Так я понял: всему надо учиться на ходу.
Мои родители приехали из Индии и переехали в Лондон после свадьбы, где я и родился. Моя мать была медсестрой, и родители решили, что ей следует отправиться работать в Америку, потому что хотели, чтобы у нас с братом было больше возможностей. В течение года она жила в Чикаго одна, в то время как мы оставались в Лондоне, пока они с отцом не скопили достаточно, чтобы мы все могли быть вместе.
Когда мы приехали в Чикаго, чтобы воссоединиться всей семьей, мой отец поймал такси в аэропорту, положил все сумки и багаж, и мы отправились в сторону города. Но за несколько километров от места назначения он внезапно велел таксисту остановиться. Мы вышли, достали сумки и пошли пешком, два мальчика, которые понятия не имели, что происходит, а отец говорил нам, будто нам представилась отличная возможность прогуляться по городу. На самом деле, у него не было денег, чтобы ехать дальше. Так что мы шли и волокли сумки. Он был отцом в новой стране – с двумя сыновьями и без гроша в кармане.
Я, пожалуй, тогда понял, что надо уметь соображать на ходу.
Даже сейчас у него всё еще есть инстинктивная способность знать: что бы он ни делал, всё получится. И он передал ее мне. Абсолютный Чистильщик. Он был никем, ни о чем не просил и знал, что всё сумеет сделать сам.
Быть непреклонным, значит, иметь мужество сказать: «Я буду добиваться вот этого, и если ошибусь, я всё исправлю и всё равно я исполню». Ты не можешь предугадать каждую проблему, которая возникнет на твоем пути. Ты только можешь отвечать на эту проблему, контролируя свою способность управлять ситуацией в непредвиденных обстоятельствах. Что бы ни случилось, у тебя есть ум и навыки, при помощи которых ты сможешь во всем разобраться и добиться нужного тебе результата.
И когда я говорю: «Соображай на ходу», я не имею в виду думать целую неделю, спрашивая всех знакомых, что думают они. Я имею в виду, что ты должен мгновенно, инстинктивно услышать внутренний голос, который говорит: «Сюда!» – и идти за ним.
Конечно, невозможно всегда быть абсолютно точным и добиваться победы. Инстинкт не знает всех деталей, он просто заряжает тебя и дает выход твоим навыкам. Так что вполне возможно полностью полагаться на инстинкты и всё равно принять неверное решение. В играх это происходит постоянно: отбивающий замахивается на летящий мяч, который в последний момент закручивается в сторону, футболист ожидает передачи и уходит в офсайд.
Идеальный пример: в четвертой игре Финала NBA 2012 года, когда до конца оставалось семнадцать секунд, пять секунд на атаку, и «Оклахома-Сити Тандер» отставали на три очка, Рассел Уэстбрук намеренно сфолил на игроке «Майами Хит» Марио Чалмерсе, не понимая, что в такой ситуации нарушать правила было нельзя. Если бы он об этом подумал, он бы так не поступил. Но его инстинкты велели ему фолить. Нужно принять во внимание, что он был молод, ни разу не попадал в такую ситуацию, думал о семнадцати секундах на часах, а не о пяти на атаку. Чалмерс сделал два свободных броска, дав «Майами» преимущество в 5 очков, и «Тандер» проиграли.
Должен ли был Уэстбрук лучше оценить ситуацию? Конечно. Но эта вспышка инстинктов говорит мне о том, какой он игрок, и рано или поздно она начнет ему чаще помогать, чем мешать. Потому что, если другой вариант – это ждать, думать и бояться действовать сразу, ты всё равно проиграешь. Как сказал великий хоккеист (и Чистильщик) Уэйн Гретцки: «Ты в ста процентах случаев промахнешься, если не решаешься совершить бросок».
Хочешь узнать черту настоящего Чистильщика? Он не чувствует давления, когда ошибается, и ему не составляет никакого труда признать, что он был не прав, и взять вину на себя. Когда Спокойный совершает ошибку, он найдет кучу оправданий, но ни одного решения. Когда ошибается Завершающий, он сваливает вину на другого. А когда ошибку совершает Чистильщик, он может посмотреть тебе прямо в глаза и сказать: «Я облажался».
Вот и всё. Уверенно, просто, по сути, без объяснений. Ты ошибся. Ладно. Не надо целый час передо мной оправдываться. Правду можно сказать одним предложением, не нужно мне всё это рассказывать. Просто признайся, что ты облажался, возьми на себя ответственность… и этим ты заслужишь мое доверие. Как только ты начнешь мне приводить доводы, пустишься в рассуждения, я пойму, что ты что-то скрываешь и не готов к ответственности. Не трать мое и свое время. Ты облажался. Скажи это. Это самый быстрый способ разрядить обстановку. «Я облажался». Ладно. Спуску тебе за это, конечно, не дадут, это все-таки твоя проблема. Иди и исправь ее. Нельзя что-то исправить, если сначала это не признать.
Люди думают, что признание ошибок создает больше давления, потому что теперь их есть за что винить. Это неправда. Умение поднять руки и сказать: «Да, моя вина», – это лучший способ остановить давление. Теперь у тебя есть лишь одна цель: решить проблему. Пока ты отрицаешь свою ответственность, на тебе лежит дополнительный груз покрывания своей ошибки, и ты знаешь, что правда всё равно выйдет наружу. Зачем тратить силы на то, чтобы продлить разборки? Ты облажался, признай это.
