Моё тело реагирует раньше сознания: одновременно с широкими шагами я выхватываю кинжал. Боль простреливает руку до самого плеча, когда Морок отражает мой прямой выпад. Острый конец моего лезвия врезается в чёрную сталь его меча. Сейчас мне нет дела до красоты его оружия, даже тянущую боль в раненом боку я почти не чувствую, хотя знаю, что мне ещё не стоит делать таких резких движений.
– Мара, прекрати! Он тебя не тронет! – повышает голос косторез за моей спиной.
– Ты должен был сказать раньше, – с трудом выдавливает Ясна, обнажая свой меч, но не вмешивается в происходящее.
Я до боли стискиваю зубы от напряжения, не помню, когда в последний раз я так сражалась, но каждый мой выпад и движение тела молниеносные, быстрые и точно выверенные. Я нападаю на противника в маске ворона с таким остервенением, словно от этого зависит моя жизнь. Морок стремительно отступает: он тяжело дышит, отбивая мои атаки. Если он хоть на секунду подпустит меня ближе, то моё лезвие точно окажется в его теле. Я не сразу осознаю, что разъярённый вопль принадлежит именно мне.
– Нет, – неожиданно просит противник, а я поднимаю на его маску мимолётный взгляд. За всё время я ни разу не моргнула, наоборот, глаза расширены от шока и сохнут, а все мышцы лица сводит от напряжения. – Остановись! Я тебе не враг.
Морок выше меня на голову, он едва ли уступает Ираю по силе и мастерству, но мне известно, что под маской настоящий человек, и меня не пугает его жуткий голос.
Ирай ещё что-то кричит мне сзади, но все посторонние звуки глохнут из-за беспрерывного звона стали о сталь. Я загнанно дышу, но не отступаю, а слуга Тени, к моему удивлению, продолжает разве что защищаться. Я просто убью его, и наступит конец моим кошмарам.
– Хватит! – приказным тоном рявкает на меня противник, понимая, что уговоры не действуют.
В ответ я делаю ещё более резкий выпад, и кинжал едва не выскальзывает из моих пальцев от встречи с его мечом.
– Веледара, хватит! – вновь рявкает Морок и замирает, намеренно открываясь.
Всё моё тело ноет от боли, когда я неимоверным усилием воли останавливаю лезвие кинжала недалеко от его ключицы.
– Остановись, Веледара! – приказывает слуга Тени.
По моим пальцам проходит судорога, онемение распространяется по всей руке, и кинжал падает на траву. Меня начинает трясти, как только напряжение уступает место страху и смятению.
– Веледара? – тихо повторяет Ирай за моей спиной. – Это же имя…
– Кто ты такой? – громко спрашивает Ясна, пока я не могу выдавить и звука.
Стоящий передо мной Морок без резких движений убирает меч в ножны за спиной. Недолго мешкает, но в итоге его рука, затянутая в чёрную перчатку, касается краёв чёрно-золотой маски. Я несколько раз нервно моргаю, наблюдая, как он медленно снимает её. Вначале его голова опущена, но как только маска оказывается у него в руках, а плащ из теней распадается и исчезает под светом солнца, Валад поднимает на меня свои зелёные глаза.
22
По моему лицу начинают литься слёзы. Его глаза стали ярче, зеленее, а чёрные волосы отросли до самых плеч. В последний раз я видела брата десятилетним ребёнком. У него не было такого волевого подбородка с тёмной щетиной, не было складок между бровями и короткого шрама на левой щеке. Но я ни секунды не сомневаюсь, что это лицо моего старшего брата, ведь он так похож на отца. В глазах Валада перемешиваются страх, тоска, сожаление и вина. Его губы дрожат, а взгляд бегает по моему лицу, пока брат силится что-то сказать.
Я беззвучно рыдаю и задыхаюсь, отрывисто хватаю ртом воздух, с жутким свистом пытаюсь втянуть хоть немного кислорода. Перед глазами всё плывёт, моё собственное тело отказывается мне подчиняться. Отступаю на пару шагов, Ясна подхватывает сзади, когда я спотыкаюсь о собственные ноги.
– Вела!
– Что с ней происходит?! – обеспокоенно спрашивает косторез, поддерживая меня под другую руку.
Вначале я хватаюсь за его предплечье и опираюсь на него, но лёгкие снова сдавливает, и я пытаюсь оттолкнуть их обоих, зная, что они здесь бессильны. С хрипом хватаюсь за горло, нащупываю лунницу. Я почти готова расцарапать себе горло, лишь бы вдохнуть.
– Отойдите! – рявкает Валад, отталкивая от меня Ясну и Ирая. Он хватает меня за плечи, блокируя любые мои попытки случайно себе навредить. – Я знаю, что делать. У неё такое бывало.
Брат встряхивает всё моё тело с такой лёгкостью, что зубы клацают, и я на мгновение отвлекаюсь на неожиданную боль.
– Всё хорошо, Вела! Гляди, на водопаде всё ещё радуга! – Он говорит громко и властно, заглушая остальные звуки, и указывает в сторону шумящей воды. Я прослеживаю за этим движением, продолжаю плакать и задыхаться, но повинуюсь каждому сказанному слову.
Валад сбрасывает перчатки и быстро снимает с моей шеи лунницу. Трясёт ею перед моим носом, привлекая внимание, как в детстве, и я с трудом, но концентрирую взгляд на украшении.
