Нижнюю одежду, я прошу,
Ты не потеряй и береги,
До тех пор пока с тобою мы
Не увидимся опять наедине!
3752
В дни весенние
Так грустно на душе,
А оставшись без тебя одна
И тоскуя постоянно по тебе,
Разве я смогу на свете жить?
3753
О, до дня того, как встретимся с тобой,
Пусть одежда будет
Памятью тебе —
Та одежда, что я, слабая жена,
Сшила дома в горе и тоске!
3754–3766
{Тринадцать песен Накатоми Якамори}
3754
О, когда бы только мог
Без помех кукушкой пролетать
Над заставой, выстроенной здесь,
Верно, без конца бы я тогда
Прилетал к возлюбленной моей!
3755
С милою моей,
Что сердцу дорога,
Разлучен навеки я сейчас,
Реки, горы разделяют нас,
И покоя не найти душе!..
3756
Каждый день с тобой —
Лицом к лицу
Все глядел, но наглядеться я не мог,
А теперь давно живу без встреч,
Даже месяцы проходят без тебя…
3757
Только тело бренное мое
Перешло заставу этих гор
И как будто здесь живет теперь,
А ведь сердце вечно близ тебя,
Около возлюбленной моей!
3758
Знатные вельможи при дворе,
У которых за спиной торчит бамбук,
Верно, нынче так же, как всегда,
Любят заниматься лишь одним —
Только насмехаться над людьми!
3759
Снова, снова плачу я, но все равно,
Сколько я ни плачу,
Пользы в этом нет.
Много уж ночей лежу без сна,
И горюю, и тоскую о тебе…
3760
Ах, ночей, когда ложился спать,
Было много,
Но таких ночей, чтоб не знал тоски
И спал спокойным сном,
О, таких, клянусь я, не было ночей!
3761
Как видно, в мире здесь
Таков закон людей,
Что нас с тобой
Постигла эта кара.
Увы, то семена, посеянные мной!
3762
Гору Осака — “Заставу встреч”,
Там, где с милою встречаются своею,
Перешел —
И постоянно плачу,
Но надежды больше нет на встречу нам!
3763
Говорить о странствии, увы,
Только на словах все кажется легко.
Ах, о странствии мучительном моем,
Где надежды нет,
Как рассказать в словах?
3764
Пусть реками и горами мы
Навсегда разлучены с тобой,
Пусть мы друг от друга далеки —
Все равно ведь сердцем мы всегда близки,
Помни это, милая моя!
3765
Зеркало кристальной чистоты —
Мой подарок,
Что тебе дарил
Со словами “береги и помни”,—
Людям не показывай другим!
3766
Если думать будешь
Обо мне с любовью,
Дар повесь мой на заветный шнур
И носи его всегда с собою,
Постоянно помни обо мне!
3767–3774
{Восемь песен Сано Отогами}
3767
И вечером и утром я всегда
Молитвой душу очищаю вновь,
Но все равно
Болит моя душа
Из-за того, что велика любовь!
3768
Эти дни,
Лишь подумаю, любимый, о тебе,
Сразу я полна безвыходной тоски,
И лишь в голос
Громко плачу я…
3769
С тобою, с кем виделась черною ночью,
Черною ночью, как ягоды тута,
Когда рассвело,
Я не встретилась утром,
О, как же я нынче об этом жалею!
3770
О, дождусь ли я, любимый мой,
Срока, чтоб тебя идти встречать,
Чтобы вновь вернулся ты ко мне,
Ты, что нынче приютился на ночлег
На полях далеких Адзима?
3771
Дома люди близкие твои,
Верно, сном спокойным не уснут:
“Нынче, нынче ли?”—
Все думают и ждут,
А тебя все нет, любимый мой!..
3772
Когда сказали мне, что человек пришел,
Вернувшийся обратно в дом родимый,
Услышав,
Я едва не умерла,
Подумав про себя: “Не ты ль пришел, любимый?”
3773
Лучше было б вместе
Мне с тобой уйти:
Все равно держать один ответ.
Хоть и, проводив тебя, осталась здесь,
Радости мне тоже больше нет!
