ы ты, что произошло в подземельях Нельской башни!
– За их головы назначена награда, госпожа!.. Бедные юноши! Уж к одному-то из них вам бы стоило испытывать хотя бы сострадание, так как если бы не он, вы были бы уже мертвы! И какой смертью! Растерзаны, разорваны на части ужасным львом!..
– Этот Филипп д’Онэ! Я ненавижу его больше, чем всех остальных вместе взятых. Мне даже ненависть Буридана больше по душе, чем любовь Филиппа!.. Ох, эти люди! Они меня погубят, вот увидишь. И знаешь, что я думаю? Знаешь, какая мысль меня гложет и пугает? Что меня погубит скорее любовь Филиппа, чем свирепость его брата Готье… Этот Филипп д’Онэ, если подумать, есть проклятие моей жизни!
– Бедный юноша! – прошептала Жуана, и в глазах у нее встали слезы. – Такой спокойный, такой приятный, такой красивый… и такой влюбленный!
– А Валуа? – продолжала Маргарита с ворчанием. – Кто знает, что с ним стало? Кто знает, что они с ним сделали, после того как похитили в его же доме?
– Вас так интересует судьба дядюшки короля, госпожа?
– Да я его ненавижу, Жуана, презираю всей душой! Но он знает ужасные вещи. Он даже больше мне ненавистен, чем Мариньи. Ах, я была слишком слаба… Этих двоих давно нужно было убрать с моей дороги…
Она провела по бледному, как прекрасный мрамор, лбу нервной, горячей, как в лихорадке, рукой.
– Что делает король? – спросила она вдруг.
– Король? Наверное, спит, госпожа.
– Сходи, удостоверься в этом, Жуана…
Девушка удалилась. Оставшись одна, Маргарита продолжила свой бесконечный, сопровождаемый призраками, променад, в то время как рассудок ее перескакивал от страха к вызову, от ненависти к любовной страсти.
– Эта ночь никогда не закончится! – пробормотала королева.
Она вышла за дверь, пересекла два зала и очутилась в спальне, где высились две кровати, освещенные тусклым светом свисавшего с потолка ночника.
На одной из этих кроватей спала принцесса Жанна, на другой – принцесса Бланка. Когда королева вошла к сестрам, ни та, ни другая даже не шелохнулись. Жанна, подложив под голову руку, улыбалась какому-то сну в лучистой короне своих восхитительных светло-русых волос. Бланка, более беспокойная, бессвязно бормотала обрывки своего сновидения, и ее утонченное лицо выражало некий испуг.
Бесшумная, словно призрак, Маргарита подошла к Жанне, чей счастливый и улыбающийся сон стал, вероятно, в этот миг явью, так как она тоже заговорила, только голосом тонким, бесконечно нежным.
Маргарита наклонилась, чтобы разобрать слова сестры, и вот что она услышала:
– Я вас жду… ничего не бойтесь… я жду вас в Нельской башне…
Маргарита вздрогнула, прислушалась получше… но остальное потерялось в невнятном бормотании. Тогда она отступила к кровати Бланки…
«Они спят! – подумала она. – Они могут спать! Ни угрызений совести, ни страхов, ни ужасных хлопот наступающего дня… Да что я говорю? Может, не дня, а часа?.. Кто знает, когда наступит миг катастрофы?.. Нет, ничто не мешает им спать…»
В этот момент, слова, которые позади нее произносила принцесса Бланка, стали более отчетливыми. Маргарита живо обернулась и наклонилась к Бланке, как прежде наклонялась к Жанне.
– Не ходите туда! – хрипела Бланка, отбиваясь от невидимых призраков. – Ох! Если вам дорога жизнь, не ходите туда! Лучше даже не приближайтесь к Нельской башне!..
Маргарита побледнела и отпрянула, вытирая выступившие на лбу капельки холодного пота.
– Вся тайна Нельской башни! – прошептала она, еще более воздушная, чем прежде, продолжая отступать, выходя за дверь, направляясь к своей спальне. – Вся тайна башни любви и смерти – в этих двух снах. Любовь!.. Смерть!.. Ох! – добавила она, поежившись. – Если бы не я, но кто-то другой наклонился и послушал моих сестер!.. Нельская башня! Тень мерзости, тяготящая меня по ночам… Но разве я не знала, когда шла на встречи с любовниками, что буду вынуждена потом их убить? Разве на королеву может пасть хоть малейшее подозрение? Можно ли оставлять в живых того, кто затем будет хвастаться, что держал в своих объятиях королеву Франции?.. Угрызения совести? Полноте! Что для меня все эти люди, все эти незнакомцы?.. Всего лишь наслаждение, утеха, которая проходит и исчезает, чтобы уступить место новым наслаждениям!.. Призраки, я вас не боюсь!.. Тайная башня, башня, в которой я познала пыл и безумие часов страсти, ты – моя настоящая обитель!..
Она вошла в спальню, и на сей раз ее одинокий променад был не столь спокойным.
– Да, – продолжала она, скрещивая руки на груди, – пока я не найду абсолюта в любви, я буду возвращаться в Нельскую башню! Пока не повстречаю того, которого ищу, того, кто станет спутником и господином моей жизни, тем, что будут выбраны мною на одну ночь, предстоит умирать…
Взрыв смеха исказил внезапно ее губы. Было в этом смехе глубочайшее презрение, сильнейшее и совершеннейшее из возможных – презрение женщины, которая не любит того, с кем, вопреки ее воле, соединена ее судьба.
