— Ты, пана, скажи — вручая крупную рыбеху, спросила меня жены рыбака, — это правда, что Языр на нашего лорда? Того…
Это была маленькая сухая женщина, с вытянутым лицом и смуглой, экзотической для здешних мест, кожей.
— Правда.
Сплетничать я не любила. Деревенские языки были оружием массового поражения. Любое лишнее слово перекрутят так, что потом только удивляешься, откуда это взялось.
— И что на него нашло?! Что теперь с Альмой да Елей будет?!
— Не знаю.
— А что казначей? И маг? Они что-то говорили?
— К старосте пойдут. Опрашивать будут. А так не знаю.
— Беда, беда! — Женщина прикрыла рот пальцами и покачала головой.
Примерно такие короткие беседы у меня случались в каждом доме, куда я заходила. И только Марфа ни о чем не спрашивала.
— Елька ночь мучилась. — Начала рассказывать женщина, суетясь в небольшой светлице. — Пока стригу не забрали, мучилась.
— Ты знала?
— Нет. — Махнула головой женщина. — Я думала, стриги все вымерли. А ведьмы больше не имеют силы, такие ритуалы делать. А тут, в собственной деревне. Да еще по соседству. Тот дом моей двоюродной бабке принадлежал. А до этого, на том месте ведьма жила. Там только магички приживаются. Остальные хворают и мрут. Вон, корова твоя молока не дает, птица гнезд не вьет. Пади, даже кроль не бегает.
Я ничего не ответила. Марфа начала складывать в корзину потрошеные тушки кур. Они у нее лежали в бочке, переложенные соломой.
— Видно, ты не такая простая, пана. Бабка рассказывала, только демон может стригу забрать. За огромную плату. Видать, мы теперь, все тебе жизнью должны?
— Не рассказывай никому.
— Проси у Лели защиты, пана.
— От демона?
— От магов. Ведьмы и демоны по мирам бок о бок веками живут. Маги истребили вас. Про Галу уже слыхала?
— Нет.
— Неладно у ей. Зайди, коль любопытно.
глава 20. Гала
Мне не хотелось идти к Гале. Во-первых, мы с ней близки не были. Даже не здоровались при встрече. Она меня, кажется, недолюбливала, я с дружбой на шею не вешалась. Ну и переживаний было так много за последние дни, что вникать в чужие трудности мне совсем не хотелось. Я даже себе пообещала, что никуда не пойду. Никакая Гала мне не интересна!
Вот только стоило мне вернуться домой и начать раскладывать продукты, как в голове заскреблась совесть.
— Ты чего? — спросил Нафаня, видя мою нервозность.
— Гала.
— Какая Гала?
— Та, к которой Языр клинья подбивал.
— А что с ней?
— Не знаю.
— Тогда почему нервничаешь?
— Не знаю. Пойду, схожу к ней.
Нафаня только кивнул и начал возиться с продуктами. Я, в предчувствии новых неприятностей, снова пошла на улицу. Гала жила в самом центре деревни. Прямо рядом с круглой площадью, где проходили деревенские собрания и куда приезжали торговцы. Впрочем, площадью это назвать было сложно. Так, круглый клочок земли, окруженный огородами. Но для местной инфраструктуры место было важным.
Время близилось к вечеру. Как раз сейчас должны были возвращаться люди с полей. И те, кто не знал, что произошло утром, через полчаса будут с интересом смаковать сплетни. Хотя, они и так, наверняка все уже знают.
К дому Галы я пошла по самому дальнему пути. В окружную, чтобы встретить как можно меньше людей.
— Лорд просто так мага не пришлет! Дело не чисто! Говорят, он Пане денег дал. — Послышались мужские голоса.
Не знаю зачем, но я спряталась за ближайшими кустами дички. Домой возвращались пахари. Они вели под уздцы волов, которые на полях тягали плуг. Правда, я не была уверена, что эта металлическая штука именно так и называется.
Всего в деревне было четыре пахаря. Все четыре были родом из одной семьи: два родных брата и их старшие сыновья. Так как с университетами и техникумами в Мархарате дела обстояли не самым лучшим образом, профессию приобретали здесь с пеленок. Чаще всего ремеслу учились у родителей и сын наследовал дело отца. Учиться чему-то другому было накладно. Нужно было или искать мастера на месте, который согласиться взять ученика, или отправлять отпрыска в город. А кто рабочие руки отправит в город? Особенно весной? Да и не весной.
— Так-то за наливки! — Ответил второй голос.
Я из своих кустов не высовывалась. Густые листья дички хорошо закрывали меня от чужих глаз. Удивительное растение. Совершенно бесполезное с точки зрения питания, но оно круглый год оставалось зеленым, а сок молодых листьев хорошо отпугивал комаров.
— А ежели не за наливки?
— Так за что еще?
— Так Пана девка молодая совсем. Свободная. Мужиков к себе не допускает. А тут от лорда кошелек! Может, и не выгонял ее никто. А здесь ее поселил наш лорд в тайне. Чтобы того!
— Чего того?
— Ну этого!
Я не удержалась и закатила глаза. Теперь я точно знаю, с какой сплетней проснусь ближайшим утром!
