[253], отступили на Авентин. Для них нет более древней, законной и святой власти на земле, чем власть наместника Иисуса Христа, и ее подрыв означает разрушение социального порядка, угрозу гарантии независимости католических сознаний во всем мире. Рим – это не город, как все другие, а идеал небесной власти на земле. Вот почему каждое воскресенье французские священники призывают своих прихожан готовиться к новому крестовому походу: «Надо избавить французский флаг от позора! Мы не можем отказаться от Святого Отца!»
Люди собирают денежные средства, выделяя «денье святого Пьера». Говорят, что в Париже, в доме нунция, видели сундук, наполненный деньгами, золотом и банкнотами, готовый к отправке в Рим. Вот ответ католиков императору! Императрица Евгения лично пригрозила своему супругу поселиться в Риме, если он откажется защищать престол.
Противоборствующий клан, клан сторонников Рисорджименто, также настроен решительно и готов на все, чтобы добиться вывода французских оккупационных сил из Рима. В конфиденциальной депеше, отправленной из Италии 24 сентября 1862 года, императора уведомляли, что в анонимном письме из Неаполя говорится о новом заговоре против его персоны. Убить Наполеона III, восстановить Францию 1848 года, захватить Европу, а вместе с ней и Италию! Таков замысел. Заговорщики прибыли во Францию, чтобы выполнить свой план. Уже четыре года назад итальянские патриоты из тайного общества карбонариев, видевших в нем помеху итальянскому единству, поклялись наказать его. Революционер Феличе Орсини бросил бомбу под имперскую машину и залил улицу Ле Пелетье кровью – в результате взрыва погибли 12 человек и более 150 получили ранения. Луи Наполеон вышел целым и невредимым, но политически был потрясен. Что касается Евгении, его жены, ее нашли на тротуаре окровавленной, но невредимой. Таким образом, за «римским вопросом» следят так же пристально, как за молоком на огне.
Впрочем, что знает Париж о бегстве королевы? Политические реляции посольств, отправленные министрам иностранных дел Эдуарду Тувенелю, а затем Эдуарду Друэну де Люйс[254], указывают на то, что отъезд Марии Софии в Баварию был неожиданным. Летним курортным местом отдыха, предоставленным королевской семье, была вилла Фарнезе в Капрарола, к северу от Рима, в провинции Витербо. Правда, Франциск II подвергся нападению «ветряной оспы», иначе говоря, ветрянки, но его состояние, довольно тяжелое весной, больше не вызывает беспокойства.
Все лето французские власти верят в легенду о лечении Марии Софии. Никто не удивляется тому, что король Неаполя отправляется один, чтобы отдохнуть во дворце Корсини-Феоли у озера Альбано[255], и проводит время, играя в карты со своим председателем совета министров Пьетро Уллоа[256]. Народ утверждает, что Ее Величество королева страдает той же болезнью, что и ее сестра, императрица Австрии. Кто знает, может быть, ее грудная клетка и легкие, еще более чувствительные и уязвимые, заставляют ее бежать от мира и его забот.
Тем не менее за прошедшее лето посланники императора, как и посланники королевы Виктории, начинают подозревать, что отъезд ее баварского высочества, скорее всего, имеет более романтические причины. В Лондоне уже наслаждаются обсуждением вероятности скандального развода и предполагаемого союза с принцем Шлезвиг-Гольштейна. Английский парламент негодует. Франциск II, этот глупый король, этот король-рогоносец, этот обманутый суверен, больше не имеет ни малейшего шанса вернуть свою корону.
Некий Гришелли, называющий себя бароном Римини, бывший тайный служащий Наполеона III[257], считает себя более осведомленным, чем его британские коллеги. Он, со своей стороны, утверждает, что существуют и другие связи помимо простой галантности между Марией Софией и принцем де Таксис, мужем ее сестры Элен. Недавно он видел, как они шли бок о бок по крепостным стенам Аугсбурга после обеда. Они продвигались вперед среди других посетителей. Он видел, что неаполитанская государыня идет скандально близко со своим кавалером.
Между тем господин маркиз де ла Валлетт, посол Франции, непреклонен в одном: свергнутый король узнал о решении королевы удалиться в монастырь только из статьи в La Gazette d’Augsbourg, которая была опубликована по просьбе герцога Луи, брата Его Величества. Принц и императрица Австрии вместе с немецкой горничной, сопровождавшей королеву (вероятно, Мариетта), похоже, доверяли друг другу. Она назвала имя третьего предполагаемого воздыхателя королевы. Нарушителем спокойствия может быть принц Николя де Нассау, который этим летом усердно ухаживал за королевой в замке Бибрих[258]. Она считает, что, несомненно, в этом следует искать причину по меньшей мере необычного поведения Ее Величества. Вместе с тем один из хорошо информированных коллег утверждает, что в течение восемнадцати месяцев суд Рима знал о намерении королевы расторгнуть ее брак и что кардинал Антонелли, государственный секретарь по иностранным делам Пия IX, специально отложил свой отъезд в Германию, ожидая, что королева вернется к своему решению. Развод представляется катастрофой. Секретарь папского посольства говорит, что королеве сообщили о тех испытаниях, которые придется пройти Его Величеству в этом деле, и советовали смириться. Несомненно, именно поэтому она сильно поссорилась с Его Святейшеством папой во время ужина перед его отъездом. Одно можно сказать наверняка: все встревожены и говорят, что дело Бурбонов Неаполя проиграно, если королева не вернется в Рим.
