— Смеешься? — улыбнулась она. — Я даже ненависти к нему не испытываю. Скорее это жалость. Особенно от осознания, что завтра ему придется многое узнать, а потом жить с тем, как на протяжении десяти долгих лет он несправедливо обвинял тебя в предательстве. А что чувствуешь ты?
— То же самое, — Шеймас сел рядом с Мари и обнял ее за плечи. — И больше не хочется иметь с ним ничего общего. Смотрю на него, а вижу Тальину. Я часто представлял себе, какой она будет — наша встреча после долгой разлуки. В моем воображении все было краше. Без моего влияния Лу превратился в зеркало своей матери. Спасибо, что позволила ему остаться. Пусть переспит с мыслью о своем поражении, а потом начинает искать новые цели.
Мари облизнула губы и сменила тему:
— Так на чем мы остановились?
— Я собирался заняться бешеным сексом, — откровенно признался Шеймас.
— Что тебя останавливает?
— Больше ничего, — он набросился на Мари и, повалив ее на диван, припал к ее губам с поцелуем.
Вопреки тому, что появление Луисцара подпортило им настроение, Шеймас и Мари сумели погрузиться в сладостный час любви и забыться. Потом выпив чаю и отдохнув, они занялись домашними делами. Вейц дал знать о себе через пару часов. Все было в порядке. Он сообщил, что задержится в городе до получения ответа из Междумирья. Мари хоть и волновалась за него, старалась отвлекаться на домашние хлопоты. Она прошлась по саду, где позанималась цветочными клумбами, приподняла усики вьюнов, отошедших от шпалер, осмотрела фруктовые деревья и кусты на наличие вредителей и заболеваний. Периодически ей на глаза попадался Шеймас. Он проверял систему полива, прочищал шланги и распылители, поругался на рабочих, которые за три дня ни разу не почистили фонтан, а потом утащился в свой гараж, откуда стали доноситься звуки молотка и сверла.
Вечерело. Мари и Шеймас были в своей комнате, когда служанка доложила, что вернулся Вейц. Они вышли на балкон этажа и увидели идущего к изогнутой лестнице Вейца. Луисцар в это время стоял у нижней ступени. При приближении гибрида, он сделал шаг в сторону и смерил его ледяным взглядом. Вейц нахмурился и, быстро вбежав вверх по ступенькам, остановился около Шеймаса и Мари.
— Это тот, о ком я думаю? — тихо спросил он, покосившись вниз.
— Он самый, — ответил Шеймас, и все заметили, как лицо Луисцара озадачилось происходящими для него непонятками.
— Как все прошло? — поинтересовалась Мари.
— Сейчас расскажу.
Они ушли в комнату, где Вейц от жажды осушил два стакана. Сев на кровать, он облегченно выдохнул и улыбнулся:
— Накопители в Междумирье.
Мари подпрыгнула на месте и, радостно взвизгнув, захлопала в ладоши. Шеймас тоже расцвел счастливой улыбкой.
— Это было нелегко и очень напряженно, — продолжил Вейц вполголоса. — Я боялся, что меня кинут зроу. Они боялись, что их кинут в Ордене. Но все обошлось. Компромат на Нэима расшифрован, подтвержден и рассмотрен. Час назад его взяли под стражу и лишили всех прав. Утром об этом будут писать во всех газетах.
— Наконец-то у Ордена жопа подгорела, — усмехнулся Шеймас.
— Вы не представляете, сколько у Нэима подельников из высшего света разных миров. Все немедленно арестованы. В Междумирье творится хаос. Вызвали все службы и подкрепление. В Трейс направили конвои из миротворцев. С завтрашнего дня наша жизнь круто изменится. Ордену придется пересмотреть тысячи, десятки тысяч, сотни тысяч дел. Это будет массовая реабилитация.
— А Тальина? — спросила Мари.
— Ее арестуют, когда мы передадим им последний накопитель. Пока оснований для взятия ее под стражу не хватает. Это колоссальный прорыв в истории. Сегодня мы изменили не один мир, а целую Вселенную. Последние десять лет после обвинения Саймуса Орден творил произвол, осуждая невиновных за пустяки, но упуская из вида настоящих преступников. Теперь чтобы добиться утраченного доверия, Совету придется постараться.
— Они не вернут доверие, — произнес Шеймас. — Большинству аглов будет насрать на оправдание, вот увидите. Меньшинство вернется домой. Особенно те, у кого там остались семьи. Одиночки останутся здесь, в доказательство того, что они не игрушки Ордена.
— А мы? — спросил Вейц. — Вместе?
— Здесь наш дом, — улыбнулась Мари и, подойдя к Вейцу, села к нему на колени. — Пусть хоть насильно возвращают нас на места, нам недолго найти повод для очередного обвинения. Ты не их собственность, Вейц. Без боя мы тебя не отдадим.
— Она права, — добавил Шеймас.
В комнату постучалась и заглянула служанка. Она сообщила, что ужин подан.
— Пригласите Луисцара за наш стол, — распорядился Шеймас. — Мы сейчас спустимся.
Мари надела босоножки и легкий белый сарафан длиной выше колена, с тонкими бретельками. Взбила распущенные волосы и чуть-чуть надушилась цветочной парфюмерной водой. Мужья дождались, пока она соберется, и они спустились в столовую все вместе. Шеймас вошел первым. Мари и Вейц следом. Луисцар уже сидел за столом и обомлел, увидев, как Мари и Вейц держатся за руки, а потом, усевшись рядом, целуются. Шеймас взял бутылку в центре стола и, проходя мимо Мари, тоже поцеловал ее. Сев во главе стола, он разлил вино по бокалам. Служанки разнесли их, после чего Шеймас взглянул на Луисцара и спросил:
— Ты не заболел? Бледный какой-то. Выпей. Кровь к лицу вернется.
