верхнем этаже. У Кэти все еще были при себе ключи от офисов, и она решила войти, хотя почти не сомневалась, что в дверях сменили замки.
Но замки не сменили.
Оказавшись в здании, она стала подниматься по хитросплетению лестниц на тот уровень, где находился офис Брока. Основное освещение в коридоре погасили, и тусклое свечение лампочки у пожарной лестницы не помешало ей заметить полоску света под дверью офиса Брока. Кэти тихонько постучала и, не дождавшись ответа, открыла.
В помещении, кроме Дот, стоявшей у стола Брока, никого не было.
— Вы все еще здесь, Дот?
— Привет, Кэти. — Хотя Дот и плакала, когда Кэти утром ей позвонила, с того времени, похоже, она справилась с печалью и взяла себя в руки. Теперь она казалась спокойной и собранной, но особой радости при виде Кэти не выказала. — Я пытаюсь привести в порядок офис после сегодняшнего обыска. А как дела у вас? — Она вновь повернулась к груде бумаг, которые сортировала.
— У меня все отлично. А у вас усталый вид.
— Я знаю… Зачем пришли?
— Была слабая надежда найти здесь Брока.
Дот мельком глянула на нее поверх очков.
— Ну, здесь вы его не найдете.
— А где найду?
— Этого я вам сказать не могу. У вас к нему что-то срочное?
— Просто я пытаюсь понять, что происходит.
— Не удивлена. Сейчас многие пытаются сделать то же самое.
— События получили дальнейшее развитие, о чем, как мне представляется, Брок непременно должен знать.
Дот отложила бумаги и некоторое время смотрела на Кэти.
— Если он до сих пор не связался с вами, Кэти, значит, считает, что так будет лучше. Неужели непонятно?
Кэти показалось, что Дот взяла на себя роль заботливой супруги шефа, и это вызвало у нее раздражение.
— Вы поддерживаете с ним контакт, Дот? — спросила она, стараясь изо всех сил, чтобы ее голос звучал ровно.
— Не в данный момент.
— Если вам вдруг удастся с ним связаться, скажите, что Сэмми Старлинг подался в бега. Перед этим Сэмми сказали, что Брок, возможно, несет ответственность за смерть его жены, поскольку это он подменил аутентичную марку на копию. Полагаю, Брок может оказаться в опасности, если Сэмми его найдет.
Дот задумчиво кивнула:
— Понятно.
Кэти подождала продолжения, но поскольку такового не последовало, повернулась, чтобы идти.
Тогда Дот уже более мягким голосом произнесла:
— Он всегда высоко вас ценил, Кэти. Да вы и сами об этом знаете, не так ли? В особенности за настойчивость. Говорил, в расследовании именно это качество в конечном счете играет решающую роль.
Тут Кэти неожиданно пришло в голову, что комната, возможно, прослушивается — или Дот думает, что прослушивается, потому и ведет себя так скованно.
— Он в порядке, Дот? — тихо спросила она. — В своем уме, хочу я сказать?
Дот пожала плечами, коротко ей улыбнулась и снова вернулась к своим бумагам.
Приехав домой, Кэти сунула в микроволновку замороженный ужин и, сев у окна, стала смотреть, как двенадцатью этажами ниже на темной улице один за другим зажигаются фонари. Она чуть не подпрыгнула, когда одновременно, словно пара домашних питомцев, требующих ее внимания, запищали микроволновка и мобильный телефон. Звонивший относился к тому разряду людей, вызывавших у Кэти раздражение, которые не называют свое имя, рассчитывая, что она сама их узнает. Она голоса звонившего не узнала, хотя он и показался ей знакомым.
— Здравствуйте. Это Кэти, не так ли?
— Совершенно верно.
— Как поживаете? Надеюсь, я не оторвал вас от важных дел и вы можете разговаривать?
— С кем, извините, я говорю?
Звонивший хохотнул.
— Прошу меня простить, Кэти, это Питер Уайт. Вы заходили ко мне третьего дня.
— Ох! — У Кэти упало сердце. — Извините, Питер, я вас не узнала.
— Ничего страшного. Мне следовало назваться. Некоторое время я колебался, не поздно ли вам звонить, но потом подумал, что такая девушка, как вы, вряд ли ложится рано. Я прав?
Кэти стиснула зубы и, прежде чем ответить, несколько секунд молчала, подавляя раздражение и собираясь с мыслями.
— Это зависит от обстоятельств, Питер… Чем могу служить?
— Скорее это мне надо спрашивать, не могу ли я что-нибудь для вас сделать. Я просто подумал, Кэти, что в связи с происшедшими трагическими событиями, широко освещавшимися в прессе, у вас могли возникнуть вопросы, которые вам хотелось бы мне задать. Возможно также, что вас поставили в тупик какие-то странные или необычные обстоятельства, а я мог бы помочь вам их разъяснить.
Кэти поняла, что он уже хлебнул виски, и представила, как он сидит в совершенно пустом доме в кресле перед выключенным телевизором, программы которого давно уже не представляли для него никакого интереса. Возможно, он ни с кем не разговаривал в течение нескольких дней и, отчаявшись услышать живой человеческий голос, позвонил ей. Внутренне ему посочувствовав, Кэти мысленно занялась подбором тем, которые могла бы коротко с ним обсудить, чтобы потом с чистой совестью повесить трубку. Ничего, кроме погоды, газетных репортажей и любимых им роз, воображение ей не подсказывало. Но потом ей в голову пришла спасительная мысль.
