Вот это уже возымело эффект, и пацаны стали собираться. Я тем временем в раздумьях пошел в огнестрелу.
– Ну вот, теперь меня будут Мелким называть. Совсем не грозно. Ну ладно, в прошлой жизни меня тоже много как называли. Со временем все встанет на круги своя.
Среди огнестрела, я подошёл к калашниковым. Точнее, к автоматам Алаевых. Это семейство неплохо разбогатело на изобретениях. Конкретно этот автомат, АА сорок седьмого калибра, был изобретён талантливым инженером Калашниковым. Поэтому в простонародье его называют "калаш" или "калашников".
Автоматы выглядели более надёжно по сравнению с остальным хламом. Я проверил магазин и затвор, всё работало. Надеюсь, что хватит патронов и что это оружие не подведёт в самый неподходящий момент.
Я попытался взять его в руки и понял, что затея не увенчается успехом. Слишком тяжёлый для моего текущего тела. Но это исправимо. Нужно лишь немного энергии. Поворачиваюсь к Хромому.
– Возьми этот калаш и обойму к нему. Также себе огнестрел выбери. Калаш для меня. В бою ты поймёшь, когда мне его дать. Справишься?
– Справлюсь. Побуду носильщиком. Всё равно от меня пользы мало. – лицо у него какое-то грустное. Похоже, не верит, что мы сможем хоть что-то сделать. Ладно, с этим поработаем. А то будет потом в эти эмоциональные качели в неподходящие моменты впадать. Польза от этого ноль, сплошные проблемы.
Хлопаю его по плечу и иду к холодному оружию.
Тут выбор был большой. В углу стояли длинные мечи, явно предназначенные для более сильных рук, короткие кинжалы с зубчатыми лезвиями, дубинки с металлическими шипами и даже старинные копья с ржавыми наконечниками. Но из-за своего слабого тела большая часть оружия была мне не под силу. В итоге я ещё минуту искал и примерялся. Занятие нудное, но нужное. От этого моя жизнь зависит. Под конец в мои руки попала укороченная рапира.
Тонкое лезвие, очень острый наконечник. Гарды почти нет, кто-то её оторвал. Если присмотреться, видно следы разорванного железа. С одной стороны, это плохое оружие, а с другой, оно лёгкое. Идеально мне подходит. Видимо, организаторы решили, что нечего добру пропадать, которым ещё можно убивать, вот и закинули его сюда.
Рапира в руках, Хромой с пистолетом местного производства МУ в руках и калашом за плечом. Мы выходим вперёд к воротам, за которыми портал. Пять парней, что взяли огнестрел с клинками, идут следом. Перевязались хорошо, ничего не выпадет, если придётся драпать. Это хорошо.
Где-то вдали послышался звук гонга, после чего ворота с грохотом стали открываться, и мы потонули в шуме толпы. С трибун кричали, свистели и ещё чего только не вытворяли. А я тем временем смотрел в зов портала. Аномалия самого низкого ранга с неизвестными противниками.
– Так, Хромой, командуй своим орлам: трое тут, двое на левый фланг, ближе к стене, один со мной на правый фланг. Оружие проверить и на изготовку, – пока я говорю, Хромой слушает и кивает. – И это… постарайтесь в меня не попасть. Если враг подойдёт слишком близко, оружие бросайте, доставайте клинки. Строй не рушить. Начинай.
Пока Хромой в доступной форме объяснял, что делать, я уже бежал вправо. Меня очень быстро догнал мальчишка восьми лет, с пистолет-пулемётом Усачёва. ППУ был хорошей машинкой, точной, под девять миллиметров. С пугающей скорострельностью. Невольно осматриваю парня в поисках дополнительных магазинов. Есть, пять обойм. Отлично. Ну и парня заодно примечаю.
Светлорусые волосы, короткие, тело худое, взгляд наглый. Обычный дворовый пацан.
– Макс – протягиваю ему руку, он отвечает тем же.
– Шпингалет. Гм-м, ну или Степан.
– Слушай внимательно, Степан. Двигаешься со мной, огонь не открываешь. Наша цель – зайти к ним сбоку и начать атаку, когда извержение закончится."
– Извержение?
– Когда монстры перестанут появляться, после чего открываешь огонь и пока все патроны не отстреляешь, с места не сходишь. А ещё лучше – ложись. Перезарядка будет дольше, зато попадать будешь чаще. Я тебя прикрою. Как только патроны закончатся, бросаешь оружие и бежишь по кругу на левый фланг. Прикрывай наших. Задача ясна?
– Да. Фу-ф, сейчас… – парень волнуется, оно и понятно. Главное, чтобы в ступор не впал, тогда дело дрянь.
Водная гладь портала пошла рябью, а это значит началось. Мы со Степаном притопили изо всех сил. Хромой и его люди уже стояли готовые к бою. По крайней мере, я надеюсь, что они готовы. Началось.
Я ждал кого угодно: от красных жуков до големов любой разновидности. А из Пэишки попёрли гоблины. Человекоподобные существа с зелёной кожей, страшненькие, но слабые. Зато размножаются активно и освоили производство каменного оружия.
Как только первые гоблины появились, Хромой открыл огонь. Я в этот момент бежал и чуть было не упал. Так мазать по цели ещё научиться нужно. Даже по теории вероятности они должны были попадать чаще, но хрен там плавал. Каждый уже просадил по магазину патронов, а попали совместно всего пять раз. Не летально. Ранили. Пять. Раз. Если выживем, они у меня из тира не вылезут!