Я подождала, пока пахари скроются из виду, и только после этого вышла из своего убежища и пошла в нужную сторону. По пути еще встретилась группа белобрысых и чумазых детей. К счастью, местные дети старались держаться от меня подальше и лишний раз на контакт не шли.
До дома Галы я дошла минут за десять. А может, пятнадцать. Еще какое-то время стояла у ворот, потому что не была уверена, что пришла к нужному двору. Насколько я знала, Гала жила с родителями и четырьмя братьями. Или пятью? Вот только во дворе никого не было. Обычно в таких домах во дворе всегда кто-то есть.
Набравшись смелости, я попыталась вспомнить, что можно приобрести в этом доме и толкнула калитку. Она послушно открылась. Из сарая раздалось недовольное «мууууу». Странно. Кажется, пастухи еще не возвращались.
В нашей деревне был строгий распорядок выпаса скотины. Животных забирали на рассвете, и возвращали перед заходом солнца, обходя дома по диагонали, от края деревни к центру. Даже если коров уже начали возвращать, то до дома Галы пастух точно дойти бы не успел.
— Хозяйка! — Крикнула я, надеясь, что зря сюда пришла.
Мне никто не ответил. Я помялась в огороде, корова снова недовольно замычала. Нужно было уходить, но чутье не отпускало, и я решила осмотреться.
Дом Галы, по деревенским меркам, считался зажиточным. Во-первых, он был достаточно большим. Во-вторых, стены в доме были не беленые, а крашеные. Краска здесь стоила дорого, достать ее мог далеко не каждый, да и не каждый хотел заморачиваться с этим мудреным покрытием. Покрашен дом, к слову, был отвратительно. Краска легла пятнами, кое-где осыпалась, но в глазах современных жителей на эти мелочи внимания обращать не стоило. К дому прилагался небольшой сад, с фруктовыми деревьями, огород, с аккуратными грядками, и ряд бочек с талой водой. Она считалась самой чистой и полезной.
Я обошла участок и подошла к сараю. А за сараем оказался целый скотный двор: две коровы, с пару десятков кур, утки, поросята и козы. Только все это хозяйство вело себя подозрительно тихо. Возмущались только коровы, которых забыли вовремя доить.
— Странно это все.
Я вернулась к крыльцу и постучала. Мне никто не ответил. Нужно было точно уходить, но рука сама толкнула дверь и я оказалась в светлой комнате. Светлой, но не убраной. На столе стояли тарелки с салом, заветренной рыбой и картошкой, в прозрачном квасе плавали несколько мух. На полу, посередине комнаты, валялась кочерга, а одна из занавесок была порвана. От удивления я не сразу услышала робкие всхлипы. Повернула голову и только сейчас увидела девушку, калачиком свернувшуюся на печке.
— Гала? Это ты?
Девушка испугалась и резко села. Это была Гала. Только если бы я встретила ее на улице, то ни за что бы не узнала. Гала всегда славилась крутыми формами, здоровым румянцем и бойким характером. А сейчас на меня смотрела осунувшаяся, бледная, с опавшей грудью и прядями седых волос, женщина.
— Пана? — всхлипнула девушка и соскочила с печи. — С чем Леля вас отправила?
— Я… — зачем я пришла, так и не придумала. — Что с тобой случилось?
— Со мной? — Она попыталась изобразить удивление. Получилось очень плохо. — Спасибо Леле, все идет своим чередом.
— А где мать с отцом?
— В городе. По утру должны будут возвратиться.
— А братья?
— С ними. У Гайна же возраст!
Под словом возраст, подразумевалось десятилетие. Для мальчиков это была та первая ступень, когда их отвозили к святому для семьи месту, чтобы показать богам, что ребенок выжил, и теперь может служить своему божеству.
— Я забыла. А ты хорошо себя чувствуешь?
— Очень. — Гала растянула губы в улыбке, и тонкая кожа на губе треснула, а девушка как-то неловко завалилась на бок. — Неуклюжа я!
Они попыталась встать, но ноги подкосились. Теперь понятно, почему скотину никто не отправил на пастбище.
— Гала, ты беременна? — Девушка замерла, с ужасом и недоверием глядя на меня. — Тебя Языр на любовь уговорил? — Спросила иначе, опасаясь что слова «беременность» сейчас слишком сложное для понимания.
— Пана, ты только мамке не говори! Мне повитуха отвар дала. Дитенак уйдет. Сам.
В этот момент мне одновременно захотелось и рыдать, и смеяться.
Глава 21. Гости
Повитуха, дитенок… В глазах девушки плескался неподдельный ужас. Я уже не могла ей сопереживать. Правда, не могла.
— Пана! Ты не расскажешь?
— Давно беременна? — Девушка несколько раз непонимающе моргнула. — Кровь давно шла?
— Две луны назад. Или три.
Я, конечно, не была повитухой, но что-то мне подсказывало, что трава мариса, которой пахло в избе, здесь уже не поможет. Я посмотрела на Галу. Для Мархарата она была уже взрослой женщиной. Даже замужем была. Но недолго. Замуж Галу выдали в соседнюю деревню несколько лет назад, как только она достигла «первого цвета». Но муж то ли умер от халеры, то ли от какой-то другой заразы. Забеременеть тогда девушка не успела и в соответствии с традициями вернулась в родительский дом. Но, несмотря на опыт, и визуальную взрослость, на меня смотрела растерянная девочка.