Фуча, преисполненная негодования, обрушилась на Кармелу:
— Видишь, а ты возражала против моего письма против Тельмы! Эти женщины развращают нащих мужчин! Это по их милости упал уровень нравственности в нашем квартале! Я уверена что тот мужчина, который совратил Челу, в свое время пользовался услугами этих дам! Иначе откуда такой цинизм!
— Мече, пойди в свою комнату, — сказала Кармела. — И ты, Кике. Вам этого не следует слушать. А ты, милая, присаживайся, — обратилась она к Иоли. — Фредди, твоя жена что-то бледненькая…
— На меня просто произвело большое впечатление то, что случилось с Челой, — объяснила Иоли.
— Да, и это лучшая подруга Мариелены! — воскликнула Фуча.
— Бедная Чела, — вздохнула Иоли, а про себя подумала: «О Господи, кому не надо, та беременеет, а я, которая только и мечтает о ребенке, никогда не смогу его иметь!»
— При чем тут Мариелена? — строго произнесла Кармела.
— Но я же сказала, она лучшая подруга Челы, — ответила Фуча, не замечая знаков которые делал ей Тео.
— С моими девочками ничего такого не может произойти, — проговорила Кармела и, подойдя к образу Мадонны, перекрестилась: «Пресвятая Дева, помоги бедняжке Челе выносить ее дитя».
В квартире Тельмы все было готово к приходу гостя.
В вазах были расставлены цветы, в бочоночке со льдом охлаждалось вино.
Мать Тельмы, Росалия, ненавидевшая друга Тельмы, демонстративно заперлась в своей комнате.
А Тельма перебирала в памяти их недавний разговор с Тео. Она знала, что Тео — лучший мужчина из тех, кого Тельма встречала за свою жизнь. Она знала также, что Тео испытывает к ней нежность и благодарность за то, что она когда-то помогла ему встать на ноги, дала деньги, для того чтобы он открыл свое дело, магазин. И еще она знала, что Тео никогда не забывал ее и никогда не забудет.
Но в то же время Тео ни за что не хотел ей сказать, кому он отдал ее сына в те давние времена, когда она была вынуждена расстаться со своим ребенком. Как ни молила, ни заклинала она Тео, тот не уступал. Но и Тельма знала, что она не отступится от принятого ею решения — во что бы то ни стало разыскать сына.
Размышления ее прервал звонок.
Она поправила волосы и, взглянув еще раз в зеркало, открыла дверь….
Никанор Негретти нежно обнял ее.
— Если бы ты знала, — сказал он. — как дано я жаждал этого момента! Столько работы… а тут еще предвыборная кампания Андреаса… А где твоя мать? Почему она не вышла, чтобы излить на меня свой яд?
— Дорогой, не говори так о маме, — попросила Тельма.
— Но это же правда, — возразил Никанор. Мы Столько лет вместе, а она никак не угомонится.
— Мама спит, и ты приляг, отдохни. Сейчас налью тебе вина.
…Именно за этот покой, уют, умиротворение, — которые умела создать Тельма, Никанор Негретти ценил ее и любил.
Ни одна женщина на свете не стала бы так искренне заботиться о нем, И он, конечно, во всем помогает ей, одно только плохо — видятся они редко… Но ничего, вот Ники женится на Мелиссе, и у них с Тельмой будет еще много времени, которое они проведут вместе. Долг перед сыном прежде всего.
Тельма в это время ласковыми движениями расстегивала на нем рубашку, снимала с ног туфли… После ухода Никанора Росалия вышла из своей комнаты.
— Думала, ты уже спишь, — удивилась Тельма.
— Я и спала, но тут в воздухе повеяло этим мужчиной…
— Мама, до каких пор ты будешь придираться к Никанору, — с упреком сказала Тельма. — он столько сделал для нас, привез в эту квартиру, платит за нее, помог открыть мне дело, которым я зарабатываю на жизнь…
— За его услиги ты с ним расплатилась сполна. — отрезала Росалия. — Ты рискуешь жизнь., встечаясь с этим человеком. Он проклят! Он сам дьявол! И он принесет в наш дом кровь и смерть!
Отношения Энди и Ненси ничего бы не омрачало, если бы не постоянные напоминания девушки о деньгах. О долге, который она должна отдать людям, дающим ей наркотики.
Энди зевал, слушая ее жалобы на этих людей. Он обещал со дня на день отдать долг, но добыть деньги не так-то просто.
— Ты обязан, обязан заплатить! — горячилась Нэнси.
— А ты забываешь, что я скоро начну работать банке у моего отца. И тогда все будет намного проще — оправдывался Энди.
— Ты давно говоришь об этом, — ядовито произнесла Нэнси. — а воз и ныне там.
— Милая, ты можешь говорить о чем-то другом — вышел из себе Энди.
— Видишь ли, — серьезно ответила Ненси, — ты не знаешь этих людей. Они способны все. Мне бы не хотелось…
— Чего? — несколько струхнув, задал вопрос Энди.
— Чтобы с тобой что-то случилось.
— Неужели эти люди такие крутые? — спросил Энди.
— Ты не принимаешь их всерьез? — усмехнулась Ненси. — Напрасно. Поверь мне, с ними шутить не стоит.
Энди передернулся:
— Хорошо, Ненси, не будем об этом. Я что-нибудь придумаю и заплачу свой долг. Я попрошу денег у тети Клаудии.
— Я бы на твоем месте нашла бы лазеечку, чтобы положить лапу на счет твоего отца в банке, — осторожно заметила Ненси.
