ыпанная штольня уходила наискосок вниз. Кирилл предложил раскопать дыру и соединить пещеру со штольней. А там и золото найдёшь. Но Лёха Медведь запретил категорически. Он был из старой горняцкой семьи, его предки добывали здесь золото с восемнадцатого века. Несколько его дедов-прадедов погибли под землёй, и он по семейным рассказам знал, что такое обвалы. Он же настоял на том, чтобы осыпающийся потолок подпёрли досками, утащенными со стройки. На пол настелили выброшенный на помойку драный палас, из кирпичей, досок и фанеры сделали сиденья — стало совсем уютно.
И вот теперь ребята сидели в штабе, жевали запасённые в школьной столовой пирожки и соображали, как сделать костюмы для карнавала. Чёрная Рука деловито ковыряла дырку в стене.
— Инопланетян всё равно никто не видел, — говорила Марина. — Значит, хоть что можно приделать, хоть рога, хоть телевизор на спину.
— Телевизор тяжело, — возразил Кирилл. — Лучше что полегче, вентилятор, например.
— Нет, тогда ты будешь Карлсон, а не инопланетянин, — хмыкнула Марго.
— Я один раз видел летающую тарелку с инопланетянами, — тихо вставил нехороший Оладушкин. — Они меня похитили. И летать научили. А потом вернули.
— Конечно вернули, долго тебя выдержать невозможно, — дёрнула плечом Марго. — Надо что-то совершенно потрясающее придумать. Всем лететь или всем светиться.
— Светиться можно — лампочки на батарейках прикрепить на одежду, — сказал Кирилл.
— Светиться — это просто, даже без лампочек, — задумчиво протянула Катерина. — Но карнавал днём проходит. Наше свечение никто не увидит.
— Это как ты без лампочки светиться собралась? — фыркнул Лёха.
— Фосфором намазаться, как в книжке «Урфин Джюс», — подсказал Кирилл. — А где его взять, тот фосфор? В супермаркете не продают.
— Нет, зачем фосфор. Лёха, закрой дверь.
Дверь ребята тоже принесли с помойки и при необходимости загораживали ею входное отверстие пещеры. Она почти полностью закрывала проём, оставляя щель шириной в ладонь. Лёха задвинул дверь, в штабе стало сумеречно. Не полная темнота, конечно, — солнечный свет проникал в щель. Но всё-таки потемнее. В полутьме было видно, как лицо Катерины стало сосредоточенным, потом покраснело, на лбу выступил пот… и оно засветилось! Сперва лицо, потом шея, руки — всё, не скрытое одеждой, светилось ровным белым, чуть голубоватым светом. Потом Катерина вздохнула и погасла.
Ребята молчали потрясённо. Чёрная Рука заскулила.
— Катька! — выдохнула Марго. — Ты супер! Ты, как те ребята из моей школы, — необыкновенная!
— Это ты как делаешь? — хрипло спросил Кирилл.
— Научи, Катюха, это же круто — опаздываю я на урок, Елена Ивановна меня ругает, а я как засветюсь! Как завою! Она хлоп в обморок, — размечтался Лёха Медведь.
— Это не очень трудно, — сказала польщённая Катерина. — Надо внутри нагреться, надуться… ну, я не знаю, как объяснить… и из тебя изнутри пойдут лучи…
— Из кишок? — уточнила Марго.
— Не знаю, может, и из кишок, — согласилась Катерина.
— Катерина Светящиеся Кишки, — фыркнул нехороший Оладушкин и осёкся — вдруг прогонят.
Кирилл оглянулся на заднюю стену пещеры, которую ковыряла Чёрная Рука, потом потряс головой. И что ему там не понравилось — непонятно.
— Ребята, дайте честное слово, что никому о светящейся Катерине не скажете, — велела Марго. — А то приедут эти… взрывчатый полковник и неприметный человек из разведки, и увезут нашу Катерину в закрытую школу, от мамы и папы.
— Честное слово, — сказала Марина.
— Честное слово, — сказал Лёха.
— Честное слово, — сказал Кирилл, оглядываясь на заднюю стенку пещеры.
И все посмотрели на нехорошего Оладушкина.
— Да чтоб я сдох! — возмутился Оладушкин. — Что вы все так уставились! Я дразнитель, а не стукач! Честное слово, никому не скажу!
— Ладно, — милостиво кивнула Марго. — Мы тебе верим.
Кирилл огляделся.
— Там кто-то есть, — сказал он, указывая на заднюю стенку штаба. — Человек. Он скорчился и подслушивает.
— Это шпион взрывчатого полковника подслушивает нас, — зловеще протянула Марго, не очень, впрочем, веря Кириллу.
— Ой! — перепугалась Марина. — Он за Катериной пришёл!
— Да ну, Кирюха, какой человек, там стена сплошная, — прогудел Лёха Медведь. — Некому подслушивать.
Кирилл поглядел назад и сказал:
— Стена. Но в ней немножко пустота. Может, от завалившейся шахты осталось. И опять стена. А в стене, прямо в земле, человек.
— Труп? — спросила Марго. — Скелет несчастного засыпанного забойщика?
— Не, живой. Руками шевелит, пробивается к нам.
— Так, — сказала Марго, вспоминая прошлое. — Кирилл, ты что, видишь сквозь землю?
— Немножко, — потупился Кирилл. — И плохо — туманно. Вот сквозь учебник хорошо вижу. Это очень на уроках удобно. Учебник закрыт, а я вижу, что там написано. А я думал, Марго, что ты тоже так умеешь. Ты же хорошо учишься. Отвечаешь урок и просто смотришь на закрытый учебник…
— Интересненько… — протянула Марго. — Катька светится, Кирилл сквозь землю видит… Марина, а ты под водой дышать не умеешь? Или будущее предвидеть?