— Действительно, есть одна вещь, Питер, которую я бы хотела с вашей помощью прояснить. Вы когда-нибудь видели дом Сэмми Старлинга?
— Я, Кэти? Как это возможно? Мне казалось, я ясно дал вам понять, что отвергал все приглашения Старлинга посетить его.
— Я не о прежних временах говорю, а о нынешних. Возможно, в течение последнего года или двух вы предприняли-таки попытку подняться на холм, где стоит его дом, чтобы увидеть, как он живет?
В трубке на короткое время установилось молчание, потом послышался смешок.
— Вы правы, Кэти! Я и вправду пару раз поднимался на вершину холма Хогз-Бэк и по пути туда проходил мимо дома Сэмми Старлинга. Однако хоть я человек и любопытный — всюду сую свой нос, — не могу сказать, чтобы я увидел слишком много. Кажется, это случилось прошлым летом. Тогда стояла прекрасная погода, и я решил отправиться на прогулку. Но это к слову. Скажите лучше, как вы меня вычислили?
— Люди, которые живут на холме, дали описание внешности некоторых туристов, и одно из них напомнило мне о вас.
— Правда? Вот, значит, где я прокололся? Отлично поработали, Кэти, ничего не скажешь. Как говорится, снимаю перед вами шляпу. Сомневаюсь, что сейчас найдется много молодых копов, способных подобную информацию собрать, обдумать и сопоставить. Короче говоря, я впечатлен.
Сердце у Кэти снова стало куда-то проваливаться. Стараясь не демонстрировать охватившего ее волнения, она сказала:
— Ну, я ни в чем не была уверена…
— Вы проводили проверку на предмет возможного появления в тех местах подозрительных незнакомцев, не правда ли? Так и надо было делать. Похитители, прежде чем приступить к делу, были просто обязаны проводить какие-либо разведывательные мероприятия. А эти типы, насколько я могу судить по собранной информации, весьма умелые и, что более важно, безжалостные. Признаться, поначалу все это дело казалось мне каким-то несерьезным, но больше так не думаю. Ни в коем случае.
— Очень хорошо. — Кэти вдруг почувствовала, что очень устала. Ее ужин, стоявший в выключенной микроволновой печи, остывал, и ей в этой связи слушать пространные рассуждения старика не улыбалось.
Казалось, он прочитал ее мысли.
— Как бы то ни было, сомневаюсь, что вам хочется тратить свое драгоценное свободное время, выслушивая банальности от старого хрыча вроде меня. Хочу лишь еще раз вам напомнить, что я всегда готов оказать вам любую помощь, какая только мне по силам.
— Большое вам спасибо, Питер. Буду иметь это в виду, — сказала Кэти и отключила телефон, мысленно пообещав себе больше никогда не давать свой номер разговорчивым субъектам вроде Питера Уайта.
Но стоило ей только включить микроволновку, как ее телефон зазвонил снова. Услышав в трубке все тот же голос, она удивилась.
— Кэти! Извините, что опять вас беспокою, да еще так скоро, но вы ведь знаете, как это бывает — не успеешь повесить трубку, как в голову приходит нечто такое, что кажется тебе весьма важным и не терпящим отлагательства. Боюсь, что если я сейчас вам об этом не расскажу, то заснуть сегодня ночью мне не удастся.
— О чем вы хотите рассказать, Питер?
— Когда я повесил трубку, мне вдруг пришло на ум, что во время одного из своих походов вверх по холму я действительно заметил кое-что странное в лесу выше дома Старлинга.
Кэти, которой очень хотелось отпустить на этот счет какое-нибудь язвительное замечание, после сделанного над собой усилия, удалось подавить это желание и спокойным голосом сказать:
— Правда? И что это было?
— Не что, а кто. Это был человек, который сквозь ветви деревьев наблюдал за домом Сэмми.
— Вы уверены?
— Абсолютно. Я находился выше его — на тропинке, которая идет по гребню холма, а он стоял, согнувшись, в подлеске двадцатью ярдами ниже на склоне, который подступает к домовладению Старлинга со стороны… — позвольте, с какой же стороны он подступает? — ах да, с той стороны, где заходит солнце, то есть с запада. В руках у него был бинокль, и он наблюдал сквозь ветви деревьев за домом, бассейном и теннисным кортом на переднем дворе.
— Вы можете его описать?
— Боюсь, он стоял ко мне спиной и его лица я не видел. Помню, на нем была зеленая куртка и такая же шляпа. Да я никогда бы его и не разглядел, если бы не собаки.
— Собаки?
— Да, с ним были две собаки — лабрадоры или ретриверы, — сидевшие по обеим сторонам от него как статуи. Должен вам сказать, это зрелище меня здорово удивило. Я-то поначалу подумал, что с ним львята — так эти собаки выглядели. Я, знаете ли, провел год в Кении во времена Мау-Мау, ну и навидался там львов… Я вам об этом еще не рассказывал?
Кэти вздохнула и задалась вопросом, как сказывается неоднократный последовательный разогрев на замороженном цыпленке по-тайски с лапшой и специями. Ей казалось, что сходный с этим процесс происходит с ней самой в течение последних двух дней.