АКТ
(с сокращениями)
Стационарной комплексной судебной психолого-сексолого-психиатрической экспертизы № 631 на испытуемого Головкина Сергея Александровича, 1959 г. рождения, обвиняемого по ст. ст. 15-102 п. ”г”, 102 пп. "г”, ”з", "и”, 120, 121 ч. 2 УК РСФСР в ряде убийств мальчиков с особой жестокостью, развратных действиях, мужеложстве.
На экспертизу в Центр им. Сербского испытуемый поступил 2 июня 1993 г. Из материалов уголовного, личного дел, медицинской документации, со слов испытуемого известно следующее. Двоюродная сестра по линии отца страдает шизофренией. По словам матери, в юношеском возрасте она перенесла психоз, в настоящее время обнаруживает некоторые странности в поведении и высказываниях, которые не расцениваются родственниками как болезненные. Мать по характеру спокойная, замкнутая, необщительная, тяжело сходится с людьми, предпочитает занятия чтением, рукоделием.
Отец — общительный, коммуникабельный, является хорошим организатором, однако в последние годы с возрастом изменился, стал "занудливым”, высокомерным, эгоцентричным, склонным к нравоучениям, назидательству, что по словам матери послужило одной из причин их развода в 1988 г. (показания матери от 11 июня, отца 17 июня 1993 г.).
Согласно представленным следствию характеристикам на семью Головкиных, последняя отличается в отношениях с соседями замкнутостью, формальностью, избирательной, эгоцентричной потребностью в общении. В характеристике указывается, что "они видят соседей только при необходимости, а в повседневной жизни как бы не замечают".
Беременность испытуемым у матери была первой, протекала удовлетворительно. Роды были стремительными, испытуемый родился в течение часа с врожденным дефектом грудины "воронкообразной грудью”, в состоянии асфиксии, к груди был приложен позднее на несколько дней. Ранее развитие его протекало в соответствии с физиологическими нормами, стал своевременно держать голову, сидеть, однако ходить начал в 1 год 2 месяца.
Рос очень болезненным, ослабленным, часто болел простудными заболеваниями, бронхитом, неоднократно возникали кишечные инфекции, энтериты, диспепсии. В ясли его отдали в возрасте до года, однако в связи с частыми заболеваниями он их практически не посещал. В детский сад пошел в возрасте 2,5 года, посещал неохотно, очень тяжело переживал разлуку с матерью, начинал плакать еще по дороге туда.
Непосредственно в детском саду у испытуемого "возникали истерики”, проявлявшиеся в сильном плаче, непроизвольной рвоте и мочеиспускании. Мать в своих показаниях объясняет это грубым отношением к сыну воспитателей, т. к., забирая сына домой, воспитатели просили ее убрать рвотные массы, оставшиеся после ребенка еще с обеда. После перевода его в другой детский сад подобные истерики прекратились (показания от 26 апреля 1993 г., 11 июня 1993 г.).
По характеру испытуемый формировался тихим, замкнутым, стеснительным, всегда отдавал предпочтение играм наедине нежели со сверстниками, родителям стоило больших трудов отправить его на улицу поиграть с другими ребятами в футбол или в хоккей. Из игрушек любил играть с машинками, причем одной машинкой он играл очень долго, несмотря на наличие других. Домой для игры никогда детей не приглашал (показания матери от 11 июня 1993 г.). Отец в своих показаниях сообщает, что воспитывали одни детей в "соответствии с общепринятыми нормами".
В семье не было принято ласкать детей, целовать, только иногда, в порыве чувств, они позволяли себе сажать детей на колени. Каких-либо публичных нравоучений, избиений при шалости сына в общественных местах, они не допускали, а старались методично, скрупулезно, через физические усилия довести до сознания ребенка правила и нормы приемлемого общественного поведения.
Например, когда сын начинал баловаться в транспорте, залезать ногами на сиденье, отец выходил на одну-две остановки раньше и 2–3 летний ребенок шел до детского садика пешком. Так продолжалось до тех пор, пока он не понял, чего от него хотят родители.
Когда испытуемый был маленьким, они часто всей семьей ходили в походы, плавали на байдарках, удили рыбу, однако душевной теплоты в их отношениях не было, сын всегда был скрытным, молчаливым, больше привязанным к матери. Иногда отцу даже казалось, что он чем-то обижен на него (показания от 3 ноября 1992 г., 17 июня 1993 г.). По словам матери, их отношения стали еще более прохладными после того, как отец насильно заставлял сына принимать ледяной душ, делал это грубо, резко, прямолинейно, действовал как "фашист", несмотря на сопротивление сына. Для матери вскоре эти занятия стали невыносимыми и под ее давлением они прекратились.
Однако с тех пор испытуемый мылся всегда неохотно, уже будучи взрослым, возвращаясь после работы с лошадьми, он мог лечь в чистую постель не искупавшись (показания матери от 11 июня, показания отца от 17 июня 1993 г.). В 6 лет по совету врачей испытуемому был сделан ортопедический корсет в связи с воронкообразной грудью, который он носил в течение года без желания, очень неохотно. Начиная с 5 лет и до 10-летнего возраста у него появилась вредная привычка, выражавшаяся в мастурбации половых органов.
Перед засыпанием сына мать замечала, что он прячет ручку в трусах. Объясняла ему, что этого делать нельзя, т. к. "он может заболеть", просила положить руки поверх одеяла. Законченных актов мастурбации, сопровождающихся эрекцией, семяизвержением, она никогда не замечала (показания от 11 июня 1993 г). Однажды, заподозрив сына в краже кольца, мать долго "допрашивала, трясла, била” его, после чего с ним случилось "что-то странное" — испытуемый внезапно побледнел, стал раскачиваться из стороны в сторону, стонать, не обращая никакого внимания на окружающих и происходившее вокруг. Такое состояние длилось в течение двух часов и у всех создалось впечатление, что у сына нарушилось сознание (показания от 11 июня 1993 г.).
В школе испытуемый начал обучение с 8 лет, учился хорошо, но "без энтузиазма", когда возвращался домой, матери приходилось буквально вытягивать из него рассказ о проведенном дне, событиях в школе. Оставался таким же замкнутым, необщительным, стеснительным, родители не могли припомнить кого-либо из его школьных друзей. Отец в своих показаниях подчеркивает, что если в детстве ему и удавалось на какое-то время найти с сыном общий язык, купив новую игрушку, то в школьные годы между ними встала "глухая стена" (показания от 11 июня, 17 июня 1993 г.). Согласно показаниям испытуемого, отца он в детстве считал строгим и не совсем справедливым к себе.
Так, в детстве отец старался исправить сутулость "тычками", тыкал пальцем в спину, лупил рукой, ставил в угол, когда видел в дневнике двойку. До сих пор осталось ощущение обиды на отца, несправедливого отношения к себе. Отец никогда ни в чем его не поддерживал, наоборот, ему доставляло удовольствие рассказать окружающим о каких-либо неудачах сына, подсмеяться над ним, даже когда он просил не делать этого.
Одновременно с занятиями в школе испытуемый обучался музыке, однако учился без желания, какого-либо интереса. Со слов испытуемого, эти занятия продолжались не больше года, т. к. "не было энтузиазма’'.
Чтобы прекратить занятия музыкой, однажды не открыл учителю дверь, "поиздевался над ней", после чего родители устроили "семейный совет" и занятия прекратились. Когда ему исполнилось 10 лет, в семье родилась дочь и частично внимание родителей переключилось на нее. Мать в своих показаниях отмечает, что, несмотря на рождение дочери, сын всегда находился в поле се зрения и она пыталась сохранить с ним душевный контакт.
Сестра характеризует брата ровным, спокойным, неконфликтным, хотя у них никогда не было общих интересов, друзей, и ей была не интересна жизнь брата (показания от 22 января 1993 г.). Испытуемый считает, что он мало изменился, характеризует себя упрямым, настойчивым, замкнутым, спокойным, чувствительным к обидам. Внешне выглядел иногда иначе, например, в школе "был паинькой", послушным, дома был несколько иным, хуже, чем в школе — мог ослушаться, вступить в перебранку с родителями. Спорил в основном с женской половиной семьи, с отцом старался не спорить.
В свободное время играл с ребятами во дворе в футбол, в начальных классах начал курить, подбирал окурки, курил не в затяжку. Подчеркивает, что в школе был всегда на вторых ролях, лидером никогда не был, хотя в мечтах представлял себя им. Поясняет, что всегда был мечтательным, повышенно ранимым, впечатлительным. Так, в дошкольном возрасте, мечтая, представлял какие-либо сюжеты из жизни, например полет на самолете с родителями на море, когда другим ребятам это было недоступно. Очень тяжело переживал свои маленькие неудачи, например когда мочился в постель, забывал застегнуть ширинку, чувствовал себя ущербным, хотя явного пренебрежения, насмешек со стороны ребят не было. Сам на себя злился, внутренне стремился к одиночеству, общался с ребятами "вынуждено".
Старался дружить с такими же ущербными девочками, которых притесняли, обзывали; полными, неуклюжими ребятами, двоечниками. В детском возрасте "неосознанно" занимался онанизмом, спровоцировало эти действия частое мочеиспускание. Когда стеснялся отпроситься с уроков в туалет, зажимал рукой половой член, мял его, что сопровождалось "какой-то разрядкой”. С 11–12 лет эти занятия стали регулярными, до 2 раз в день. Считал онанизм "грехом”, т. к. родители ругали, зашивали даже карманы, очень пугался, когда кто-либо из них заставал его в дневное время за этим занятием.
С 12 лет появились первые эякуляции, сопровождавшиеся оргазмом. Как следует из показаний одноклассников, в школе Головкин учился средне, был молчаливым, замкнутым, осторожным, тихим, трусливым, безынициативным, никогда ничем себя не проявлял, безропотно подчинялся всему.
Курить начал с 7 класса, курил очень много и вскоре стал настоящим курильщиком. Каких-либо отклонений в половом плане они не замечали, в разговорах на сексуальные темы, возникавшие у мальчишек, участия не принимал. Никогда ни с кем не дрался, с девочками не дружил, был совершенно незаметным, "серым”, "никаким”.
