. Не всё получается с первого раза, а иногда не получается вообще ничего. Но между самоуверенностью и заносчивостью есть разница. Если ты самоуверен, ты заметишь, что что-то идет не так, и у тебя хватит гибкости и опыта, чтобы внести необходимые корректировки. А если ты заносчив, то ты не способен признать то, что идет не по плану, и повторяешь те же ошибки снова и снова, потому что упорно не признаешь, что не прав.
Когда я разговариваю с тренерами команды об одном из своих клиентов и объясняю, что мы с ним делаем и как им сохранить нашего парня в форме, я часто слышу: «Да, звучит отлично, но мы здесь работаем не так». Ну, если бы вы работали так, меня бы здесь не было. Но я здесь, и сейчас вы должны научиться делать так, как я говорю.
Моя работа ничем не отличается от того, что делает консультант по бизнесу, который приходит, чтобы поставить на ноги проблемную компанию. Или генеральный менеджер в профессиональном спорте, которого наняли, чтобы собрать команду победителей. Когда то, что ты делаешь, не помогает, найди того, кто сможет сделать так, чтобы всё заработало. И дай ему сделать свое дело.
Это работа Чистильщика.
Не все хотят такой работы. Из-за нее на тебя может посыпаться шквал критики и недоуменных взглядов.
Но я никогда не думал о том, что, если колену Дуэйна станет хуже или если он несколько раз плохо выступит, это как-то отразится на мне, люди начнут говорить: «Гровер не смог справиться». Просто я не думаю таким образом. Конечно, было бы намного проще, если бы я продолжил работать с Коби в Лос-Анджелесе и готовил его к Олимпиаде. Я мог просто дать Дуэйну пару советов и сказать, что мы встретимся летом. Я не работал с ним два года, так что, по сути, у меня было три часа на то, чтобы узнать о том, что произошло за эти два года, поставить его на ноги на следующие пять дней и не видеть его еще два сезона. Но, когда я вижу испытание, которое оказалось не по зубам остальным, я берусь за дело.
Потому что, когда серия закончилась, Дуэйн держал в руках трофей, и эту награду не описать никакими словами. Нужно рисковать, чтобы почувствовать это величие.
Спокойный не рискует.
Завершающий рискует, когда может заранее подготовиться и знает, что последствия неудачи будут минимальны.
Чистильщик не чувствует риска. Что бы ни случилось, он знает, что делать.
Представь военную операцию с точно проработанной стратегией: войти в здание, убедиться, что в нем пусто, выйти через красную дверь и сесть в грузовик, пока здание не взорвалось. Ты делаешь всё, как приказали, всё идет по плану… Пока ты не доходишь до красной двери. Заперто. Другого выхода нет. И что теперь? Паниковать? Десять секунд, которые ты на это потратишь, могут оказаться твоими последними. Завершающий сначала почувствует страх, потом начнет судорожно перебирать варианты. А Чистильщик сразу почувствует, как начинает работать инстинкт выживания, предоставляя ему разные возможности, и он знает, что одна из них окажется спасительной, потому что он предусмотрел тридцать возможных стечений обстоятельств еще до того, как вошел в здание. (Спокойному такое задание не дали бы в принципе, так что здесь его можно не упоминать.)
Если ты Чистильщик, ты знаешь это чувство. И ты, скорее всего, уже попадал в похожую ситуацию, когда все остальные теряют рассудок, а ты просто знаешь, что нужно сделать. Ты даже не понимаешь, откуда ты это знаешь, просто знаешь, и всё. Я не говорю о том, чтобы придумывать что-то на ходу. Я говорю о том, чтобы быть настолько подготовленным, иметь такое количество вариантов и опыта, что ты на самом деле становишься готов к чему угодно.
Некоторые люди точно знают, что, несмотря ни на какие неожиданности, с ними всё будет в порядке. Другим становится дурно, когда хоть что-то начинает идти не так. В спорте это происходит постоянно: фигурист падает, квотербек (в американском футболе) бьет мимо, питчер (в бейсболе) бросает на грэнд слэм. Всё, что происходит после этого, следует по одному из двух сценариев: спортсмен либо сразу приходит в себя и начинает играть на безумно высоком уровне, либо он не может восстановиться и всё становится только хуже.