В общей сложности Пэишка разродилась всего пятнадцатью гоблинами. Можно сказать, нам повезло. Но наше везение нивелировалось меткостью Храмого и его людей.
Мы со Степаном добежали до нужной позиции. Парень тут же достал дополнительные магазины и кинул их на землю, сам припал рядом. Послушал моего совета или увидел тот позор, что показывали его товарищи, не знаю. Но мы были готовы, и когда гоблины с криком бросились на Хромого, Степан открыл огонь.
Вот это уже было другое дело. Больше пятидесяти процентов попаданий. Летальный всего один, но боеспособность он им здорово попортил. На нас отреагировали трое. Они бежали с каменными топорами на нас. Степан переключил огонь на них.
– Отставить, стреляй по толпе! – Степан на мгновение задумался, но цель изменил. Доверяет. Отлично. С ним можно в баню идти, как говорят.
Я выхожу чуть вперёд и вправо. Они смещаются на меня. Отлично. Тупые они, конечно. Слегка ранены, зелёная кровь вытекает из ран, но они орут и прут на меня. Ждём, ждём. Вперёд.
Ближайший ко мне гоблин наносит удар топором. Опасно. Смещаю корпус влево и колю противника в сердце. Минус один. Колизей взорвался криками, которые перекрыли даже выстрелы. Похоже, толпа больше любит ближний бой. Ну да, зрелищно.
Ещё один удар гоблина. Пришлось кувыркнуться в сторону. Поднимаю взгляд и как можно сильнее увожу голову в сторону. Со свистом топор пролетает рядом, задевая волосы. Чувствую боль и как кровь начинает сочиться из небольшой раны на голове. Но это не важно, враг без оружия. Пара быстрых уколов по ноге твари, зелёная кровь брызжет из ран, и я срываюсь в сторону. Третий гоблин был чуть умнее и уже почти достиг Степана, который досреливал последний магазин и сейчас вставал. Он ещё не осознал опасность.
– В сторону! – пытаюсь переорать шум, и мне это удаётся.
Степан заваливается на бок, а топор ударяет в землю, где он был ранее. Тут уже я подоспел и буквально сшиб противника, пронзая его параллельно со спины. Минус один.
– Действуем по плану. Беги!
Степан срывается с места, а я тем временем встаю и вытаскиваю рапиру из поверженного противника. Гоблин испугался. Вижу по морде. Да, так и есть. Поковылял прочь от меня.
Не хочется за ним бегать. Вон рядом топор, можно метнуть и всего делов. Но нельзя.
Твари из аномалий фонят энергией при смерти. И чем ближе ты к нему в этот момент, тем больше сможешь проглотить. А энергия мне сейчас очень нужна. Без неё я не могу усилиться, а значит не смогу двигаться дальше по плану. Значит, в погоню.
Раненый гоблин развил неплохую скорость, но я был относительно здоров. Да, слегка устал, голова ранена, но на него хватит. Один удар, тело падает. Минус противник, плюс энергия.
Никогда не думал, что буду радоваться этим крупицам энергии, что сейчас попали в меня. Раньше я орудовал большими запасами энергии и не ценил этого. А тут радуюсь как дитя. Хотя я и есть дитя.
Разворачиваюсь и бегу к Хромому. Им сейчас тяжело. Позиции не нарушили, но уже половина перешла в ближний бой и проигрывает. Вижу, двое ранены, лежат сейчас в крови. Товарищи отдали им огнестрел, а сами вытащили клинки. Должны продержаться. Всего шесть гоблинов осталось. Двое из которых сейчас атаковали левый фланг. Степан там был весьма кстати. Втроём они затыкают их. А вот Хромому нужна помощь. Бегу к нему.
Четверо раненых, но свирепых гоблинов против Хромого и его товарища на ногах. И двое раненых на земле, что ведут прицельный огонь. Относительно прицельный, но хоть отвлекает противника.
Есть ещё я, который мог бы напасть со спины. Убью одного, а дальше чистая удача. Не-е-е. Зачем всецело ей доверять, если есть калаш, а у меня сейчас есть немного энергии. Я всю жизнь был физиком. Умею разгонять свою силу и увеличивать пределы. Вот и сейчас кричу: "Автомат!" а сам тем временем, обращаюсь в душевный план, чтобы напитать мышцы и кости силой. Один год, второй, третий, четвёртый и пятый с натяжкой. Больше не могу. Гоняя энергию по телу, я сейчас по силе как десятилетка. Уже лучше, хоть калаш не выроню.
Хромой бросает автомат, а я с трудом, но ловлю. Затвор, предохранитель и огонь.
Калаш – это всё-таки вещь. Даже так. ВЕЩЬ. Особенно на ближней дистанции. Гоблины рычали, кричали и пытались до меня добежать, но куда уж там. Я целил исключительно в голову, точнее по глазам. Тело болело от отдачи, пальцы онемели. Но дело своё я сделал. Тридцать патронов минус, трое гоблинов минус, один тяжелый – почти минус, энергия плюс. Но это уже не важно. Отбрасываю калаш, достаю рапиру и кричу:
– Все подошли к нему!
Те, кто мог ходить, подошли. Парни с левого фланга победили без потерь и также были тут. Со стороны это было нечестно и неправильно. Одного уже умирающего гоблина окружили семь детей и сейчас без колебаний воткнули свои клинки тому в спину. Разменяли жизнь живого существа на энергию. Словно звери. Не люди. Для меня это давно уже не дилемма, не моральный выбор. Я был там, где твари из порталов устраивали настоящий геноцид человечества. Для себя я тогда уже всё решил. А эти дети решили для себя сейчас. Сражайся или умри.