В подростковом возрасте, в 12–13 лет, испытуемый сильно вырос, стал сутулиться, на теле, лице появилась обильная угреватая сыпь, отчего он стал еще более ранимым, замкнутым. Мыть замечала в сыне происходившие перемены, однако никогда не заводила разговор об этом во "избежание формирования комплексов”, понимала, что изменения во внешности очень значимы для него (показания от 11 июня 1993 г.).
Испытуемый подтверждает, что его действительно беспокоили прыщи на теле, высокий рост, он стеснялся этих изменений, иногда появлялись мысли, что окружающие сторонятся его, т. к. "ощущают” исходящий от него запах спермы, ему казалось, что сверстники догадываются о его мастурбации, понимал, что они обсуждают это, стал еще более чувствительным и обидчивым.
В этот же период усилилось фантазирование, которое быстро приобрело садистический характер. Подобные фантации возникли самопроизвольно, непосредственно перед актом мастурбации, представлял одноклассников мальчишек, с которыми совершает половой акт, мучает их, иногда переключался на литературные темы, вспоминал пионеров-героев, которых пытали фашисты, представлял себя в их роли.
Глядя на памятник, посвященный мальчикам-героям времен Великой Отечественной войны, эти представления усиливались, "оживали”.
Представлял, что одноклассники голыми жарятся на сковородке, извиваются, сгорают на кострах. Мечтал об эксгумации трупа, самостоятельном расчленении. Часто мог фантазировать на эту тему в присутствии посторонних людей, хотя общение с ними отвлекало.
В возрасте 12–13 лет поймал на улице кошку и принес домой, с целью совершить те действия, которые возникали прежде в голове, в часы фантазирования. Когда повесил кошку, а затем отчленил ей голову, наступила "разрядка”, "ушло напряжение", "возникло душевное облегчение”.
Самый приятный момент ощутил в процессе истязания кошки. В дальнейшем пытался изучить поведение рыб, сварив их на плите, однако причиной этого, по словам испытуемого, было только любопытство, какой-либо эмоциональной разрядкой действия не сопровождались. В этом же возрасте у него появилось сильное увлечение лошадьми, по словам матери "страть" к лошадям.
Много часов проводил на ипподроме, посещал конно-спортивную секцию, собирал литературу, плакаты, скульптуры, посвященные жизни этих животных.
С повышенным интересом относился к биологии, занимался в вечерней специализированной биологической школе. Родители не одобряли интересов сына, т. к. они противоречили "традициям" семьи, и они считали его выбор несерьезным. В семье часто по этому поводу возникали конфликты, ссоры, во время которых отец вел себя несдержанно, бесцеремонно, обзывал сына "умственно отсталым”.
Однако, несмотря на семейные конфликты, испытуемый настоял на своем решении, продолжал занятия в конно-спортивной школе при Тимирязевской академии, занимался верховой ездой, с любовью ухаживал за животными на ипподроме, собирал литературу, изучал анатомию и биологию (показания матери от 26 апреля, 11 июня 1993 г.).
Общение с лошадьми доставляло ему удовольствие, создавалось впечатление, что они понимают, чувствуют его, по доброму относятся. Особое отношение было к жеребятам, нравился исходящий от них запах молока и мягкой шерсти. "Привязался" к лошадям во время занятий верховой ездой, казалось, что они могут говорить, понял, что у них разный характер, повадки, привычки, пытался все это изучить. Согласно показаниям приятеля по конно-спортивной секции, во время занятий у него с Головкиным сложились дружеские отношения, он "был хорошим парнем", много знал о лошадях, подсказывал при необходимости как и что делать, учил верховой езде. Никаких отклонений в психической, сексуальной сферах заметно не было. С девчонками он не дружил. Был высоким, нескладным, с прыщеватой сыпью на лице.
Постепенно, по мере занятий конным спортом, увлечением лошадьми, "тяга к фантазированию", мастурбации у испытуемого с его слов притупились. Учась в 9 классе, решил поступать в Тимирязевскую академию на отделение "коневодство”. С помощью репетиторов усиленно занимался физикой, химией, посещал вечернюю биологическую школу. В 1977 г. успешно сдал экзамены и поступил в Тимирязевскую академию, на факультет зооинженерии, отделение коневодство.
Согласно представленной характеристике, за время обучения в академии Головкин проявил себя способным студентом, успевал по всем предметам, на 4 курсе являлся комсоргом группы, среди товарищей пользовался авторитетом. Однокурсники характеризуют Головкина тихим, "серым", "беззвучным", ровным в отношениях, застенчивым, спокойным, всегда сторонящимся девушек. Некоторые поясняют, что в разговоре он был всегда каким-то отчужденным, очень любил животных, при общении с ними внешне менялся, становился очень ласковым, внимательным.
Согласно показаниям свидетельницы, они с Головкиным немного дружили, причем больше на младших курсах. Он тянулся к ней, советовался, они вместе ездили на занятия, однако в близких отношениях никогда не были, он даже в шутку никогда ни к кому не приставал. Единственное, что вспоминает свидетельница — это то, что Головкин очень много ел и всегда был голодным. Как-то под Новый год они всей группой поехали в гости, после того, как все выпили и покушали, стали танцевать, гуляли на улице, а Головкин как сел за стол, так и ел всю ночь, "он ел как животное, не обращая ни на кого внимания"^
Обучаясь на последних курсах академии, испытуемый был избит подростками, во время драки ему выбили зубы, повредили нос (показания матери от 11 июня 1993 г.).
Со слов испытуемого известно, что после избиения подростками в 1980 г. его постоянно мучило чувство обиды, хотелось отомстить обидчикам, пытался найти их, но безуспешно. На фоне этих переживаний фантазирование садистического характера вспыхнуло с новой силой, всегда сопровождалось актами мастурбации, в эти часы он представлял, как расправляется с обидчиками, насилует их, убивает, всегда в эти периоды старался достигнуть внутренней психологической разрядки. Вскоре понял, что одного фантазирования с мастурбацией недостаточно, необходимы были "реальные объекты".
Начались поиски "объектов" в лесу, пионерских лагерях, в основном во время отпуска или по выходным дням, "походя" были длительными, почти ежедневными до ощущения "усталости”. Подпитывали это желание окружающие мальчики, которые находились рядом на улице, в метро. При этом учащалось дыхание, туманилось в голове, сам процесс подготовки вызывал "приятные ощущения”, что проявлялось в половом возбуждении, постоянных мыслях об "объекте”, "состояниях наготове" от возможной эрекции.
Несмотря на то, что процесс поисков был безуспешным, возникало "успокоение", т. к. постоянно жил ожиданием, что кто-то "подвернется" из мальчиков и все увенчается успехом. В голове сформировался "идеальный облик" мальчика-подростка 12–14 лет, худенького, среднего роста, темноволосого, имеющего черты характера обратно противоположные испытуемому.
Находясь даже в относительном уединении, придумывал сцены насилия. Первые попытки в 1982 г. были безуспешными, т. к. мальчикам удавалось вырваться и в то время "еще не были отработаны способы убийства" и методы психологического отбора своих будущих жертв. В последующем, в процессе "охоты" сформировался психологический портрет жертвы, согласно которому важными их чертами являлись "жажда приключений", любопытство, отсутствие боязливости, осторожности, должного надзора со стороны взрослых, стремление к девиантным формам поведения.
Испытуемый в своих показаниях подчеркивает, что старался выбрать ребят, склонных к бродяжничеству, к совершению преступлений, куривших, т. к. с такими ребятами легче вступить в контакт, можно было что-то пообещать, их исчезновение не сразу можно заметить.
Кроме того, как отмечал Головкин, ему менее жалко было убивать таких подростков, чем хороших благовоспитанных мальчиков, сформулировал своеобразный тест отбора, предлагая ребятам совершить кражу, кто соглашался, тот сразу попадал в число его жертв.
Внутренне "старался каким-то образом оправдать свои действия, стремился найти для себя самооправдание хоть в чем-то". Выбор необходимых предметов для убийства остановился на бинокле, веревок для удушения, ножей, наборе кепок, платков и ремней для связывания жертв, ограничения их поля зрения.
В 1982 г. испытуемый окончил академию и в период с 1982 г. по настоящее время большую часть времени работал на Московском конном заводе № 1.
Характеристики на испытуемого носят противоречивый характер. Так, в характеристике от 22 октября 1992 г. сообщается, что Головкин к работе относился исключительно добросовестно, ответственно. В 1989 г. за высокие показатели в труде он был представлен к серебряной медали ВДНХ СССР.
Указывается, что испытуемый с большой любовью относился к животным, часами не отходил от них, вел трезвый образ жизни. В тоже время отмечаются такие характерологические особенности как замкнутость, неопрятность.
В характеристике же от 5 ноября сообщается, что Головкин к исполнению своих служебных обязанностей относился удовлетворительно, однако был безынициативным, нетребовательным, грубым, малообщительным, неряшливым.
Согласно показаниям директора Московского конного завода № 1 Головкин очень болезненно относился к критике, на замечания допускал резкие высказывания, заявлял, что этим "унижают его личное достоинство". Производил отрицательное впечатление, имел неопрятный, "затрапезный" вид, был крайне неаккуратным в ведении племенного учета и сдаче отчетов в бухгалтерию.
Сотрудники Московского конного завода № 1 характеризуют испытуемого скупым, застенчивым, трудолюбивым, исполнительным, подчеркивают, что он с большой любовью относился к животным и детям. Отмечают, что он всегда сторонился женщин, в отношениях с ними безынициативным, пугливым, при возникновении видимости интимной ситуации всегда находил предлог избежать ее. Поэтому некоторые из сотрудников считали его "голубым".
Как следует из показаний, Головкин в работе был безотказным и добросовестным. Женщины его никогда не интересовали, он всегда подчеркивал, что еще не встретил ту женщину, в которую бы влюбился.
Особый интерес он проявлял к селекции лошадей, так, при проведении осеменения лошадей или ректальном обследовании, слишком долго задерживал руку в прямой кишке животного, при этом он пел песни, чувствовалось, что ему это нравилось и доставляло удовольствие.
Рабочие конного завода также отмечают некоторые странности, происходившие с испытуемым в процессе осеменения лошадей. Когда Головким осеменял кобыл, то глаза у него становились мутными, создавалось впечатление, что он находится под наркотиками. Осеменял он обычно 7-10 кобыл, тогда как другие селекционеры по 2–3.
