возвратился в Рим. От триумфа отказался категорически, заявил, что приняв командование у Агриппы, так ни разу и не встретил достойного противника. А давать триумфы за разгоны дикарских банд, он считает в корне неправильным. Все сенаторы невольно вспомнили покойного Августа с его высосаными из пальца "Великими Победами".
— Хочу, чтобы ты стал Принцепсом, нужно только твоё согласие, Сенат мне возражать не станет.
— А ты?
— Я так и останусь твоим тестем. И советником, если пожелаешь.
— Агриппа, не говори ерунды. Я у тебя начинал совсем зелёным префектом, ты для меня значишь больше, чем родной отец. Говори откровенно, ведь неспроста ты это начал.
— Не могу тебе всего рассказать, Тиберий. Правда не могу, не обижайся. Если уважаешь меня, старика, просто сделай. Буду тебе очень признателен. Германской компанией должен командовать Друз, а я ему помогу из Паннонии.
Тиберий не стал упираться, понятно, откуда ноги растут. С богами лучше не спорить.
— Значит, я плохой полководец?
— Не плохой, просто Друз гениальный. Он должен превзойти и Александра, и Цезаря.
Вот оно что. За брата Тиберий только порадовался. И оценил тактичность Агриппы.
— Я бы ему подчинился без проблем.
— Знаю, Тиберий, но лучше пусть будет так, как я предложил. Ты будешь хорошим Принцепсом, мы все тебе будем помогать.
Третий пленум "Марсианского комитета" проходил на тибрском острове, Вар заранее приостановил все работы, чтоб не потравить ненарокам родичей. Провёл экскурсию, чудом удержал Друза от сования пальца в кислотное зелье, кинул туда гвоздь, впечатлило. Железная дверь в хранилище с замками новейшей секретной конструкции тоже, а отгороженный дубовым брусом угол, просто потряс. Там, как зерно в амбаре, были свалены кучей серебряные денарии.
— Сколько здесь?
Вар вздохнул.
— Не считаем уже, некому. По весу должно быть тысяч триста, чуть больше. Это только от газет и кое-что по мелочи. Зеркала ещё не продавали. Их ровно девяноста девять. Больше пока не делаем.
В узком кругу многие слова из изначального уже прижились. Друз вспомнил про Антонию, вроде хотела зеркало.
— Нашим надо подарить. А чего вы такие сложности с продажей городите?
Агриппа с Варом переглянулись. Не ссылаться же на оракул.
— Ты представляешь, сколько это?
Агриппа кивнул на стоящие зеркала.
— Никто даже близко не должен знать, сколько их всего продано. Иначе нам придётся пару когорт на острове держать, что невозможно по определению. Своим женщинам зеркала, конечно, подарим, и не только зеркала. Ладно, хватит над златом чахнуть, веди нас Вар, где воздух посвежее, там сядем, тут не поговоришь.
Поднялись на третий этаж, сквознячок, отлично. Вар лично наполнил кубки. Начал Агриппа.
— Год прошёл, но нам до сих пор каким-то чудом удалось сохранить тайну, не смотря на прокол Друза, к счастью, наши женщины оказались не сильно болтливы.
Друз уткнул глаза в столешницу. Позор. Оказывается он единственный проболтался, даже подкаблучный понтифик умудрился сдержать язык за зубами.
— Значит подарки они заслужили. Закончился траур Марцеллы Младшей, пора её замуж выдавать, тебе этим заниматься Тиберий.
Поймав недоумевающие взгляды, Агриппа усмехнулся, никто не в курсе, кремень Тиберий, правильно малыш говорил, даже братику не рассказал. Хороший будет Принцепс.
— Завтра я сложу полномочия и предложу Сенату избрать Принцепсом Тиберия.
Это предложу никого не обмануло, все поняли назначу, но почему?
— Я возглавлю Паннонскую армию под началом Друза, который будет командующим всей германской компанией. Твой план принят, Друз, надеюсь, ты согласишься выслушать мои советы, но это наедине, незачем всех отвлекать. Вар поедет со мной, всё его хозяйство примет Тиберий, тоже потом отдельно обсудите. Такова воля богов, так Луций?
Великий Понтифик был уверен, что Агриппе видней, он согласно кивнул. Хоть он по должности и обязан был разбираться в космических шарах лучше остальных, этими обязанностями бесстыдно пренебрегал, его увлекла совсем другая служба, тайная. О которой знает только Агриппа, вот сам пусть с богами и их волей выкручивается. Агриппа больше не Принцепс? Просто Агриппа теперь даже круче. Хм, Просто Агриппа?
— Несомненно.
— Ну и отлично. Надеюсь вопросов, что, да почему, не возникнет?
Друз хоть и сидел с круглыми глазами, но тоже решил отложить на потом. Он не сомневался, что наедине Агриппа ему ещё ввалит, не смотря на статус главкома, но то Агриппа, да наедине, не обидно. Главнокомандующий, ну дела. Друз Германик? Ну в этом то он уже не сомневался, за последний год было сделано очень много, у дикарей уже сейчас никаких шансов, а ешё есть время, которое продолжает усиливать римлян и ослаблять германцев. Победа будет быстрой, разгромной и КРАСИВОЙ! Так ещё никто и никогда не побеждал. Но почему всё таки он?
— Сколько собрал детей, Друз?
— Четыре с половиной тысячи к моему отъезду. Готовы принять десять, но поток иссякает.
— Почему?
Друз пожал плечами.
— Места обезлюдили. Теперь они в свои бурги забились. А оттуда мы сами детей заберём, бесплатно.