– Король спит! – промолвила она. – Король!.. Мой супруг!.. Мой господин!.. Но мужчина ли он, этот король? Полноте! Он и не король даже!.. Так, бедняга, который еще не понимает, на какую вершину его вознесла судьба!.. Жалкий король, которого фламандцы, нация вилланов, оскорбляют и провоцируют! Убив кабана, король полагает, что совершил королевский поступок! Удивив самых прожженных едоков каким-нибудь роскошным пиршеством, думает, что показал себя настоящим мужчиной! И он еще спит!.. Его братья только о том и мечтают, как бы низвергнуть его с трона, а он спит! К счастью, оба они, благодаря моим сестрам, у меня в руках!.. Мариньи разорил его до нитки, а он спит!.. Валуа выжидает подходящего случая, чтобы посягнуть на его престол, а он спит!.. Вчера я видела, какой есть он на самом деле, на этом отвратительном маскараде – празднике дураков! Каким завистливым взглядом он взирал на всех этих мужланов, предававшихся гнусным забавам! Людовик! Людовик, прозванный Сварливым народом, который смеется над тобой. Ты сделал своего слугу епископом дураков!.. Тебе и самому следовало бы стать королем дураков!.. Фламандцы уже объединяют силы. Валуа, если Буридан его не достанет, вскоре скинет короля с трона. Братья короля готовят заговор; Мариньи его обкрадывает; а жена короля обитает в Нельской башне… И тишина… король спит!..
– Госпожа! Госпожа! – пролепетала Жуана, стремительно врываясь в комнату. – Король вышел из Лувра!..
– Вышел из Лувра? – пренебрежительно бросила Маргарита. – Должно быть, отправился на улицу Валь-д’Амур – это его Нельская башня!
– Нет, госпожа, он следует…
– Куда же? Заканчивай, сумасбродка!..
– Как раз в Нельскую башню!..
Маргарита приглушенно вскрикнула. Она ощутила стеснение в груди. Лицо ее исказилось. В безумном жесте она закрыла лицо руками…
– Не волнуйтесь, госпожа! Не волнуйтесь! – пробормотала Жуана, подбежав, чтобы поддержать королеву. – Король не найдет там ничего такого, что может…
– Несчастная! – вскричала Маргарита. – Мне конец!.. На мне лежит проклятие Готье!..
В эту самую минуту король предстал перед ее глазами не в образе мужа, над которым все смеются, но в образе неумолимого судьи, который выносит смертный приговор и сам же приводит его в исполнение.
– Госпожа!.. Придите в себя… король ничего не узнает, ничего не найдет…
– Я писала! – пролепетала королева, начав заикаться от страха.
– Писали?.. Ох! И оставили бумаги там?
– Да!.. Бравада! Безрассудство! Внушение демонов, жаждущих моей погибели!.. Я писала!.. Писала к Буридану!.. Безумные письма! Письма, которые не подписала бы ни одна развратница!..
– Быть может, госпожа, король их не найдет!
– Если он и не обнаружит письма, то уж точно увидит мой, с горностаевой отделкой, плащ и два изумруда, которые сам мне и подарил!..
– Какая неосмотрительность, госпожа!
– Скажи уж лучше – безумие! Божья кара! Скажи, что небо устало от моих преступлений! Скажи, что Нельская башня населена призраками, которые нашептали мне мысли дурацкой бравады! Скажи уж тогда, что проклятие Готье д’Онэ начинает сбываться…
Маргарита Бургундская повалилась на пол и забилась в истерике.
Когда она пришла в чувство, то увидела, что лежит в своей простели, куда хрупкой Жуане хватило сил ее перенести.
Жуана сидела рядом, с мучительным беспокойством дожидаясь ее пробуждения.
– Госпожа, – проговорила она, как только Маргарита открыла глаза, – успокойтесь, опасность миновала!..
– Стало быть, король так и не побывал в башне?! – вскричала Маргарита.
– Побывал, госпожа. Но уже вернулся. Смеется, шутит, ест с превосходным аппетитом, словом, делает всё то, чего бы ни за что не делал, если бы обнаружил в башне хоть что-то значимое, – вы ведь и сами знаете, что он совсем не способен притворяться!
– Что правда, то правда, – прошептала королева с долгим выдохом облегчения. – Но тогда зачем он ходил в Нельскую башню? И кто посоветовал ему сходить туда? Ему, заявившему, что и ноги его там больше не будет, после того, как какой-то некромант предупредил короля, что там его ожидает большое несчастье!
– Да, госпожа, король никогда не ходит в Нельскую башню, и вам известно, что мы всё сделали для того, чтобы увеличить этот ужас и эту боязнь, которые башня ему внушает. Он и не пошел бы, не будь у него серьезного предлога…
– И что же это за предлог? – вопросила королева с тревогой.
– Королю его предоставил некто Ланселот Бигорн!
– Ланселот Бигорн! – ахнула королева, к которой тотчас же вернулся весь ее страх. – Как видишь, Жуана, надо мной довлеет злой рок!.. Как ты и сама знаешь, Буридан поклялся, что добьется моей погибели… Но как этот Ланселот Бигорн, за чью голову назначена награда, сумел пробиться к королю?..
– Вот это-то и должно вас успокоить, госпожа! По причинам, о которых мы можем лишь догадываться, Ланселот Бигорн явился во дворец выдать своего хозяина, Жана Буридана. Я всё слышала, госпожа!.. Он сообщил королю, что граф де Валуа содержится в Нельской башне!.. Король отправился туда вызволять своего дядю, и теперь они вместе трапезничают в зале для пиршеств…