— Нет, — покачала головой Марина.
— А ты, Лёха?
— Не-а.
— Я всё поняла! — воскликнула Марго. — Они такие дураки — те, кто устроили школу для необычных детей! Потому что все дети необычные. И ты, Маринка, тоже, просто ты не знаешь, в чём ты необыкновенная. И Лёха, и даже, наверное, нехороший Оладушкин. А уж я — точно! Все необыкновенные! Просто потом мы вырастаем и становимся как все взрослые. И забываем, что умели…
— Нет, — не согласился Кирилл. — Может, люди меняются. Взрослые ещё обычные, а дети уже нет. Кстати, тот, в земле, уже кашляет. Давайте его вытащим, а то задохнётся.
Ребята как-то не поверили — ну что за дичь! Живой человек в земле! Но Кирилл схватил фанерку, на которой сидел, начал скрести землю на задней стенке штаба. Чёрная Рука помогала, как могла, — ковыряла землю пальчиками.
— Погоди, балда, обрушишь всё, — отодвинул Кирилла Лёха Медведь. — Выше надо, вот тут… палку дайте кто-нибудь.
Чёрная Рука сбегала в бурьян, приволокла палку — даже с заострённым концом, как нарочно. Лёха Медведь потрогал стену, зачем-то постучал в неё, погладил, словно отыскивая какую-то одному ему видимую точку.
— Отойдите, места мало на замах, — сказал он ребятам.
Размахнулся и как даст палкой в стену! Земля загудела, поползла, отваливаясь кусками… и из стены вывалился, кашляя и отплёвываясь, перепачканный человек.
Глава 24. Это всё надо обдумать
— Лёша! — не веря своим глазам, закричала Марго.
— Это я — Лёша, — недоумённо сказал Лёха Медведь, ставя палку в угол.
— Да нет, это Лёша-летун из нашей школы! — вне себя от радости объявила Марго. — Ты как в землю залез? Сашка портал открыл и промахнулся?
— Ох, фу, земля в рот набилась, — хрипло сказал Алёша, вытирая лоб и отряхивая с себя глину. — Это не портал. Сашка всё ещё мажет, точно прицелиться не получается. Во вторник открыл портал в спортзал, отправил туда свою кроссовку — для опыта. Кроссовки в спортзале не оказалось. А в среду нашли в Интернете сообщение — около Полинезии экспедиция океанологов заметила в стае летучих рыб парящую над волнами кроссовку «адидас». Даже сфоткали! И как её в Полинезию занесло вместо подмосковного спортзала? Теперь фирма «Адидас» не знает, что делать, — то ли в суд подавать на океанологов за оскорбление адидасовской кроссовки, то ли заплатить им за рекламу фирмы.
— Да ну тебя, Лёшка, — засмеялась Марго. — Ну признайся, что ты всё выдумал!
— Чистая правда, чес-слово, сама погляди в Инете, — поклялся Алёша, обернулся, пошарил в яме, из которой выбрался, и достал… розу и шоколадку — здоровенную, размером с энциклопедию.
— Это тебе. Я сразу хотел шоколадку подарить, но меня Кристина с толку сбила — сказала, что надо розу. Я на всякий случай проволок и то, и то.
Маргоше, конечно, шоколадка больше розы понравилась. Тем более в ней было семь разных начинок — в шоколадке, а не в розе.
— Это мои друзья, — сказала она, обводя широким жестом ошалевших ребят. — Ты не думай, Лёшка, они тоже необыкновенные. Катерина в темноте светится, как реклама. А Кирилл сквозь землю видит. Он тебя и углядел. А Лёха Медведь тебя раскопал.
— Спасибо, — сказал Алёша. — Я ведь уже задыхаться начал. Если бы не вы…
— А как же ты сюда забрался, если не через портал? — вспомнила Марго.
— Прилетел, — пожал плечами Алёша. — Я лучше стал летать. Помнишь разговор про истребители? Мне они теперь не страшны.
— Из Москвы далеко лететь, — посочувствовал Кирилл. — Я с мамой на поезде ехал полтора дня. Ты сколько летел?
— Это если вдоль пространства лететь, то долго, — сказал Алёша. — А я пространство в спираль сворачиваю и лечу не вдоль витков, а поперёк. Получается быстрее — за полчаса добрался. Но поторопился, свернул пространство неаккуратно, конец его торчал не туда… и промахнулся, оказался в земле. Спасибо вам, парни.
И Алёша пожал Кириллу и Лёхе Медведю руки, как взрослый. И Чёрной Руке руку пожал, потому что она очень хотела. А потом опять к Марго повернулся:
— Наши все тебе приветы передают. Нам нельзя «ВКонтакте» сидеть, в школе связь глушат и Интернет перекрывают, кроме учебного времени. Поэтому мы тебе не пишем и не звоним. Мы скучаем без твоих страшилок. Но это ничего. Скоро Санька наловчится порталы устанавливать, и мы все к тебе в гости летать будем. Особенно Валерка рвётся. Джамиля говорит, что чувствует, что тебя тут обижают. Она по-прежнему неприятности здорово чует. Так Валерка клянётся, что через портал прилетит и всех твоих обидчиков взорвёт.
— И никто её не обижает, — сердито проворчал Лёха Медведь. — Пусть попробуют, я их сам побью.
— Я тоже хочу к вам в гости, — сказала Марго. — Но я по-прежнему обыкновенная, летать не умею.
— Я научусь, — выступил вперёд нехороший Оладушкин. — Меня инопланетяне научили. Я ещё мышцы подкачаю в тренажёрном зале и тебя отнесу в Москву.