Принц Шлезвиг-Гольштейна, де Таксис или Нассау, его превосходительство посол Испании Бермудес де Кастро, генерал де Кателино и даже скульптор Харриет Хосмер – чего только не нафантазировали о возможных любовниках Марии Софии!.. Каждый приписывает королеве любовников, которых у нее никогда не было, о нежности или влечении к которым она никогда не думала. Если верить слухам, то все последние месяцы она с намеренной небрежностью проявляла интерес к тому или иному на публике, чтобы лучше защитить личность отца Дэзи.
Что касается желания королевы расторгнуть брак, то в первые недели после ее прибытия из Гаэты эмиссарам Ватикана пришлось предупредить ее о том, какие тяготы ей предстоят. Если она рискнет сослаться на отсутствие интимной близости со своим законным мужем, то канонический процесс о признании брака недействительным заставит провести расследование, определив, осталась ли она невинной, как Ева до грехопадения. Однако папа Пий IX, который только что утвердил догму Непорочного Зачатия, хорошо знает, что королева Неаполя не осталась чистой от всех грехов и забеременела от любовника.
Помимо Виттельсбахов, царствующих особ Австрии и Баварии, Пий IX – один из немногих, кому доверяют. Догадались ли посланники Виктора Эммануила, что королева ждет ребенка? Возможно. По крайней мере они подозревают ее в прелюбодеянии. Через неделю после рождения Дэзи вышла Le Corriere della Marche, одна из желтых маленьких газет стоимостью три цента, которые продаются в провинциях, с абсурдными домыслами[259] о том, что военный совет Франции осудил на двадцать пять лет каторжных работ великого господина Бельгии, бывшего капитана зуавов, который якобы был любовником королевы и зарезал служанку Ее Величества[260], чтобы избавиться от опасного свидетеля[261].
В этих безумных измышлениях пьемонтцы, однако, идут по верному следу. Французы, со своей стороны, еще далеки от понимания тайны королевы. В начале декабря 1862 года чрезвычайный посланник французской миссии в Мюнхене все еще не догадывается, что если королева и заперлась на два месяца, то только для того, чтобы скрыть свой заметно округлившийся живот.
Он сообщает своему начальству, что «суровое заключение, которому королева подвергалась в первые дни своего пребывания, немного ослабло». «Королева по совету своих врачей теперь часто ездит на машине со своим братом, герцогом Людвигом». Последний, находившийся в то время в гарнизоне в Аугсбурге в составе четвертого полка де Шево-Ле, оказал большое влияние на принятие королевой решения развестись с королем Франциском. Даже ходят слухи, что Ее Величество соглашается видеться наедине со своей невесткой Генриеттой, певицей, от которой остальные члены семьи предпочитают держаться подальше. «Такое отношение заставляет друзей короля Неаполя опасаться, что королева Мария София, которая очень романтична, в конечном итоге сделает что-то такое, что подорвет ее репутацию».
Народ понимает, что никакая причина, никакая болезнь не могут удержать королеву за стенами монастыря. Если она снова фланирует по улицам Аугсбурга, то это потому, что за десять дней до этого, 24 ноября 1862 года, она родила Дэзи. Ее беременность не давала ей возможности гулять на публике в течение долгих недель. Свидания с братом наконец компенсируют ей вынужденное затворничество. Тем не менее она отказывается возвращаться в Мюнхен. Мюнхен – это первый город на пути в Рим. И по-прежнему упорно отказывается от идеи воссоединиться со своим мужем. Она предпочитает стать монахиней[262]. Ее мать Людовика, сестра Сисси и особенно королева Мария Баварская прилагают все возможные усилия, чтобы убедить ее отказаться от мысли о затворничестве в монастыре Святой Урсулы.
Мария София покинула монастырь 13 января 1863 года, через семь недель после родов, и отправилась в замок Бидерштейн[263], позаботившись о том, чтобы пятьсот учениц Доминиканской школы получили серебряную медаль с надписью: «На память от Ее Величества королевы Марии неаполитанской ученицам монастыря Святой Урсулы, Аугсбург, 3 января 1863 года». На лицевой стороне украшения, которое получат сестры, золотом нанесено изображение Мадонны и младенца Иисуса с надписью: «Спаси Марию! Спаси наши души!»