- Обо мне.
Слова Бартона потрясли доктора Мида и мисс Джеймс.
- Что вы хотите сказать? - выдавила мисс Джеймс. - Разве кто-то здесь знает вас?
- Кто-то здесь знает все. Знаетпочему и как,знает то, чего я никак не могу понять. Что-то зловещее и чужое. А вы сидите спокойно, как ни в чем не бывало. - Бартон вдруг встал. - Простите, я устал. Увидимся позднее.
- Куда вы идете? - бросил доктор Мид.
- В свою комнату. Прилягу.
- Подождите, мистер Бартон, я дам вам несколько таблеток фенобарбитала. Они успокоят ваши нервы. А если захотите, можете зайти в клинику, я вас обследую. Мне кажется, вы переживаете сильный стресс. В вашем возрасте это...
- Мистер Бартон, - вставила мисс Джеймс с мягкой улыбкой, но решительно, - уверяю вас, в Миллгейте не происходит ничего странного... и очень жаль. Это самый спокойный город на свете. Случись здесь что-то достойное внимания, я первой узнала бы об этом.
Бартон открыл рот, собираясь ей ответить, но не издал ни звука. Слова застряли у него в горле, а то, что он увидел, заставило вообще забыть обо всем.
В конце веранды появились две слабо светящиеся фигуры - мужчина и женщина шли рядом, держась за руки. Видно было, что они разговаривают между собой, но не было слышно ни звука. Совершенно бесшумно они шли через веранду к противоположной стене и прошли в полуметре от Бартона, так что он отчетливо разглядел их лица. Они были молоды, светлые волосы женщины были заплетены в толстые длинные косы, лицо ее было овальным, кожа гладкой и светлой, губы чувственными. Мужчина, ее спутник, был не менее красив.
Они не обратили внимания ни на Бартона, ни на прочих жителей пансионата, глаза их вообще были закрыты. Они прошли сквозь стулья, сквозь софу и отдыхающих на них людей, потом сквозь доктора Мида, мисс Джеймс и стену. И исчезли. Две слабо светящиеся фигуры исчезли так же быстро и беззвучно, как появились.
- Боже мой, - пробормотал Бартон. - Вы видели их? - Никто не шелохнулся, несколько человек прервали было свою беседу, но затем снова вернулись к ней. - Вы их видели? - удивленно переспросил он.
Мисс Джеймс непонимающе уставилась на него.
- Конечно, - ответила она. - Мы все их видели. Они каждый вечер здесь проходят. Симпатичная пара, правда?
- Но... кто... что... - Бартон жадно хватал ртом воздух.
- Вы впервые видите Странников? - спросил Мид. - Может, там, откуда вы приехали, их нет?
- Нет, - подтвердил Бартон, и все удивленно вытаращились на него. - Кто они? Они прошлисквозьстену, сквозь мебель, сквозь вас!
- Верно, - согласилась мисс Джеймс. - Потому мы и зовем их Странниками. Они ходят, где им вздумается, и проходят сквозь все. А вы этого не знали?
- И давно это началось? - спросил Бартон. Ответ его не удивил, чего нельзя сказать о том, как он прозвучал.
- На нашей памяти так было всегда, - ответила мисс Джеймс.
- Мне тоже кажется, что Странники были всегда, - сказал доктор Мид, попыхивая сигарой. - Это совершенно естественно, и я не вижу в этом ничего странного.
5
Утро было тихим и солнечным, траву еще покрывала роса, а небо было мягкого голубоватого цвета, еще не разогревшись до ослепительного блеска, который возникает, когда солнце дойдет до зенита. Легкий ветерок шевелил ветки кедров, растущих на склоне холма за огромным каменным зданием. Кедры отбрасывали пятна тени, именно от них и возникло название "Дом Тени".
Из Дома Тени город был виден, как на ладони. К месту, где стояло здание, вела извилистая дорога, а весь окружающий его район был старательно ухожен: цветы и деревья, а также длинный деревянный забор, окружающий травянистый прямоугольник. Внутри прогуливались пациенты, другие сидели на скамейках и стульях, третьи лежали прямо на траве и отдыхали. Где-то в глубине здания работал доктор Мид - вероятно, в своем кабинете, забитом микроскопами, препаратами, рентгеновскими снимками и химическими реактивами.
Мэри сидела на корточках в небольшом углублении за кедрами - оттуда брали щебень для фундамента, когда строили Дом Тени. Там, где она сидела, увидеть ее из Дома было нельзя - кедры и груды камней надежно скрывали девочку. Перед ней во все стороны простиралась долина, а вдали тянулась цепь голубовато-зеленых гор, подернутых туманной дымкой. Молчаливых, величественных.
- Говори, - сказала Мэри.
Придвинувшись ближе, она поудобнее устроилась на согнутых ногах и с интересом слушала, стараясь не пропустить ни слова.
- Это была чистая случайность. - Голос пчелы был едва слышен за порывами утреннего ветра. Она сидела на лепестке цветка возле, самого уха Мэри, - Мы были на разведке, и не знаем, как он там оказался. Он появился как-то вдруг, и мы сразу атаковали его. Жалко, что нас было мало - он редко выбирается так далеко. Он пересек границу.
Мэри глубоко задумалась. Ее длинные густые волосы поблескивали на солнце.
- Ты можешь сказать, что он там делал?