Почему? Тот же талант, тот же порядок действий, которые они проделывали уже тысячу раз. Почему некоторые могут приспособиться к неожиданному повороту, а другие полностью разваливаются?
Это происходит не только в спорте, посмотри вокруг и увидишь, что в любом деле, в любой области некоторые могут справиться со всем, а другие – ни с чем. В чем между ними разница?
У немногих есть способность подстраиваться на лету и совершать быстрые корректировки, которые будут работать. Ты можешь продумать и приготовиться к десяти различным ситуациям, быть готовым к любому ожидаемому варианту… но будь уверен, что есть и одиннадцатый сценарий, которого ты никак не мог предусмотреть. Большинство людей готовится к одному стечению обстоятельств, они и представить себе не могут десять. Их полностью вгоняют в ступор все возможные отклонения, и, когда что-то начинает идти не так, они не могут подстроиться.
Ты можешь тренировать один и тот же бросок снова и снова, пока не научишься выполнять его вслепую. Отлично. А сможешь повторить, если я ударю тебя мешком с песком, когда ты будешь кидать мяч? Сможешь сосредоточиться, если я на полную громкость включу отвратительную музыку или начну орать тебе в лицо? Если ты всегда действуешь согласно плану, у тебя вырабатывается автоматизм. Тогда ты теряешь врожденную способность знать, что нужно делать, когда план неожиданно меняется, когда ты сталкиваешься с неожиданным. Но Чистильщик может взять тот же план, и когда что-то начнет сбоить, его инстинкты незамедлительно придут в движение и дадут ему приспособиться. Ему не нужно об этом думать, не нужно, чтобы ему что-то говорили, просто он знает.
Это отличительная черта опасного соперника: ему не нужно знать, что будет дальше, потому что, что бы ты ни сделал, он будет готов. Никакого страха поражения.
Это не имеет ничего общего с мифом о «Позитивном мышлении». Тут всё дело в усердной работе и подготовке, которые приводят к тому, что ты знаешь всё, что возможно, и забываешь о страхе и неуверенности, доверяя своей способности справиться с любой ситуацией.
Я не говорю, что ты не можешь думать о том, что тебе делать, но ты должен мыслить и планировать заранее, готовя свои рефлексы так, чтобы, когда тебя прижмут к стенке, ты знал, что тебе есть чем ответить. Тебе этого не достичь, если ты будешь зацикливаться и беспокоиться, пока не начнут зашкаливать эмоции, и ты не сможешь спать и сосредоточиться на чем-то еще. Ты будешь готов, когда у тебя появится уверенность, что у тебя всегда наготове есть очередной козырь. Тебе никогда не понадобится доставать его из рукава, но ты должен знать, что, если он тебе понадобится, он у тебя есть. Насколько быстро ты сможешь подстроиться, если сделаешь что-то неправильно? Сможешь ли ты найти свою ошибку и исправить ее? Ты должен быть готов проиграть, если хочешь действовать так, как подсказывает тебе нутро, а потом приспосабливаться по ходу дела. Это – самоуверенность, которая позволяет тебе рисковать и знать: что бы ни случилось, ты справишься. Приспосабливаться и еще раз приспосабливаться.
Я не думаю, что можно действительно понять непреклонность, пока ты не столкнешься со своими худшими страхами и не почувствуешь, как твое нутро говорит тебе, что делать. Если ты вспомнишь значимые события своей жизни, наверное, ты сможешь определить, что повлияло на всё остальное и с чем ты мог справиться.
Вот что повлияло на меня: моя семья переехала в США, когда мне было четыре года, и мой отец устроился работать в подвале Чикагской больницы, где расчленял трупы. Когда мне не надо было идти в школу, а оба родителя уходили на работу, он брал меня с собой. Мне было пять лет, когда я впервые увидел, как отец вынимал внутренности из покойника. Когда мне было шесть, он дал мне пилу для костей и попросил помочь. Его урок был следующим: вот как мужчина обеспечивает семью.