В последующем он приходил на конюшню очень часто и днем и ночью, несмотря на выходные, проверяя кобыл на жеребость. Во время этой процедуры Головкин одевал на руку специальную перчатку и ощупывал внутренние половые органы кобылы. Рабочие замечали, что при этом у испытуемого был вид "удовлетворенности". Он очень долго держал руку внутри кобылы и с пристрастием ощупывал внутренности, глаза у него при этом начинали блестеть и он получал удовольствие. Практикантке, находившейся в этот момент поблизости от Головкина, стало "стыдно” за его возбужденный вид. Другие рабочие отмечали, что испытуемый периодически был каким-то заторможенным, "к нему несколько раз обращаешься, а он как-будто не слышит”.
Женщины-сотрудницы, проживающие на территории конного завода, в своих показаниях сообщают, что к Головкину они всегда относились с большим уважением и одновременно с чувством жалости, т. к. он всегда выглядел "несчастным и голодным”, при случае они старались накормить его, напоить чаем. Совершенно спокойно оставляли ему своих детей, при этом были в полной уверенности, что оставили их в надежных руках.
Когда нашли расчлененный труп мальчика в ”лесных далях” со снятой кожей, то сотрудницы, разговаривая с Головкиным, возмущались, кто же мог такое сделать. Головкин очень внимательно слушал и тоже возмущался.
Как следует из показаний испытуемого, начав работать на конном заводе, он подружился с мальчиками подростками, 12–15 лет, приходившими часто на конюшню понаблюдать за лошадьми. Согласно показаниям свидетеля, с Головкиным он познакомился, когда ему было 14–15 лет. Почти сразу же возникли дружеские отношения, свидетель подчеркивает, что он "даже к нему привязался”, т. к. Головкин "был знатоком своего дела, очень любил лошадей, много рассказывал о их поведении, характерах, привычках, работе на ипподроме, проведении скачек”. Головкин разрешал, в отличие от других зоотехников, присутствовать при осеменении лошадей и даже держать их. На сексуальные темы он никогда разговоров не заводил.
В апреле или мае 1986 г. Головкин предложил мальчику поехать в Кубинку помочь убрать картошку, даже за это взять 10 руб., но тот отказался, т. к. "считал его своим другом”. Выйдя на платформе, углубились по узкоколейке в лес, где Головкин сказал, что обманул, никакую картошку убирать не нужно, что это был только предлог. Пояснил, что пригласил его осмотреть землянку, где "находились старинные уздечки и оружие”, и помочь перенести эти "вещи" для музея, который собирался организовать на территории конезавода. При этом подчеркнул, что не хочет, чтобы кто-то знал дорогу, для чего завязал мальчику глаза черным платком и руки брезентовым ремнем. Долго водил по лесу, перелезая через какие-то кусты, бревна, чащу.
В пути постоянно интересовался — кому сообщил о их совместной поездке, причем спрашивал об этом несколько раз. Когда мальчик сказал, что о поездке знает его мать, то Головкин посадил его на пенек и сказал, что скоро придет. Минуты через две он вернулся и заявил, что их опередили, какой-то парень с дружками уже "вытаскивает” оружие из землянки и вероятно нужно расходиться по домам. Через некоторое время он развязал мальчику глаза и руки, попросил никому ничего не говорить.
Позднее, спустя несколько дней, Головкин подходил и уговаривал вновь поехать с ним, однако "смотрел при этом как-то странно”, его взгляд настораживал.
Согласно показаниям еще одного свидетеля, он тоже поддерживал дружеские отношения с Головкиным в возрасте 13–17 лет. Приходил к нему в гости, пил чай, слушал его рассказы о лошадях, читал подаренные Головкиным книги о лошадях, присутсво-вал при осеменении животных.
В июне-июле 1988 г. свидетель вновь встретился с Головкиным, последний стал интересоваться делами мальчика, предложил пойти к нему в гости, посмотреть новый магнитофон, послушать музыку, на что тот дал согласие. Уже в комнате испытуемый достал бутылку с разбавленным спиртом, предложил выпить. Разговаривали на самые разнообразные темы, кроме сексуальных.
Почувствовав опьянение свидетеля, Головкин предложил ему остаться переночевать, на что мальчик согласился, разделся до трусов и лег на диван. Минут через 5 к нему в постель лег совершенно голый Головкин и предложил совершить половой акт в задний проход. Мальчик, испугавшись, вскочил с кровати, тогда Головкин стянул с него трусы и взял половой член себе в рот. Когда мальчику удалось вырваться от него, то Головкин просил "не принимать близко к сердцу случившееся”.
Как следует из показаний других свидетелей, ребята находились в дружеских отношениях с Головкиным, им в то время было 12–17 лет, так же как и другим Головкин разрешал им подсматривать за животными в период осеменения.
Они часто приходили в гости к Головкину, выпивали у него, смотрели телевизор, причем испытуемый всегда был очень осторожным, просил, чтобы ребята приходили вечерами, интересовался — видел ли их кто из жителей, требовал, чтобы их визиты к нему оставались тайной. Однажды, когда через 5 минут после их прихода к нему в комнату на улице проехал мотоцикл, Головкин вдруг заявил, что они "привели хвоста”. В комнате у него всегда было очень грязно, причем грязь, банки, мусор были разбросаны по всей комнате, в углу всегда стоял мешок с мусором. В гараж Головкин никогда не пускал, всегда старался найти предлог, чтобы они ушли от гаража — то ему нужно было срочно идти смотреть лошадей, то еще придумывал что-нибудь.
Осенью 1989 г. свидетель брал у испытуемого ” конский возбудитель” для девчонок, однако "эксперимент” завершился неудачно, нужный "эффект” не наступил, вместо сексуального возбуждения у "девушек наступило расстройство желудка". Когда об этом рассказали Головкину, то он пояснил, что этот препарат необходимо было делать в инъекциях, а не давать с пищей. Весной 1990 г. он предлагал ему совершить кражу наркотиков из ветлечебницы, однако, прежде чем идти на кражу, потребовал, чтобы он разделся догола и сфотографировался, обосновывая свои действия как защитные на случай раскрытия готовящегося преступления и возможного шантажа со стороны жертвы.
К совершению кражи Головкин готовился очень тщательно. Вечером перед кражей он попросил его вынуть все лишние предметы из карманов, при этом пояснил, что если что-нибудь из вещей, находящихся в кармане, случайно выпадет, то их могут по этим уликам найти.
Головкин дал ему перчатки, во избежании оставления отпечатков пальцев, предупредил ничего не бить, не ломать, а только подносить к окну ампулы с лекарствами для уточленения. Однако украсть ничего не удалось, т. к. не было ключей от ящика с лекарствами, а взламывать Головкин не разрешил.
Согласно подлинника историй болезни, испытуемый в период с 1991 по 1992 г. трижды находился на лечении в больнице; в связи с повреждением ключично-акромиального сочленения справа, вывиха акромиального конца правой ключицы была проведена операция. Со слов испытуемого известно, что получил травму при падении с лошади.
Как следует из материалов уголовного дела, Головкин обвиняется в том, что в период 1984–1992 г.г. на территории Московской области совершил ряд умышленных убийств мальчиков при отягчающих обстоятельствах, с применением специально приготовленных средств, сопровождавшихся развратными действиями, насильственными актами мужеложства. После задержания Головкин, находясь в камере предварительного следствия, пытался вскрыть себе вены, при этом обильно вымазался кровью. В период следствия он давал показания, не проявляя какой-либо инициативы, отвечал конкретно, по существу, только на поставленные вопросы, при накоплении следственных материалов показания его расширялись.
Он последовательно сообщал все данные, выезжал на места захоронения трупов. Как следует из показаний испытуемого, начиная с 1980 г., после избиения его подростками, у него ясно сформировалось желание найти и убить мальчика, но не было четко разработанного плана, боялся последующего наказания, в первое время желание подавлялось волей, "видимо были какие-то сдерживающие силы".
Когда закончил учебу в академии, желание кого-либо убить становилось все "навязчивее”, мысли об этом появлялись все чаще и чаще, хотелось "физически” ощутить состиояние агонии, видеть мучения "объектов”, хотя понимал, что его желания "не вполне нормальное явление", однако желание убить укрепляло решимость обязательно претворить это в жизнь, подкреплялось ежедневным фантазированием на эту тему.
Как следует из показаний испытуемого, возможность осуществить задуманное появилась летом 1982 г., когда, возвращаясь из отпуска пешком, на лесной дороге он встретил мальчика лет 13. Головкин подошел к нему и попросил помочь принести мешок из леса. Мальчик согласился и пошел за ним в лес, однако держался на некотором расстоянии. Зайдя метров на 20 в лес, испытуемый остановился и повернулся к мальчику, но последний испугался, развернулся и побежал обратно по дороге. Головкин не стал его догонять, однако от "возвышения чувств у него перехватило дыхание”.
В последующем состояние "возвышенности" сменилось раздражением и досадой на себя, во-первых, из-за того, что "подошел к мальчику с такими коварными мыслями", а во-вторых, — что "не подготовился и не смог завершить задуманное". Недели через 2–3 после случившегося, возвращаясь из отпуска в лагерь через лес, он увидел вновь мальчика постарше лет 14–15, при этом его как-буд-то "пронзил электрический разряд", причем в последующем, при обнаружении жертвы, испытывал это всегда. У мальчика в руках были корзина и нож, очевидно для сбора грибов. Испытуемый тоже сделал вид, что собирает грибы, и, найдя какой-то гриб, стал медленно приближаться к мальчику, якобы для определения сорта гриба. Это дало возможность подойти к подростку вплотную. Когда тот стал рассматривать гриб, испытуемый резким движением бросил сумку, находившуюся в руках, обеими руками схватил ребенка за шею и начал давить на горло большими мальцами обеих рук. При этом вместе с ним упал, но продолжал сжимать руками шею в течение минуты.
Вскоре руки ослабли и испытуемый понял, что так у него ничего не получится, т. к. мальчик сильно сопротивлялся, боролся. Головкин слез с мальчика, взял нож и вновь попытался подойти к подростку, однако последний продолжал сопротивляться, кричать, и Головкин понял, что таким способом ему не удастся справиться с жертвой. Наконец мальчику удалось вырваться и убежать.