- Сомневаюсь. Он вызвал какую-то интерференцию вокруг дома, и мы не можем к нему приблизиться. Приходится полагаться на косвенные данные. Разумеется, не проверенные.
- Думаешь, он собирает силы? Или...
- Хуже. Похоже, он готовится к войне. Он наделал коробок разного размера. Во всем этом видна ирония судьбы: наши разведчики, которые туда полетели, погибли в зоне интерференции, а он собрал их тела и использует как корм. Это его веселит.
Мэри машинально вытянула ногу и раздавила ползущего к ней черного земляного паука.
- Знаю, - сказала она. - Когда я вчера прервала игру, он вылепил из моей глины големов. Это плохой знак. Он почувствовал, что добился превосходства, иначе не рискнул бы взять мою глину... ему известно, чем это грозит. Глина, использованная кем-то другим, ненадежна, я должна была оставить на ней какой-то след.
- Пожалуй, у него и вправду есть небольшое преимущество, - заметила пчела. - И все же он ударился в панику, когда мы его атаковали. Его по-прежнему можно уязвить, и он это знает.
Мэри сорвала стебелек и принялась задумчиво жевать его.
- Оба его голема пытались удрать, и одному это почти удалось. Он бежал прямо ко мне, - я сидела в фургоне, - но не успел.
- А что это за человек? - спросила пчела. - Тот тип, что явился снаружи? Он единственный смог пройти через барьер. Думаешь, он подделка? Какая-нибудь проекция извне? Пока не видно, чтобы он вызвал какие-то перемены.
Мэри подняла на нее свои темные глаза.
- Пока нет, - подтвердила она. - Но, думаю, еще вызовет.
- Правда?
- Я в этом уверена. Если бы...
- Если бы что? - с интересом спросила пчела. Глубоко задумавшись, Мэри оставила вопрос без ответа.
- Он в сложной ситуации, - буркнула она. - Он уже понял, что его воспоминания не совпадают с тем, что он здесь застал.
- Не совпадают?
- Конечно, нет. Он отметил принципиальные изменения. В сущности, он помнит другой город с совершенно другими жителями. - Она убила еще одного маленького паука, который осторожно подбирался к ней, с минуту разглядывала его мертвое тело, затем добавила: - Он из тех людей, которые не успокоятся, пока не поймут, в чем дело.
- Это усложняет ситуацию, - пожаловалась пчела.
- Для кого? Для меня? - Мэри медленно встала и стряхнула траву с джинсов.
- Скорее, для Питера. У него были такие большие планы.
Пчела снялась с лепестка и села на воротник рубашки Мэри.
- Наверное, он попытается что-то узнать от этого человека, - сказала она.
Мэри засмеялась.
- Конечно, попытается, - согласилась она. - Но узнает он мало - этот человек слишком растерян.
- И все же Питер попробует. Он неутомим, об этом говорит его стремление узнать все. Почти как пчела.
- Да, он неутомим, - согласилась Мэри, поднимаясь по склону к кедрам, - и в то же время слишком самоуверен. Он может потерять осторожность и плохо кончить. Стараясь узнать побольше, он может довести до того, что этот человек многое узнает сам. Думаю, он достаточно хитер и, что самое главное,долженузнать о себе все. Думаю, победа будет за ним.
Бартон убедился, что вокруг никого нет, остановился возле старомодного телефона и встал так, чтобы видеть коридор, а также все двери и лестницу в дальнем конце, и бросил в аппарат десятицентовик.
- Назовите номер, - произнес в трубке тонкий голос.
Он попросил соединить его с отелем "Кэлхаун" в Мартинсвилле, расстался еще с тремя монетами и после серии щелчков и просьб подождать услышал гудок.
- Отель "Кэлхаун", - произнес далекий голос. Заспанный мужчина медленно цедил слова.
- Я хочу поговорить с миссис Бартон из двести четвертого номера.
Очередная пауза, еще несколько щелчков. А потом...
- Тэд! - услышал он встревоженный голос Пег. - Это ты?
- Да, похоже, это я.
- Где ты? Господи, неужели ты бросишь меня в этом гнусном отеле? - В голосе Пег послышались истерические нотки. - Тэд, с меня хватит! Ты забрал машину, и я ничего не могу, не могу никуда уехать. Ты ведешь себя, как сумасшедший!
Прижав трубку к губам, Бартон произнес сдавленным голосом:
- Я уже пытался тебе объяснить. Все дело в городе: он не такой, каким я его помню. Боюсь, кто-то манипулирует моим сознанием. Меня убедило в этом то, что я прочел в газетах. Даже я сам не...
- Ради бога, - прервала его Пег, - у нас нет времени разбирать твои детские иллюзии! Долго ты собираешься там торчать?
- Не знаю, - беспомощно ответил Бартон. - Я еще очень многого не понимаю. Если бы я знал больше, сказал бы тебе.
Последовала пауза.
- Тэд, - решительно сказала Пег, - если ты не вернешься сюда в течение двадцати четырех часов и не заберешь меня, я тебя брошу. У меня хватит денег, чтобы вернуться в Вашингтон; ты знаешь, у меня там есть друзья. И больше ты меня никогда не увидишь, разве что в суде.
- Ты серьезно?
-Да.
Бартон облизал губы кончиком языка.
- Пег, я должен здесь остаться. Я уже узнал кое-что; маловато, но все-таки