Эмми с удивлением смотрела на суетливые движения принцессы. Вот она ощупала себя, вот зачем-то выдернула шпильки из волос и разлохматила прическу… А потом ее высочество принцесса Мария замерла, глядя в зеркало, и вдруг робко-робко улыбнулась сама себе.
Глава 7
Утренний ритуал принцесс оказался чрезвычайно сложным. До этого Мария только наблюдала за ним из постели, но сегодня пришлось поучаствовать лично. Во-первых, служанки торопливо расставили ширмы, которые отгораживали Марию не только от сидящих в комнате фрейлин, но даже от одевающейся рядом сестры. Во-вторых, в одежде было столько элементов, что если бы не ловкая Эмми, Мария провозилась бы раза в три дольше.
Вообще, туалет принцессы начался с того, что в крошечном закутке, отгороженном от мира тремя ширмами и больше всего напоминающем примерочную в магазине, Эмми поставила небольшой столик, на который одна из служанок водрузила фарфоровую миску с горячей ароматизированной водой и плавающей в этой воде большой тряпкой. Посторонняя служанка была удалена из «примерочной». Эмми сняла с Марии ночную сорочку и, часто споласкивая тряпку, протерла её тело, начиная с лица и кожи за ушами и заканчивая ступнями и пальцами ног. Мария чуть поеживалась от такого странного умывания. Но поскольку горничная действовала очень уверенно, то сопротивляться принцесса даже не пробовала.
Следующим шагом была простая белая сорочка, накинутая на еще чуть влажную кожу. Сорочка имела рукава до локтя и была длиной до середины бедер. Мягкий тонкий батист прилипал к коже, и Мария едва заметно поморщилась. Однако Эмми тут же среагировала:
— Ничего, ваше высочество, сейчас высохните.
Потом шли чулки: довольно толстые и совершенно неэластичные, со швом сзади, обильной вышивкой на щиколотке и длиной чуть выше колена. Эти чулки Эмми плотно подвязала лентами над коленями и из концов ленты соорудила довольно пышные банты, которые нелепо торчали по бокам.
Затем на талию служанка привязала тонкий поясок, на котором крепились два совершенно непонятных пустых мешка. Они легли строго по бокам, и их предназначение Мария не сумела понять. Следом на талию же лег плотно набитый чем-то валик в форме удлиненного полумесяца. Этот самый валик заканчивался, едва обхватив бедра. Получалось, что пышность юбке он придаст только сзади и с боков.
Очередной одежкой оказалось некое подобие нижнего платья самого простого фасона. Вот оно уже доходило длиной до середины икр, да и ткань была поплотнее, чем на сорочке, но все равно внешним видом оно больше всего напоминало нижнее белье. Чтобы исправить не парадность одежды, Эмми накинула сверху еще одно платье, которое смотрелось довольно странно: простой крой, шнуровка на спине, но обильно украшен вышивкой и кружевными рюшами широкий подол. Украшен он был только на передней части. В отличие от хлопчатобумажной нижней одежды, это платье уже было из тяжелого плотного шелка и имело насыщенные синий цвет. По бокам одежды были странные разрезы от талии почти до колена, сделанные непонятно для чего.
Все это время за тонкой полотняной ширмой суетились служанки Лютеции, и раздавался ее капризный голос:
— Осторожнее! Ты сделала мне больно! Нет, подай лиловую юбку! Эту я носила уже третьего дня …
На минуту Эмми вышла из-за ширмы и вернулась вдвоем с помощницей, неся коричневый бархатный туалет. Первой была блуза, которая по весу напоминала старомодный, подбитый ватой тяжелый пиджак. Рукава-фонарики переходила в гладкий прямой рукав длиной до запястья и подвязывались к основе блузы тонкими шелковыми ленточками. Пока Эмми шнуровала это сооружение на спине Марии, вторая служанка ловко завязывала бесчисленные ленточки, крепя рукав к верхней одежде.
Все это время Мария стояла в центре «примерочной» и чувствовала себя куклой: приходилось поднимать и протягивать то ногу, то руку, чтобы служанкам было удобнее. Наконец, все подвязав и закрепив, Эмми накинула последнюю деталь: коричневую бархатную юбку, которая имела спереди разрез от пола до талии и позволяла рассмотреть ту самую нижнюю синюю юбку, расшитую по подолу кружевными воланами, атласными розетками и шелковыми розами. Розы почему-то были зеленого цвета. По коричневому бархату отделка шла другая — витой шелковый шнур складывался в крупные вензеля.
Неловко двигаясь, Мария пыталась привыкнуть к тяжелой и неуклюжей одежде. На верхней юбке обнаружились еще и странные вертикальные боковые прорези, довольно большое по размеру, которые прятались в складках по бокам. И тут девушку осенило: «Те самые мешки… похоже, это просто карманы!». Проверяя свою мысль, она сунула руку в совпавшие на обоих платьях боковые прорези и действительно легко нащупала один из мешков.
«С ума сойти! Судя по размерам этих карманов, туда можно спрятать не только мобильник и связку ключей, но и ту самую серебряную крышку, под которой прячут отбивную.».