По словам испытуемого, у него в тот период "голова гудела от возбуждения" и вновь одолевали мысли об изменении способа убийства.
Первое нападение на подростка произошло в первой половине июня 1984 г. Согласно показаниям оставшегося в живых мальчика, он, отдыхая в пионерском лагере "Романтик”, пошел погулять. Сев на спортивное бревно, почувствовал, что его кто-то трогает за плечо, обернувшись, увидел мужчину, хотел убежать, но мужчина схватил за руку и попросил что-то донести, при этом он вытащил из кармана нож, приставил к животу и приказал не сопротивляться. Угрожая ножом, взял подростка за руку и повел в лес. Затем остановился, завязал мальчику руки поясом от ветровки, вынул из сумки кепку, надвинув ее ему на глаза и повел дальше в лес, крепко держа за руку.
Через некоторое время мужчина попросил его лечь на землю лиЦом вниз. Что случилось потом, он не помнит. Когда он очнулся, руки у него были развязаны, на теле не было брюк и обуви. Согласно подлиннику истории болезни, потерпевший находился в ДКБ с диагнозом: "Постгипоксическая энцефалопатия. Острое нарушение мозгового кровообращения по ишемическому типу. Множественные ссадины живота, шеи, бедер, голеней".
При судебно-медицинском исследовании мальчика у него были обнаружены в верхней части шеи одиночная, не замкнутая, косо-восхощая к области левого сосцевидного отростка странгуляционная борозда, мелкоточечные кровоизлияния в соединительную оболочку глаза, острое нарушение мозгового кровообращения по ишемическому типу от давления шеи петлей, постасфиксическая энцефалопатия.
Согласно выводам судебно-медицинского эксперта странгуляци-онная борозда на шее возникла в результате сдавления шеи петлей при повешении потерпевшего.
При освидетельствовании потерпевшего повреждений на коже и слизистой в области заднего проходного отверстия, которые могли бы свидетельствовать о мужеложстве неизвестного мужчины с потерпевшим установлено не было.
Согласно показаниям Головкина, он не мог перебороть желание убить мальчика-подростка и стал искать мальчиков-подростков с целью убийства.
Первая попытка была предпринята летом 1984 г., во второй половине дня. На электричке он приехал на ст. Голицино и направился в сторону находившегося поблизости пионерского лагеря.
До нападения на мальчика испытуемый был там раз пять, осмотрел подходы, места, где можно было осуществить задуманное, а самое главное — посмотрел, где имеются дырки в заборе, через которые ребята выходят за территорию пионерского лагеря. В то время он уже имел с собой заранее приготовленную капроновую веревку, нож.
К лагерю он подошел со стороны леса, чтобы его никто не видел.
Вскоре заметил, как из дырки в заборе появился мальчик лет 13, который, присев в кустах, начал курить. Подойдя к нему, нашел какой-то предлог, но мальчик отказался идти с ним. Тогда левой рукой за одежду приподнял его, пригрозил ножом и повел вглубь леса. Никакого сопротивления подросток не оказывал, т. к. был очень напуган. Головкин накинул ему на шею приготовленную петлю, перебросил другой конец через ветку дерева и стал тянуть, чтобы задушить. Весь процесс приготовления действовал на него "возбуждающе, вплоть до того, что половой член стал напряженным". Удовлетворение почувствовал в момент "удушения" подростка. Когда мальчик в петле затих, конвульсии прекратились и язык вывалился, испытуемый, посчитав, что он мертв, снял его с дерева и решил раздеть его догола. Снял с мальчика всю одежду, что само по себе тоже доставило ему "удовольствие", при этом половой член был в напряженном состоянии, однако семяизвержения не было.
Согласно показаниям испытуемого, половой член он не обнажал и каких-либо сексуальных действий в отношении мальчика не совершал. С его слов, в тот период у него "возникло желание резать мальчика ножом", но затем он отказался, увидев, что мальчик неожиданно подал признаки жизни, "ожил" — застонал, завертел головой. Почувствовав удовлетворение, убивать подростка испытуемый не стал, "было страшно в первый раз делать это".
Первое убийство было совершено Головкиным 19 апреля 1986 г. Согласно показаниям испытуемого, точную дату он запомнил потому, что это было именно первое убийство. Приезжая в Катуар несколько раз, в поисках мальчиков он пешком проходил по безлюдной, лесистой местности от ст. Катуар до ст. Трудовой, тщательно осматривая поселок, футбольное поле, где играли ребята.
Считал, что это место — самое подходящее для совершения убийств. 19 апреля, когда он прибыл в Катуар, его обогнал подросток на велосипеде, пройдя некоторое расстояние испытуемый обнаружил велосипед, стоявший у дерева, и подростка, курившего чуть в глубине леса.
Подойдя якобы попросить спички, Головкин схватил его за грудь и приказал ему идти вместе с велосипедом вглубь леса. Со слов испытуемого следует, что в тот день он впервые совершил развратные действия — потребовал, чтобы подросток взял половой член испытуемого в рот и пососал, при этом предварительно показав, как это делается.
Никакого сопротивления подросток не оказывал, т. к. был сильно напуган. Семяизвержение от орального акта у испытуемого не наступило, хотя ”удовольствие” он получил. Затем испытуемый потребовал, чтобы мальчик снял трусы и брюки, лег на живот, сложив на спине предварительно завязанные веревкой руки. С обнаженным половым членом лег на него, накинул на шею веревку, завязал простым узлом сзади и затянул.
После этого он перерезал мальчику горло, сделал несколько надрезов на мошонке. Делал все это для достижения удовлетворения в "половом и психологическим плане".
Как следует из показаний свидетелей, они неоднократно видели перед этим убийством зимой и весной, в определенное время, до обеда, до часу, темноволосого с короткой стрижкой, высокого, худощавого, незнакомого мужчину, который ходил по тропинке на ст. Трудовую в дачном поселке Илюшинский.
При встрече этот мужчина старался отворачиваться. Встречали его обычно у просеки, на свалке, недалеко от дач. После убийства мальчика этот мужчина в поселке не появлялся. В дальнейшем в процессе исследования вещественных доказательств на лицевой стороне брюк подростка были обнаружены следы, напоминающие сперму, на что Головкин сообщим, что не может полностью себя контролировать в такие моменты и семяизвержение может произойти незамеченным им. При биологическом исследовании в мазках из полости рта, носа, ампулы прямой кишки спермотазоиды обнаружены не были (акт судебно-биологической экспертизы № 243М от 29 апреля 1986 г.).
При судебно-медицинском исследовании трупа были установлены странгуляционная борозда на шее, экхимозы в соединительных оболочках век, под легочной плеврой, острая эмфизема легких; резаная рана шеи с ровными краями и острыми концами, расположенная ниже уровня странгуляционной борозды с повреждением щитовидного хряща, надгортанника, кивательной мышцы справа; кожные резаные раны с ровными краями в области наружных половых органов: две — у основная полового члена справа; две — на мошонке спереди справа, две на мошонке слева. Одна кожная резаная рана в левой паховой области. Одна кожная резаная рана на внутренней поверхности верхней трети левого бедра. Странгуляционная борозда на шее шириной 0,8 см, идущая параллельно складкам шеи, могла быть причинена при набрасывании петли на шею в положении, когда мальчик находился спиной по отношению к нападающему или при сдавливании спереди, когда он лежал на спине.
Согласно выводам экспертов, сдавление органов шеи путлей было прижизненным, смерть подростка наступила от механической асфиксии в результате сдавления органов шеи петлей. Резаная рана на шее и резаные раны на мошонке причинены посмертно, полосовидный поперечно расположенный кровоподтек в области левого лучезапястного сустава мог быть причинен прижизненно при связывании рук веревкой на уровне лучезапястных суставов. Ссадины над коленными чашечками, множественные продольные царапины на передней поверхности бедер, которые покрывают ссадины в надколенной области, могли быть причинены при волочении тела подростка по земле вниз лицом.
Смерть подростка наступила сразу от сдавления органов шеи петлей (там же, акт судебно-медицинского исследования № 74 от 21 апреля 1986 г.).
10 июля 1986 г. Головкиным было совершено второе убийство. Как следует из показаний испытуемого, он помнит даты первых двух убийств, т. к. они ”врезались ему в память”. После первого убийства через неделю его "вновь потянуло” совершить новое. С этой целью он несколько раз приезжал на электричке на станцию Часцовская, шел по дороге, ведущей к дачам от Можайского шоссе, и подходил к пионерскому лагерю "Звездный”.
К этому лагерю он выходил неоднократно, т. к. желание найти и убить мальчика "было осень сильным”.
Мальчика от заметил тогда, когда тот вышел с территории лагеря через проем в заборе и побежал вглубь леса. В то время испытуемый находился в глубине леса и наблюдал за ним. Отбежав на некоторое расстояние в лес от лагеря, подросток остановился и закурил. Головкин неожиданно подошел к мальчику сзади, схватил его за одежду и, угрожая ножом, завел его подальше от лагеря в лес.
По дороге связал ему руки веревкой за спину, на глаза одел свою кепку и повел к месту, которое выбрал по ходу движения. Перед тем как одеть на него петлю, сказал, чтобы подросток разделся для совершения орального полового акта. Мальчик не понимал, что испытуемый собирается с ним делать, пока он не одел на него петлю и не снял кепку с глаз. Когда понял, то закричать не успел, т. к. испытуемый потянул за конец веревки, повесил мальчика и зафиксировал труп на дереве.
Сначала испытуемый вырезал у него половой член с мошонкой, одним фрагментом, затем нанес несколько ударов ножом в область спины и груди, разрезал грудь до лобка. Все эти действия вызывали у него "эмоциональный подъем, хотелось находиться рядом с телом, проводить различные манипуляции, что-то вырезать”.
Головкин подчеркивает в своих показаниях, что получал от этого "внутреннее удовольствие”. Пояснил, что в часы фантазирования его всегда влекло вырезать половые органы и на трупе мальчика он сделал это впервые, при этом у него наступил "еще больший подъем, внутреннее удовлетворение”. Это возникло также от того, что он ”соответствовал” его идеалам.
