Неукротимо, ненасытно, необузданно Луисцар входил в нее все быстрее и быстрее. Их горячие, липкие от пота тела воссоединились в нечто нерушимое, что отныне не сможет разделить даже Вселенная. И это насыщало их обоих беспредельным счастьем.
Прорычав сквозь стиснутые зубы, Луисцар в последний раз вонзился в Мари и повалился на нее. Его член запульсировал в ней, и она поздно опомнилась, что они не предохранялись. Однако у Мари не было паники. Впервые у нее был секс с мужчиной, от которого она с радостью родит!
— Я люблю тебя, Мари, — прошептал Луисцар и сполз с нее.
Улегшись рядом, он еще раз поцеловал ее и прижал к себе.
Ей не мешало бы признаться в ответных чувствах, но Мари опять чего-то испугалась. Приподняв голову, она взглянула в довольное лицо Луисцара. Он улыбался. Переведя дыхание, Мари одарила его нежным поцелуем и произнесла:
— Я в душ.
Луисцар не изъявил желания в совместных водных процедурах, но Мари не расстроилась. Он и без того утомил ее.
Когда она, помывшись, возвратилась в комнату, Луисцар крепко спал. Его бедра прикрывала тонкая белая простыня, подчеркивающая смуглость его кожи. Его освещало тусклое сияние засветившего в ночи звездного неба. Мари улыбнулась и подумала, как жаль, что этим мужчиной она не может похвастаться перед завистливыми подругами! Погладив Луисцара по волосам и поцеловав его в висок, она, не теряя времени, бесшумно оделась и на цыпочках покинула комнату. Пошатываясь от бессилия, Мари отправилась на поиски флиомов.
Глава 11. Тайна
В коридорах дворца звенела тишина. Мари понадобился бы месяц, чтобы обойти их все, а флиомы были нужны ей срочно. Поэтому она взяла курс во внутренний дворик, где наверняка должны быть часовые стражники. Она не ошиблась. Выпытав у тех, где можно найти кого-нибудь из прислуги, Мари получила предложение проводить ее до кухни. Там по ночам трудились повара, занимаясь заготовками на новый день. Поблагодарив стражу, она попросила у слуг какой-нибудь легкий салат и сок. Мари действительно была голодна, так что это не было обманом.
— Мы принесем все в ваши покои.
— Не волнуйтесь, я покушаю здесь.
Мари села за длинный овальный стол и вскоре стала поглощать свежий овощной салат. Как можно медленней жуя, она рассматривала шкафы, технику и посуду на огромной кухне и вела с поварами непринужденный разговор о здешних блюдах, их особенностях и предпочтениях королевских особ. Мари заметила, что она нравится прислуге. При ней придворные опреты не робели и общались очень любезно. Незаметно для них Мари подвела беседу к вопросу о флиомах. Сначала узнала, что любят на обед Стон и Блин, а потом — где находятся их комнаты. Получив нужную для себя информацию, Мари мысленно поблагодарила своего шефа за то, что когда-то он научил ее хитростям в ведении переговоров.
— Что ж, было очень вкусно, — улыбнулась она, вытирая губы салфеткой. — Большое спасибо! Пожалуй, я пойду к себе. — Мари зевнула и встала из-за стола.
— Спокойной ночи, госпожа! — ответили ей.
Она кивнула и покинула кухню. С трудом ориентируясь в лабиринтных переплетениях коридоров, Мари все же заблудилась и столкнулась с Нэимом. При виде темнокожего зроу, сотрудника Ордена и лучшего друга Тальины, она на секунду растерялась. Мари отчетливо помнила подслушанный разговор и понимала, что от троицы ее недругов следует держаться подальше.
— Не спится? — поинтересовался Нэим, в ночном полумраке сверкнув светло-серыми глазищами.
— Я ужинала, — ответила Мари, остановившись в нескольких шагах от него.
— Я тоже проголодался. Как ты себя чувствуешь, Мариэль?
— Отлично.
Смотря на него очередной раз, Мари вновь показалось, что они встречались раньше. Она будто знала этот расчетливый взгляд, надменность в голосе.
— Ты что-нибудь вспомнила? — полюбопытствовал он, сделав шаг навстречу.
Она решила не скрывать правду. Если за ней следят даже стены, то Нэим уже знает о том, кого она вспомнила. Ее ложь может послужить мотивом для ее обвинения в измене.
— Родителей.
— Хорошо, — ответил Нэим и, обойдя ее, пошел дальше. — Кстати, через правое крыло ты быстрее попадешь к себе.
Мари с облегчением выдохнула, когда стих звук его удаляющихся шагов. Сориентировавшись, она просчитала, куда идти, и поспешила подальше от Нэима. Найдя нужную дверь на нужном этаже нужной башни, Мари без промедления постучалась, а когда Стон открыл ее, вошла, не дожидаясь приглашения.
— Эй, ты борзянки объелась? — возмутился флиом.
Блин, сев на единственной кровати, поправил сползшую набок шапочку с помпоном.
— Вы что, спите в одной постели? — удивилась Мари. — Хотя не отвечайте! — помахала она рукой. — Не уверена, что я хочу это знать.
— Че за дела? — всплеснул руками Стон, закрыв дверь.
— Мне надо поговорить с вами!
— Когда мы хотели поговорить с тобой, ты выставила нас вон!
— Вас интересовал цвет волос на моем лобке, а меня интересует наше с вами будущее! — Мари скрестила руки на груди и села на свободную софу. — Что будет с вами, если вдруг меня отправят в Трейс?