– Ты всё ещё носишь эту безделушку, Вела? Неужели тебе никто не подарил что-то лучше? – теперь насмешливо интересуется он, намеренно вызывая у меня разные эмоции, отвлекая от слёз и паники. – Она же серебряная, да и работа грубая. Зачем тебе такое носить?!
На это я хочу ответить ему возмущением, но получается только со свистом втянуть воздух. И неожиданно Валад даёт мне такой сильный щелбан, что я шиплю, морщусь от боли и отвечаю брату мгновенной пощёчиной. Та выходит внезапной, злой и настолько сильной, что его голова дёргается в сторону.
Мои всхлипы прекращаются сами собой, я дышу загнанно, но уже без паники. Я ударила старшего брата, будущего князя ашорского и Морока. Оцепенение захватывает моё тело, когда я прижимаю руку к груди, а Валад хватается за краснеющую щёку и с широко раскрытыми от удивления глазами медленно поворачивается ко мне.
К прошлым эмоциям примешивается искреннее изумление. А брат переводит взгляд на Ирая в поисках ответа.
– У неё тяжелая рука, – как ни в чём не бывало отвечает косторез.
– Ты умер, – хрипло и потрясённо выдавливаю я, не отрывая взгляда от Валада. – Я видела твоё тело.
Натянутая улыбка сползает с лица брата, уступая место тоске во взгляде.
– Вела… – Он тянет ко мне руки, но я отступаю на шаг, нервно мотая головой.
– Я видела кровь в твоей комнате и топор в твоей спине, – не унимаюсь я, будто передо мной призрак, забывший, что ему не место в мире живых, а мне приходится объяснять ему очевидное. – Тебя похоронили.
– Вот последнее утверждение спорное, – неуверенно бормочет он, а потом делает порывистый шаг ко мне и крепко обнимает.
Он удерживает меня в объятиях, пока я пытаюсь справиться с замешательством от мысли, что его смутила лишь последняя фраза, сказанная мной.
Валад крепко прижимает мою голову к своей груди, я прислушиваюсь к его частому сердцебиению, не вырываюсь, но всё тело вновь деревенеет. Старший брат перед моими глазами, но я никак не могу осознать, в какой реальности нахожусь и как всё это произошло.
– Ты привёл мою сестру, Ирай. Мою сестру! – Валад старается говорить, не повышая голоса, но слова выходят с напряжением, сквозь зубы. Я щекой ощущаю гул голоса в грудной клетке брата. – Ты мог привести кого угодно, но только не её.
– Она представилась другим именем, а ты сказал, что твоя сестра умерла! – с таким же напряжением отвечает ему косторез.
– Неужели ты не мог заметить, насколько мы похожи?! – не принимая оправданий, упрямится Валад и сильнее прижимает меня к себе, словно кто-то может меня отнять.
– Она в разы красивее тебя! – не менее порывисто огрызается Ирай. – А тебя я не видел два года, Валад! И получил только треклятую записку на Иванов день. Так сложно было встретиться со мной, а не пугать деревенских своей маской?!
Он действительно был там.
На празднике. Морок с маской ворона.
Брат судорожно выдыхает. Я упираюсь ладонью ему в грудь, отстраняясь. Он не удерживает, но и не даёт отойти дальше чем на шаг.
– Тебя ведь зовут Ясна, верно? – в разы мягче интересуется Валад у моей сестры.
– А ты действительно Валадан ашорский? – в замешательстве спрашивает та. Она продолжает сжимать меч в руке, но остриё направлено в землю. Ясна, как и я, не знает, как реагировать на происходящее.
– Да, и спасибо. Я знаю, что ты заботилась о Веле.
– Да откуда тебе знать? – едва слышным шёпотом бормочу я, отступая ещё на шаг. – Ты умер! – повышая голос, я напоминаю о главном вопросе, на который я всё никак не могу найти ответ.
– Вела…
– Нет! – отрезаю я. Теперь воздух легко попадает в мои лёгкие, все слёзы высохли, оставив разве что жжение в глазах. – Если ты не умирал, то, проклятье, где ты был?! Где был, пока умирала наша мать?! Что делал, пока я не могла даже говорить и есть твёрдую пищу?! Почему ты не вернулся домой?!
Я уже не просто повышаю голос, я кричу, не заботясь, что нас кто-то может услышать. Не задумываюсь, как много Ирай может узнать о нашей семье. Хотя, судя по всему, он знает о моём брате даже больше, чем я. Валад терпеливо дожидается, пока поток слов закончится.
Я шумно втягиваю воздух и ещё несколько раз разъярённо напоминаю о том, что мне поведали о его смерти. Рассказываю, что тело княжича растоптали перепуганные кони настолько, что его даже не смогли опознать. Во всех подробностях описываю свой старый недуг и отстранённость отца. На последних фразах бок отзывается болью, и я неожиданно сгибаюсь, ощущая последствия нашего короткого поединка.
Валад бросается ко мне, поддерживает под локоть, не давая упасть. Ясна оказывается рядом, помогает дойти до ближайшего дерева. Я со стоном сползаю по стволу и тяжело опускаюсь на траву.
– Что произошло? – Брат садится рядом, пока Ясна разматывает мой пояс, чтобы взглянуть на рану.
– Она в одиночку встретилась с бесом, – отвечает за нас Ирай, но он единственный продолжает держаться на почтительном расстоянии.
Ясна стремительно разматывает бинты, пропитанные свежей кровью. Валад бросает недоверчивый взгляд на соратника, но на лице отражается понимание, когда он видит шрамы на моём боку.