Марго потом от мамы выслушала краткий пересказ и спросила:
— А что такое асоциальный тип?
— Это… это нехороший человек, который не считается с другими людьми, — объяснила мама.
— Это не я! — возмутилась Марго. — Это нехороший Оладушкин, а не я! Я считаюсь! Я хорошая!
— Я тоже думаю, что ты хорошая, — сказала мама. — Поэтому слушайся Елену Ивановну. Все хорошие её слушаются.
Марго честно попыталась. У неё не всегда получалось. Очень скучно — сидеть 45 минут и слушать то, что ты уже знаешь. Потому что по всем предметам Марго уже выучила в прежней школе то, что ребята только начинали разбирать. Поэтому вместо Чёрной Руки Марго принесла на урок «Муми-троллей» и читала всю математику. А когда её вызвали к доске, то Марго быстро решила задачу про собачку двумя способами, предложила решить третьим — графическим, потом проговорила ответ на английском и немецком языках и в конце сложила изящное хокку о собачьей верности — это японский стих из трёх строчек. Марго очень старалась — ей хотелось, чтобы Елена Ивановна была ею довольна. Ведь теоретически все учителя должны быть довольны, если ученик хорошо учится, говорит на двух языках и сочиняет стихи. Но Елене Ивановне что-то всё равно не понравилось. И ребятам почему-то тоже. Нехороший Оладушкин сказал: «Маргака-задавака с синими ушами», и ему даже никто не врезал! Возможно, он выразил общее мнение.
Так что жизнь у Марго сделалась скучная. Поначалу ребята ещё с удовольствием слушали её рассказы о летающих, взрывающих и вызывающих снегопад одноклассниках, а потом их стало это раздражать. Потому что получалось, что те — крутые, а они — хуже. А кому приятно быть вторым сортом?
— А ты-то сама что умеешь? — спросила Катерина. — Летать? Или что?
Марго очень не хотелось признаваться, что она обыкновенная. Она важно сказала:
— Это военная тайна.
— Тогда почему тебя не взяли в Москву?
— Я сама отказалась! Что я, дура? Мама с папой же тут оставались. Я без них не хочу, — объяснила Марго.
— Правильно, — согласилась Катерина, и Марина тоже закивала.
В общем, из всех прежних друзей Марго сохранила только Марину и Катерину. Да ещё Кирилл из «А» класса тоже с ней немножко дружил на переменах. А нехороший Оладушкин просто изводил её своими дразнилками. Марго применила на нём парочку приёмов кун-фу, которые они изучали на физкультуре в волшебной школе. Нехороший Оладушкин улетел в угол — головой в ведро для поломытия, и его ещё сверху швабра стукнула. На упрёки Елены Ивановны Марго ответила, что нечего вёдра и швабры держать в углу, их надо в шкаф ставить по санэпидрежиму, как у них в той школе. На что Елена Ивановна почему-то обиделась.
После этого воспитательного мероприятия (ну, улёта Оладушкина в ведро) Маргошу очень зауважал Лёха Медведь. Он был сильный. Марго считала его тупым за то, что он до сих пор читать не умел, — это в третьей четверти первого класса! Позор. Но когда он стал её уважать, Марго начала считать его не тупым, а где-то даже умным.
Но, в общем, в школе стало нерадостно. Марго получала свои пятёрки и замечания по поведению, а если кто из учителей уж очень её ругал, то длинно отвечала им по-немецки. Английский язык не так подходит для того, чтобы отвечать на замечания, а вот немецкий — в самый раз. Учителя немецкого не знали и терялись. Ещё хуже сделалось после случая с компьютерами. В класс наконец-то купили комп — Викин папа купил, он был богатый и нежадный. Пришла тётенька с первого этажа, всё установила, запустила… а ничего не запускается. Она час бьётся, два бьётся… ровное зелёное сияние заливает экран, а из процессора кто-то издевательски хихикает. Позвали продвинутого одиннадцатиклассника Никиту, и преподавателя физики Сергея Николаевича, и ещё одну тётеньку-программиста — ничего не выходит. Уроки вести невозможно.
Наконец Марго встала из-за парты и подошла к компу.
— Маргарита, сядь на место немедленно! — зашипела Елена Ивановна. — Не мешай людям работать.
Марго и не мешала — она просто стояла и смотрела на зелёный экран. Потом пролезла между первой тётенькой и физиком, уныло топчущими кнопки, и набрала:
— ПРИВЕТ, ЗЕЛЁНЫЙ ИНТЕРНЕТ. СОВЕСТЬ У ТЕБЯ ЕСТЬ?
И нажала enter.
Зелёный экран мигнул, и по нему побежали чёрные строчки:
— НЕТУ, А ЧТО?
— Я так и думала, — вслух сказала Марго. — Отключайся немедленно, люди вон расстроились. А то «брысь» скажу!
По зеленому экрану побежала вторая строчка:
— НЕ НАДО БРЫСЬ, СЕЙЧАС УЙДУ. МНЕ ЖЕ СКУЧНО. НИКТО МЕНЯ НЕ ПОНИМАЕТ.
Марго пожалела одинокого непонятого Зелёного Интернета.
— Приходи в мой комп, — сказала она. — То есть в папин. У меня дома. Боюсь, папа не обрадуется. Ну да придумаем что-нибудь.
— УРА! — напечаталось на экране. Зелёное сияние погасло, и сам собой запустился Maxthon и открылся Yandex. Программисты странно посмотрели на Маргошу.
— Это Зелёный Интернет, я его знаю, — небрежно объяснила Марго. — В той школе познакомились. Он добрый, ему только скучно. Это всё так просто, надо было сразу меня позвать.