После достижения "полного удовлетворения”, снял тело мальчика из петли и отрезал ему голову. Сделал надрезы на волосяной части головы для получения скальпа, но затем передумал и решил голову взять с собой. Такое же желание возникло у него и в от-ношлении половых органов. Сложил их в полиэтиленовый пакет, сунул в сумку, а голову понес прямо в руке. Пока шел по лесу и нес свой "груз”, его терзали сомнения, каким образом провести голову домой, затем принял окончательное решение оставить ее в лесу и забросил на просеке.
Вернувшись в свою комнату, сразу же достал пакет с вырезанными половыми органами, положил их в стеклянную литровую банку и пересыпал обыкновенной поваренной солью.
Делал это потому, что "хотелось”, в показаниях Головкин подчеркивает, что "чувства, обуревавшие его в тот момент, тяжело описать, передать словами. Законсервировав таким образом половой член и мошонку с яичками, он хранил их 2–3 дня, созерцая органы, "успокаивался", получал "внутреннее удовлетворение", при этом наступало "не возбуждение, а покой". Глядя на половые органы, он мысленно представлял, как совершает с мальчиком половой акт, вспоминал сцену гибели мальчика, его внешний вид. После изменения цвета органов сжег их в печи.
При судебно-биологической экспертизе в пятне на трусах мальчика, пионерском галстуке, в смывах вокруг анального отверстия и наружного сфинктера, а также на тампоне с содержимым прямой кишки трупа при повторной экспертизе найдена сперма.
В результате проведенного судебно-биологического исследования эксперты не смогли категорически высказаться о принадлежности спермы на вещественных доказательствах — жертве или преступнику с такими же групповыми свойствами.
При судебно-медицинском исследовании трупа мальчика обнаружены линейная горизонтально расположенная циркулярная рана мягких тканей шеи с наличием дополнительных повреждений по краю свободного кожного лоскута; рассечение тканей органов шеи, сосудисто-нервных образований, мышц над щитовидным хрящом; расчленение шейного отдела позвоночника между 5 и 6 шейными позвонками, без повреждений суставных поверхностей нижележащего позвонка; линейная, продольная рана передней поверхности тела в области грудной и брюшной стенок, проникающая на всем протяжении в брюшную полость, продолжающаяся на лонную область и промежность, дефект мягких тканей половых органов.
Линейная рана в 2 см сзади от заднепроходного отверстия длиной 7 см с нарастанием глубины раны в сторону заднепроходного отверстия.
Линейная рана в области тыла правой стопы длиной 2,5 см. Выявлены пять колото-резаных ран на задней поверхности грудной клетки слева на уровне 6–8 ребер, справа на уровне 8-12 ребер, расположенные горизонтально либо в близком к нему положении, длиной 3–5 см. Выявлены семь колото-резаных ран в области крестца и ягодичной области справа, слепо заканчивающихся в мягких тканях, длина ран 0,7–1 см, глубина раневых каналов 2,7–4 см. В области всех указанных повреждений отмечается отсутствие кровоизлияний, осаднения краев, кровоизлияний в них и раневых каналах.
Резко выраженное малокровие тканей органов трупа. Имеется очаговое кровоизлияние в слизистой прямой кишки у наружнего сфинктера. Множественные линейные и несколько извилистые, поперечные по отношениею к сфинктеру и продольные по отношению к длиннику кишки повреждения слизистой. Зияние заднепроходного отверстия.
Отсутствие кровоизлияний в области всех из вышеперечисленных повреждений (резаные, колото-резаные раны, повреждения слизистой прямой кишки, резаных и колото-резаных повреждений головы) свидетельствует о посмертном их причинении. Повреждения в области заднепроходного отверстия образовались возможно при введении напряженного полового члена. Наиболее вероятной причиной смерти является массивная, острая кровопотеря из пересеченных сосудов шеи.
Как следует из материалов уголовного дела, 2 августа 1986 г. в лесном массиве, расположенном в 500 м от котельной совхоза "Заречье” Одинцовского района Московской области, был обнаружен труп мальчика 1970 г.р. с множественными колото-резаными ранами.
В совершении убийства подозревается Головкин. Последний отрицает совершение данного преступления. При судебно-медицинском исследовании трупа обнаружено, что смерть последовала от острого малокровия в результате внутреннего и наружного кровотечения от проникающих колото-резаных ранений грудной клетки и живота (35 ножевых ранений).
Обнаруженные при исследовании множественные колото-резаные раны, резаные раны на ладонных поверхностях кистей, предплечья, коже мошонки произошли от воздействия колюще-режущего орудия, имеющего одно острое лезвие.
Каждое проникающее ранение в грудную клетку и полость живота является опасным для жизни в момент причинения и относится к тяжким телесным повреждениям.
Как следует из материалов уголовного дела, в сентябре 1989 г. Головкин совершил убийство. Согласно показаниям испытуемого, на протяжении 1987–1988 гг. он ни нападении, ни убийств мальчиков не совершал, боялся, зная, что ищут человека, который убивает мальчиков. Каких-то особых мер безопасности он не предпринимал, т. к. был уверен, что его никто не видел.
Следующие убийства стал совершать после покупки автомашины "Жигули”. Осенью 1989 г. он вновь почувствовал потребность в совершении убийства какого-нибудь мальчика.
С этой целью неоднократно подъезжал к платформе Перхуппсо-во, останавливался перед переездом через железнодорожные пути и подыскивал подходящую жертву. В один из таких вечеров он приехал на это место и увидел, что у шлагбаума по ту сторону от него, пытается остановить проходившие автомашины светловолосый мальчик лет 10. Он был небольшого роста, худенький, Головкин подъехал к нему, остановился и предложил ему сесть в машину, после чего пояснил, что ему якобы нужно прокачать тормоза в гараже и потому необходимо туда заехать. По дороге Головкин предложил совершить кражу в одной из дач, для чего попросил мальчика забраться в багажник автомобиля, чтобы его не заметил дачный сторож.
Тот безропотно согласился и забрался в багажник. Приехав в Горки, испытуемый загнал машину в гараж, закрыл ворота на щеколду и попросил мальчика перебраться в салон автомобиля.
Мальчик вел себя спокойно, ни о чем не догадываясь. Головкин потребовал, чтобы подросток разделся догола и взял его половой член в рот, при этом ножом не угрожал, т. к. мальчик и так был напуган, но не кричал, безропотно выполнил все требования. Со слов испытуемого, у него было семяизвержение, когда мальчик сосал его половой член. Затем Головкин вывел жертву из машины и, накинув на шею петлю, повесил его на скобе, вбитой в стену гаража. Ноги его касались земли, поэтому с тем, чтобы задушить, дернул его за ноги и таким образом убил его.
Сняв тело со скобы, он засунул его в мешок, имевшийся в гараже. Вся процедура с момента приезда в гараж до помещения трупа в мешок заняла примерно один час. Мешок с трупом испытуемый положил в багажник и поехал в лесничество, где оставил машину на обочине, а сам, взяв лопату, пошел в глубь леса. Отошел от дороги на несколько сотен метров, опасаясь проезжающих по шоссе автомашин. Выкопал в лесу яму, чтобы спрятать труп мальчика.
Когда Головкин принес из автомашины труп мальчика и вывалил его из мешка, у него опять возникло половое возбуждение и тогда с тем, чтобы его удовлетворить, здесь же у края ямы с помощью ножа расчленил труп. Вначале отрезал голову, затем руки в плечевых суставах, ноги в тазобедренных суставах. Потом вскрыл грудную и брюшную полости, вынул внутренние органы. Во время всех этих манипуляций с трупом, особенно при выемке внутренних органов наступало "удовлетворение”, половой член при этом становился напряженным, но семяизвержения не было.
После расчленения все части тела сбросил в выкопанную яму, закопал землей и замаскировал дерном.
Затем отъехал чуть подальше и на этой же стороне от дороги в лесу сжег вместе с мешком одежду мальчика, разведя костер и тщательно проследив, чтобы одежда получше сгорела и не было много дыма от костра. Когда все сгорело, разбросал кострище. В последующем, как следует из показаний испытуемого, он старался вывозить трупы вечером до 23 часов.
Это было обусловлено графиком работы сотрудников ГАИ, т. к. он опасался быть обнаруженным с поличным при вывозке трупов.
Согласно материалам уголовного дела, 26 июля 1990 г., в лесном массиве, расположенном недалеко от г. Звенигорода Московской области, были обнаружены костные останки. Результаты проведенных судебно-медицинских исследований обнаружили на черепе 9 колото-резаных повреждений, из которых 6 располагаются на левой боковой поверхности (теменная кость и чешуя левой височной кости) и три колото-резаных повреждения на чешуе лобной кости.
В одном из повреждений на чешуе лобной кости обнаружен и извлечен отломившийся кончик клинка ножа. На втором шейном позвонке: колото-резаное (не исключено и рубленое) повреждение по нижнему краю тела спереди справа; множественные резаные повреждения на правой лопатке, по передне-наружному краю лопаточной ости, на левой седалищной кости.
В августе 1990 г. Головкин совершил убийство.
Как следует из показаний испытуемого, в августе 1990 г. он вновь задумал убить мальчика. К тому времени Головкин вырыл в гараже погреб. Когда он копал его, то вначале якобы планировал там сделать мастерскую, но потом решил использовать подвал для совершения преступлений, для чего полностью забетонировал пол, стены обложил бетонными плитами, вбил в потолок лестницу, в стены прочно укрепил кольца, скобы, провел свет. Думал, что там просторно, тихо, даже если кто-то будет кричать, то при закрытой крышке погреба вряд ли кто услышит.
Во время дачи показаний испытуемый подчеркивал, что в погребе было очень удобно заниматься этими делами. Для поиска очередной жертвы он несколько раз приезжал на станцию Перхушково. Обычно машину ставил неподалеку, а сам садился на противоположную платформу и наблюдал за дорогой, смотрел, кто "голосует” на проходящий транспорт.
Так увидел очередную жертву. Мальчик был среднего роста и телосложения, ноги у него были полными, волосы светлые. Мальчика заметил еще раньше, когда он еще покупал цветы, а увидев, что он вышел на дорогу и стал "голосовать”, сошел с платформы, завел машину и подъехал к нему, согласился подвезти при условии, что мальчик поможет ему отремонтировать автомашину в гараже, тот согласился. Из разговора с мальчиком испытуемый понял, что он приехал из Калужской области. Времени было часов 18–19 и Головкин нс стал прятать будущую жертву.