3774
О, только ради тех счастливых дней,
Когда придешь ты,
Возвратись домой,
Я продолжаю мучиться и жить,
Так не забудь об этом, милый мой!
3775–3776
{Две песни Накатоми Якамори}
3775
Новояшмовых годов
Хоть и долго будет длиться нить,
Долго не увидеться нам вновь —
Все равно нет в мыслях у меня,
Что нам может изменить любовь!
3776
И сегодня, если б только я
Вдруг в столице очутиться мог,
Я мечтал бы вновь увидеться с тобой
И, наверно, стоя у ворот западной конюшни,
Ожидал тебя!
3777–3778
{Две песни Сано Отогами}
3777
Ни вчера, ни нынче — никогда
Не встречаюсь я теперь с тобой,
И как быть, что делать мне,
Не знаю я…
И лишь в голос громко плачу здесь!
3778
Платья белотканого рукав,
Платья, что дала тебе с собой,
В руки ты возьми,
Молись, любимый мой,
До тех пор пока не встретимся опять!
3779–3785
{Семь песен Накатоми Якамори, в которых он, воспевая цветы и птиц, выражает свою тоску}
3779
Распустившиеся пышно померанцы,
Что растут у дома моего,
Верно, понапрасну
Будут осыпаться,
Ты не полюбуешься на них…
3780
Не хочет ли сказать кукушка мне:
“Коль умирают от любви,
Умри и ты!” —
В часы, когда исполнен я тоски,
Она вдруг начинает громко петь!
3781
Когда в пути я думы думаю свои,
Грустя, что милая отныне далека,
Кукушка!
Песен понапрасну ты не пой,
Еще сильней от них моя тоска!
3782
В часы, когда скрываюсь от дождя,
С тоскою думы думая свои,
Кукушка,
Прилетев в село, где я живу,
Вдруг начинает громко песни петь!
3783
Когда, в пути далеком находясь,
Я полон о возлюбленной тоски,
Кукушка
В том селе, где я живу,
С печальным криком пролетает в вышине!
3784
У этой птицы,
Вижу, сердца нет!
Кукушка,
В час, когда тоски я полон,
Как можешь ты еще здесь звонко петь?
3785
Кукушка,
Подожди хоть миг, не пой!
Когда ты петь вдруг начинаешь,
Ведь сердце это, полное тоски,
Болит от звонкой песни нестерпимо!
КНИГА ШЕСТНАДЦАТАЯ
В старину жила одна девушка. Звали ее Сакурако — “Дитя Вишни” или “Вишенка”. И жили в ту пору двое отважных юношей. Оба они хотели взять ее в жены. И затеяли они спор не на жизнь, а на смерть и вызвали друг друга на смертный бой.
Девушка опечалилась и решила: “Ни в старину, ни теперь, никогда еще не слыхали и не видали, чтобы одна девушка была невестой в двух домах. Но трудно смирить сердца этих отважных юношей. А стоит мне умереть — и вражда их, наверно, исчезнет навеки”.
Подумала она так и вскоре ушла в лес и там повесилась.
А двое отважных юношей, не в силах сдержать своего горя, лили кровавые слезы. И каждый из них сложил тогда песню и излил в ней все, что было у него на сердце.
Вот эти две песни:
3786
Облетели
Лепестки у вишни,
И мечтал напрасно я, что буду
Украшать себя ее цветами,
Лишь пора весенняя наступит…
3787
Всякий раз как расцветут цветы
Вишни розовой, что носит
Имя милой,
Вечно буду вспоминать о ней
И любить сильнее с каждым годом…
Люди рассказывают: в старину жили трое отважных юношей. И все они добивались руки одной и той же девушки. Девушка, видя это, опечалилась и сказала себе: “Хрупкому телу одной девушки исчезнуть легко: оно как роса; сердца же трех отважных юношей смирить трудно: они подобны скале”.
Подумала она так и бросилась в пруд.
А отважные юноши были в отчаянии, и каждый из них сложил песню и излил в ней все, что было у него на сердце.
Вот эти три песни:
3788
Ненавистен мне пруд,
Пруд глухой в Миминаси.
Моя милая дева,
Когда ты пришла, чтоб на дне его скрыться,