— Вы что, втроем? — едва слышно пролепетал он.
— А что тебя смущает? — беззаботно спросила Мари и, насадив на вилку кусочек спаржевой фасоли, протянула ее Вейцу. — Наше счастье? Или любовь?
— Ты же говорила, это ненормально! — возмутился Луисцар. Еще один «беременный» брошенка! Стоило Мари выйти замуж, как повсплывали ее бывшие обиженки.
— Луисцар, не будь занудой! Ты тоже много чего говоришь и обещаешь. Например, просишь близких доверять тебе, а потом вонзаешь нож в спину. Все возвращается бумерангом и вдвойне. Не знаю, как можно сердиться на справедливое отражение собственного посыла.
— Ты ешь, — кивнул ему Шеймас и пригубил вино. — У нас готовят вкусно.
— Спасибо. Я не голоден. — Луисцар встал из-за стола и стремительно покинул столовую.
— Не жестко вы с ним? — спросил Вейц, жуя.
— Как заслужил, — ответила Мари, подавая ему кусочек томата. — Не думай о нем. Скоро он вернется в свой Опретаун, и надеюсь, больше мы его не увидим.
— А почему у него стрижка?
— Для меня постарался, — засмеялась Мари. — Однажды я сказала ему, что с длинными волосами у меня не самые приятные ассоциации. Идиот, думал, я растаю. Путь к моему сердцу навеки занят двумя лучшими мужчинами во Вселенной. И вряд ли они подвинутся для третьего.
— Ни за что! — ответил Шеймас.
— Никогда! — добавил Вейц.
Мари поцеловала его и принялась ужинать, ликующая, жизнерадостная и удовлетворенная. Она больше не боялась завтрашнего дня и с уверенностью смотрела в будущее.
Глава 37. Личный выбор каждого
Утро Мари началось не с кофе, а с нервного заявления Шеймаса, что Вейц исчез, а вместе с ним Луисцар и, что немаловажно, накопитель! Едва разлепив глаза, Мари натянула халат и помчалась за мужем. Они расспрашивали просыпающихся постояльцев замка и прислугу, заглядывали в комнаты, но ни Вейца, ни Луисцара нигде не было. Их обнаружили спустя час. В садовой беседке. Шеймас босиком, в одном трико, взлохмаченная Мари и недоуменный Вейц.
— Решили, я вас обманул? — спросил он, сидя рядом с Луисцаром. Тот с ужасом в глазах знакомился с видео, доказывающее вину Тальины и Нэима.
Мари закатила глаза и, одной рукой схватившись за голову, раздраженно выпалила:
— Вообще-то мы решили, что этот украл накопитель, а тебя взял в заложники или, того хуже, пришил!
— Спасибо за доверие, — буркнул Луисцар.
— Пожалуйста. Ты его заслужил, — бросил ему Шеймас.
— Не говорите ерунды, — улыбнулся Вейц и выпустил когти на правой руке. — Как он может взять меня в заложники? — Его зрачки стали вертикальными.
Мари выдохнула и, не устояв, улыбнулась.
— Ну и мерзость, — прокомментировал Луисцар способности Вейца и отодвинулся от него.
— Мерзость — это то, что ты сейчас смотришь, — ответил Шеймас и забрал у него накопитель. Отключив его, он убрал его в карман. — Ну как, мамочка все еще святая?
Луисцар молча отвернулся. Его непроницаемый взгляд устремился вдаль. Характер чистокровного опрета не позволял ему показывать эмоции. Так что срыва, подобного вчерашнему, от него не дождались.
— Ладно, — нехотя выдавила Мари. — Можешь ненадолго задержаться у нас, подумать. Только не смей выкидывать сюрпризы, если не хочешь отправиться за ягодками в лес кавров!
Сказав это, она развернулась и ушла в замок. Вскоре вернулись и мужья. Приведя себя в порядок, они спустились к завтраку. Луисцар к столу не присоединился: по-прежнему сидел в беседке и мирился со страшной истиной о любимой маме. Не успели они позавтракать, как Гилья доложила о странном визитере. Мари с мужьями вышла на улицу. У ворот был приземлен новехонький свейх, около него стояла троица вооруженных крокодилообразных громил, охраняющих члена Совета Ордена. Мари узнала его. Он был в составе судейской комиссии, сославшей ее в Трейс. В руках он держал несколько конвертов. Подав их одному из телохранителей, он потупил взгляд себе под ноги. Конверты поднесли к Мари. Она молча приняла их и прочитала имена и номерные знаки осужденных. Их было четыре.
— Орден принял решение начать с вас, — прочистив горло, сказал чиновник. — Слушание будет общее и состоится сегодня. В конвертах телепортационные капсулы с зарядом на одно перемещение. Ваше присутствие на суде — не только залог вашего вероятного оправдания, но и возможность пролить свет на многие вещи в отношении других осужденных.
— Остальными когда займетесь? — прямо спросила Мари, не желая любезничать.
— Все в процессе. Сначала надо разобраться с истинными изменниками и губителями Палалии. Нам известно, что у вас еще один накопитель, подтверждающий причастность императрицы Опретауна к той страшной трагедии.