Мальчик ехал с ним на переднем сиденьи. Когда приехали в Горки-10, мальчик вышел из автомашины перед гаражом, а испытуемый в это время загнал автомашину в гараж и снял одно колесо якобы для ремонта, попросил подростка, чтобы он сел в кабину и нажал на тормоз. Сам же в это время закрыл гараж на щеколду. Затем испытуемый пригрозил жертве ножом и потребовал спуститься в подвал, спустился следом за ним и закрыл за собой крышку. Под угрозой ножа он заставил его снять всю одежду, совершил орально-генитальный половой акт.
В обоих случаях было семяизвержение. Половой член подростка в рот не брал, руки ему не связывал. После совершения акта мужеложства, под предлогом того, что необходимо уйти, связал ребенку руки веревкой, а затем накинул ему веревку с петлей на шею, а другой конец пропустил через лестницу и протянул вниз, повесив таким образом мальчика. После убийства вынул его из петли, привязал за ноги веревку и в таком положении повесил головой вниз. Затем, с помощью ножа отрезал ему голову, спустил кровь в ванну, расчленил руки в плечевых, ноги в тазобедренных и коленных суставах, с помощью туристического топорика разрубил кости таза. Расчленение производил "для удовлетворения своей страсти”, а также для удобства вывоза частей трупа из гаража.
Кроме того, как подчеркивал испытуемый, он отрезал подростку половой член с яичками, вскрыл грудную и брюшную полости, подрезал места крепления внутренних органов к стенкам туловища, вынул их целиком в комплексе. Кроме того, с бедра мальчика он отрезал кусок мяса, предварительно поджарив мясо на огне паяльной лампы. В своих показаниях Головкин сообщает, что сделал это не от голода, а для уточнения "ощущений”, поясняет, что человеческое мясо ему не понравилось и в дальнейшем "таких экспериментов" он не делал. Убивая в подвале мальчика, он чувствовал себя свободно, "наслаждался", "что хотел, то и делал", не боясь, что кто-либо заметит его и помешает.
Каких-либо телесных повреждений жертве до расчленения не наносил. Отчлененные части его тела клал на его одежду, стараясь не замарать пол в подвале. В день преступления оставшиеся части трупа не вывозил, труп этого мальчика лежал у него в подвале два дня, а затем, когда стал появляться запах, во избежание привлечения внимания соседей Головкин вывез части трупа в мешках на машине за город, в том же направлении, что и предыдущий труп, и закопал в яму, замаскировав в дальнейшем дерном.
Голову подростка он "обработал", снял с нее мягкие ткани, вынул мозг, обжег паяльной лампой, и полученным черепом пугал следующих подростков.
Судебно-медицинское исследование трупа не проводилось, т. к. в процессе следствия труп обнаружен не был.
Как следует из материалов уголовного дела, в ноябре 1990 г. Головкиным было совершено убийство двух подростков.
Согласно показаниям Головкина, осенью 1990 г. в целях поиска своих жертв он вновь стал ездить на станцию Голицино Одинцовского района.
6 ноября, примерно в 21 час, он приехал на своей машине в Голицино, по дороге заметил двух ребят, "голосовавших" на противоположной стороне. Ребята попросили подвезти их, и Головкин сразу выбрал их в качестве жертв, решив заманить в гараж и расправиться с ними.
С этой целью он предложил помочь ему в совершении кражи, обещая им к качестве вознаграждения сигареты.
Под предлогом того, что их может увидеть вахтер "заведения", где якобы будет совершена кража, испытуемый предложил им спрятаться в багажнике автомашины, что они и сделали. Приехав в Горки-10, Головкин загнал автомашину в гараж, закрыл на задвижку ворота изнутри и по одному предложил подросткам спуститься в подвал. Там, угрожая ножом, заставил их раздеться, они без сопротивления выполнили его приказ.
Здесь же в присутствии старшего, испытуемый заставил младшего мальчика взять его половой член в рот, а затем в положении стоя совершил с ним акт мужеложства. Следом то же самое он проделал и со вторым подростком. Потом связал им поочередно руки за спиной, никто из них не кричал и не пытался даже это сделать.
Сначала путем повешения в петле Головкин убил на глазах старшего — младшего. Затем совершил снова орально-генитальный акт, сопровождавшийся семяизвержением.
После этого испытуемый снял из петли младшего и таким же образом задушил второго. Каких-либо телесных повреждений трупам в гараже он не наносил. Оставив трупы убитых в подвале, испытуемый ушел к себе в комнату.
На следующий день, засунув их трупы в мешки и погрузив в багажник своей автомашины, вывез их в район Звенигородского лесничества в то же самое место, что и прежде.
Перед этим Головкин выкопал лопатой яму поглубже, принес трупы мальчиков и расчленил их. Расчленение трупов производил по той же схеме, что и прежде, делал это с помощью ножа, обоим мальчикам вскрыл грудную и брюшную полости, вынул органокомплекс, одному из них отрезал половой член с брюшиной. Трупы закопал в одном месте, замаскировав ямы дерном.
Их одежду вывез на машине и сжег в лесу. Испытуемый подчеркивает, что прежде чем сжигать одежду, он осмотрел их сум-
В августе 1991 г. Головкин совершил убийство мальчика.
Как следует из показаний испытуемого, в середине августа он поехал искать очередную жертву. Увидев на противоположной стороне у конторы конного завода "голосующего” мальчика, "соответствовавшего его идеалам", поэтому решил его взять в машину и убить. Испытуемый подъехал к нему, усадил на переднее сидение. Дорогой после беседы предложил совершить кражу, а после его согласия посадил его в багажник автомашины. В дальнейшем, когда приехали на территорию конного завода, Головкин загнал машину в гараж, закрыл ворота, спустил мальчика в подвал, т. е. действовал по прежней схеме.
В подвале под угрозой ножа заставил мальчика раздеться, совершил с ним оральный половой акт, в результате которого у испытуемого произошло семяизвержение. После этого совершил с ним и акт мужеложства. Затем связал ему руки и повесил в петле, но когда увидел, что мальчик находится в бессознательном состоянии, снял его из петли, кричать он уже не мог. В тот момент испытуемый решил манипулировать его телом, "привязал за ноги и подвесил вниз головой".
В дальнейшем с помощью ножа перерезал ему горло, кровь спустил в детскую ванну. Для достижения "психологической разрядки" нанес мальчику ножом в спину несколько ударов, сделал надрезы кожи в области плечевых костей, голеней и начал снимать с него кожу.
Убитый вызывал у него "очень сильную симпатию”, поэтому ему хотелось с его телом совершить множество различных манипуляций, "хотелось больше резать, вырезать”. С головы убитого снял скальп, отрезал голову, отчленил руки, ноги; вскрыл брюшную и грудную полости, вынул органокомплекс, отрезал половой член. Головкин подчеркивал в своих показаниях, что делал с трупом "прежние действия", за исключением снятия скальпа и кожи, т. к. "чувство симпатии захлестнуло" его.
В дальнейшем труп мальчика вынес не сразу, на второй или на третий день, закапывал также в два приема в лесу неподалеку от Горок-10. Одежду сжег возле своего гаража.
13 октября 1991 г. в лесном массиве в районе дома отдыха "Поляны” Одинцовского района Московской области в двух ямах были обнаружены части расчлененного трупа человека. На судебно-медицинскую экспертизу был представлен препарат кожи трупа подростка, состоящий из кожи туловища (грудная клетка, живот) и конечностей (верхние трети плеч, бедра, и верхние трети голеней).
Как следует из материалов уголовного дела, Головкин обвиняется в убийстве Сергея. Согласно показаниям испытуемого, от встретил его вечером 21 апреля 1992 г., до этого в течение нескольких дней занимался поисками жертвы. Сергей остановил автомашину Головкина и попросил подбросить его. Со слов испытуемого известно, что в пути следования подросток пытался с применением ножа напасть на него и завладеть автомашиной, но это ему не удалось. Тогда Головкин решил заманить его в гараж и убить.
С этой целью предложил оказать ему помощь в совершении кражи, он согласился и под этим предлогом испытуемый привез его к себе в гараж. Когда загнал машину и начал закрывать ворота, во двор неожиданно въехала милицейская машина и остановилась перед гаражом. Из автомашины никто не выходил. Головкин успел шепнуть лежащему в багажнике "Сиди тихо! Милиция!". Он затих. Примерно с полминуты машина постояла, а затем задним ходом выехала с территории, испытуемый пояснил во время допроса, что если бы случилось так, что милиция стала проверять документы, багажник, то он бы наверное что-нибудь придумал.
Когда милиция уехала, испытуемый закрыл двери гаража, открыл крышку подвала, включил там свет и попросил мальчика спуститься в подвал. Когда он спустился в подвал, заставил его раздеться, связал руки за спиной проволокой. Т. к. парень был достаточно крепким и старше предыдущих жертв, то у Головкина возникло опасение, что он будет сопротивляться.
После этого испытуемый стянул с него джинсы, разрезал ножом рубашку спереди до низа и в области рукавов и снял. Затем разделся сам догола. На все это Сергей реагировал вполне спокойно, сопротивления не оказывал, но было заметно, что он испуган, хотя и не сильно.
Испытуемый заставил его взять в рот свой половой член, однако семяизвержения не произошло. Половой член мальчика он не сосал. Затем в положении стоя на коленях, с использованием презерватива, Головкин совершил с ним акт мужеложства. Семяизвержения у него также не было. В последующем он достал капроновый буксировочный трос из багажника автомобиля и подвесил его за руки как на дыбу. Тот пытался опереться ногами о стену, чтобы было не так больно. Когда мальчик был подвешен за руки, связанные за спиной, испытуемый обвязал обрезком шнура его половые органы и тянул шнур на себя, при этом тело накренялось и раскачивалось, отчего возникало "удовлетворение”.
Нравилось ”созерцать этот процесс, а не причинять боль”. Когда мальчик висел на дыбе, то Головкин заявил ему: "Если хочешь жить, то терпи”. Он молчал, хотя было видно, что ему очень больно. Ранее испытуемый ничего подобного со своими жертвами не делал, только незадолго до этого, фантазируя, он "прокрутил” в своем воображении способ убийства через дыбу и решил попробовать воплотить все в действительности. По словам Головкина "воображаемое всегда подхлестывало его искать все новые жертвы”.