Служанки торопливо сложили ширмы и потащили куда-то в угол, пряча их за неприметной дверью. Рядом с Марией стояла надувшая губы Лютеция, с недовольным видом осматривая сестру. Очевидно, осмотр ее удовлетворил, и выражение лица принцессы смягчилось.
На самой Лютеции был очень похожий по конструкции туалет, в сущности, отличающийся только цветом. Нижняя юбка у нее была насыщенного желтого цвета с золотой вышивкой и белыми кружевами, в сочетании с лиловым верхом выглядел наряд очень ярко, притягивая к себе взгляды. Лютеция гордо задрала нос и прошествовал куда-то за угол кровати, скрывшись за плотным пологом. За ней проследовала Лисси с огромным коробом в руках. Мария робко взглянула на Эмми и по какому-то неуловимому движению ее тела догадалась, что следует пойти туда же.
Там, за углом кровати, ранее скрытая от взгляда Марии пологом была вторая половина комнаты. Здесь находилось большое ростовое зеркало в позолоченной раме, возле которого и присела на атласный пуфик принцесса Лютеция. Второго зеркала или пуфика не было, и Мария в некоторой растерянности оглянулась на Эмми. Служанка безмятежно улыбнулась и застыла, держа в руках довольно большую коробку, обтянутую чуть потускневшим и не слишком чистым шелком. Уголки этого ларца были обиты металлическими полосами из ярко начищенной меди.
Ларец принцессы Лютеции, который Лисси водрузила на резной столик с вычурно изогнутыми ножками, был значительно богаче: сочный оранжевый бархат и золоченая резная окантовка. Откинув крышку, служанка достала из коробки расческу и занялась волосами принцессы.
Процесс длился довольно долго, а шкатулка оказалась настоящим кладезем, содержащим в своих недрах бесчисленное множество различных шпилек, расчесок и искусственных локонов с завитками и без. Цвет накладных волос был таким же пепельно-русым, как собственные волосы принцессы. Лютеция перемерила несколько вариантов, ехидно поглядывая в зеркало на терпеливо ждущую своей очереди сестру.
— Нет! Убери! Мне кажется, они делают мое лицо слишком круглым. Достань те, что принесли от венийского купца. Нет, они тоже не хороши! Подай лучше те, что примеряли первыми…
Наконец прическа принцессы была завершена: волосы собраны в пышный узел почти на макушке. По бокам лица симметрично спускались завитые в спиральку локоны: по пять штук с каждой стороны. На взгляд Марии, эти букли изрядно уродовали симпатичное личико девушки, но свое мнение попаданка оставила при себе.
Теперь две фрейлины стояли перед принцессой, и каждая из них держала в руках большую плоскую шкатулку. По кивку Лютеции дамы открыли шкатулки, и все погрузились в обсуждение подходящих к сегодняшнему наряду драгоценностей. Шкатулки содержали около полутора десятков нитей бус из жемчуга, янтаря, малахита и какого-то розоватого полупрозрачного камня. Там же находились броши, кольца и серьги. Фрейлины наперебой предлагали безделушки, а Лютеция привычно морщила нос и недовольно вертела головой:
— Нет-нет, Мариция, жемчуг с сапфирами — это так скучно и банально!
По прикидкам Марии, только процесс умывания-одевания каждой из них занял более получаса. Ну и утренняя прическа Лютеции забрала еще столько же.
Следом за сестрой похожий ритуал прошла и сама Мария. Только ее ларец содержал значительно более скромное количество как расчесок, так и накладных локонов. Да и капризничала она во много раз меньше сестры, прислушавшись к словам Эмми:
— Накладку, как обычно, ваше высочество?
— Да, Эмми, как всегда.
«Как обычно» оказались два маленьких гребешка, к каждому из которых, крепилось по одному спиралеобразному локону. Эти самые гребешки Эмми ловко воткнула в волосы на висках, и Мария повернулась к фрейлине, которая уже терпеливо стояла с ее шкатулкой драгоценностей.
И фрейлина, и шкатулка были в единственном экземпляре. Да и содержимое «сокровищницы» оказалось гораздо скромнее: две нитки мелкого жемчуга и одна из какого-то зеленоватого камня, три броши с красными, зелеными и желтыми каменьями соответственно, пяток пар сережек, пара перстней с крупными камнями и десяток более скромных колечек. Мария выбрала тонкую длинную нитку розоватого мелкого жемчуга, аккуратные сережки с прозрачными бледно-розовыми камушками и пару колечек: с розовой жемчужиной и с тремя голубыми стекляшками.
В это время прислуга уже накрыла стол, и наконец-то прозвучала фраза:
— Ваши высочества, пожалуйте завтракать!
За завтраком Мария очень внимательно присматривалась к тому, какими приборами что едят. Отличий от прежнего мира было много, но запомнить их оказалось не так и сложно. Гораздо больше ее пугала мысль о том, что обедать предстоит не здесь, в обществе сестры и фрейлин, а где-то там, в недрах дворца, под пристальными взглядами короля и королевы.
Глава 8
Сегодня в честь воскресенья утренняя молитва проводилась после завтрака, но была общей. Под предводительством госпожи Мерон и в сопровождении всех фрейлин принцессы отправились куда-то по длинным и широким коридорам. В конце концов все оказались в домашней королевской церкви: огромном круглом помещении с великолепными каменными колоннами и куполообразным расписным потолком.