Чистильщики просто скажут тебе в лицо, что ты виноват. Они полностью отстранились от критики и обвинений и рассчитывают, что ты сделаешь то же самое. Тебе это кажется нападением, а они просто пытаются разобраться в ситуации. Их уверенность в себе настолько непоколебима, что им не составляет никакого труда признать, что что-то пошло не так. Они знают, что могут всё исправить. Никаких проблем.
Я совершил кучу ошибок, и их будет еще больше. Но я никогда не смотрю на них как на провалы. Провал для меня – это когда из-за тебя страдают другие, когда ты пытаешься уйти от ответа, вместо того чтобы признать, что ты не контролировал ситуацию. А без контроля тебе не решить проблему.
Бывает ли так, что ты на самом деле не можешь ничего сделать? Безусловно. Но в такой ситуации ты должен понять, как принять ответственность и найти путь вперед. Иначе ты позволишь внешнему давлению решать исход событий. Создай свое давление, чтобы добиться успеха, не давай другим создать его за тебя. Будь уверен в себе и верь, что сможешь справиться с чем угодно.
Если ты можешь посмеяться над собой и не принимаешь каждую неудачу всерьез, это самоуверенность. С другой стороны, когда кто-то говорит тебе что-то, что тебе не нравится или ты не хочешь слышать, и ты позволяешь из-за этого появиться давлению (даже на секунду!), – у тебя проблемы с самоуверенностью. Когда ты уверен в себе, тебя не волнует, что другие думают о тебе. Ты можешь серьезно отнестись к своим ошибкам, но всё равно смеяться, потому что знаешь, что в следующий раз сделаешь лучше. Чистильщики всегда уверены в себе абсолютно, они точно знают, что у них всё получится. Прими последствия и двигайся дальше.
Когда я целый день работаю с человеком, а потом он выходит и паршиво играет, я его за это не виню. Я знаю, что все остальные его винят, но я думаю: не повлияло ли на его бросок что-то из того, чем мы с ним занимались в спортзале? Это – моя работа. Я отвечаю за то, чтобы он не отыграл плохо две игры. Легче было бы снять с себя эту ответственность – так бы многие и поступили, – но, если ты хочешь быть лучшим, ты не можешь позволить себе не обращать внимания на плохую работу. Ты признаешь ее, исправляешь и готовишься сделать лучше в следующий раз.
Меня спрашивают, нервничаю ли я во время игры. Я нервничаю, когда мои парни делают глупости, необдуманно играют или не выполняют то, над чем мы работали. В такие моменты можно подумать: «Да ты что, шутишь? Как ты мог сотворить такое?» Потому что при этом мне нужно спросить себя: может, это я не сделал что-то важное, чего-то не объяснил? Я недавно сказал одному из моих ребят, что надо проверить его глаза. «Зачем? – ответил он. – Я всё прекрасно вижу». Блин, просто проверь глаза, ладно? Ты столько раз потерял мяч в этом году, что я хочу знать, нет ли у тебя проблем со зрением, с которыми мы могли бы поработать. Может, что-то с чувством объема? Давай узнаем. Если я не прав, значит, не прав. Я могу ошибаться, давай это выясним. Помоги мне понять, это я неправильно тебя учу или это ты неверно видишь ситуацию?
Когда я работаю с Коби, мы часто пробуем что-то новое, потому что он настолько серьезно относится к тренировкам, что у нас хватает времени на то, чтобы испытывать новые идеи. Поэтому, когда после того, как мы попробовали что-то новое, у него не складывается игра, я не смотрю на него, пытаясь понять, что он делает неправильно. Я принимаю давление на себя, чтобы разобраться, что мне нужно для него делать по-другому. Я задаюсь вопросом, могли ли мы сделать что-то, что изменило его бросок. Может быть, одно из упражнений как-то по-особому влияет на его движения… Мне нужно всё это сбалансировать. Это моя ответственность, а не его.
Когда я провел те несколько дней с Дуэйном во время плей-офф, о которых говорил ранее, мы сделали очень многое за короткий промежуток времени. Однако мы не могли проверить, как на всё это будет реагировать его тело. Многие мышцы не работали, а тут они вдруг снова пришли в действие, благодаря чему он начал двигаться быстрее, изящнее и агрессивнее. А когда ты привык работать на определенной скорости и внезапно начинаешь двигаться намного быстрее, у тебя нарушается согласованность действий.
Но мне даже в голову не пришло, что следует это ему объяснить. Пока не началась третья игра. Дуэйн тут же потерял мяч, потому что неправильно рассчитал свои движения. Я сразу подумал: «Черт, я ему об этом не рассказал». Я понимал, что 99,9 процента людей не поняли, почему это произошло, но я знал, что ответственность за это лежала на мне. Я был виноват. Знаю, что это выглядит несущественно, но для меня это было очень важно, потому что я упустил то, чего упускать не должен был.
Да, он хорошо играл, и «Майами» победили, но, возможно, он мог бы играть еще лучше, и они бы выиграли с большим отрывом.
И я мог бы с легкостью ничего не сказать, потому что он так и не понял, что произошло, он просто знал, что потерял мяч. Но я так не могу: когда я не прав, я об этом говорю. Это была моя ошибка, мой просчет, и я ему об этом сказал после игры. Так действует внутреннее давление. Ты замечаешь за собой то, на что другие не обращают внимания, и ставишь себе целью это исправить. Не потому, что должен, а потому, что хочешь.