Чтобы еще больше получить "психологическое удовлетворение" и "проверить, как на самом деле все будет в действительности", испытуемый решил воспользоваться паяльной лампой, опалив мальчику лицо и волосы на лобке.
Причем, когда подросток собирался закричать, то прекратил свои действия и прикрыл ему рот рукой. В качестве средства удушения он решил на этот раз использовать полиэтиленовую перчатку, применявшуюся при искусственном осеменении лошадей. Перед этим Головкин снял его с дыбы, связал ноги, руки, затем просунул ему веревку под мышки и за эту же веревку подвесил его на крюк. Руки у подростка были за спиной, а висел он на веревке, что проходила подмышками. В таком положении испытуемый надел мальчику на голову указанную перчатку, руками сжав края, чтобы не проходил воздух и наблюдал что будет. Подросток стал задыхаться, пытался кричать, бился.
Затем, когда увидел "эффект", поднял мальчика с крюка, снял перчатку. После этой пытки мальчик ничего не сказал, лишь только вздохнул с облегчением. Перед тем, как его повесить, Головкин тщательно осмотрел одежду подростка, "взял на память сувенир — осколок красного стекла и обычное кольцо", сообщил ему о предстоящей гибели, т. к. "необходимо было видеть его реакцию". Со слов испытуемого, реакция на смерть у мальчика была такая же, как у всех остальных, мальчик просил, буквально умолял Головкина не убивать его, обещая "привести кого угодно”, выполнить любое его поручение. Убил он его путем удушения, перекинув веревку через бетонированную лестницу, предварительно заставив мальчика встать на табурет, который потом выбил из-под него ударом ноги.
После агонии подростка испытуемый подвесил тело за ноги вниз головой, отрезал голову, спустил кровь, отчленил руки, ноги, вскрыл брюшную полость, "но не так, как всегда, а по кругу, по концам ребер, вместе с половым членом".
На легких сделал надрезы, т. к. "интересно их было посмотреть". Затем снял скальп с головы, выколол глаза, возможно отрезал уши, нос, рассек тазовые кости пополам, т. к. все это "очень возбуждало". На следующий день, когда пришел в подвал с целью вывоза останков трупа, от их вида и ощущения "произошел эмоциональный подъем", но полового возбуждения не было.
Расчлененные части трупа, в мешках, на своей автомашине вывез в район автостоянки. Ямы испытуемый тогда не рыл и части трупа даже ничем не забрасывал. Одежду сжег в тот же день, проехав немного вперед по той же дороге.
Вещи погибшего мальчика сгорели дотла и пепел он "развеял" по сторонам.
В своих показаниях испытуемый рассказал о предметах, которые забирал у погибших мальчиков, пояснил, что часть вещей забирал "возможно из суеверия, на память, на счастье, носил, например, цепочку в качестве амулета". Кроме того, "в часы воспоминаний эти вещи служили ему раздражителями, возникало ощущение покоя, эмоциональной разрядки".
Как следует из заключения комплексного судебно-медицинского исследования останков трупа мальчика, на черепе, 3,4 шейных и 9 грудном позвонках, 9 правом и левом ребрах и тазовых костях обнаружены множественные резаные повреждения (в большинстве своем типа насечек).
Эти повреждения причинены от воздействия, возможно, клинка ножа при посмертном расчленении трупа с признаками скелетиро-вания костей.
Установленные уровни и области расчленения и скелетирова-ния: расчленение позвоночника и вероятно мягких тканей на уровнях между 4,5 шейными и между 8,9 грудными позвонками; вычленение головок бедренных костей в тазобедренных составах; ске-летирование (по типу скальпирования) костей черепа с возможным выделением при этом глазных яблок.
Согласно показаниям Головкина, еще три подростка в памяти у него остались по именам. Первая встреча с ними произошла накануне 14 сентября, когда он подвозил их и знакомого по работе.
15 сентября Головкин их встретил там же на привокзальной площади. К 19–20 часам приехал специально, "снять” какого-нибудь мальчика, привезти в свой гараж и убить.
Мальчики сошли с электрички и стали искать попутный транспорт. Испытуемый подъехал к ним, они сразу же сели в машину, как к старому знакомому.
По пути предложил им заняться бизнесом, совершить кражу сигарет. Согласились все трое, двое из них залезли в багажник, а один лег на пол в салоне автомобиля. Таким образом испытуемый привез их в гараж, закрыл дверь, сказал, чтобы они спускались в погреб. По дороге он предупредил ребят, что необходимо заехать в гараж, поэтому они были спокойны и не волновались. В погребе под угрозой ножа они разделись, испытуемый их связал, с каждым по очереди совершил акты мужеложства, заставлял брать каждого свой половой член в рот, кроме того, заставлял их по очереди брать половые члены в рот друг у друга, облизывать их, но эрекции при этом ни у кого не наступило. Как подчеркивает испытуемый, для него был интересен сам процесс этих действий, "их унижение, подчинение своей воле”, отчего наступал эмоциональный подъем”, "какое-то самоутверждение”. С тем, чтобы проверить, как они будут реагировать на его слова, испытуемый заявил ребятам, что сейчас будет их по очереди убивать, что вместе с ними у него будет 11 трупов.
Реакция была такая же, как у всех остальных: мольба о пощаде, готовность выполнить любое желание и т. п. После сказанного он стал на глазах у всех, поочередно вешать детей. При этом они не могли препятствовать ему, в ”их глазах стоял испуг”. Перед этим случаем испытуемый "усовершенствовал систему пыток”, применяя дыбу и дополнительные кольца.
С помощью этих приспособлений дети не могли кричать, т. к. боялись, по словам испытуемого, "он всегда имел возможность заставить детей замолчать”. В процессе убийства троих, Головкин установил очередность, объявил об этом детям.
Для испытуемого расчленение трупа на глазах мальчика доставляло удовольствие. При этом он показывал ему — где находятся органы, давал пояснения. Мальчик все это пережил "спокойно, без истерики”, хотя вначале закрывался и старался отвернуться. Когда Головкин "закончил эту работу”, то повесил последнего за руки на крюк и раскаленной проволокой выжег на его груди нецензурное слово из трех букв, обозначающее мужской половой член.
Мальчик пытался кричать от боли, но Головкин не давал ему этого делать, закрывая рукой рот. Далее испытуемый снял мальчика с крюка и заставил взять свой половой член в рот, т. к. семяизвержения не наступило, то Головкин повесил мальчика, предварительно подставив ему под ноги табурет, а затем убрав его. Когда он задохнулся, испытуемый вынул его из путли, но расчленять не стал, т. к. "насытился”.
В эту ночь с 15 на 16 сентября никаких перерывов на отдых он не делал, "все произошло на одном дыхании". На следующий день испытуемый вывез на автомашине трупы мальчиков в лес в район платформы Часцовская. С помощью лопаты выкопал яму и перенес к ней мешки с трупами.
Там, у ямы, с помощью ножа отчленил голову одного из мальчиков, затем руки, ноги. Произвел вскрытие грудной клетки, снял "маску" с лица, внутренние органы не вынимал. В области переносицы и чуть ниже носа сделал кожные надрезы, снял скальп, выколол глаза, только после этого все закопал в яму и засыпал дерном. У ребят Головкин обнаружил деньги 25 руб., которые истратил, цепочки с небольшими иконками овальной формы. В последующем ее и две иконки он выбросил, цепочку же как амулет взял себе на память и носил, считал, что она будет оберегать его от различных неприятностей. Когда испытуемого задержали, то он выбросил эту цепочку в туалете Одинцовской милиции.
4 октября в лесном массиве было обнаружено место захоронения двух расчлененных трупов подростков. Материалы судебно-медицинского исследования останков трупов следствием не представлены.
При настоящем клиническом психиатрическом обследовании в Центре установлено следующее.
СОМАТИЧЕСКОЕ состояние. Испытуемый астенического, евнухоидного телосложения, высокого роста, пониженного питания, наблюдаются акромегалоидные черты.
СЕКСОЛОГИЧЕСКОЕ обследование. Рос с детства замкнутым, застенчивым, необщительным. В 5 лет, стараясь сдерживать позывы к мочеиспусканию, сжимал половой член, получая приятные ощущения, затем эрекцию. Ночных и дневных поллюций никогда не было. Первые оргастические ощущения испытал в 10-летнем возрасте. В дальнейшем отмечалась частая мастурбация до 2 раз в сутки, практически ежедневно, вплоть до настоящего времени.
Участия в сексуальных играх никогда не принимал. В 13-летнем возрасте появились садистические фантазии, которые при мастурбации особенно усиливались, фантазий другого плана никогда не было. К женщинам всегда относился равнодушно, разговоры о них воспринимал с чувством брезгливости.
В садистических фантазиях всегда представлял сначала реальных знакомых-школьников, затем воображал различных мальчиков, истязал их, но большее впечатление производила агония при удушении. В фантазиях фигурировали симпатичные мальчики с мужской фигурой, астенического телосложения. Каких-либо эротических действий в фантазиях, а также снах не было. К животным относился хорошо, любил кошек, собак, увлекался лошадьми, в садистические фантазии их никогда не включал.
В 20–21 год пытался "бороться” с мастурбацией, в основном из-за возможного осуждения окружающими при спокойном внутреннем отношении к ней, понимал нелепость фантазирования, однако воздержания хватало не больше чем на неделю. После полученной в 21 год черепно-мозговой травмы возникло чувство "озлобленности”, нарастало ощущение "напряженности", и вскоре, думая отомстить обидчикам, решил реализовать свои фантазии.
После нескольких неудачных попыток постепенно выработался план действий. В лесных поселках, дорогах "искал" свою будущую жертву, тщательно обращая внимание на внешний вид, поведение.
Постепенно стал практиковать раздевание мальчиков, оральногенитальные контакты, что также способствовало "возбуждению". С интересом наблюдал за поведением жертвы, заранее оповестив ее о предстоящем убийстве, или когда убийство происходило на глазах "зрителей-жертв". Тех, кто ему казался более симпатичным, мучил значительно дольше, старался "на память", в качестве амулета, оставить какую-либо вещь подростка.