Агриппа не преминул съехидничать.
— Всё таки детей, не зверьков?
Друз бычить не стал.
— Ты был прав, Агриппа, прими мои извинения.
— Принимаю. Ты, Антония и Гай, вместе выберете сотню лучших и пришлёте в Рим. Мой друг, Гай Меценат хочет их усыновить, он доверяет вашему совместному выбору.
Вот это уже точно скандалище, но от Мецената все недовольные отлуп получат первосортный, этот молчать не будет, он Августа в глаза мясником называл прилюдно. Право имеет, детей своих нет, золотом можно свиней откармливать. Идите в Стиксе топитесь, раз недовольны. Агриппа с удовольствием наблюдал за реакцией своих родичей.
— Надеюсь, вы поможете моему другу? Самых лучших, Друз! Гай Меценат всаднического сословия, его дети будут префектами и легатами, должны соответствовать. Всё, выпьем на Вилле. Вар, вели подарки выносить.
Антония сверлила Друза взглядом.
— И этот сумасшедший чему-то учит моего сына?
— Он не сумасшедший, дорогая, это какой-то план, Агриппа в курсе.
— Они два сумасшедших. Бедный Тиберий.
Антонию не подкупили не зеркало, ни сундучок. Тиберий хорошо подрос и начал говорить, это радует, чистая речь, без деффектов, приятный голос — да, мама, нет, мама, да, нет, нет, да. Но ведь видно, что понимает всё отлично, глаза озорные. Что-же творят с ним эти сумасшедшие? Додуматься до усыновления германцев нормальному человеку невозможно.
— Следи за своим языком.
В другой раз, Друз скорее всего бы постарался облечь эту фразу в более обтекаемую форму, но сегодня он вытерпел небывалый позор, да потом ещё и выпили. В общем сказал, что сказал, отвернулся и захрапел, Антония полночи проплакала.
В Иудее полыхнуло. В этот раз, из римских граждан никто не пострадал, организованно, с большой охраной, их отправили в Сирию, люди Ирода смогли это организовать безукоризненно, своё слово перед Агриппой он сдержал, но Агриппа уже в Паннонии…
— …как мы и договаривались, Принцепс.
— Поэтому тебя никто ни в чём не обвиняет, Царь Иудеи. Мы понимаем, насколько тебе не повезло с поддаными и входим в твоё положение. Когда восстание будет подавлено, ты будешь снова править этими землями. Но мы решили на этот раз не торопиться подавлять восстание, дороги в Сирию и Египет блокированы, туда не перекинется.
Тиберий выглядел величаво, и Ирод это оценил. И не подумаешь, что ещё буквально вчера бегал со своими солдатами по лесам за дикарями, как будто всю жизнь правит.
— Твои люди должны организовать скупку на границе иудейских мальчиков семи и восьмилетних, здоровых. Мы хотим десять тысяч, как только получим их, ты вернёшь свои земли.
Ирод замялся. Десять тысяч только мальчиков, это миллиона три-четыре денариев, такие большие деньги найти не просто, тем более во время бунта. Тиберий это заметил.
— Мы не торопимся, Царь. Восточный флот получил приказ топить в тех водах всё. Аравийские вожди и парфяне тоже извещены о нашем желании, их добыча будет уменьшать твою долю, нам надо ВСЕГО десять тысяч. Уверен, ты способен наладить с ними плодотворное и взаимовыгодное сотрудничество.
С таким фундаментальным подходом всё можно организовать за год-полтора, если не торопят, то и цены можно пониже установить.
— За то, что ты сдержал своё слово, и римские граждане не пострадали, благородный Марк Випсаний Агриппа дарит тебе три зеркала. Он тобой доволен. Надеюсь, ты и меня не подведёшь, Царь?
У Ирода спёрло ненадолго дыхание, но он довольно быстро взял себя в руки и поклонился чуть ниже чем требовалось.
— Благодарю тебя, Принцепс. Всё будет сделано в лучшем виде.
Зазвенели, пилы, завизжали пилорамы, досочка пошла ровненькая, тоненькая, жаль, не настолько тоненькая чтобы сделать эти lyzhy, на которых можно по глубокому снегу марши делать. Толстовата пока досочка, тяжёлые лыжи получатся, а вот кораблики на заглядение, лёгонькие, на волоках не застрянут, даже если волов захватить на месте не удастся, железным легионерам Друза будет по силам перетащить их пердячим паром. Понятно, что они на один сезон, кораблики эти, так долго никто воевать и не собирается. Друз разрабатывал план совершенно новой войны, когда разведка и подготовка занимает в десятки раз больше времени, чем сама война, вени-види-вици дедушки Юлия устареет так-же, как фаланги гоплитов от бархана до горизонта. Война выходила на совершенно новый уровень управления, армия вторжения дробилась теперь уже даже не на легионы, а на отдельные когорты, в течение месяца планировалось обложить все бурги, а до осени все взять. Или сжечь, никто с дикарями цацкаться не собирался. Сил хватает, пятнадцать закалённых в боях легионов, свирепых и жадных до драки. Награда заранее объявлена хорошая, от добычи с этой нищеты никто не зависит. Перебили, пожгли и ладно, каждый своё получит. Так воевать одно удовольствие, ребята рады, бьют копытом, обещают наловить живых вождей для триумфа. Если замкнутому и педантичному Тиберию легионы просто подчинялись, то своего Друза, они по настоящему любили. Друз и Вар наслаждались промышленно-милитаристским пейзажем.