Теперь на Марго обижались не только одноклассники и учительницы начальных классов, но и два программиста, учитель физики и одиннадцатиклассник Никита. И дома было не всё хорошо — сестричку-то ей так и не родили! Хотя и обещали к осени, но Марго уже не верила — что так долго-то?
Так худо-бедно прошло несколько месяцев, и наступил май.
Глава 23. Все такие светящиеся
Летом в день города в Берёзовском уже пять лет устраивали карнавал. Это ещё старый мэр придумал. Горожане наряжались в маскарадные костюмы и длинной-предлинной колонной обходили город, а в конце жюри выбирало, кто лучше, и давало призы.
В прошлом году тема карнавала была «Сказки». Это так весело вышло! Детско-юношеская спортивная школа выбрала сказку «Конёк-Горбунок», приделала к «тойоте» белую лошадиную голову. И это получилась «кобылица молодая», а на двух «КамАЗах» соорудили чёрные головы — это два коня, которых свели у Иванушки непорядочные братья. И рыба-кит была, и Царь-девица вся в блёстках. А «Водоканал» представлял огромную толпу водяных и русалок и поливал горожан из шлангов, чему все радовались, потому что день выдался не по-уральски жаркий. Городская больница изображала, конечно, «Айболита», а «Буратин» набралось целых пять, в том числе и Маргошина школа изображала героев этой сказки. Шли детские садики, школы, столовые, сбербанк, ЖКХ-холдинг, мэрия, берёзовский рудник, фирма «Орифлэйм» — они изображали «Репку» с бабкой невероятной красоты. Шли и просто отдельные люди в костюмах. Это совершенно замечательное зрелище: полгорода идёт разноцветной колонной, поёт и пляшет, а вторая половина стоит по краю дороги и кричит:
— Эй! Мариванна! Ну ты прям фея!
— Дядя Вася, я тебя узнала! Ты Кощей!
— А Ленка-то, Ленка-то как вырядилась! Дженнифер Лопес ваще отстой по сравнению с нашей Ленкой!
В общем, такой карнавал — Бразилия отдыхает. Берёзовский куда круче.
В этом году темой карнавала объявили космос. Маргошина школа сначала собиралась участвовать, а потом как-то всё сошло на нет, потому что скафандры шить сложно и дорого. Марго очень огорчилась — ей хотелось переодеться во что-нибудь яркое и гордо идти в колонне. Но потом она сказала Марине и Катерине:
— Мы же можем сами идти. Оденемся в инопланетян.
И теперь ребята — Марго, Марина, Катерина, Кирилл и Лёха Медведь — сидели в своём штабе и обсуждали, как они будут участвовать в карнавале и какие костюмы сделают. Березовский — спокойный город, преступления в нём не в моде, и детям иногда разрешалось гулять светлыми майскими вечерами без взрослых. До заката, конечно.
Лёха привёл с собой нехорошего Оладушкина. Марго возмутилась — зачем он им?
— Да ладно, — сказал Лёха Медведь. — Его никто не берёт. Пусть с нами будет. А дразниться начнёт — я его тресну.
— Я и сама могу треснуть, но на фига ты его притащил? — бушевала Марго.
— Да пусть, — твердил Лёха. — С нами хоть человеком станет. А то что за житуха у чувака — то дразнится, то на скрипке играет, то дразнится, то на скрипке… так и свихнуться можно.
Оладушкин стоял тихо и только взглядывал туда-сюда маленькими встревоженными глазками — ждал, как решат его судьбу.
— Ладно, — в конце концов сдалась Марго. — Но это всё тайна, ты понял, Оладушкин? Если кому скажешь, где наш штаб…
— Да-да! — воскликнул счастливый Оладушкин. — То есть нет! Я никому не скажу!
Штаб у Маргошиной компании и вправду был хороший. Вообще-то, в жизни каждого человека бывает штаб. Иногда это чердак или подвал, иногда недостроенный дом на краю стройплощадки или, наоборот, — полуразрушенная халупа в старом районе. Иногда просто шалаш из досок во дворе. Потому что этот мир создан взрослыми и приспособлен для взрослых. И человек семи-восьми лет порой чувствует, что взрослые его уже достали и ничего не понимают. И надо уединиться и отгородиться от этого мира взрослых — сделать свой мир площадью два на три метра со стенками и крышей из подсобных материалов.
В том районе Берёзовского, где жила Марго и её друзья, чердаков не было, а в подвалы ходить запрещалось — там были бомжи, прорывы канализации и виртуальные бандиты (реальных бандитов Марго никогда не видела). Недостроенные дома достраивали слишком быстро, не успеешь обжиться, а уже выгоняют. Разрушенных домов просто не было — район сравнительно новый. А шалаш — скучно, и обязательно кто-нибудь придёт и разломает — из тех, кто сам строить не умеет, а умеет только ломать.
И тогда Чёрная Рука нашла пещеру. Сразу за Маргошиным домом был овраг, заросший бурьяном. Весной там орали бездомные коты, а летом — кузнечики. Чёрной Руке овраг отчего-то полюбился, и она всё туда бегала. Однажды она вернулась возбуждённая, схватила Марго за джинсы и потащила. Оказалось, Чёрная Рука обнаружила вход в старую, обрушившуюся шахту. Бурьян и какая-то непонятная колода маскировали вход. Это было чудесное место — небольшая сухая пещерка с половину комнаты, совершенно скрытая от глаз. И от дома близко. В задней стене обнаружилось отверстие — зас