Энди кивнул:
— Со временем я обдумаю и такую возможность. Потерпи, ладно?
Ники согласился на поездку на яхте не только для того, чтобы доставить удовольствие отцу. Вообще-то ему и самому стало интересно, сумеет ли он справиться с этой гордячкой, которая открыто заявила ему, что никогда не выйдет за него замуж.
— Что общего между приглашением покататься яхте и замужеством, — пожал плечами Ники, — я не сделал пока тебе предложения.
— Да. Твой отец еще не отдал тебе такого приказа, — парировала Мелисса.
— Мой отец никогда мне не приказывает, — отозвался Ники. — Иногда он дает мне советы.
— А ты слушаешься его, — ехидно заметила Мелисса.
— Ты многого не понимаешь, — задумчиво произнес Ники. — Ты выросла в большой, любящей тебя семье. И ты не знаешь, что значит расти одному, без матери. Без чьей-либо заботы. Когда не к кому прильнуть в минуты страха, некому пожелать «спокойной ночи», некого поцеловать перед сном. У меня не было мамы, которая провожала бы меня в колледж и которую я мог бы представить моим друзьям… Моя мама предпочла путешествия, развлечения…
— Вот как? — спросила Мелисса небрежным тоном; однако начиная прислушиваться: то, что говорил Ники, было ей хорошо знакомо.
— Да. Иногда я беру ее фотографию, смотрю на нее. Но я уже почти не помню ее. Я забыл ее, как и она забыла про нас с отцом. Я тебе надоел?
Мелисса отвернулась. Слова Ники тронули ее, но она постаралась, чтобы он этого не заметил.
— Очень, Ты столько наговорил…
— Прости. Я хотел, чтобы ты поняла, отчего мы так близки с отцом. Он заменил мне маму. Старался, чтобы мне не было одиноко. Заботился обо мне. И я благодарен ему.
— Да, я вижу, он хорошо промыл тебе мозги, — сказала Мелисса.
— Нет, Мелисса, — Ники покачал головой. — Просто мы с отцом любим друг друга. Но тебе этого не понять, потому что ты никого не любишь. Мелисса несколько смутилась:
— Из чего ты сделал такой вывод?
— Из твоего поведения, — отозвался Ники. — Ты всех хочешь уязвить, обидеть. Но я почему-то уверен, — Ники пристально посмотрел девушке в лицо, — что наступит день и ты полюбишь меня. Да-да, не смейся. Ты еще узнаешь, что такое любовь, Мелисса…
Утром Луис Фелипе пришел в офис в радужном настроении.
— Осторожно, нас увидят, — прошептала Мариелена, когда он обнял ее и поцеловал.
— Знаешь, я кое-что купил для тебя, — сообщил Луис Фелипе и извлек из кармана маленькую коробочку.
Мариелена раскрыла ее — и ахнула. В бархатном футляре лежал великолепный перстень с большим рубином в окружении бриллиантов.
— Луис Фелипе! — на лице Мариелены отразился испуг. — Ты не должен был этого делать! Это безумно дорого!
— Для тебя не жалко, — возразил Луис Фелипе. Но что я скажу дома?
— Дорогая, что-нибудь придумай… Я хочу, чтобы ты сняла кольцо, которое носишь, и надела этот перстень. И, несмотря на сопротивление Мармелены, Луис Фелипе надел ей на палец кольцо.
Довольный собой, Луис Фелипе направился к Гонсалесу.
Первым, кто заметил подарок Луиса Фелипе, был Рене.
— Девочка! — он взял ее за руку, уставившись на перстень. — Какое чудо! Ты так много зарабатываешь?
Мариелена уклончиво ответила, что это подарок и, сняв перстень, положила его в футляр.
Вернулся Луис Фелипе.
— Дорогая, мне придется, поехать на съемки рекламного ролика. Увидимся на квартире, хорошо?
— А как я узнаю, сможешь ты вырваться или нет?
— Вот телефон нашего гнездышка, — Луис Фелипе протянул ей листок бумаги. — Это частный номер, его никто не знает. Позвони мне! Я уже буду там! Пока!..
Луис Фелипе ушел, а Мариелена, повертев листок с номером телефона, положила его под коробочку с перстнем.
Глава 13
Клаудиа никогда не понимала женщин, увлеченных карьерой или сосредоточенных только на детях и доме. Ее природа создала исключительно для мужчины. Любить, быть любимой — только в этом видела она смысл жизни. На долгие годы она освятила себя Луису Фелипе. Все остальное, даже отношения с близкими родственниками, отступило на задний план.
Но безжалостное время стремительно бежало вперед. Клаудиа старела, а Луис Фелипе был цветущим молодым мужчиной. То и дело доходили до нее слухи о его многочисленных увлечениях на стороне. Страх потерять мужа превратился у нее навязчивую идею. Клаудиа ни о чем другом не могла думать. С утра до вечера она гадала — где сейчас Луис Фелипе? То и дело звонила ему в офис он не раз высказывал недовольство по этому поводу. Она хотела бы стать незримой тенью мужа. Только ее подозрения чуть улеглись, как она случайно нашла этот чек из ювелирного магазина. Теперь у нее не осталось никаких сомнений — у Луиса Фелипе есть любовница! Клаудиа, когда-то гордая и щепетильная, готова была на любые унижения, слежку, ради того чтобы узнать, кто она, эта женщина, реальная угроза их семейному очагу. Ведь раньше Луис Фелипе ни одной из своих пассий не дарил таких дорогих украшений.