Стон и Блин переглянулись. Стон дошел до кровати и, тоже сев, заболтал ногами.
— Скорее всего, нас никогда не восстановят в должности, — пожал плечами Блин. — А разве у Совета есть причины приговорить тебя к ссылке?
— Нет. Конечно нет. — Мари обвела комнату взглядом и спросила: — Я уважаю Совет. А вы?
Блин спрыгнул на пол, доплелся до тумбочки, выдвинул ящик и вынул из него лазерную ручку-фонарик. Включив ее, он осветил несколько мест на углах и стенах комнаты, и Мари увидела мелкие замигавшие лампочки. Жучки, догадалась она.
— Мы тоже уважаем Совет, — ответил он. — Верим в его справедливость.
— Я зря паникую, — с наигранным волнением произнесла Мари. — Просто столько всего навалилось. Похоже, я боюсь.
— Тебе надо развеяться, — сказал Стон. — Не хочешь полетать на свейхе над кукурузными полями?
— О, прекрасная идея! Встретимся после завтрака?
— Ага, как будто император Луисцар тебя отпустит. Мы все равно уже не уснем. Поэтому если хочешь, можем полетать сейчас.
— Сейчас? Ну хорошо. Мне тоже не спится. — Мари с трудом подавила зевок, но была согласна на все, лишь бы остаться с флиомами наедине там, где их никто не будет подслушивать.
Не переодеваясь, Стон и Блин обулись в комнатные тапки и вышли из комнаты. Мари пошла за ними. Во внутреннем дворике они активировали свой свейх и помогли ей сесть.
— Можешь не пристегиваться.
Флиомы завели машину, и она, оторвавшись от земли, взмыла над дворцом.
— Ты же не серьезно про уважение к Совету? — через плечо спросил Стон. — Они готовы раздавить нас за то, что мы нашли единственную хранительницу памяти палал. В голове не укладывается.
Блин осветил салон тем же лазером и оповестил:
— Чисто.
Флиомы включили автопилот и развернули свои кресла к Мари.
— Почему они тебя боятся? — прямо спросил Стон.
— Что? — опешила Мари. — Боятся? Кто?
— Нэим, Тальина. С Лейсандрой-то понятно. Ты у нее мужика увела.
— Я не знала, что они меня боятся. Вообще-то я хотела спросить у вас о Шеймасе. Давно вы служите у опретов? Знали ли Шеймаса?
— Давно, — кивнул Блин. — Жалко его. Он должен был стать императором Опретауна.
— В чем его обвинили? — Мари не терпелось все узнать.
— В измене. Совет не афиширует подробности судебных приговоров, — сообщил Стон. — Об этом знают только близкие родные осужденного. То есть Тальина и Луисцар. Возможно, Нэим и Лейсандра тоже в курсе. Но только это ничего не меняет. Все началось, когда умер старый император — отец Шеймаса и Луисцара. Говорят, перед смертью он поведал старшему сыну какую-то тайну. А тот накануне своей коронации отправился в Орден. Мы не помним, чтобы Шеймас вел себя странно…
— Вернее, страннее обычного, — подметил Блин. — Странным он был всегда.
— Да, точно. Шеймас выделялся среди остальных, — Стон выдержал недолгую паузу. — Он хотел что-то сделать: либо что-то предотвратить, либо поставить в чем-то точку. Мы до конца не уверены. Но вместо этого он отправился в Трейс. В то время, когда мы собрались на коронации Шеймаса, на престол взошел Луисцар.
— Шеймас так и не вернулся из Междумирья? — нахмурилась Мари.
— Не-а. Сразу в Трейс. Совет не церемонится с аглами.
— Ничего не понимаю. Луис говорит, что Шеймас предал Тальину.
— Вполне возможно. Они ненавидели друг друга, — промолвил Блин.
— Мать и сын?
— Тальина ему не мать, — ответил Стон. — Неужели император даже этого тебе не рассказал? — Флиомы переглянулись, словно обменялись мнением. — Мать Шеймаса умерла при родах.
— Ничего себе, — выдохнула Мари. — Почему они скрывают это от меня?
— Не спрашивай нас. Мы в Трейс не хотим. Может, император Луисцар со временем тебе все расскажет. Ты доверься ему. Он любит тебя. И он боится тебя потерять.
— Как он может меня потерять, если мы запечатлены?
— Кхм… Мариэль, тебе не кажется странным, что на протяжении тридцати лет со дня гибели Палалии делом о вашей расе занимался один и тот же сотрудник Ордена? Нэим. Он был ответственен за расследование и твои поиски. А сейчас, когда ты нашлась, он не особо-то рад. Даже нас разжаловал.
— Хотите сказать, Нэим всегда знал, где я? — От шока у Мари кольнуло в груди.
— Мы ничего не хотим сказать, — осторожно добавил Стон. — Ты затеяла опасную игру. Лучше послушай совета Нэима и отрекись от памяти своей расы. Иначе они обернут это против тебя. Не заметишь, как окажешься в Трейсе.
— Луис не позволит, — прошептала Мари.
— Луисцар — марионетка. Думаешь, он верит в вину брата? Они дружили. Шеймас всегда заботился о Луисцаре. Он любил его. Но между ними стоит Тальина. А Тальина — это целая пропасть.
— Не думаю, что мое отречение от памяти расы остановит их, — обреченно вымолвила Мари. — Ненавижу, когда мной манипулируют.
— Тогда хотя бы перестань копаться в тайнах. Они пережуют тебя и выплюнут, — добавил Стон. — Вам с Луисцаром поможет только Вселенная.