ПСИХИЧЕСКОЕ состояние. Испытуемый контакту доступен, мимика однообразная, ограничена набором стандартных выражений, левая половина лица более обездвижена. Эмоциональные проявления невыразительные, отмечается несоответствие между тонкой избирательной эмоциональной чувствительностью и аффективной тупостью, холодностью. Движения испытуемого скованы, угловаты, неуклюжи, лишены гармоничности, непринужденности,
Во время беседы с трудом подбирает удобную позу, часто бесцельно переставляет ноги, перекладывает руки, стараясь их держать в нижней части живота, ближе к лобку, иногда, особенно в первые минуты, неадекватно улыбается, старается не смотреть в глаза собеседника. Речь последовательная, конкретная, однако эмоционально невыразительная, лишена интонаций.
На вопросы отвечает по существу, с готовностью и при внешней заинтересованности отвечает только на поставленные вопросы, не проявляя какой-либо инициативы. Во время беседы остается часто погружен в себя. Сообщая анамнестические данные, рассказывает о себе, своей жизни, взаимоотношениях с родственниками зачастую формально.
Поясняет, что при общении с людьми ему мешало "взаимное чувство непонимания ”, с большей частью людей чувствовал себя "не в своей тарелке”, общался только на работе, т. к. предпочитал деловой уровень общения.
Сообщает, что создал себе мир отгороженного, одинокого человека, "куда никого не пускал”. Достаточно спокойно, безучастно, рассказывает о своем увлечении лошадьми, кратко поясняя, что "лошади — красивые животные и всегда его понимали”.
Каких-либо особых переживаний, взглядов, мыслей, свойственных увлеченным по-настоящему людям, испытуемый не раскрывает, ограничивается сухими, стандартными фразами о характере животных, их внешнем виде, повадках. Тем не менее говорит, что ему нравилась работа, а именно”общение с животными”, т. к. знал, что приносит ”что-то новое”, проводя селекционные исследования, выводя новые породы лошадей.
В моменты проверки кобыл на жеребость поднималось настроение, ”как-будто сам являешься виновником рождения новой жизни”, все было очень интересно, возникало чувство радости. Интерес выражался в четком исполнении всех обязанностей, приготовлений к искусственному осемснейию, т. к. при этом необходимо было соблюсти многие параметры: температурный режим, чистоту и т. д.
От работы испытывал удовольствие, стремился к этим действиям, процесс вагинального исследования кобыл доставлял большую радость, особенно когда нащупывал рога матки или завязавшийся плод. Эта работа обычно происходила "на одном дыхании”, состояние, наблюдавшееся в процессе работы с лошадьми, отличалось от обычного.
Эмоциональное состояние несколько меняется при разговоре на сексуальные темы. Мимика, движения рук становятся более активными, сидя на стуле, старается выбрать удобное положение, постоянно бесцельно, автоматически перекладывает руки, пытаясь обязательно закурить в этот момент.
Становится оживленнее, допускает нетривиальные суждения, однако несмотря на видимый интерес, оказывается, что он не понимает практически вопроса о половом влечении, на кого оно направлено, плохо представляет значение слов "эротика”, "гомосексуализм”, постоянно подчеркивает, что его привлекала только одна сцена — агонии. Сообщает, что были времена, когда он "мечтал о семейной жизни”, надеялся, что когда-нибудь "полюбит” женщину, женится, в семье у него родятся дети, обязательно "мальчик и девочка".
Однако все это оставалось только "в мыслях", "мечтах", какой-либо инициативы он никогда не проявлял, разговоры о женщинах вызывали чувство брезгливости, к овладению техническими навыками совершения полового акта стремления никогда не имел, кроме того были опасения, что он "не справится с собой”, если в семье родится мальчик. Подробно рассказывает о фантазировании, возникшем в 10–12 лет, которое внезапно приобрело садистический характер и всегда сопровождалось мастурбацией.
Заявляет, что к концу подросткового периода, в юношеском возрасте ему удавалось "отвлечься", бороться с собой, понимая нелепость и болезненность происходящего с ним, однако, после избиения его подростками, произошел "всплеск" садистического фантазирования, в результате чего он твердо решил для себя совершить убийство.
Рассказывает о постепенной отработке деталей совершения преступления, которые "прокручивались” в голове, дополнялись, или наоборот исчезали, однако схема убийства оставалась всегда единой. Ощущения при этом сопровождались чувством "возбуждения", "возвышенности", отсутствием жалости к своим жертвам, т. к. всегда "с целью оправдания для себя", выбирал в качестве жертв мальчиков, склонных к правонарушениям.
Состояние начинало меняться, когда "объект" был в его власти, при этом становилось "легче дышать", появлялось предвкушение "радости" и т. д. Сам акт "пытки" длился до 3 часов, был одинаковым, "на одном подъеме".
Указывает, что действия начинал всегда с удушения, т. к. это было "более значимым". Переживания между удушением и расчленением были различными, но это было "одной цепочкой", в которой все было взаимосвязано.
Самым интересным был вид агонии при удушении, а именно — подергивания тела, предсмертные конвульсии, хрипы, безликое выражение лица, остановившиеся, смотрящие в одну точку глаза, вывалившийся язык, непроизвольный акт дефекации и мочеиспускания. При расчленении тел возбуждение возникало при виде внутренностей. Какой-либо связи между внутренностями животных и людей не было, при их созерцании возникали "психологическая разрядка", "возбуждение", "эмоциональный подъем”, "радостное состояние", нередко заканчивающиеся мастурбацией и семяизвержением". Так, сообщает, что в одном из первых убийств, с целью "продлить удовольствие", взял половые органы мальчика с собой, законсервировал их в растворе поваренной соли и в течение нескольких дней, рассматривая половые органы, был "поглощен” воспоминаниями о жертве. Созерцания внутренних органов одного человека хватало на момент одного убийства, т. к. к завершению убийства и расчленения "появлялось ощущение пресыщенности".
В последующем, до появления трупного запаха, постоянно возвращался в подвал, для "поддержания", "успокоения".
Совершая акты мастурбации, вспоминал в деталях подростков, "их пытку", рассматривал предметы, взятые у мальчиков. Утверждает, что всегда преследовал цель продлить время состояния "психологической разрядки, покоя".
Чем быстрее завершал казнь, тем скорее проходило ощущение удовлетворенности. В первых случах убийств подобное состояние удовлетворенности держалось около недели, в последних — один день. Благоприятное состояние было именно "внутри", выражалось в "приподнятом настроении", чувстве "выполненного долга”.
Исчезало оно постепенно, а затем вновь появлялись мысли, что сделал что-то не так, чего-то не доделал и т. п. Никогда не возникало полной уверенности, что все сделал именно так, как хотел. Идеальным акт насилия был только в воображении.
Чтобы острее испытать и прочувствовать ощущения подростков, пытался разнообразить свои действия, например, привязывал веревку к половому члену, однако в последующем эти действия не повторял, т. к. проявление боли потерпевшими ему мешало. Важно было "обозначить действия, увидеть их". Подчеркивает, что большее наслаждение доставляла не боль, возникавшая у жертв в момент "пыток", а "страдальческое, мученическое" выражение лица, их стоны, "способность к терпению боли".
Чем терпеливее оказывались мальчики, тем он их дольше мучил, истязал, т. к. их вид вызывал "особое наслаждение". С целью испытать ощущения, возникавшие у подростков, однажды, уже перед последним убийством, привязал к своему половому члену веревку и стал тянуть ее с большой силой. В этот момент, представляя мучения и страдания мальчиков, а также свои собственные мучения, при возникновении боли неожиданно, спонтанно, появился "психологический подъем", "разрядка", почти достигавшая по интенсивности ощущения в период агонирования подростков.
Постепенно, с каждым последующим убийством, нарастала потребность в "эксперименте", "жажда новых ощущений". Накануне перед каждым убийством представлял и придумывал разнообразные формы "пыток". Несмотря на то, что вид агонии, физические мучения и истязания подростков вызывали у него "психологическую разрядку", появилось желание подавлять их "морально".
Привлекало то, что "своей властью разрушает детскую дружбу", когда заставлял детей вешать друг друга, возникающее ощущение власти выражалось в "позвышенных чувствах", "электрическом разряде", "возникало самоутверждение", удовлетворение от того, что подростки полностью ему подчинены. Доставляли удовольствие перемена отношений между детьми в период их гибели, отсутствие борьбы друг за друга, героизма, предательство.
Сравнивая их отношения с прочитанными в детстве книгами, убеждался, что людям не свойствен героизм, что, "когда речь идет о собственной жизни, мальчики легко подставляли товарищей". В последующем, спустя несколько дней, при воспоминании происшедшего, прибегал к акту мастурбации, после чего наступало "физическое и психологическое удовлетворение". На душе появлялось облегчение, чувство "покоя", настроение приближалось к "радостному". Поясняет, что трупы выносил из гаража спустя 2–3 дня, специально медлил с целью "продлить наслаждение", т. к. в последующем, при созерцании частей от трупов, возникало ощущение покоя. Когда выезжал на места поиска трупов со следствием, то вновь появлялись "ностальгические ощущения", эти останки служили поводом для воспоминаний. Подчеркивает, что после первых убийств у него не было конфликта с собой, каких-либо переживаний, борьбы мотивов, "все было как само собой разумеющееся". Временной промежуток между убийствами в последнее время уменьшался, желание было очень частым и поиски были постоянными. Отрицает активные оральные гомосексуальные акты, т. к. считал для себя эти действия унизительными.
Подчеркивает, что ко всему относится "фаталистически", поясняет, что собственная смерть его не пугает, "чему быть — того не миновать", говорит только о сильном чувстве жалости к матери и стыда перед ней за совершенные действия. В отделении держится обособленно, спокойно, с некоторым любопытством участвует в различных обследованиях, однако явного интереса к их результатам не проявляет.
С испытуемыми общается избирательно, формально. При представившейся возможности свидания с матерью отказался от встречи, что объяснил "стыдом перед матерью и невозможностью из-за содеянного смотреть ей в глаза".
Мышление конкретное, формальное, целенаправленное, последовательное, суждения отличаются склонностью к рационализму.